Немного другой

— Но, папа! Ты не можешь! — Ещё как могу! Иккинг, ты под домашним арестом! — с этими словами он захлопнул за собой дверь нашего дома с такой силой, что, казалось, стены не выдержат и вот-вот обвалятся. Я бы даже был рад этому. Я был зол, как никогда. Сжимая кулаки так, что кожа на костяшках пальцев побелела, я зарычал, процедил несколько слов сквозь оскаленные зубы и, добравшись до своей кровати, упал лицом в подушку. Как он может! Никогда его таким обеспокоенным не видел. Многие викинги моего возраста не появляются дома больше чем три дня, не то, что одна ночь! Прекрасно! Просто прекрасно! Теперь буду сидеть здесь в одиночестве, пока его милость не снизойдет на меня и он не разрешит мне выйти на улицу. Прекрасно! Я фыркнул, лег на бок, немного успокоился и закрыл глаза. Стояла глубокая тишина, нарушаемая робким стуком первых капель дождя. Шум усиливался, дождь стал сильнее, словно с обратной стороны стены стекал огромный бурный водопад. На душе скребли кошки от скуки, и было так же мокро, шумно и неприятно, как и погода за окном. Я закутался в крылья, съёжился и попытался заснуть, под нудную однообразную колыбельную дождя. Я подскочил от неожиданного грома, который раскатами прокатился по мутному темному небу, словно кто-то ударил огромным молотом по железу с ярой злостью. За компанию с громом по небу быстро проскочила молния, серебристым светом озарив деревню. Дождь с каждой минутой лишь усиливался. С пристани доносился шум разъяренного океана. Я поднялся и подошел к окну. Дождь неумолимо хлестал по земле, утрамбовывая пыль, создавая огромные лужи, ручьи, текущие по неровной и бугристой поверхности почвы. Иногда на глаза попадались викинги, но сразу исчезали где-то между домами. В несколько домов попала молния, ух, не завидую я им. Огонь, прежде чем потухнуть от ливня, набирал силу, сжигал почти весь дом и только потом слабел от воды, оставляя после себя лишь столбик серого дыма. Давненько нас не беспокоили такие бури. Я отошел от окна и стал расхаживать по комнате. Даже чертежами заниматься не хотелось. Я подошел к своему столу, который был сплошь завален бумагой, и стал рассматривать рисунок за рисунком. У меня были зарисованы все виды полулюдей, которые жили на нашем остове и его окрестностях. У нас водится лишь треть всех видов. Остальные живут на драконьем острове. Как же я хотел там побывать! Но добраться до драконьего острова может только получеловек, правда, я мог бы слетать с Беззубиком, но, это слишком далеко, боюсь, отец не отпустит. В последнее время он просто душит меня своей заботой. Карты драконьего острова нет, и никогда не было, по словам Беззубика, этот остров окружен ещё сотней островов, что создают драконий архипелаг. Кораблям ни за что не добраться до этого острова, а лететь слишком высоко очень опасно. Может, когда-нибудь я и побываю там, было бы здорово… Я аккуратно сложил все листы, собрал все угольки и спрятал в небольшой сундук из металла, в котором хранил все свои записи. В этот момент я услышал громкий свист, крыша дома обвалилась и из-за шальной молнии вспыхнула. Сказать, что я был в шоке — не сказать ничего. Передо мной валялись доски с крыши, надо мной зияла огромная дыра, сквозь которую в мою комнату стал проникать немного стихший дождь, крыша ещё и вспыхнула, но, так как мокрая древесина горит плохо, языки пламени стали пробираться внутрь. Из-под досок виднелся чей-то хвост. Я быстро стал разгребать палки, откашливаясь от дыма, и вскоре вытащил из-под завала неизвестную мне девушку, закончившую превращение в Кривета. Она была без сознания, что было мне на руку. Я взял её на руки и стал выбираться из дома. По пути на меня чуть не свалилась полыхающая балка, но она лишь прищемила мой хвост. Хорошо, что мне быстро удалось выбраться, ведь, как только я выскочил из дома, крыша окончательно обвалилась. Грустно было смотреть, как твой родной дом превратился в горящую кучу древесины. Выйдя из дома, я упал на землю, переводя дух. Я был весь в саже, а протерев ладонью лицо, стал похож на индейца с черными полосками на лице и растопыренными красными волосами. Только сейчас я смог нормально рассмотреть свою незваную гостью. Это была девушка моего возраста, с красивой длинной черной косой, лиловыми крыльями и, усеянным шипами, хвостом. Я решил отнести её к целителям, мало ли что с ней. Все целители, независимо от того полудраконы они или полулюди, жили на самом высоком и крытом холме. Путь туда вели обтесанные каменные ступени, покрытые мхом и увенчанные папоротниками. Одна сторона холма, повернутая к океану, была словно обрезана, и на многие-многие метры высилась над водной поверхностью. Лучшими целителями считаются по праву Змеевики, хоть и не все из них достойны звания целителя. Главным лекарем в деревне считалась наша старейшина. Седая старушка, немного сгорбленная, что ещё больше уменьшало её рост, всегда ходит со своей деревянной палкой, верхний конец которой похож на голову какого-то дракона. Вместо того чтобы говорить, она рисует этой палкой на земле, песке или грязи. Вот такая у неё особенность. Её дом стоит на самой вершине холма, корме того, стоит на высоких деревянных балках. С того домика виден весь остров. Я отнес её к старейшине. Она постоянно что-то бормотала, какие-то неясные слова, из которых я смог понять только «Драконий остров» и «Дагур». Я поспешил сообщить об этом происшествии отцу…