Death's Scenario

Впервые лес угнетал своей мертвой тишиной. Живность будто спряталась в самых его глубинах, почувствовав боль хранителя. И ветки деревьев нагнулись так, что лучи света не озаряли его владения. Нет сил идти ровно. Нет сил взглянуть вперед. Бьющий по вискам ураган мыслей заставлял просто шагать куда-то в неизвестность. Никогда прежде он не чувствовал себя чужим в лесу. Что-то отталкивало его, требуя возвращаться. Но куда? Обратно, в Эриол? В место где он во второй раз потерял дочь? Вряд ли он теперь найдет в себе желание вернуться домой. Уже две недели миновало, как они снова в лесу. Построенный нанятыми Кабадатхом строителями новый особняк спокойно мог бы сравняться с изысканной архитектурой средневековья, ибо выполнен со знакомым аристократическим размахом. Были, разумеется, и введения, приближенно соответствующие современности, типа канализации, электросети и теплоснабжения. Оные прекрасно гармонировали с готическими изысками. Комнаты были ухожены, уютны и несколько больше их предыдущих. Самыми широкими, естественно, была гостиная и зал на втором этаже, куда расположили два длинных стола, с платиновыми канделябрами и очищенными до блеска тарелками и приборами на их поверхности. Перестарались, но хоть что-то. Может, все это и хорошо, что они вернулись, да и в такой богатый особняк. Однако пустота, покоящаяся в их сердцах с той поры, как они потеряли девушек, все еще не прошла. И красоты их нового дома не могли ее затмить. Трендер и Сплендор решили остаться в поместье отца, на случай, если обстановка примет другой оборот. Дженнифер же присоединилась к отряду авариэльских следопытов, которые по приказу Талдарима отправились на поиски безликих. Верховный эльф снабдил их необходимыми снаряжением, провизией и артефактами, что позволяли проходить сквозь сокрытые пространства и попросту путешествовать по мирам. Остальные вернулись на Землю, прекрасно понимая, что долгими походами из мира в мир ничего не добьются, а рекренты, наверняка, уже нашли достаточно связей среди людей. Пришедшие в норму раненные убийцы разделились на несколько групп и, тоже снабженные всем необходимым, уехали в разные уголки континента. Морально истощенных Джеффа с Джеком оставили в особняке под присмотр Салли и двух братьев. Им было слишком сложно принять, что они причинили вред своим возлюбленным. Очнувшиеся словно от кошмарного сна парни несколько дней не были в состоянии позаботиться о самих себе. Случившиеся на родине безликих обрывками появлялись в их головах, и то они казались нечто нереальным. Но то, что они с пеленок считали вымыслом, уже лет шесть с чем-то перестало быть таковым. И осознание вины вонзились в них сотней лезвий. Раньше им было бы плевать. Лишение жизней опороченных людей — дело, совершаемое в два счета, и не оставляло после себя каких-либо угрызений. В них жил инстинкт убивать независимо от пола и возраста. Каков был в этом смысл? Наверное, потому, что это был их выбор. Жестокости и равнодушию они отвечали тем же, и наслаждались этим. Такая прозрачная месть приносила эйфорию. И потом безликий собрал их всех вместе в одном доме. Видел ли он в них оружие или еще что — этого никто, возможно, никогда и не узнает. Этот демон — загадка даже для Люцифера. И у загадки этой внезапно объявились пропавшие давным-давно дочь и племянница, которые почти с корнем уничтожили в них прежнюю жизнь, фактически лишенную всякого смысла, наполняя реалией, что выходила за рамки понимания. Сестры были похожи и непохожи одновременно. Если Скарлетт не слишком проявляла интереса к убийцам, но при этом считая частью своей семьи, то Одри прониклась симпатией к детишкам Слендера, даря им утраченные краски. Было столь