Death's Scenario

Прошло около двух часов как они добрались до косогора, что был за пределами северной части сумеречных лесов. Мирэль со своим отрядом покинули границы сразу же, стоило Сэл полностью восстановиться и напроситься с ними отбыть к ночным эльфам. Ее рвение были ясны командиру как день: его приемная мать принадлежала этой расе, и они знали о Палачах несколько больше. Конечно, он умолчал о том, что главными представителями являлись элдарины, детища глубин, ибо путь в их королевство заняло бы неделю. Единственная дорога, приведшая бы Скарлетт к королю Элриху, слишком опасна: она кишит разбойниками и темными колдунами, увлекшихся в последнее время демонами, и что хуже, шпионами ингмаров. Сумеречному эльфу не хотелось подвергать девушку такому риску, а так, отправившись вместе с точо к айдаям, она будет в безопасности. Нужных знаний будет меньше, но Мирэлю казалось, для нее это более чем достаточно. Они поднимались по некрутому косогору, устланному мягкой сапфировой листвой и редкими ивами, чьи кроны величественно нависали над их головами. Боевые пантеры шли рядом со своими наездниками, таща на своих крепких спинах небольшие походные сумки. Каждый шаг эльфов и диких кошек был невесом и не оставлял следов, чего не сказать о Сэл, которая уже чувствовала большую усталость в ногах. Из врожденной гордости не показывать свои слабые стороны девушка отлично скрывала утомленность, но знала, что долго не получится идти с почти каменным лицом. Эльфы славятся своим острым зрением и, наверняка, уже заметили мелкую каплю пота, скатившуюся по щеке. А ей безумно хотелось отправится в горный курорт, когда вся белиберда с иным миром и сверхъестественным не перешагнула порог ее дома. Собрать всю семью и на минибусике уехать в Кингсли на пару недель. На деле не все так плохо и вершина косогора уже была близка. Травяное поле плавно переходило в малахитовые скалы, и пантеры, обрадованные родным местам, ринулись к большим камням, запрыгивая и рыча в сторону глухого плато на северо-востоке от их местоположения. Мирэль помог Скарлетт, когда нога ее коснулась каменной плиты. Эльф тайком улыбнулся, ощутив тяжелый выдох на коже. — Остановимся здесь, — приказал он и отряд немедля приступили к разбиению небольшого лагеря внутри неглубокой пещеры. Сняв со спин кошек свои сумки, эльфы начали отстраивать шатры и костер. Сэл отошла чуть подальше от мужчин и рычащих котов, сев на гладкий кристаллический булыжник, что при свете полудня сиял изумрудом. Мягко массируя оттекшие щиколотки и колени, усталь постепенно уходила на нет. Дыхание пришло в норму после изнурительного сдерживания. Может, ей все-таки пора прекратить мучить себя? Да и сердце вряд ли выдержит такую «самоотверженность». Залго, конечно, большой молодец, подобрал довольно сильное воронье сердце, но старая резь иногда давала о себе знать. Рука по памяти коснулась места операции. Первое время было мучительно: лежа на кровати и страдая от бессонницы она чувствовала швы, и до ужаса боялась делать лишних движений; затем дома она приходила в себя, но этот процесс продлился до прошлого года, когда по иронии ее приемные родители погибли в аварии, как у Одри. Встретившись с настоящей семьей и обретя новую любовь, эта боль запряталась глубоко, и она искренне благодарна Владыке демонов за то, что новое сердце идеально сочеталось с ее организмом, как ее собственное, что лежала в морозильной камере в их районной больнице. Было бы неплохо забрать его, если, конечно, хирурги не использовали его для кого-то другого. Хотя, в чем смысл возвращать напоминание о прошлом? Да, оно светлое, пропитанное человеческим весельем, но… Сейчас у нее нечто большее, чем обычная жизнь обычного подростка. Сейчас она улыбается чаще, чем за те три бесцветных года. Ей есть чему радоваться и за что бороться. В ней таится сомнение. Каковы были его истинные намерения? Жаждет ли он полного истребления Валирий, самому стать первым мужчиной-Палачом, обрести власть обширней Люцифера? Чего же он хочет? И к чему он прибегнул, раз смог противостоять тем Валириям в долине и отвернуться от Люцифера? Как бы эти сомнения не позволили дрогнуть ее руке в самую последнюю секунду. Демьян