Drugs but NoHomo

— Мудачьё, — ругается Намджун, но сосёт пиво из стеклянной бутылки и сидит на кухне за столом. Донхёк валяется на диване и пиздит по телефону. С кем Намджун предпочитает не уточнять. Собственного спокойствия ради. — Нахуя ты меня сюда притащил? — злится Намджун, отпихивая руки Донхёка от стратегически и не очень важных мест собственного тела. Он в ёбанном не настроении, у него ебанный выходной и (не) ёбанный Шин Донхёк головного мозга. Который целуется слишком охуенно и пьёт пиво слишком как обычно. — Не вмешивай, блять, в наши отношения левых людей, — хрипит Намджун, пока Донхёк вжимает его в кухонный стол и пытается трясущимися руками натянуть презерватив. Намджуну не смешно, но он смеется и почти плачет, потому что Донхёк мудак и нихуя не нежен, а трахаются они в последнее время… редко. — Ты в курсе, что у тебя нет друзей? — интересуется Шин, раскуривая две и запихивая одну в рот лежащему на поскрипывающем диване Намджуну. Тот приподнимает бровь в отрешенном удивлении и накидывает поверх обнажённого тела одеяло. С кровати покурить Намджун не встает. — Это было грубо, — вздыхает Донхёк, провожая взглядом утопленный в унитазе телефон, оповещающий о сорвавшемся вызове. Хёсан просто просил помочь с записью сольника, а Намджун ведет себя как барышня, и он знает это. Но его просто заебало, что в их отношениях всегда есть кто-то третий. И не он за ноги и уши тянет этого третьего в общую постель. — Ты, конечно, нашего директора в постель не тянешь, зато он рядом даже, когда мы, блять, порознь, — хмурится Донхёк и покупает себе пачку сигарет потяжелее. Намджун делает вид, что ему похуй и уходит в минивен к группе. Они доберутся до офиса разными путями. И Намджун не в курсе, хочет ли пересекаться. — Я занят сегодня, — дышит Донхёк в трубку тяжело и отключается. Намджун думает, звонить ли Хёсану или и так всё ясно. Решает (в очередной раз), что пошёл Шин Донхёк нахуй. Ближайшие выходные еще не скоро. И слава Богу.