***
Одри она поздравила одной из первых. Сестренка выпросила купить ей какой-нибудь сувенирчик из Испании, ибо жаждала там оказаться. Но мамулька настояла на том, чтобы Рейнхард осталась в родном гнездышке. К тому же, именины всегда лучше проводить в кругу друзей, нежели в незнакомом городе одной. Сел оставалось надеятся, что младшая не обижается на нее. Однако это было мало вероятно: причину поездки Рейнхард знала. Утренний настрой был отнюдь не таким как прежде. Сказывалась привычка к канадскому прохладному утру, когда солнце еще не появляется на горизонте. Непривычное желание спать подступало каждые пять минут, даже несмотря на две кружки крепкого кофе. А лучи опаляли кожу, заставляя бледное лицо морщиться. Мышцы были какими-то расслабленными. Ничего не хотелось делать. Просто лечь спать. Еще чуть-чуть… Четвертая кружка так и осталась недопитой. А солнце скрылось за облаками, не смея больше мучить уснувшую за столом девушку…***
Вечер был очень холодным. Еще и дождь лил, словно из ведра. Темная завеса накрыла весь Монреаль, лишив его света звезд и луны. Ветер безжалостно срывал ветви и листья, бил в лицо. Самый ужасный вечер за все лето. Но даже эта непогода не мешала двум молодым людям беззаботно гулять под дождем. Было абсолютно все равно. Одежда уже давно мокрая. А у них есть еще часиков два-три наслаждаться обществом друг друга. Даже в такое время. Парень, на полголовы выше девушки, одетый в легкую черную кожанку, рубашку, джинсы и кеды, легко улыбаясь, что-тот нашептывал возлюбленной. Та мило смущаясь, без злости слегка толкнула парнишку, крикнув: «Дурак!». — Я вполне серьезно, малыш, — сказал, приобняв «малыша». — Мне еще рано замуж, Марсель. Если забыл — напомню: я еще школьница и родители не одобрят этого. И поверь, смена удостоверения тебе никак не поможет. — Эх, мне еще три года ждать, — отчаянно вздохнул Марсель. — Ну, раз ждать — значит, ждать. И все-таки выпрошу у твоих предков разрешения на романтический полет в Испанию, в честь твоего дня рождения. Блин, это еще пять месяцев ждать! — Так устроена жизнь, Марс, — чмокнула девушка парня в щеку. Но тому было мало, и вовлек девушку в глубокий чувственный поцелуй. Сколько они так простояли, никто не знал. Впрочем, оно не было важным. Счет времени сейчас ничто. Даже этот трезвонящий телефон. Папа с мамой знают, что она со своим возлюбленным, к чему беспокойства? К тому же, просила не мешать ей. Когда они прервали поцелуй, их неожиданно окружили две машины без номеров. Из них стали выходить трое людей в обычных костюмах. Одного из них — толстого, с впалыми щеками и большими болотного цвета глазами, усами и широкими бровями, — девушка узнала сразу. Это был конкурент отца. На днях должны были пройти совещания, по которым выяснится новый лидер немаловажного и дорогого проекта. Кандидатов было двое: её отец и Логан Холландер. — Мистер Холл. Очень неожиданно увидеть вас здесь, — дружелюбно отозвалась девушка. — Но приехали, по-моему, не по адресу. Отец в Америке. — Я в курсе, мисс Йохансон, — а вот его тон дружелюбным не назовешь. — Мне хотелось обсудить с тобой кое-что. Наедине. — У меня нет желания, что-либо с вами обсуждать. Свои дела решайте сами и без моего вмешательства. Прощайте, — подхватив Марселя под локоть, поспешила как можно скорее ретироваться. Ох как не понравилось ей его «наедине»! Не успев пройти пяти метров, как её обхватили сзади, приставив к горлу нож. Марселя успели вырубить. — Свяжите её и в багажник! Но ни того, ни другого двое сделать не смогли. У Селен оказалось тяжелая рука: у одного струей из носа текла