убил их матерей, не обрётших покоя иль реинкарнации, и это одна из причин, по которой она рвется за силой. Сэл поставит на кон все свои обретенные печати и сделает все возможное, чтобы победить. Плевать, что будет дальше. Она — Валирия лишь только из-за своих печатей, однако решать судьбу демонов и ангелов не собирается. Она воплотит то, о чем так мечтала мама. Спокойная жизнь вдалеке от суматохи. Это неплохо. Совсем неплохо. Лучи полуденного солнца ласкал ее бледное лицо, что теперь не казалось для нее какой-то болезнью, типа анемии, а обычными генами безликих. Оно не покрывалось красными пятнами, что за считанные может произойти с обычными людьми, в последние года рвущихся за подобной безупречностью, как молочная кожа. Не так давно ей открылась возможность терморегуляции, безусловно спасшая бы ее, например, от тех же драконов в этом мире. Бросаться под открытый огонь Сэл, разумеется, не рискнет, однако хотя бы будет не так горячо, окажись дракон рядом. Восстанавливая силы в доме отдыха почти сутки, они хорошо поговорили с Мирэлем, узнавая друг о друге, о собственных мирах многое и интересное. Эльф, кажись, оказался большим поклонником Талдарима, так сказать, «отца» всех эльфов Инферуса. Не так уж хорошо Скарлетт знала об этом эльфе с демонической кровью, но дед в лучшем свете отзывался о бывшем ученике. Талдарима эльфы любили и поддерживали, как и он их. О его жестокости к врагам и предателям девушка услыхала от гостей зимнего фестиваля, чуть-чуть распутной жизни узнала от авариэля-торговца. Но Мирэль все равно восхитился тем, кто души не чаял в своем народе, кто оберегал и любил. За свои шесть сотен лет он следовал за тем единственным, искавшим мира со всеми свободными народами (даже теми остатками ингмаров, которые отказались от силы драконов и избежали страшной участи перевоплощения в жутких чудовищ) и успешно поддерживавшим порядок в Сандаларе. Так оно и продолжилось, не предай его Зуламан и его приспешники. Уничтожили, оставив всю его семью на съедение грифам Осенних Гор. И с тех пор Мирэль видел угнетение и раздор, многие ушли к айдаям, не желая покоряться Зуламану. Он и сам жаждал сбежать, но остался, веря, что предателям придут их сумерки, ибо короли не правят вечно. И эта вера часто отдаляла его и его братьев по оружию в далекие земли, кишащую злобными тварями и неудавшимися опытами темных колдунов, пришедших с восточного континента. Сэл тоже не могла похвастаться радужной жизнью, но она не жаловалась на то, что произошло. Пусть оно и было столь внезапным и практически за гранью понимания, дремавший в ней безликий демон очнулся и вернул к родным истокам. И это позволило ей и ее сестре не сойти с ума. Обычный человек свихнется или его отправят в психушку, узнай он таких секретах вселенной. Самые любопытные отмолчатся, но позже будут искать то сверхъестественное и, возможно, найдут, но умрут. Такой баланс слишком хрупок. — Держи, — произнес подошедший Мирэль, протянув миску с теплым овощным супом. Златовласая тихо поблагодарила спутника и попробовала свой скромный обед. Несомненно, у эльфов изысканные блюда, даже походные, — Никогда не поднималась на вершины? — До этого дня — нет, — улыбнулась Сэл, вспоминая почти неловкое положение, — Хотела однажды со своими друзьями отправится в горы: покататься на лыжах или поймать йети. — Я поймал однажды одного, когда мы с Эридой искали корни звездолиста, — Мирэль устремил свой взгляд далеко на скалистый хребет, заслоненный облаками. — Да? — удивилась девушка, с интересом посмотрев на собеседника, — И каков он был? — Мелкий волосатый задира, пытавшийся стащить мои грибы, — усмехнулся эльф, подобрав золотистый камушек, — Эрида любила готовить снадобья и часто брала с собой. В тот день я собрал много грибов для ужина, а этот воришка пришел, стоило мне отвернуться. Мы поцапались, но Эрида решила, что ему грибы нужнее. Весь труд насмарку. — А что за снадобья? — В основном они были успокоительными, но… Но в тайне она создавала и любовные, — тихо сказал эльф, впадая в краску. Что это были за «любовные» снадобья не нужно думать. Всем ведь известны афродизиаки? Однако, чтобы их создавала сама Валирия уж простите, это выше