непривычно, но радостно. Старшая стояла в стороне, как одинокий ледяной айсберг, то ли не решаясь веселиться с ними, то ли просто предпочитая им общество отца своего, однако в ее глазах и мыслях не было капель презрения или недружелюбия к ним. В школе она тоже не была особо разговорчивой. Постоянно в наушниках, на длинных переменах поднималась на крышу, глядя в серое небо, будто выискивала там кого-то. Как Джефф смог втереться в доверие, до сих пор неясно. Именуемая ходячим детонатором Одри во многом отличалась от старшей: любила отрываться по полной, стебаться над всеми пошлыми фразочками и не стыдиться. Но они обе готовы загрызть глотки всем, кто причиняет вред общим друзьям и, что самое важное, семье. Они обе оставались друг у друга, когда их родители погибли. Что могло быть, если бы они в самом начале не оказались на Земле? Что могло быть, если бы они не были подвластны контролю над собой другими? Парни корили себя. Утраченное можно вернуть, но вернется оно… Но больше всего корил себя Слендер, две недели как потерявший голос. Безликий медленно ступал по давно изученным тропинкам, повинуясь ногам. Сучья с острыми камнями впивались в босые ноги, однако боли не ощущалось. Своей аурой демон окутал лес могильным холодом, что теперь не могло не привлекать внимания жителей района, живших по соседству со старым домом Йохансон. Двое уже шастали на его опушке, но мужчина не стал обделять их своим вниманием. Голода он тоже не чувствовал. Он вообще ничего не чувствовал, кроме мучительной боли в груди. Оно разрывалось еще невыносимей, чем тогда, когда потерял Роксолану, а затем дочь в ее младенчестве. Демонам чужды людские чувства. Что за глупости? Они не единственные живые существа, и не им решать, что у кого должно быть или что не должно. Старые осколки потрескавшейся видеокамеры впились в ступню, из которой мигом потекла струйка черной крови. Незримым взглядом повернулся к сломанному гаджету, что лежал близко к валуну. Кровь впиталась в него, как и память того, кого он здесь когда-то убил, сожрав и плоть, и душу. Опытный охотник, не раз ловивший в этом лесу зверьков с красивой шкуркой. На этом валуне он изнасиловал собственную дочь, которой едва исполнилось десять. Безликий не был свидетелем сего, но помнил дитя, брошенную и дрожащую от пронизывающего холода, царившим в лесу. Умирала девочка медленно, искренне не понимая, что с ней произошло и куда подевался ее горе-отец. Безболезненно убив ее во сне, демон звал охотника, постепенно сводя того с ума. И он подчинился; пришел, однако, ни с чем. Играл Слендер с ним долго, каждую минуту напоминая ему обо всем. Прокси не оставались в стороне, мешая пытающемуся скрыться охотнику. Погиб он на том же валуне, каждой клеточкой тела ощущая и собственную вину, и гнев демона, что не мог простить. Безрассудно так поступать с дочерью, которую обязан любить и защищать до последнего вдоха. Мало кто поймет страдающего демона, который, как думал каждый, не способен чувствовать. Во Вселенной хватает подонков и похуже демонов. И он сейчас прячется, как трус. Боится показаться и Слендеру, и Люциферу. Действует с помощью своих подручных безмозглых тварей, с завидной преданностью готовые погибнуть ради его неизвестных целей. Как хорошо, что именно таковые зачастую подводят своих господ, до последнего не осознающих свою причастность к будущему краху. Взгляд самую малость прояснился. Его тень стояла у самого высокого холма, где была иллюзия шахты и вышки. Специальная уловка для жертв, не раз попадавшихся на нее. Здесь, Скарлетт часто теряла сознание, когда жила с ним первые дни. Что же она такого видела или какая напасть его иллюзий повлияла, раз постоянно пала жертвой обмороков? Причина