Немного другой

Я не чувствовал ничего, кроме, как ни странно, холода, вокруг меня была кромешная тьма, не было слышно ни звука. Но где же я? Если я умер, почему нет того облегчения, спокойствия? Если я жив, почему я ничего не чувствую, даже сердца? Опять слишком много безответных вопросов. Вдруг сквозь эту неясную темноту пробился лучик света. Что мне было делать? Я пошел к нему. Я уже переходил на бег, но оставался все так же далек от него. А он все разрастался и отгонял своим светом тьму. Вскоре я очутился в странном месте: здесь было светло, легко, я был окружен белой, полупрозрачной дымкой и слышал неясные звуки, исходившие ниоткуда. Я просто шел, шел вперед, пытаясь найти ответ, хотя бы на один вопрос: «Где я?» Но все вокруг было однообразным, кажется, я просто ходил кругами. Здесь не было ни неба, ни земли. Где-то вдалеке я заметил темную точку. Неужели опять наступит тьма? Куда уж лучше. Но нет, эта точка стала приближаться ко мне и вскоре обрела очертания женского силуэта. Я замер на месте, ведь я прекрасно знал, кто это. Ко мне подошла, переступая по необъяснимой поверхности легкими и уверенными шажками, женщина, средних лет, с острыми чертами лица, зачесанными назад волосами, которые были заплетены в тугую длинную косу, в странных доспехах, с красивыми черными крыльями за спиной. Я осмотрел её с головы до ног. Она улыбнулась мне и протянула руку. Я протянул ей свою, но так и не смог дотронуться. Моя ладонь просто прошла сквозь её руку. На лице женщины появилось секундное смятение, которое затмилось улыбкой. — Так что со мной, мама? — дрожащим голосом спросил я у неё. Да, это была моя мама, как же давно я её не видел. — Ты не жив, милый, и не мертв. Сейчас, твоя душа стоит перед выбором, жить дальше, или навсегда покинуть мир земной. Увы, я ничем не могу тебе помочь, но, что бы ты ни выбрал, сын мой, я всегда вот здесь, — она дотронулась до моей груди, — вот здесь, в твоем сердце. — Мама… я, я не знаю, что мне делать… — Подумай, у тебя есть время. Прости, но этот выбор ты должен сделать сам, как только решишь, прокричи своё решение, как можно громче. — Мама! Не уходи! — я пытался догнать её, но она скрылась в белой дымке. И что же мне теперь делать? Я всегда хотел опять быть с мамой, снова смотреть в её глаза, слушать поучительные истории, жить вместе с ней, но мне нельзя забывать и о реальности… — Интересно, что там у них без меня… — последние слова я произнес вслух. Моя голова вдруг страшно заболела, я упал на колени, схватился за голову и закрыл глаза. Перед глазами стало что-то мелькать, вскоре изображение стало четче. Я смотрел на происходящее со стороны, увидел себя, лежащего на земле, рядом со мной сидел Беззубик и что-то невнятно повторял, Астрид сидела рядом с ним и сквозь слезы говорила: «Не может быть, нет, не надо, не уходи…», даже отец мой прослезился. Но я все равно не знал, что мне выбирать. Когда я открыл глаза, изображение исчезло, но голоса остались. Я опять стал бродить, разгоняя белую дымку. Перед глазами то и дело всплывали моменты из моей жизни. Вспомнилось и то, как я сбил Беззубика, как нашел его в лесу, как ухаживал за его хвостом. Вспомнился первый поцелуй с Астрид… Вспомнились полулюди на арене, так напомнившие мне семью, которой у меня не было… Эти воспоминания разом нахлынули на меня, будто подсказывая мне, какой путь выбрать. Я остановился, посмотрел вверх. Небо, если это можно назвать небом, было таким же белым, как и все остальное. — Я хочу вернуться назад! — выкрикнул я, как можно громче. — Я горжусь тобой, сын мой, — из дымки снова появилась моя мать, но тут же исчезла. Все вокруг меня заметалось, закружилось. От такой карусели мне стало не по себе, и я закрыл глаза. И снова было темно и холодно. Звуки вокруг меня становились все яснее и четче. Я почувствовал, как в моей груди снова стало биться сердце. — Постойте, — кто-то прислонился к моей груди. Это был Беззубик. Когда он услышал тихие стуки моего сердца, он вскочил, засмеялся и опять стал плакать, но уже от счастья. Астрид, наверное, не поверив ему, тоже прислонилась. Она заплакала ещё сильнее. Дальше я ничего не помню, кажется, я уснул. Проснулся явно не скоро. Голова все ещё болела. Я был у себя дома, на своей кровати. Я сладко зевнул, на улице впервые был слышен смех и радостные вопли. Я решил проверить, что там твориться, и поспешно поднялся с кровати. Я помнил все тогда произошедшее до мелочей, но одну деталь я все-таки упустил. Я не помню, когда лишился половины левой ноги. Вместо этого на ней зиял протез, не из лучших я вам скажу, его бы ещё подработать. Я попытался сделать шаг. — А это не так уж и сложно, — сказал я, упав лицом в пол. Я поднялся и, опираясь о стены, стал добираться до двери. Дома никого не было. Я открыл дверь. Ярко светило солнце, небо усеяно белыми облачками, земля припорошена снежком, строятся новые дома, повсюду летают полулюди. Стоп! Новые дома?! Полулюди?! Все ясно, я умер. — Иккинг! — на меня со всей скорости влетел Беззубик и зажал в объятиях, чуть не задушив. — Ты как? — Ну, как тебе сказать, — я посмотрел на свою ногу. Ко мне подошел отец. Я был приятно удивлен, что он не схватил свой топор, ведь рядом со мной стояла Ночная Фурия. — Сынок, прости меня. — И ты меня. — Да, и, чтоб ты знал, я горжусь тобой, — он мной гордится! Неужели я дожил до этих слов. Вдруг меня кто-то больно ударил в плечо. Это была Астрид. — Это за то, что напугал. — Извини, я не подумал, что так получится, — ляпнул я. — Не подумал он! А о нас ты подумал? — я ничего не успел ей ответить, как она притянула меня за воротник и поцеловала. — Вау, — все, что мог ответить я. — Простите, я вам не помешаю, — вполне серьезным тоном спросил Беззубик. Мы рассмеялись все вместе. — Слушай, помниться мне, ты хотел увидеть полное превращение Ночной Фурии? — я кивнул, и Беззубик, улыбнувшись, взмыл в небо и скрылся за облаком. На небе появился силуэт черного, как ночь, дракона, с зелеными глазами. Ночная Фурия сделала мертвую петлю и выстрелила залпом в воздух. — Так, вот она какая, Ночная Фурия… С тех пор оба племени живут в мире и согласии. Теперь, я могу назвать это место своим домом. Кстати, я вам не рассказал, наши племена объединились, деревня стала в два раза больше, да и у нас изменился герб. Раньше это был разъяренный викинг, убивающий дракона, а теперь, это Ночная Фурия в полном обращении. Многое изменилось на нашем острове, и никто не жалуется, а тех, кто не доволен, мы привязываем к мачте и отправляем в море. Теперь, когда мы вместе, жизнь стала намного лучше, и так продлится не одно столетие, уж поверьте мне, Иккингу Хеддоку, викингу, воссоздавшему вечный мир между людьми и драконами. Конец первой части (… to be continued…)