ее понимания. Хотя, будь здесь Одри и решилась создавать такие штучки, секс-марафон длился бы недельку точно. Не участвовала бы, но устроила, а дядя Офф с огромной радостью присоединился бы. — А еще она мечтала излечить ярмилл, поклоняющихся огненной богине, — златовласая навострила уши, — Около двухсот сорока лет назад их народ поработил странный недуг, из-за которого у них стала появляться чешуя на теле, как у ингмаров, и что-то вроде рогов. Кто-то говорил, будто это проклятье огненного дракона, что спал в недрах вулкана, но Эрида так не считала. Она потратила почти полвека, чтобы разузнать о недуге, но так и не смогла, а все ярмиллы погибли. — Мне казалось, у вас единая вера в Троицу, — выдала Сэл, — Но похоже некоторые остались верны таким, как эта огненная богиня. — Вера богов объединяла наши народы с давних времен, но они никогда не могут затмить Троицу. Боги скорее являются их посланниками иль теми, кто полюбил нас и защищают, иль теми, кто просто наблюдает. В этой вселенной для таких, как я, как рандимотов (сумеречные эльфы), как ингмаров многое недосягаемо. Мы и близко не можем быть к тем, кто нас создал. Но ты, — эльф повернулся к ней и вздрогнул от ясных глаз, сияющих словно лунный свет под покровом ночи. Никогда еще он не видел очей столь прекрасных и ужасных, как у той девушки в черных одеяниях, — … тебе это дано. Была ее очередь вздрогнуть от того, что хотел сделать эльф. Она медленно откинулась спиной назад, не позволяя ему коснуться ее губ. Это движение будто привело зачарованного эльфа очнуться от наваждения и стыдливо отойти от нее. — Прости, я не… — Ничего, — отвернувшись, сказала Сэл, незаметно сжимая кулак. Молча ушел Мирэль к братьям, понурив голову, коря за глупость. Нельзя так поступать с едва знакомой девой, едва привыкшей к обстановке вокруг. Но наваждение то было таким неожиданным и желанным, как в тот день, когда Эрида стояла рядом женщиной, что была похоже скорее на тень, чем на живое существо. Юношеское любопытство заставило его подойти к ним ближе, и он узрел на себе взгляд притягательных холодных глаз, от которого эльф застыл и в страхе, и в неописуемом восхищении. Он не мог забыть их. И в ту секунду он увидел тот же самый взгляд и тело уже не слушалось. Глупо-глупо-глупо. Что же она теперь подумает о нем? Скарлетт молча доедала свой обед, предпочтя забыть неловкую ситуацию. Не успей она увернуться, то долго бы мучила себя за ошибку. Она не простила бы себя за это. Да, он слишком далеко и скучает по нему. Горькая надежда поселилась в ней, что все сейчас — обычный долгий сон, и коль ущипнет себя, проснется рядом с Джеффом. Но на то это и надежда, что не имеет свойств быть явью. Это большая редкость. Найти бы поскорее сильного мага и вернуться домой. Подкрепившись и отдохнув эльфы и Сэл направились к плато, следуя за пантерами. И красотой плато очаровало девушку больше, чем сумеречный лес. С крутых склонов стекали воды лазурного водопада, и голубые птицы летели к нему, попутно крича что-то на своем. С возвышенности на путников поглядывали родичи пантер, одаривая своим величественным ревом. Эльфы шли впереди, осторожно ступая по гравийным плитам. Мирэль, невзирая на негашеную неловкость, старался быть ближе к златовласой, дабы в любой момент подсобить. Казалось, Скарлетт простила и забыла, по ее холодному выражению трудно что-либо предсказать, но он чувствовал, что она не была зла. В отличии от эльфов каждый ее шаг отзывался легким звуком ломавшихся веточек и каблуков ее сапог, оставлял следы. Не суть важно, главное, чтобы они добрались до границ ночных эльфов без приключений. Миновав плато, девушка ощутила кожей нечто странное, как только переменился ветер. Было в этом дуновении что-то подгоревшее и… Взгляд устремился вправо, где небрежно горкой валялись валуны. Цветы, росшие вокруг горки, увяли, чего не скажешь о тех, что росли буквально в пятидесяти метрах. Остановившись, Сэл вглядывалась в место, беспокоившее ее. — Что такое? — спросил Мирэль, увидевший ее хмурость. Сэл молчала, а затем направилась прямиком к валунам. Вектора уже нацелились на случай внезапного нападения. Обеспокоенный Мирэль приказал остановившимся точо идти дальше, и