недолго кроилась во тьме. Кто-то нехило помагичил здесь, да так, что сам безликий не замечал этого. В нос ударил сильный запах демона. Очень могущественного, почти равняющемуся Утренней Звезде, однако полного ненависти и ярости, чего не было у падшего. Он стоял здесь не так уж давно, может, года два или три назад. Стоял и шептал на неизвестном языке слова, похожие на проклятье. Голос его был мелодичным, но ужасающим. Безликого, конечно, этим не напугать, однако случайно увидавшие его группа подростков за считанные секунды поддались его тьме. В нем была какая-то женственная грация и… В нем как будто жила женщина! Демон левитировал к подросткам, дрожащим от страха, и за несколько движений дал испить своей крови. И, о чудо, он-она заговорило на знакомом латинском: — Она живет среди этого отребья… Подчините моей воле нескольких людей, живущих в разных уголках этой грязи… Найдите и приведите ко мне! Двуполый демон искал кого-то. Но кого? Нужно еще больше концентрации на этом видении, чтобы увидеть лицо хотя бы одного подростка. Удачей будет, если покажется лицо самого демона. Мир людей плох тем, что магическая энергия, как они привыкли оное называть, со временем практически иссякла. Немало времени уходило у него, чтобы восстанавливать эту энергию. Собрав всю волю в кулак, Слендер попытался четче представить чужаков, пробравшихся в лес. На седьмой попытке ему удалось увидеть черты лица парня с проколотыми ушами и странной прической, вроде бы называемая ирокезом. На десятой он полностью смог увидеть человека, полностью сконцентрировавшись только на нем. Парень был накачен и накрашен, всячески пытался скрыться за спинами остальных пятерых, но назойливая и пищащая девка вцепилась в него мертвой хваткой, защищаясь им от демона. Он что-то еще говорил, но Слендеру было не до него. Пытаясь запомнить каждую деталь этого парня, безликий почти растратил свою способность к прониканию в границы времени. Полученного хватило, чтобы позже передать мысленную проекцию брату, Джеффу и Джеку, что сейчас отсиживались в особняке или в городе. Видимо, эти видения и стали причиной плохого самочувствия девушки. Постепенно возвращающаяся к ней сила безликих приносила ей не самые лучшие последствия, чего не сказать о племяннице, что перенесла это легко. Что-то в Скарлетт отталкивало эту силу. Знать бы только, что это такое. Но главное силы к ней вернулись и ей будет гораздо легче справляться с трудностями. Отческое сердце верит, что с ней ничего плохого не случится. Девушка постоит за себя, где бы она ни была. По ее следам отправились лучшие следопыты, что в скором (так он надеялся) найдут хотя бы измерение, в котором она оказалась. И пока они заняты ее поисками, Слендер найдет… обязательно найдет рекрентов. Внутреннее чутье подсказывало, будто они что-то упустили.

***

Объятый полумраком единственный остров, окаймленный белыми водами, вселял необъяснимое чувство спокойствия и свободы. Небеса озарялись разноцветными огнями — красным, голубым, зеленым, фиолетовым и желтым — создавая поистине магическую реалию, чем Андруил или Инферус. Сооруженная из чистого турмалина дорожка вела их к мглистым холмам, из-за которых были видны колонны. В глухой изумрудной равнине они были одни, изредка слышался всплеск волн океана. Эльфийке было холодно в одном лишь платье, по ее слегка подрагивающим плечам это было заметно, что не ускользнуло от лиловых глаз. Сняв с себя зеленый плащ и накинув поверх платья Инестры, Одри невозмутимо продолжала идти вперед, игнорируя непонимающий взгляд. — Я уже давно не чувствую холода, — пояснила она, когда взгляд, устремленный в спину, прожигал. — Да, кажется, старость играет со мной. Я и позабыла, что ты — не