Кольцо Саламандры

Томас де Драко остановился рядом с гаражом и, оставив мотоцикл рядом с дверьми, направился к дому. Адда неуверенно пошел следом: то, что члены правящей семьи позволят проникнуть в их тайное логово, было маловероятно, но он надеялся хотя бы заглянуть за тяжелые двери. Остановившись рядом с инструментами садовника, Томас вытащил лопатку и безжалостно сломал черенок. Адда от удивления открыл рот, но, прежде чем вампир успел что-либо сделать, Томас резко развернулся и пронзил его тело деревяшкой. Окоченевшего вампира Томас закинул на плечо и, небрежно размахивая свободной рукой, донес его до двери. — С возвращением, господин, — тихо произнес один из Низших слуг и, приняв его ношу, установил вампира в углу комнаты. — Где Бартоломью? — поинтересовался Томас, замечая отсутствие дворецкого. — Не могу знать, — поклонился слуга и попытался исчезнуть с глаз дракона. Томаса озарила неприятная догадка, и он почти бегом взлетел по каменным ступеням широкой лестницы. Миновав комнату, где он оставил своего Истинного, Том лишь мельком заглянул туда – Дин исчез, а из спальни мужа доносились громкие всхлипы и стоны. Лиз никогда не терял возможности себя развлечь и, похоже, сейчас решил воспользоваться купленным симпатичным рабом. Распахнув двери, Томас без дозволения вошел в комнату, чувствуя, как гнев, переполняя его, заставляет изменяться тело. Почему поступок Кэрриана так сильно разозлил, дракон даже не задумывался, ему срочно требовался телепат для работы, и это могло быть веской причиной, чтобы прервать игрища саламандры. На постели, окутанный сизой дымкой, извивался обнаженный омега. Дин был неспособен сдержать свои эмоции, и громкие стоны боли перемешивались с криками наслаждения. Казалось, что тело омеги не касалось простыни – изменившаяся форма Шейда была почти прозрачной, и темно-серые дымчатые щупальца поддерживали Дина и врывались в омегу со всех сторон. Тени умели причинять болезненное удовольствие, превращая секс в пытку, и для Дина, похоже, эта пытка длилась не первый час. — Не приближайся, — Лиз дернул рукой в сторону Томаса, открывая узкое крыло и перегораживая проход. — Мне нужно его забрать, — стараясь погасить свой гнев, произнес дракон. — Хочешь своего Истинного? — в голосе саламандры послышался смешок. — Тебя тянет к нему физически, или ты смог почувствовать вашу духовную связь? — Впредь я бы попросил не обсуждать мои отношения с моим биологическим отражением. Связь с моей истинной парой не касается дел Драконов и Саламандр, — Том почти прорычал ответ и снова двинулся к Дину. — Дин Батлер из дома Трайда куплен и оплачен мной, — Лиз повернул чуть заострившееся лицо, и в его ярко-желтых глазах мелькнуло пламя. — Так что не мешай мне наслаждаться зрелищем! Томас дернул губой, подавив рвущийся рык, но подчинился. В доме Саламандры лучше с хозяином не спорить. Лиз был полуобнажен, и его красивое, безупречное тело, покрытое тонкой вязью родовых знаков, выглядело возбужденным. Легкие штаны не скрывали налившийся кровью член, темно-розовые соски напряглись, и Кэрриан часто облизывал губы. Если бы Дин не был собственностью Гильома, Лиз мог бы позволить Шейду замучить парня до смерти, но Бартоломью сдерживал свои смертоносные умения, сохраняя Дина на пике удовольствия, когда боль уже лишает рассудка, но не отключает разум. Омега в очередной раз выгнулся, мелко задрожал, доходя до грани, но Шейд не позволял ему кончить, и новый теневой отросток попытался проникнуть в его тело. Дин беспомощно сжал простыни руками, напрягся и всхлипнул, срываясь на рыдания. От пронзающей боли он почти не мог шевелиться, а нарастающее возбуждение путало ощущения, не позволяя Дину точно понять, что именно с ним происходит. Теневой отросток скользнул глубже, и Дин закричал, попытался рукой избавиться от причиняющего боль предмета, но сделать это не было возможности – бороться с тенью бессмысленно. — Хватит! — рыкнул Томас. — Переживаешь за него? Барт не убьет его, можешь быть спокоен. Или ты ревнуешь? — рассмеялся Лиз. — Способен на чувства к своему истинному? — У меня задание от отца, и тебе лучше не мешать. Томас обогнул острое крыло саламандры и резким движением согнал Шейда с тела Дина. Бартоломью зашипел, собирая остатки своих теневых конечностей, и отполз от дракона в сторону. Подобрав с трудом переводящего дыхания омегу и его вещи, Томас вышел из спальни Саламандры. Лиз проводил мужа недовольным взглядом и тут же занял освободившееся место. Том вытащил Дина в холл, бросил ему в лицо одежду и попытался успокоить нервную дрожь в руках. Омега с трудом шевелился, из растраханного отверстия вытекала смазка и сперма, боль постепенно отступала, и Дин смог перевести дыхание. — Одевайся! — прикрикнул на омегу Томас, нервно обходя его. Очевидных причин для такого состояния Дракон найти не мог, надо бы остановиться и обдумать свои ощущения, но времени у него не было, и внутреннее раздражение требовало выхода. Томас чувствовал, что ему необходимо наказать Дина. Обычно подобное поведение омеги его не задевало. Сейчас же развратный образ жизни Дина и влечение к нему других Том считал зазорным. Позволив омеге одеться, Томас с силой ударил его по лицу, оставляя на щеке бордовый след. Дин всхлипнул, зажал лицо ладонями и поднял на Тома несчастный взгляд. Батлер выглядел измученным, в глазах читались разочарование и боль, его вид невероятно понравился Томасу. Дракон улыбнулся, расслабляясь от расплывающегося удовлетворения. Все ж в том, что его истинный – четвертак, была своя прелесть. Потому что будь Дин драконом, то не позволил бы обращаться с собой подобным образом. Но Дин всего лишь раб, и де Драко может поступать с ним, как ему вздумается. Особенно после того как Дин станет