кровь, другой потирал ноющую скулу, сверля блондинку ненавистным взглядом. Тем временем, она подняла валяющуюся рядом с мусорным баком сломанную биту, с торчащими щепки. Одним ударом отправив в отключку приближающихся к ней мужчин, девушка в миг замерла, как вкопанная. Нечто горячее обожгло грудь, легкая рубашка, казалось, прилипла еще сильней. Логан с безразличным лицом смотрел в её испуганные серебряные глаза, и, спрятав пистолет в кобуре, сел в машину. Черная тойота скрылась во тьме. А Сел все еще в недоумении смотрела вперед, будто намереваясь найти какой-то ответ от тьмы. Молчание… Тишина… И взволнованный крик Марселя… А затем ничего. Пустота… Спящая девушка, словно под гипнозом, машинально схватилась за колотящее сердце. Колит, и очень больно. Ничего больнее в её жизни еще не было, чем тот злопамятный год. Три года назад она потеряла все… Кто-то кричал. Или, скорее, пищал. В голове какая-то каша. В груди покалывает. Причем сильно, будто оно не её. Силой заставив себя открыть глаза, её встретил абсолютно белый мир. Белые стены, потолок, окна и жалюзи, дверь и какие-то люди. Мужчина в белой одежде, какая-то девушка с папкой в руках, её маленькая сестричка и родители тоже в белом. Почему? Ах, да! На неё же напали. Но кто? И с ней был кто-то, кто был ей очень сильно дорог. Марс… Марсель, да? Где он? — Как вы себя чувствуете? — спросил мужчина. — …никак… — с хрипотцой ответила блондинка. Опустив взгляд, она увидела, что в неё втыкнули иглу. Капельница? — Сел, ты помнишь что-нибудь? — Напал кто-то. Я не помню кто… Но… где Марс? Он был со мной. — Мы позже тебе все скажем. Тебе нужно восстановиться, — сказал доктор, выводя всех из палаты. Плачущая Одри не хотела уходить. Хотелось прижаться, обнять горячо любимую сестру. Но нельзя. Надо подождать. Она уже не помнила, сколько времени она плакала. Довела себя до истерики. А потом внутри все перевернулось. Она ничего не чувствовала. Улыбка исчезла с её лица. Марсель спас её ценой собственной жизни. Он знал, на что себя обрек. И эта смелость и любовь к ней смогли вытащить её. Но Сел с этим смириться не могла. Спустя несколько месяцев её родители попали в авиакатастрофу. Её мир кардинально изменился. Они с Одри теперь одни должны были со всем справляться. Они были друг друга. Сел до сих пор не знала, чтобы с ней стало, если бы не любимая сестренка. Пусть и вредина, немножко наглая, и черезчур оптимистичная, любящая подраться, все равно любимая. Видеть её улыбку, её счастье — для Сел единственное, ради чего она хочет жить. И оно затмевало её рвение к мести. Она вспомнила, кто во всем был виновен. Пусть ушел целый год на вспоминание, два на его поиски.***
Сон отступил. Блондинка проснулась, чувствуя себя как новорожденной. Умывшись, накрасившись, девушка отправилась на прогулку. Сегодня она улетает, а подарок все еще нужно купить. Бродя по улицам Мадрида, Йохансон иногда заходила в торговые дома, находя там более менее хорошие вещички. Одри питала дикую любовь к шляпам, плащам, розам и парфюму. Шляп и парфюма у нее предостаточно. Плащ не нужен, ибо у них там скоро зима. Роза? Ну самой необычной в Испании не найдешь. Может, колье с розой? В ювелирном как раз-таки есть такое из серебра. Оно девушка и купила. Нужно еще кое-куда пойти. Дело у нее очень крутое и опасное, нельзя оставлять после себя подозрений. Продавцы с удовольствием показывали разные новые вещи для острых ощущений. Но нахрена это, если она собиралась убить Логана, а не в потрахульки с ним мутить? Она остановилась на парике, который чудом оказался здесь, черном платке для глаз, в её