человек, — усмехнувшись, произнесла эльфийка. — Это не так важно. Человек, эльфийка или демон, все мы — живые существа. И должны сполна отхватить от жизни все, что только можем, невзирая на нашу принадлежность к какой-либо расе. Хех, философия не по моей части, но Сэл, наверное, так бы и сказала. — Мудрость фолкетов всегда дарила сердцам живых веру и надежду, — несколько отстраненно сказала Прорицательница, посмотрев вслед прошмыгнувшего мимо них светлячку. — Кто-кто? Фольки? — Фолкеты. Это — последний клан, избранный Троицей. Проще говоря, они — избранные люди. — Воу, — искренне удивилась Одри. — Вот только никому неизвестно, из какого измерения они родом. Появились они как из ниоткуда. Словно черные тени они гнались за тамиллами, не оставляя после себя следов. Элдаринам удалось укрепить с ними связь около четыреста лет назад, но и то они были соперническими. Не понимаю, что ими двигало, — нахмурив брови, рассказывала эльфийка. — Это — азарт, — во все тридцать два улыбнулась Рейнхард, не замечая в связях элдаринов и фолкетах чего-либо страшного. Медленно, но верно, они приближались к мглистому холму, объятому темными облаками. Колонны, оказавшиеся на деле обелисками с сапфировыми кристаллами внутри, были метров десять в высоту, и стояли двумя рядами. Турмалиновая дорожка теперь с каждым шагом оставляла голубой свет на их следах. Девушка прищурилась, завидев впереди какое-то здание, отдававшего бледным свечением. Оно было таким ярким, что моментально бы ослепило человека. Какое счастье, шляпа никогда еще не подводила ее. На общем эльфийском стиле она не гармонировала, однако все же Одри прихватила ее с собой. Единственное, что придавало дополнительной уверенности и напоминала об отце, о Джеке в их первую встречу и об остальных. Когда они вплотную оказались у дверей замка с четырьмя башнями, сильный порыв ветра отворил их, приглашая вовнутрь. Много голосов последовало за этим ветрам. Голоса мертвых. — Замок Фемиды, — эхом разнеслось в величественном коридоре, — Дом Правосудия. — Его она видела в своем сне, — прошептала Одри. Инестра услышала ее, но не придала значения, думая, что Скарлетт ошиблась. Об этом месте знала лишь она, когда Всематерь поручила ей оберегать его, чтобы ни одна Валирия не помнила о нем, побывав здесь однажды. Никто из них не смог бы даже и во сне увидеть Замок Фемиды, позволь Инестра случиться этому. Валириям дозволено только знать о существовании замка. В нем хранились тайны всей Вселенной, с каждой минутой пополняясь. Узнай кто-либо об этом, нагрянет буря пострашнее Демьяна. В безмятежном пространстве Вселенной живут миллиарды миллиардов и все они обделены жаждой узнать многое. Как оказалось, более слабые Валирии тоже были подвластны подчинению и поэтому было принято решение сокрыть любые знания о местоположении Дома Правосудия. Скарлетт точно ошиблась. Не то, что Роксолане, самой Алрике не дано было разузнать о замке! Может быть, ей просто достались чьи-то воспоминания о том, что такой замок существует? Впрочем, разузнает она об этом чуть позже при их личной встрече. Конечно, если старость снова не подведет. Дар прорицания по крайней мере позволял окончательно не потерять память. — Итак, — подала она голос, поднимаясь по лестнице-спирали на левом крыле коридора, ведущего к одной из башен, — Мы обоснуемся в Башне Весны. — А там что? — В этой Башне зачастую обучались элдарины, когда была острая необходимость в открытии печатей. Есть тройка спальных комнат и большая библиотека, где ты можешь накопить нужные знания. Я помогу тебе выбрать книгу, в которой написано о нескольких печатях, открываемые только элдаринами. Ты выпила кровь сестры своей — это поспособствует ускоренному