его полноценной собственностью. Осенняя прохлада помогла остудить голову. Солнце клонилось к закату, и нужно было поспешить – ближе к ночи силы вампиров увеличивались. Дин вышел из дома, прихрамывая, ему было сложно свести ноги и держать спину прямо – Шейд повредил его, но Томасу нравилось думать, что Дин страдает. Дракон вынес тело вампира во двор и вытащил из него кол. Адда сделал глубокий инстинктивный вдох и закашлялся, отплевывая скопившуюся в легких кровь. — Это было совсем необязательно делать, — на грани слышимости заметил вампир, рассматривая кривую дыру на своем костюме. — Батлер, отыщи в его сознании непрошеного гостя, — приказал Томас Дину. — Сандр Корг, древний вампир, скрывает свое местонахождение, но все кровососы связаны, по утверждению дома Трайда ты можешь проникнуть в любую голову, — Том произнес это с сарказмом, потому что Дин не был способен прочесть мысли Томаса де Драко. Дин присел рядом с Аддой. Щека омеги все еще пылала, а поясница простреливала болью все тело, но он и слова не сказал Дракону. Положив вампиру руки на плечи, Дин заглянул ему в глаза. Адда обмяк, его взгляд затуманился, словно разум его погрузился в сон. Прошла пара минут, вампир вздрогнул, освобождаясь от оков, поднялся и твердо сообщил: — Я знаю, где находится сейчас Сандр Корг, но и он почувствовал, что открылся. Сандр будет ждать, — Адда перевел дыхание и посмотрел на Дина, — твои способности невероятны! Дин скромно кивнул, растягивая на своем лице столь знакомую Томасу соблазнительную улыбку, и дракону вновь захотелось его ударить. Но Адда не обратил внимания на то, как напрягся Том, и бесцеремонно пододвинул воротник рубашки омеги, желая посмотреть клеймо с числом силы четвертака. Дин даже не шелохнулся, Томас же ударил вампира по рукам, отталкивая альфу от своей пары. Адда скривился и отступил, но успел увидеть цифру и восхищенно присвистнул. — Двенадцать. Он уникум! — вампир бросил взгляд на Дракона и тут же прикусил язык: Томас смотрел на него уничтожающе. — Не советую трогать мою собственность без дозволения, — холодно сказал Дракон. — Где сейчас старейшина? — В другой части города. Томас посмотрел на свой мотоцикл, но тут же пришел к выводу, что по воздуху передвигаться быстрее. Переводить смертных за вуаль не допускалось, за попавших в Аркадию четвертаков несли ответственность их владельцы. Но Том был уверен в себе и своих поступках, путешествовать в другом мире было проще. Поэтому он обхватил Дина под грудью и перенес его в сумрачный мир Унзели. Следом за ними шагнул и вампир. Замок Саламандр здесь выглядел мрачно – покрытый паутиной и трещинами шириной в палец. Над родовым замком вились огромные вороны, и сидящие на шпилях маленькие ящерки отплёвывались от них огненными струями. Саламандры на дверях шевельнулись, поворачивая к ним свои головы, и тут же вернулись на место, узнав Томаса. По серому затуманенному небу было сложно понять, какое время суток, временами казалось, что в Аркадии вечные сумерки. Расправив крылья, Том принял истинную форму Унзели. Драконья ипостась мало чем напоминала древних ящеров, что описывали в своих сказках смертные. Де Драко все так же стоял на своих двоих, только в росте увеличился на метр, кожа потемнела, покрытая твердой чешуёй, на голове выросли завивающиеся рога. Черты лица сильно заострились, а зрачок изменился на змеиный. Унзели больше напоминали демонов, чем ящеров, и нередко оправдывали эту схожесть. Одно из крыльев Тома было сломано и плохо срослось у основания, это замедляло полет, из-за этой раны он вернулся с войны. Томас де Драко не любил показывать свое увечье, но сейчас свидетелями были лишь Низший и четвертак. — Адда, держи Батлера и если уронишь, я скину тебя, — голос у Дракона также изменился – к холодной грубости добавилось звериное рычание. Вампир крепко обхватил четвертака под мышками и прижал к себе. Когтистые лапы дракона вонзились в плечи вампира, и Дин почувствовал облегчение оттого, что Томас несет не его. Когти проткнули куртку и плоть, Адда поморщился, но не позволил себе жаловаться. Дракон резко оторвался от земли, воздух засвистел в ушах, и Дин с силой зажмурился. Он ненавидел высоту, и, хотя любопытство распирало, ему не хватило смелости открыть глаза. Адда, перекрикивая ветер, пытался направлять дракона, поэтому полет выходил дерганый: Том резко менял направление, стараясь следовать указаниям вампира. Центр Лондона в реальности выглядел серым и мрачным, запыленным машинными выхлопами и слишком сухой осенней грязью. Но в Аркадии Сити смотрелся еще страшнее – черная паутина опоясывала каждое здание, строения казались ветхими, готовыми рухнуть в ту же секунду, но на деле были крепче, чем в реальном мире – здесь их хранили память и магия. Томас точно не знал, почему какие-то здания отражались в мире Унзели сразу после их постройки, а какие-то и вовсе не появлялись. Под ними промелькнули Тауэр и Тауэр Бридж. Дракон пересек грязную болотистую Темзу, направляясь к боро Уондсуэрт. Недалеко от парка Баттерси они снизились, и когда Адда указал на клуб рядом с жилым районом, Томас спустился на землю. Вновь приняв человеческий облик, Томас осмотрелся. Город за вуалью в этом месте был переполнен старинными домами саламандр, а над головой висел древний замок графов Кемпбелл. Дракон выругался и твердым шагом направился к клубу. За неказистой вывеской «Сатириазис» пряталась большая студия: там почти каждый вечер проходили музыкальные вечера, в соседнем помещении располагался паб в темно-красных тонах, и в нем можно было встретить почти всех представителей Унзели. Идеальное место для нового жертвоприношения. И если Сандр Корг нацелился на левитационный камень замка Саламандр, то «Сатириазис» отлично подходил