приготовил саблю. Запах стоял отвратный. Однако они ничего не нашли, обойдя валуны со всех сторон, кроме убитого сокола. Кто-то жестоко обошелся с вольной птицей, оторвав крылья и выпустив внутренности. С грустью глядя на мертвое животное, Сэл решила сжечь пока еще не прогнившее тельце. Приблизившись и протянув руку, на кончиках пальцев которой уже возгорались язычки голубого пламени, птица внезапно зашевелилась и мертвой хваткой вцепилась клювом в вектор. Зашипев, вектор поднял птицу и швырнул о камень, однако сокол снова поднялся на лапы, несмотря свое убогое состояние. Мирэль в недоумении отрубил несчастной птице голову и мучения той, наконец, закончились. — Поверить не могу, что меня теперь тревожат птицы, — заговорила Сэл, убирая вектора. — Кажется, колдуны решили поиграться с искусством магии мертвецов. — На то они и некроманты. Ладно, идем, — сказав это, девушка все же сожгла птицы и со спокойной душой направилась с Мирэлем за точо, уже вошедших в лес. Она умолчала, что вовсе не птица или некромант побеспокоили ее. В лесу было слишком тихо. Мирэль не помнил, чтобы чувствовал страх, идя по знакомой тропе. Было неестественно и пугающе тихо, а кроны вековых деревьев зловеще нависали над ним, закрывая солнце. Скарлетт вновь почувствовала запах гари. Точо не было видно. — Я не могу узреть их издалека, — прошептал командир, озираясь по сторонам. Хруст за спиной заставил обернуться обоих. — Выходи, — прошипела Скарлетт, принимая безликую форму. — Какая добыча: эльфы и монстр, — произнес кто-то, смеясь. Затем из-за дерева вышла высокая фигура существа, облаченного в железные доспехи и с головой ящерицы, — Последнему сброду непокорливых рандимотов теперь придет конец. А тебе, — тварь когтистым пальцем указала на безликую, — мы еще ответим за нашу сестру. Схватить их! Запаха стало больше. Со всех сторон Скарлетт и Мирэля окружили зверолюды, подобные той ящерице. Рыча и шипя, они подкрадывались к ним, как истинные хищники, нашедшие добычу. Распахнув пасти, обнажая ряд острых зубов и длинных языков, ингмары одновременно набросились на парочку. Не теряя ни секунды Мирэль замахнулся саблей, рассекая конечности обращенных одним точным ударом. Сэл же одновременно нападала векторами и третьей печатью, что сейчас действовала не так эффективно, как с Мераскулой, из-за чего пришлось использовать «Пламя Утренней Звезды». Стоявший во главе ящер шокировано впился глазами на голубой огонь, с легкостью сплавивший железные одеяния и повредивший прочную чешую. Ингмары спешно попятились назад, окинув взглядом монстра, с палящими серыми глазами и широкой скалистой прорезью, напоминавшую рот, в испуге и гневе. Командир точо краем глаза заметил вдалеке эльфа, что свисал с дерева тряпичной куклой. Почувствовав полыхающую в груди боль и ярость Мирэль бросился на ингмаров, закричав так отчаянно, что Сэл могла почувствовать тоже самое. Эльф поступал необдуманно и из горечи, однако останавливать уже было бессмысленно. Поэтому и пришлось атаковать опешивших обращенных, пока те не навредили новообретенному другу. Кровь закипела в жилах, и она ощутила то, что чувствовал отец, когда разрывал своих жертв и врагов на куски. Невозможность остановиться и жажда большей крови, пока у ног не окажутся все, кто причиняет вред близким. Ее рассудок не был затуманен, но тело двигалось само собой. И когда она хотела нанести последний удар, Сэл силой заставила себя остановиться. Покалеченный, но все еще пригодный к допросу ингмар не помешает им. И Мирэль вроде был солидарен с ней в этом. — Лучше сделать это у айдай, — произнес измотанный Мирэль, с ненавистью глядя на дрожащего ящера. — Сколько еще идти? — По-хорошему мы прибыли бы туда с наступлением ночи, но теперь не знаю. С этой тварью доберемся только к утру. — Черт, — прошипела златовласая на немецком. Не помешала бы телепортация. Но она подействует в том случае, если ты хоть что-то знаешь о местности. А она ничего не знала о владениях ночных эльфов. Хотя… Если Мирэль откроет свое сознание и позволит покопаться в его голове, возможно, что-то да получится. С эльфами насчет чтения мыслей все обстоит куда сложнее, чем с людьми: они так просто не позволят