приобретению сил. «Я не подведу», — послала она мысленную проекцию, вновь не слишком веря, что она донесется до нужного человека. Решительно войдя в одну из спален, Одри бросила шляпу на мраморный столик. Комната не выглядела богатой, но и не бедной, выполнена под эльфийский стиль, со множеством декораций в виде цветочных веток и кристаллов. Вид из окна был серым, ибо вдалеке был один только океан. Огни в небе были прекрасны и фееричны, но удивить девушку не могли. В дальнем углу был арочный проход в душевую, куда Одри с радостью посеменила, попутно скидывая лазурное платьице. По каменному полу босыми ногами ходить удовольствие не из приятных, но главное мелкие камушки не впивались. Душ оказался не таким уж попорченным временем. Достаточно нажать на рунный кристаллик у белой мраморной стены и из бамбуковых отверстий в потолке польется теплая вода. По привычке она набрала немного на ладони и испила, не проглатывая. На вкус вода была сладкой, как цветочный мед, но глотать ее все равно не стала. Не повезло ей в подростковом возрасте попробовать персиковый крем матери, втихаря от нее. Ругалась женщина страшно, но и посмеялись все от души. Во второй раз нажав на кристаллик вода «отключилась». Хорошенько отжав отросшие волосы Одри направилась обратно в спальню. Подняв с пола небрежно брошенное платье повесила ее на спинку деревянного стульчика. Затем подошла к зеркалу возле кровати. — Ух ты ж нихуя, — выпалила она, заметив, что несколько прядей стали белыми, как снег. Такие же, когда она принимала облик безликой, — Это чья-то злая шутка или мне действительно суждено быть Стервеллой де Виль? Эх, да что у меня за организм? Расчесав мокрые волосы серебряной гребенкой, что лежала на столике, Одри подумала, что белые волосы и в человеческом облике ей хорошо идут. Может, стоит еще несколько процедур в душе устроить? Чудо водица, возможно, и не такую махинацию с ней сотворит. — Милая, — произнесла вошедшая Инестра, — оу, выходит воды Башни решили убрать отпечатки, оставленные матерью на твоем теле? Это хорошо. Хорошенько отдохни, завтра мы приступим к твоему обучению. С этими словами девушки обнялись и Инестра вернулась в свою комнату. Одри плюхнулась в кровать, далеким взглядом сверля потолок. Усталость вмиг пленила ее, и глаза медленно закрывались. Рой мыслей улетучился, уносясь за пределы разума. Тепло и забота этого места окутали ее, погружая в мирный сон.

***

Подставляясь ледяным струям их новой душевой, Джефф никак не мог собраться с мыслями. Ему уже стоило бы набраться сил и хоть что-нибудь сделать, чтобы вызволить Сэл, однако он ничего не мог. Его пленил Я. Так он думал, пока ему все не рассказали. Ведомый чьими-то нитями он безжалостно заколол Алису, оставляя умирать в одиночестве. Обрывками он вспоминал голос, что приказывал. Но это был не Я. Чем-то они были схожи, и Джефф ошибочно воспринял, что эти голоса один и тот же псих. Чародей разузнал о его проблеме и воспользовался этим, причинив боль подруге Сэл. Но он не учел, что, убив раз, убийца начнет резню вокруг себя, подчиняясь уже только своим инстинктам. Человечишко был неуправляем, поэтому его пришлось отстранить, повязав нитями в разрушенном доме. Парень нехорошо помнит, как его нашли и понесли в поместье. Пару дней он отлеживался, старался привести мысли в порядок, но возникшие трудности вызвали еще больше путаницы и ненависти к самому себе. Осознание одним выстрелом выбил его из колеи. И когда они вернулись домой он одним из первых вызвался на поимку рекрента, но Оффендер остановил его и Джека, сказав, что они еще не в состоянии. Скрепя сердцем Вудс согласился. Раз уж Джека оставили, значит он тоже в кое-чем «провинился». Слендер не говорил с