для этого. — Где сейчас эта тварь? — понимание, что его вновь обыграли, злило. Томас даже не пытался скрыть своего недовольства, и сейчас его тело в полуформе покрывали смертельно-опасные, острые, как бритвы, чешуйки. Батлер старался держаться от него подальше. По просьбе Адды телепат снова проник в его сознание, и вампир махнул рукой в сторону от клуба. За кривой полосой темной дороги располагался огромный котлован, которого в реальном мире не было. Возможно, убийца еще не добрался до места назначения, а может, в его древнем мозгу был иной план. Так или иначе, нужно было встретиться с Сандром, заставить его покинуть город или попытаться уничтожить. И сейчас Томасу требовалось точно установить положение Сандра и убрать с поля боя Дина. Клуб «Сатириазис» за вуалью напоминал старинный замок, и, вероятно, когда-то на его месте стояло именно такое строение. Здание принадлежало достаточно старому и могущественному представителю Высших, и публика там была соответствующая. Но именно потому Том был уверен, что Дину там ничего не грозит – чужих рабов предпочитали обходить стороной. А связываться с домом Трайда не стали бы даже элементали. Бросив немного смущенного омегу в реальном «Сатириазисе», Томас вернулся к Адде. Вампир нервно оглядывался, словно ожидая атаки с любой стороны, облизывая пересохшие губы. — Твой страх отвратителен, — заметил Дракон. — То, что ты не боишься, дракон, не делает тебя сильнее, — мрачным шепотом заметил Адда. — А что такое, по-твоему, страх? — равнодушно спросил Томас, двигаясь в сторону котлована. — Всего лишь еще один способ заставить сердце биться быстрее, и в кровь выбрасывается адреналин, даруя силы беспомощному трусу. Унзели не нужен страх, мы контролируем свои тела и, если это необходимо, можем стать сильнее, независимо оттого, грозит нам опасность или нет. — Природой в живые существа изначально заложено чувство страха вместе с инстинктом самосохранения, — ответил Адда, и Томас подтолкнул его рукой в спину, заставляя идти быстрее. — Природа вложила страх в животных. Мы не звери. Или, по крайней мере, пытаемся отказаться от этой сути, — Томас внезапно улыбнулся. — Как думаешь, почему наши предки так старались избавиться от связи с людьми? Ведь нас ничего, кроме силы и долголетия, больше не отличает. Мы такие же похотливые, мелочные и алчные твари, как и смертный люд. Возможно, многие Унзели даже глупее и слабее братьев наших меньших. Потому что долгие годы подарили нам безрассудность и бесчувственность. Да, именно, почти все Унзели – бесчувственны. Высшие считают, что это Томас де Драко – безумный дракон, лишенный эмоций. Но на деле каждый второй Унзели – бессердечная тварь, неспособная любить и понимать. — Мы пришли, — Адда указал рукой на дно котлована и сжался, словно от удара. — Сандр здесь, он меня уничтожит... — Как я и говорил, — Томас расправил крылья, — все мы – бессердечные твари. Спускайся, посмотрим, что приготовил твой собрат. Откуда взялся котлован посреди Лондона, Томаса не интересовало. Возможно, земляные элементали устроили тут брачные игры. А может, что-то взорвалось во внешнем мире, наложив отпечаток и на этот. Дракон опробовал почву на краю склона, рыхлая земля стала осыпаться, скатываясь вниз мелкими камешками. В центре котлована кто-то шевельнулся, и Томас замер, уставившись в красные глаза вампира. — Вот тварь, — проговорил он и нервным движением вытащил из кармана телефон. Постоянно посматривая на кровососа, Томас набрал номер Альфонса и сообщил о том, что нашел подозреваемого, прося прислать подкрепление. Как много времени потребуется подчиненным шерифа, чтобы прибыть на возможное место преступление – оборотень не ответил. Сила древнего ощущалась даже на таком расстоянии. Бледная кожа светилась в полумраке Аркадии, серебряные волосы развевались, путаясь вокруг рук и ног вампира. Вступать с ним в бой один на один было безрассудно, но и подмога от Альфонса де Вер могла не поспеть вовремя. Упустить Сандра Корга после затраченных на его поиски усилий Томас не хотел, поэтому, обратившись в драконью форму, стал медленно спускаться в котлован. Сандр сделал пас рукой, подготавливая заклятье призыва, и открыл портал. Воздух за ним загустел, дрогнул, и на дно котлована выпало огромное тело. С громким ревом существо поднялось, распрямилось во весь свой пятиметровый рост и взмахнуло уродливыми длинными конечностями. — Гомункул, — произнес испуганно Адда, который двигался следом за драконом. — Человек пятьдесят в нем собрал, не меньше, — заметил Том, — когда он успел стольких убить? — Столь древнему существу на такое не потребуется много времени, — в голосе Адды послышалось восхищение. Томас бросил на спутника раздраженный взгляд и активировал свой духовный меч. Хотя бой против огромного гомункула и древнего вампира был изначально проигрышным, Томас чувствовал азарт, хотелось пустить кровь, почувствовать жар сражения и столкнуться со стоящим противником. Невольно набирая скорость, дракон расправил крылья и, подобравшись к ногам гомункула, прыгнул вперед, воткнув оружие в покрытый гнилым мясом пах. Сандр бросил взгляд на Адду, неприятно улыбнулся и ушел за вуаль, оставляя свое создание биться против дракона и вампира. Адда лишь по слухам знал, что представляют собой гомункулы. Его помощники были слабы, сделанные из простых трупов и быстро разваливались. Собирать гомункула из нескольких тел ему еще не приходилось – не хватало ни опыта, ни сил. Чудовище, что сейчас стояло перед ними, напоминало старого элементаля. Гомункул возвышался над драконом на его полный рост, широкое огромное тело было крепким и непробиваемым, и у Адды не было против него никакого оружия. Дракон вошел в раж и рубил противника с безумием в