случае для лица, хлысте и наручниках. В секс-шоп копы не пойдут, ведь у проституток такие игрушки всегда при себе имеются. Хорошо, что ей удалось узнать, что Логан устроил попойку. Шлюх, конечно, он много пригласил, кого только можно было. И это было хорошим планом. Под видом проститутки она подкрадется к нему, а дальше все само пойдет. Сумка у нее в шкафчике в аэропорту. Самолет в четыре утра. У нее еще десять часов. Главное, правильно выбрать время убийства и побег. Ей нужно быть в аэропорту в два часа утра. А смерть Логана пусть будет в… *полночь…***
Особняк не охранялся. Сторожи решили тоже бухнуть и каким-то образом умудрились пролить алкоголь на записывающую кассету. Видеонаблюдение теперь не мешало Йохансон: запись никак не могла идти. Подкрасться к жирдяю удалось неудивительно легко и просто. Немножко женского магнетизма, в виде откровенного наряда и яркого макияжа, вуаля, мужчина в ваших руках. Логан не стал противиться поторопить события. Поэтому потащил милую девушку с хлыстом на поясе в свою комнату наверху. Стоило запереть дверь на ключ, как его чем-то вырубили.***
Холодная вода — самое обычное, возможно, эффективное средство пробуждения ото сна. Именно она и разбудила его. В глазах какая-то муть. Голова побаливает от удара. Он связан. Во рту кляп. А впереди чья-то фигура. Стройная. — Мхмммм… — начал брыкаться. Девушка стала подходить к нему. Логан в испуге съежился, когда к животу приставили лезвие ножа. Он не имел понятия кто она. Он не приглашал её сегодня, так ведь? — Знаешь, я думала, что наша встреча будет несколько иной. Одеваться, как те твои подружки, для меня подобно унижению. Но хотелось по-быстрее завершить одно дельце, так что я вполне вытерплю это. — Мхммм… — Извини, но я тебя не понимаю. Острый конец вонзился в мягкое пузо, прошелся вдоль, поперек. Мужчина сильнее стал брыкаться и вырываться. Боль просто адская. Горячая кровь капала на дорогой ковер. А затем лезвие коснулось места, где должно быть сердце. — Тогда ты тоже смотрел с полным равнодушием. Тогда ты тоже убил меня. Сейчас все наоборот. Он запомнит эти глаза на всю жизнь. Если жизнь в том мире существует. Ни у кого еще они не пылали кровавым огнем. А позади этой девушки, словно щупальцы осьминога, витали тени. Целых восемь. Черные. И казалось, она не замечала их. Монстр. И этим все сказано.***
Все прошло как по маслу. Теперь со спокойной душой можно было возвращаться. Убийство произошло ровно в полночь. От особняка до аэропорта она добралась через полчаса. Самолет взлетел ровно в четыре. Те покупки в секс-шопе Сел зажгла в пустом баке. Была одна деталь, которую она не могла проигнорировать. Черные волосы шли ей куда лучше, чем этот золотой цвет…***
Безликий неожиданно почувствовал что-то. Давно забытое, такое родное… Отчего-то посетила безумная мысль. Но сразу отогнал прочь. Это было невозможно. Просто невозможно. Сжимая одним вектором телефон Комрада, другой стал набирать номер. — Ты придурок конченый! Какого хрена ты сбежал и ничего не сказал?! Мы волновались, черт тебя очкарик! Чего молчишь?! Совесть грызет, да?! Правильно, нехуй кидать всех на ночь глядя! — Прости, Одри, — максимально сделав свой голос похожим на голос Томаса, сказал Слендер. Чудо, что догадался прихватить его голосовые связки. — Я забыл сказать вам, что мне нужно было уехать к бабушке. У неё болезнь снова подскочила, вот и пришлось покинуть вас. Не знаю, когда приеду, — «О черти, что я несу?!». — Бабушка? Ну, это человек святой. Ладно… Звякни тогда как-нибудь. — Ага. Пока. Что ж, с этим покончено. Осталось забрать своих щеглов.