ними, не слышал. Он словно ушел в себя, предпочитая не оставаться в новом доме и часто бывать в лесу. Возвращался донельзя подавленным, помятым и в крови. Тихо поднимался в свою комнату и сидел там до следующей вылазки в темный лес. Ему не хватало даже сил на то, чтобы убить и сбросить немного тяжкого груза. Жаль, Подвал обратился в щепки и пепел, и выпустить пар не получится. Предатели очень подсобили бы ему, но их уже нет. Никого нет. Все ушли. Стоит ли и ему уйти? Не единожды он резал себе запястья, но какой это сейчас имеет смысл? Он так хочет вернуть ее. Но не знает даже, где она. Что ему делать? Силы покидают с каждым днем из-за бездействия. Вряд ли ему удастся снова стать прежним хладнокровным убийцей и охотником. Другие делают это за него. Выйдя из кабины и наспех надев черную рубашку с джинсами, Джефф спустился на кухню за банкой пива, которую Джек купил в круглосуточном супермаркете. Тот тоже был подавленным, но ему хватало мощей настигать жертву в темных кварталах. Выходил не так часто, но все же выходил. Пиво оказалось противным на вкус. Выплюнув хмельную жидкость в раковину и прополощив горло, направился к камину в гостиной, где слабо потрескивали доски их старого особняка. В неярком огне он видел собственное отражение, похожее на мертвеца. Да, таковым он сейчас был. Ты же знаешь, я не смогу без тебя. Почему они забрали тебя? Прошу, найдись. Найдись, я не продержусь долго, если тебя не будет рядом. Вернись ко мне. Внезапно в мыслях отразилась мысленная проекция, присланная Слендером. — Этот парень был в лесу пару-тройку лет назад, — шептал скрипучий голос безликого, — Нужно узнать, жив он и где скрывается. Возможно, с его помощью мы сможем найти рекрентов, если подчиним себе. «Не получится. Он мертв.» — печально усмехнувшись, подумал Вудс, зная кто был этот парень. С ним у него однажды была перепалка, когда он попытался зажать у школьной стены Селен. Так ее звали тогда. Да, этот ублюдок был одним из тех, за кем гонялись легкомысленные девушки, искренне недолюбливавших златовласую ледышку. Его друга Скарлетт превратила в жалкий кусок мяса. И именно он подорвал их дом. Я бы с удовольствием отрезал тебе пальцы, один за другим, пока ты не лишился голоса. Скормил бы потом Смайлу. Жаль, твои останки теперь под этим новым домом. Я не успел. Шорох за спиной заставил вздрогнуть. В отражении отполированного камина Вудс заметил безрукую физиономию зеленоволосого крепкого парня, держащего в руках хрустальную вазу. Тот медленно подходил к нему так, что шаги его не были слышны. Кажется, он и не заметил, что убийца его обнаружил. Незаметно для калеки достав торчащую палку, Джефф сделал шаг влево. И в тот момент, когда парень бросил в него вазу, этой палкой убийца сильно замахнулся и вдребезги разбил дорогую вещь. Однако тут же повалился на мягкий ковер, чувствуя, как сильные руки вцепились мертвой хваткой в области горла. Болезненные хрипы вырывались из его уст. Ноги пытались сбить парня, однако тот сжал их бедрами. — Давненько не виделись, Вудс, — прошипел беззубый Стив, выплевывая кровь с желчью в сторонку, — И как тебе наша недотрога? Завидую, я всегда знал, что она горячая штучка. И кто мог бы подумать, что именно ее нам нужно было доставить господину? Хех, она всегда была рядом, а мы игнорировали это. И все почему? Потому что какой-то ублюдок типа убил ее, а другой ублюдок отдал ей свое сердце. Как благородно, этот человек достоин зваться принцем на белом коне. Да. Джефф помнит о нем. Ее первая любовь, так печально закончившаяся для обоих. Короткая история, похожая на сказку истинно влюблённых. Джефф благодарен тому человеку, что спас его возлюбленную от смерти. Он не мешкая отдал свое сердце, хоть