глазах. Томасу давно не хватало горячки боя, той пугающей грани, когда ты просыпаешься без твердой уверенности, что вечером будешь жив. Мирный Лондон раздражал его и за три года приелся до чертиков. Сейчас Томас был рад появлению древнего вампира и, заметив его исчезновение, даже бровью не повел – у него было другое развлечение. Крепкая кожа гомункула неплохо выдерживала удары меча, но тварь была неповоротлива, медлительна и постепенно разрушалась. Но у созданного вампиром существа было и другое преимущество – он невероятно быстро учился, и, прежде чем Томас успел нанести ему серьезные повреждения, гомункул стал отбиваться, перехватывая удары и нанося ответные. Несколько сильных толчков, и Томас де Драко больше не смог распрямить сломанное крыло. Потеряв преимущество в скорости, дракон пытался давить своей жизненной силой, но и к этому создание древнего быстро приспособилось – его раны стали залечиваться, на месте отрубленных кусков отрастали новые, и Томас стал отступать, понимая, что справиться с гомункулом ему не под силу. Адду гомункул и вовсе не замечал – вампир не мог навредить ему. Дыхание стало сбиваться, Дракон понимал, что старая рана мешает ему нормально сражаться, и сейчас весь запал сменился апатичным осознанием, что гомункул легко сможет его уничтожить. Нанеся еще несколько бесполезных ударов, Томас отступил, надеясь перевести дух. В воздухе блеснула оранжевая молния, и на спину гомункулу приземлился огромный Семург. Острыми клыками оборотень разорвал гомункулу горло, обнажая перекрученные позвонки. Собравшись с последними силами, дракон заставил себя взлететь и точным ударом отрубил твари шею. Разваливаясь, гомункул упал на землю сотней старых прогнивших человеческих тел. Сандр потратил немало времени, собирая это чудовище, и, если бы не оборотень, дракон мог бы не справиться. — Где вампир? — Семург принял человеческий облик и осмотрел котлован. Морган де Вер, шестнадцатый граф Оксфорд, приходился племянником шерифу, и Том был удивлен, что Альфонс послал именно Моргана. Последние три года Том старался не общаться с бывшим другом. Из-под одной из отвалившихся конечностей выбрался Адда, но оборотень лишь мазнул по нему взглядом и продолжил осматриваться. — Сбежал. Придется снова искать его, — Томас попытался поправить ноющее крыло, и Морган услужливо придержал сломанную плечевую кость. Но Томас одарил оборотня таким взглядом, что тот отступил. Повреждения у драконов заживали быстро, но вот магические раны могли держаться веками, также было с крылом Томаса, и рассчитывать на то, что оно в будущем сможет нормально функционировать, не приходилось. — Он ушел в «Сатириазис», — подал голос Адда, и дракон, забыв о боли, бросился к бару. Еще на подходе Томас понял, что гомункул был отвлекающим маневром – из «Сатириазиса» сильнейше пахло кровью. Сердце застучало в безумном ритме. Том и представить не мог, что может так переживать за какого-то смертного, но сейчас его целостность была жизненно необходима – Том ослаб, и только связь с истинным могла помочь ему нормально восстановиться. Распахнув двери клуба, Том замер на пороге, осматривая окровавленное месиво на полу. — Черт, этот ублюдок снова провел свой ритуал, — Морган придержал Томаса у входа, не позволяя ему входить и мешать следствию, но дракон с силой оттолкнул от себя оборотня. С безумным взглядом де Драко вбежал в помещение, отбрасывая куски тел со своего пути и пытаясь вспомнить, где именно он оставил Дина Батлера. Переборов первые панические приступы, Томас успокоился. Он все еще ощущал своего омегу, и, значит, тот был жив. Внезапный эмоциональный порыв, заставил дракона задуматься. Обычно заклятье не позволяло выходить чувствам из-под контроля, это помогало держать себя в руках, и Том привык к своему внутреннему холоду. Страх за свою половинку был естественным явлением, и все же Томас был удивлен, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь понять источник возникшего беспокойства. — Какого черта ты творишь?! — к Томасу подошел Морган и положил ему руку на плечо. — Дин Батлер оставался в баре. Нужно его найти. Морган удивленно посмотрел на бывшего друга, а потом тепло улыбнулся, что казалось совершенно безумным в сложившейся обстановке. — Ты чувствуешь с ним связь. Я же говорил, что твое заклятье рано или поздно отступит. — Замолчи! — резко и раздраженно прервал его Том, поднимая руку и заставляя прислушаться. Из-под груды тел донёсся сдавленный крик, Том расшвырял нагромождение, оставленное вампиром в качестве послания и вытащил окровавленного и испуганного до икоты Дина. Быстро осмотрев его и удостоверившись, что тот цел, Томас с силой тряхнул его, пытаясь привести в чувство, и стал допрашивать. — Что ты видел? Что произошло? — Сандр пришел. Он знал, что я помог отыскать его, и направился ко мне, — голос Дина дрожал, и он жался к дракону, пачкая его кровью, — никто не сопротивлялся, словно все они добровольно принесли себя в жертву. Никто не вытащил оружие и не позвал на подмогу. Сандр использовал небольшой нож и двигался быстрее мысли, убивал легко и складывал тела к моим ногам… — Он что-либо сказал тебе? Почему он не убил тебя? — Сказал, что все имеет свою цену, — Дин всхлипнул и попытался обнять Томаса, но дракон его оттолкнул. — Я вызвал дядю, — сообщил Морган. — Тут трупов больше, чем на первом месте в Сити. И все погибшие – Унзели. Хорошо, хоть эти жертвы не относятся к троллям, есть шанс, что те успокоятся этими смертями. — Сомневаюсь, — Томас посмотрел на оторванные головы группы гидр. Тролли требуют войны, саламандры плюют ядом, мечтая эту войну развязать, а теперь и гидры, потеряв с десяток своих, пусть и не по вине Троллей, пожелают вытащить оружие. Только драконы в лице Георга Фридриха были спокойны. И это явно было неслучайно. — Можно мне воды? — все еще дрожа, попросил Дин, стараясь стереть рукавом с лица кровь. — Засунь его в душ, — велел Томас, — нам через три часа нужно быть на благотворительном вечере, а тут такой беспорядок… — Разреши мне не идти туда, — жалобно попросил Дин. — Вымойся, — прикрикнул на него Том. — Твои услуги оплачены, так что делай, что тебе велено. Дин всхлипнул, теряя последние капли самообладания, и, заливаясь слезами, как ребенок, уселся на окровавленный пол. — Тихо, тихо, Дин, — успокаивающе погладил его Морган, и Томас с недоверием посмотрел на альфу. — Возьми себя в руки, малыш. — Вы знакомы? — Пересекались в доме Трайда, — отводя взгляд, ответил Морган. — Он постоянно покупает меня, — все еще всхлипывая, ответил Дин. — Вот как, — насмешливо произнес Томас, — и что заставляет моего бывшего любовника трахать моего истинного? Морган недовольно посмотрел на омегу, а потом с вызовом посмотрел в глаза Тому. — Мне нравилось думать, что я могу ебать его, как мне заблагорассудится, а ты нет! — Будь уверен, это время закончилось. — Ты открыл ему вашу связь? Гильома де Монфор будет очень недоволен! — Морган протянул руку омеге. — Поднимайся, тебя надо помыть. Через полчаса почти все следователи дома Гвидон собрались на месте преступления. Де Вер переговорил с Саламандрами, чей замок теперь тоже был под прицелом, и попросил известить его в случае любых изменений. На то, что дракон разворошил тела, Альфонс лишь махнул рукой – они знали имя преступника. Морган привел Дина в порядок и даже раздобыл для него где-то чистые джинсы и футболку. Том стоял у входа в бар, вдыхал пропахший кровью воздух и пытался понять, что хотел сказать Сандр Корг. Вампир шел на шаг впереди, предугадывал его поступки и был уверен в своей безнаказанности. — Все имеет свою цену, — повторил Дракон и перевел взгляд на Моргана, который обнимал дрожащего Дина. Сандр явился крайне не вовремя: проблемы с троллями, какие-то махинации Гильомы, попытки Лиза убить Дина и странное появление Моргана. Возможно, все это не связано между собой, и Том лишь ищет черного кота в темном углу, но дракон не верил в совпадения. — И мне придется заплатить. — Ты что-то сказал? — Морган отпустил омегу и подошел к другу. — Надо купить себе костюм, вернуться домой и переодеться. А я забыл свой мотоцикл. — Ты можешь переодеться у меня. И моя машина припаркована на соседней улице. — Что ты делал в этом районе? — Направлялся в «Сатириазис». Томас посмотрел оборотню за спину, где с порога капала пролитая вампиром кровь. Морган мог бы оказаться среди жертв, если бы Томас не вызвал подкрепление, а Альфонс не стал задействовать своего племянника. Еще одно совпадение? — Поехали. Костюм для себя Томас выбрал сразу, с Дином пришлось повозиться. В итоге дракон отдал все на откуп Моргану. Дин в купленом смотрелся как прислуга, что отлично сочеталось со строгим нарядом дракона. После этого Морган без лишних разговоров повез их к себе домой. — Ты все так же стараешься держаться особняком? — попытался завести разговор в машине оборотень. — Мне так удобно. — Даже в прежние времена ты был асоциален, — Морган вздохнул, — но тебе не стоит скрываться за маской безразличия. Я знаю, что внутри ты всегда был иным. — Теперь – это настоящее, — Томас даже не смотрел в его сторону, говорил холодно и равнодушно. — Лишь потому что ты сам этого хочешь. Том, я знаю, как тяжело с этим бороться, но, когда ты раскроешься, проклятье падет. Магия не вырывает из тебя сердце, она лишь надевает на него оковы. Нельзя лишить Унзели способности чувствовать, это превратит его в живой труп. Но ты пока двигаешься, что-то делаешь, значит, еще способен желать. — Ты снова меня раздражаешь! — закончил разговор Томас. Квартира де Вера располагалась недалеко от торгового центра в Ковент-Гардене на Генриетта-Стрит. И до Королевского театра от него было идти не более пяти минут. Томас прошел в гостиную, привычно бросил костюм на кожаный диван и осмотрелся. — Избавился от тех глупых картин, что уродовали твои стены? — Без тебя они смотрелись слишком вульгарно, — Морган встал у Томаса за спиной и провел ему по плечу рукой, — я скучаю, Том. Дело даже не в сексе. Ты был моим другом, и я хочу все вернуть… — Я бесполезно тратил на тебя время, — передернул плечами Томас. — А теперь ты тратишь его с пользой? — Морган рассмеялся. — Сутками шляешься по подземным лабиринтам, выискивая крыс по указке Альфонса. Или, думаешь, твои попытки получить высшее образование – это способ вырваться из бессмысленной череды твоих черных дней? — В университет я ходил ради него, — Томас пренебрежительно махнул рукой в сторону Дина. Омега начал переодеваться, и его бледные ягодицы привлекли внимание обоих альф. — Твой Истинный, — кивнул Морган, и Том раздраженно фыркнул – похоже, о Дине, действительно, знали все. Знали и трахали, совершенно не стесняясь Томаса. — Вечер в опере начнется через пару часов. Ты мог бы задержаться у меня, — Морган коснулся поясницы Томаса и осторожно погладил. Дракон расслабился, повернулся к Моргану лицом и оставил неуверенный поцелуй на губах оборотня. Морган потянулся к нему, но Томас быстро взял себя в руки и отвернулся от бывшего любовника. — У меня нет на это времени, — холодно отрезал дракон. — Можем поделить Дина. С омегой быстрее. И мне будет приятно просто чувствовать тебя рядом. Томас бросил взгляд на Батлера, и что-то в глазах Дина заставило сердце екнуть. Омега испуганно закрутил головой, ему хватило издевательств Бартоломью. Но Томас, напротив, утвердительно кивнул Моргану и быстрым шагом направился к Дину. Омега сжался, вцепился побледневшими пальцами в так и не одетую рубашку и, когда Томас