и прекрасно понимал, что не быть ему более рядом с ней. Но у Сэл теперь есть Джефф. И он готов отдать куда больше, чем просто сердце. — И где же вы все пропадали, мой дорогой Вудс? Я так надеялся, что это безмозглое отребье выиграет мне время, чтобы завладеть нашей вороной. Э нет, надо же было вам всем в одну секунду исчезнуть. Ну ничего, я отплачу вам за мой промах! — в руке Стива появился тонкий длинный кол, которым он насквозь пронзил правое плечо Джеффа. Он выкрикнул от боли, выгибаясь и стараясь вырваться, но зеленоволосый был куда круче и крепче. Хотел разрядки — получай, только окончится она твоей погибелью. Пронзилась рука, а затем ладонь. Стив ужасно смеялся, истекая кровью и слюной, и извращенно елозясь по его торсу. Кривясь от отвращения, Вудс все же сумел выбить Стива из равновесия, больно прокусив ему руку. Изо всех сил пнув по лицу, измазав в вонючей смеси, Джефф за секунды добрался до кочерги, и пока Стив приходил в себя, ударил ею, порвав тому ухо. Демон взревел от боли и яростно зашипел, упав на пол. Затем, Джефф пронзил уцелевшее плечо парня, а кол вонзил в глаз. — Сука! Ты сдохнешь, сдохнешь, сдохнешь! Я так этого не оставлю! Вы все сгорите! — Молчи уже, подонок, — задавил подошвой тому горло, — Мне глубоко поебать, кто сгорит, а кто умрет. Когда Сэл вернется, гореть в агонии будете только вы, — могильно прошипел сквозь зубы Вудс. — Ты не знаешь, на что способен мой господин, — засмеялся Стив, плача, — Он придет за твоей шлюшкой и… хха… — Не смей называть ее так! Парень осыпал демона рядом пинков и ударами кола. И когда он хотел нанести последний удар, вектор обхватил его руку, а на плечо улеглась рука Оффендера. — Пока не стоит его убивать. Мы со Слендером займемся им, а потом отдадим тебе, если хочешь. Джефф послушно опустил руку и, в последний раз окинув распластавшегося рекрента горящим взглядом, направился в свою комнату.

***

На изумрудной равнине Одри медитировала уже несколько часов. Она каждой клеточкой тела ощущала, как ее нутро наполнялась силой этого острова и знаниями, скрытых в Доме Правосудия. Инестра же наблюдала за ней из окна Башни Весны, изредка поворачивая голову в сторону распахнутой книги, на листах которой сами по себе начали появляться новые строки. … опаленное яростью и жаждой мести сердце гонится за оборванной нитью, что связывала со своим кланом. Великая сила, дарованная Всематерью, Всеотцом и Всемастером, возвращалась к хозяйке своей, приобретая новую форму, более могущественную… Ветра заигрались на глади океана, поднимая бушующие волны. Царившие в небе разноцветные звезды загорелись единым фиолетовым. Вылезшие из-под земли потоки энергии закружили вокруг девушки, один за другим вселяясь в ее тело. … гнев и любовь движет ею. Огонь былых лет не страшен ей, ибо ее огонь станет страшнее во много раз… Эта книга Сании, Валирии, что любила писать разные истории. Она практически является той, кто написал всю литературу о Палачах и некоторых фактах, творящихся во Вселенной. Ее дух вселился в эту книгу, в которой писалась новая история. История об Одри, пришедшая в эту обитель за силой, дабы победить своего заклятого врага. … восемь печатей ей уготованы… Будет она покорителем ахавы, как мать ее, которая смывала грехи… Предки стоят за ней и ждут. Ждут, когда в жилах ее потекут их кровь, жаждущих возмездия… Строки заполнялись и заполнялись. Каждый день в книге появлялись новые страницы, отведенные специально для дочери Элизабет. С каждой новой строкой ее сила возрастала. Она становилась мудрее, выносливее. Тайные познания струились в ее сознании, девушка буквально чувствовала, что происходило в земле и в воде. В ней больше не было девочки. И так прошло девять лет…