грубо схватил его за предплечье, отчаянно зашептал: — Нет, не надо. Дин был до безумия напуган. Он видел, что вся затея Томасу не нравится, и к чему все это может привести, не хотелось и предполагать, но дракон действовал вопреки своим чувствам. Или Дин просто выдумал себе, что Томас способен хоть что-то чувствовать. Резкими движениями альфа обнажил омегу и толкнул в руки Моргану. Оборотень заметил, как внутреннее раздражение дракона напугало Дина, но ему не было дела до какого-то раба. Поставив Дина на диван на колени, Морган провел пальцами ему между ягодиц, протолкнул пальцы в растянутый анус и сжал в ладони яйца. — Отлично растянут. — С ним Барт пару часов развлекался, — с еще большим пренебрежением ответил Томас. — Начинай! Морган недовольно прищурился, услышав приказ, но потом расстегнул штаны и вытащил напряженный член. Вновь поставив омегу на ноги, Морган повернул Дина лицом к Томасу и резко ему вставил. Дин глубоко вдохнул, попытался прогнуться, подстраиваясь под эрегированный орган, но Морган дернул его на себя, схватил за волосы, заставляя смотреть своему альфе в лицо. Томас недолго наблюдал, Морган был хорошим любовником, и Тому нравилось смотреть, как оборотень трахает Дина, это заводило и хотелось присоединиться. Раб из дома Трайда действительно был удобен в употреблении, а после битвы Дракону требовалось восполнить свои резервы. Когда он подошел к парочке, Морган замедлился, а Дин протянул к нему руки, желая дотронуться. Но Томас грубо их оттолкнул. Дин не воспринимался как живое существо, и дело было даже не в статусе омеги: Томас не хотел проявлять к нему никаких чувств, желая лишь владеть им. Смотря на Дина, Дракон чувствовал раздражающее желание совокупления, и эти звериные инстинкты все сильнее хотелось удовлетворить. Войти в Дина не составило труда, он действительно был хорошо растянут и умело расслаблялся, подстраиваясь под ритм двух сильных тел. Зажав его между собой, альфы стали целоваться, страстно перетягивая друг друга, применяя все больше силы и толкаясь в горячее нутро омеги. Томас чувствовал, как теплые волны энергии наполняют его от каждого прикосновения к Дину, а заразительная страсть бывшего любовника распаляет то, что Томас надежно скрывал три года от самого себя – плотские желания. С Морганом всегда было так – любая их встреча заканчивалась в постели, и потому, когда Томас вернулся с войны, резко порвал все отношения, которые в тот момент его лишь тяготили – напоминанием о своей неполноценности. Сейчас же все казалось, как прежде – Томас действительно чувствовал жажду, похотливые желания возбуждали, и он с удовольствием терзал знакомые губы. Морган стонал, насаживая на себя расслабленное тело, и продолжал тянуть дракона к себе. Альфы кончили почти одновременно, спустили в тело Дина и завалились на диван, укладывая омегу между собой. — Как ты? — оборотень погладил любовника по бедру. — Намного лучше, — Томас не стал убирать руку Моргана, запустил свою ладонь между ног Дину и с удовольствием ощупал растянутые края. Задница у Дина была отличная, с этим не поспоришь, и Дракон отметил, что развлекаться подобным образом с Морганом ему нисколько не претило. — Я же говорил, тебе надо прекратить зажиматься, открыться, и проклятье отступит. — Возможно, — Томас пожал плечами и затолкнул в Дина ладонь. Омега тяжело задышал, уткнулся альфе носом в грудь и громко застонал, когда Том стал проталкивать руку глубже. — Может, еще разок? — оборотень заметил, что у Томаса снова стоит. Дин внутри был потрясающе влажный и горячий. Хотелось растянуть его еще сильнее и засунуть с кулаком еще и член. Но предложение Моргана отрезвило, и Томас вытащил руку из приятной задницы. — Нам надо идти. — Но ты ведь не против снова встречаться? — Возможно, — Томас поднялся и направился душ. — Но мне не нравится, что ты просишь слишком многого, — бросил он на ходу. — И теперь у меня есть истинный. — Я не буду претендовать на роль твоего единственного мужчины, Том, — Морган почти побежал за драконом и зажал его у дверей в ванную комнату, ласково поглаживая ладонями бедра. — Я все еще люблю тебя. И хочу хоть иногда видеть тебя рядом. Даже если ты будешь приходить со своим омегой. — Я подумаю. Дину тоже требовалось обмыться, но времени у них не оставалось, и Морган велел омеге подмыться в раковине на кухне. Прощались альфы страстным поцелуем, Морган собирался присоединиться к благотворительному вечеру позже: альфы не показывали на публике свои отношения. Дин старался не смотреть в их сторону. Он не представлял, как объяснить бездушному дракону, что связь истинных заставляет Дина желать лишь своего партнера. И, тем более, Дин не представлял, как объяснить это своему хозяину. *** В Королевскую оперу они прибыли с легким опозданием. Кэрриан недовольно зашипел на мужа, но потом натянул дежурную улыбку и проводил его в зал. Гостей собралось более тысячи, и все – представители высших слоев общества. Большинство – Унзели, но среди них попадались и смертные, потому вечер проходил в более сдержанных тонах, чем могли позволить себе Высшие. На сцене выступала приглашенная группа, исполняя спокойную классическую музыку, официанты подавали дорогие блюда, и гости вели неспешные беседы. Томас привык посещать подобные вечера – Лиз часто устраивал благотворительные встречи, и собранные деньги шли на поддержку бедствующих стран колоний Драконов и Саламандр. На сборы данного вечера граф Кемпбелл планировал построить дом престарелых для Высших в Индии. Когда-то Том бывал в Индии, где контраст жизни богатых и бедных поражал. — Добрый вечер! — К их столику время от времени подходили представительные мужи в дорогих нарядах и с растущим брюхом. Кэрриан вежливо поддерживал беседу, Томас старался не хамить. Но сегодня сальные взгляды многих гостей были направлены на Дина, и выдерживать это Тому не удавалось. Саламандру же, напротив, подобное забавляло. Он несколько раз отметил хороший вкус Томаса, что тот пригласил столь симпатичного раба в сопровождение, и при любой возможности обращал внимание на Дина подходящих гостей. Отсидев от силы полчаса, Томас выдернул Батлера из-за стола и утянул его в один из многочисленных коридоров королевской оперы. Оказавшись вдали от людей, Дин опустил плечи и убрал смазливую улыбку с лица. Омега прекрасно чувствовал состояние пары, но сделать ничего не мог. Кроме того, он порядочно устал за этот слишком долгий день и хотел просто лечь и уснуть. Правда, с каждой минутой Дин все сильнее сомневался, что сможет вернуться домой. — Такое ощущение, что ты переспал с каждым присутствующим здесь! — раздраженно рыкнул ему в лицо Томас. — Возможно, — Дин устало вздохнул. — Гильома на мои течки любил устраивать оргии. — Замечательно. От тебя за версту несет шлюхой! — спокойный тон омеги взбесил еще сильнее. — Я тот, кто я есть! — слишком смело произнес Дин, устав от агрессивного настроения дракона, но тут же пожалел об этом, потому что Томас схватил его за шею и сжал горло. — Может, и сейчас планируешь под кого-нибудь лечь? Выбираешь следующего партнера? — Я раб. Я не могу выбирать, — смиренно ответил Дин, но успокоить альфу этим он уже не смог. Масла в огонь подбавил проходящий мимо представитель Гидр. Мужчина остановился рядом с ругающейся парочкой, поздоровался с Томасом и слишком нагло улыбнулся Дину Батлеру. Когда мужчина отошел, дракон снова схватил Дина, придушивая его сильнее. Озлобленная ревность бессердечного альфы только позабавила, и Дин нервно рассмеялся, смотря в его горящие глаза. — Ты нарываешься, раб! — ещё сильнее сдавил ему горло Томас. Прижав его к стене своим телом, Том свободной рукой расстегнул Дину пряжку ремня на штанах и запустил руки в белье. Омега вздрогнул, когда прохладная ладонь коснулась его гениталий, а потом скользнула в промежность. Одно легкое прикосновение к анусу, и злость Томаса мгновенно сменилась на похоть. Тело обожгло горячей волной, по спине прошла дрожь, и кожа покрылась испариной. Желание болезненно сдавило чресла, заставило сердце быстро биться, а дыхание участилось. Дырочка Дина была податливой и влажной, Том легко протолкнул внутрь четыре пальца и с трудом сдержал стон, ощупывая его горячие стеночки. Захотелось запихнуть туда член и двигаться быстро, размашисто, проникая глубоко, наслаждаясь тесными глубинами и жаром чужого тела. Сам того не замечая, Томас убрал руку с горла омеги и стал хаотично шарить ладонью по стройному торсу. Чуть подвигав пальцами в его заднем проходе, он заставил Дина стонать, омега прижался лицом к плечу дракона и тяжело задышал. Еще немного подвигав рукой, Том запихнул внутрь последний палец и стал медленно проталкивать в податливую дырку ладонь. — О, да, Томас, — простонал Дин, и его полный страсти голос, произносивший его имя, совершенно лишил дракона рассудка. Том толкнул руку глубже и расстегнул ширинку на своих штанах. Нужно было повернуть Дина к себе спиной и стянуть с него мешающиеся штаны, и тогда удалось бы запихнуть в него и член. От горячих фантазий пах разболелся, яйца ломило и жгло желанием, его не тревожило, что они были в общественном месте, и в любой момент в коридор могли выйти люди. Том хотел получить своего омегу, и больше дракона ничего не волновало. — Томас де Драко! — окликнул дракона сердитый голос, и Том замер, приходя в себя. Медленно вытащив руку из Дина, Томас застегнул штаны сначала омеге, потом себе и повернулся к пылающему от гнева Георгу Фридриху, правящему графу Аберкорн, владельцу Великобритании и всех ее колоний. — Я слушаю, отец, — произнес он. — Что ты себе позволяешь? — Трахаю купленную шлюху. Что-то имеешь против? Георг перевел взгляд на Дина, и глаза его потемнели от гнева. Быстро подойдя к сыну, он отдернул его от раба, как ребенка, и, удерживая за руку, которой Том только что трахал Дина, сердито проговорил: — Избавься от Батлера и не смей приводить его в общественные места! Разве ты не знаешь, что он телепат Гильома де Монфор, а этот ушлый ублюдок в последнее время слишком сильно лезет в наши дела. Батлер донесет ему каждое наше слово и мысли. А если кто-то заметит четвертака в своей голове, правящей семье придется отвечать за его присутствие здесь! — Дин Батлер больше не будет доносить Гильоме, — ответил Томас, вырывая свою руку. — Он мой истинный и будет подчиняться мне. Георг, услышав это, побледнел и сжал губы до белизны. Снова посмотрев на Дина испепеляющим взглядом, он развернулся на каблуках и оставил сына наедине с рабом. — Только не говори, что спал и с ним, — не оборачиваясь к Дину, произнес Том. — Он был частым посетителем графа Геннегау, — ответил Дин и отшатнулся от дракона, когда тот повернул к нему перекошенное от гнева лицо, но, заметив испуг Дина, Томас быстро сменил настрой. — Занятно, — усмехнулся дракон, слабость отца стала поводом для насмешки. — Похоже, ты не пришелся ему по вкусу. — Георг Фридрих знал, что я твоя пара, он делал намеки, но я не понимал, к чему он клонит. И несколько раз он отпускал свои мысли настолько, что они сами лезли в мою голову. В своих фантазиях он занимался сексом с ребенком. Мальчиком лет десяти со светлыми волосами. Томас хохотнул и достал телефон, показывая Дину фотографию мальчика. Дин утвердительно кивнул, подтверждая, что это тот самый ребенок, который занимал все мысли Фридриха. — Десять лет назад его истинный погиб. Георг быстро отыскал свою перерожденную пару. Теперь он ждет его совершеннолетия и воспитывает под свои прихоти. Временами мне даже жаль Карла – он жертва настоящей жестокости моего отца, — Томас усмехнулся, — и после этого он еще меня называет бессердечным! — Дракон снова стал строгим. — У тебя полезные способности. Вернешься к Гильоме и будешь собирать информацию с его клиентов для меня. — Я не могу к нему вернуться, — жалобно сказал Дин. — Я не хочу больше работать в борделе. Может, ты не понимаешь этого, но связь истинных заставляет меня желать лишь тебя. И любить, — последнее он произнес обреченно. После слов Дина Томас почувствовал нечто, похожее на жалость, но он тут же одернул себя, разозлившись на малодушие и проявление слабости. Уже три года в жизни дракона не было ничего, похожего на слабость, а Дин заставил его чувствовать. Трепет сменился гневом, и Томас со всей силы ударил Батлера по лицу, омега не устоял на ногах и свалился на пол, поднимая на Томаса жалостливый щенячий взгляд. — Мне плевать, что ты хочешь, а что нет, — подхватив парня с пола, Томас замахнулся для нового удара. — Том! — окликнул его властный голос. — Ну, что еще? — дракон выбрал этот коридор, надеясь на уединение, но его никак не могли оставить в покое. — Вали к своей Тени, Лиз, или я за себя не отвечаю! — Дина Батлера нужно к двенадцати вернуть в дом Трайда. И он должен быть в целости и сохранности, — ответил Кэрриан и ушел, показательно громко ворча на своего мужа. Отпустив Дина, Томас поправил свой костюм, пригладил рукой волосы и проверил, чтобы и Дин выглядел хорошо. Все еще хотелось его трахнуть, и желательно жестко, ломая омеге кости и разрывая внутренности. Но Лиз был прав – портить собственность графа Геннегау перед самым его возвращением не стоило. Томас вернулся в зал, оставил Дина за столом рядом с таким же брошенным Бартоломью и направился к мужу: требовалось поддерживать иллюзию приличной семьи и уверить Высших, что рано или поздно их чета принесет драконов в род. А еще хотелось поиздеваться над Лизом запахом Батлера на своей коже. Не успел Томас добраться до младшего мужа, как на телефон пришло извещение, и прозвучавший сигнал был поставлен на срочные послания от Дома Гвидон. Тут же, открыв телефон, Томас пробежал глазами по заказу: Георг Фридрих, граф Аберкорн, желал утихомирить своевольных гидр и требовал убить двух рабов Дома Трайда. На первом фото был незнакомый Томасу парень. На втором же был Дин Батлер, и список желающих убить его быстро рос. Первой мыслью было связаться с отцом и в очередной раз устроить ему скандал. Но Томас тут же отбросил это желание – Дин влиял на него; их связь оказывала огромное воздействие, и это было неправильно. Георг прав, утверждая, что от Дина нужно избавиться. Том вписал свое имя в список желающих принять заказ, и Георг тут же подтвердил его. Отец, как всегда, был в своем репертуаре – заставить сына убить свою пару для него было лишь еще одним способом доказать Томасу свою власть. Вернувшись к омеге, Томас вытащил Дина из-за столика и потянул к выходу. Батлер стал упираться, словно поняв, куда его ведут, это добавило раздражения к и без того нервному дню. Дракона проводили взглядом наемники Гвидона, захотелось прикончить и их. На выходе из оперы Томас столкнулся в дверях с Морганом, и оборотень удивленно посмотрел на то, как де Драко тащит пищащего и цепляющегося за все мальчишку. — Что ты творишь? — Морган попытался остановить Томаса, но тот лишь отмахнулся. Дракон не обращал внимания на то, что поведение раба привлекает слишком много внимания. Ему требовалось лишь покинуть здание и выбрать темный закуток, чтобы совершить задуманное. — На Дина пришел заказ. — Ты с ума сошел? — от возмущения Морган замер, а потом бросился за бывшим другом вдогонку, — Собираешься прикончить своего истинного? Хоть понимаешь, чем это обернётся? Через пару недель сам загнешься! — Отец поможет мне отыскать его перерождение. И четвертак мне ни к чему. Нужно было прикончить его еще год назад. Оказавшись на Боу стрит, Томас огляделся и потянул Дина к парковкам за Броад Сити. Морган не отставал, пытался воззвать к разуму Томаса и временами хватал Дина, перетягивая омегу, как канат. Батлер перестал сопротивляться, покорно шел следом за своим истинным, взгляд его остекленел, плечи опустились, и он выглядел полностью смирившимся. Устав выслушивать Моргана, Томас перевел Дина в Аркадию и бросил омегу на влажную грязную мостовую. Свидетелей тут было даже больше, но духи и заблудшие души не интересовались судьбой четвертака. Томас достал из-за пазухи пистолет со знаком Гвидона и гравированными пулями, которыми обычно выполнялись все заказы, и направил оружие Дину в голову. — Ты совсем ума лишился?! — Морган попытался встать между драконом и омегой. — Дин, встань на колени! — холодно указал Томас, и Батлер подчинился. Морган изумленно смотрел на них, переводя взгляд то на одного, то на другого. Дин прикрыл глаза, спокойно дожидаясь смерти, и Томас взвёл курок, прижимая дуло к виску мальчишки. — Очнись, не веди себя так! — оборотень встряхнул дракона за грудки, убирая его руку от готового к смерти омеги. — Или, думаешь, тебе не будет больно? Ты убиваешь свою половинку! — Забыл, что я не способен чувствовать? — Ты удобно прячешься за этим проклятьем! — зарычал оборотень. — Ты можешь! Можешь!!! Но не хочешь. — Да что ты понимаешь?! — Том оттолкнул Моргана от себя и снова приставил пистолет Дину к голове. — Когда-то я тоже был проклят, Томас, — Морган отчаянно смотрел на друга, но больше не вмешивался, — и смог с этим справиться. Смог избавиться от проклятья сам. И ты сможешь, если просто пожелаешь это. Разве тебе не хочется снова быть нормальным? Чувствовать и понимать, что чувствуют другие? Почему ты предпочитаешь быть чудовищем? — Мне нравится, — спокойно произнес Томас и нажал на спуск.