прогуливаться демонам или существам их уровня в своих головах. И почему она в самом начале не додумалась до этого? Тогда бы и точо не попались в руки ингмаров. — Мирэль, открой мне свое сознание и хорошо подумай о месте, куда мы направляемся, — твердо произнесла она. — Зачем? — Просто сделай это, — настойчиво. И эльф послушался. В голове всплыли образы домов в дуплах многовековых деревьев, колодцы с кристально чистой водой, висячие лестницы… Воспоминания вызвало мимолетную улыбку на его лице, и он прикрыл глаза, не ощутив вектор, обвивший его живот. И в тот миг, когда желтые глаза распахнулись, Мирэль в глубочайшем шоке открыл рот. Они стояли на том самом месте. И айдаи удивились не меньше, смотря на гостей, появившихся будто из воздуха. Дозорные поспешили взять под прицел златовласую деву и эльфа, но заприметив связанного черными лианами ингмара, нацелились только на него. — Кто пришел во владения Гватерена? — спросила главная дозорная, спустившись к ним. — Мирэль и Скарлетт из Сандалара. Мы пришли просить помощи у короля Гватерена и привели пленника. — Владыка айдай не заинтересован в союзе с теми, кто отвернулся от друзей! — Прошу вас, выслушайте! Рандимоты не виновны в том, что сотворили с вашими родными подлый гортхаур и его союзники. Я прошу вашей помощи не только ради своего народа, но и для всех свободных народов! Если мы будем отсиживаться, ингмары будут становиться сильнее и нам ни за что не победить их! Как рандимот, потерявший своих друзей, я молю вас всех помочь мне отвоевать Сандалар и дать бой ингмарам! — А что скажет нам солнечная дева? — произнес мягкий бас откуда-то со спины. Сэл с Мирэлем повернулись к голосу. То был высокий эльф со связанными в конный хвост пурпурными волосами и чистыми янтарными глазами. Звали его Гватерен, нынешнего короля и хранителя ночных эльфов. Айдай и Мирэль почтительно склонили перед ним головы, — Ты пришла в эти края вовсе не для того, чтобы противостоять треклятым ингмарам, я прав? «Можно сказать, я оказалась в этом мире по чистой случайности», — передала она телепатией королю. «Как знать, что ты не враг эльфам?» — спросил он так же. «Если отвечу, что я — Валирия, будет достаточно? Или нужны более вещественные доказательства?». — Прошу, пройдите со мной, Мирэль и Мелинэль, — обращаясь к Скарлетт, произнес Гватерен и повел за собой, в свою обитель. Сооруженная спиралью вокруг самого дерева, тянущегося к небесам, лестница вела во внутренний дворец, в котором единственным источником света были метровые обелиски с сияющими рунами. Пройдя через прочные узорчатые ворота, их взору предстали пустоты и висячие мраморные плиты, на которых удивительно стойко держались обелиски и подобие трона. Осторожно ступая по гладкой поверхности дорожки, Сэл посмотрела вниз, примечая, что там, внизу было слишком глубоко. На самой глубине слабо поблескивали огоньки и показалось, будто кто-то тяжело шагал. Гватерен привел их в комнату, что была за троном, украшенную лианами и ветками, с цветами невиданной красоты. Потолок был усыпан сияющими белыми камнями и разрисован в незамысловатых узорах. Если прищуриться, то можно разглядеть в красных линиях дракона и его наездника. Король пригласил их сесть за круглый стол, на котором уже стояли графин с белым вином и вазочки с фруктами. Стражники поклонившись вышли из «гостиной», оставляя троицу наедине. — До меня дошли тревожные слухи, что Валирий убили, — наливая в хрустальные бокалы вино, начал Гватерен, — Мои братья с запада поведали мне об этом. У меня нет причин не верить вам, Мелинэль, но извольте рассказать, как вы выжили? Что произошло? — Я не была свидетелем тех событий, ибо была рождена после того, как моя мама и тетушка ослабили врага. Меня и сестру спрятали в мире, чьи жители считают нас выдумкой, и мы прожили бы так до старости, не случись кое-что. Этот демон теперь ищет нас повсюду и его слуги готовы сеять разрушения, пока не найдут. Это произошло с моим домом, произойдет и с вашим, если я не найду способ вернуться туда, откуда пришла. Как я сказала, мое появление здесь — чистой воды случайность. Мне неизвестны намерения того, кто перенаправил меня сюда. — Скарлетт ищет могущественного колдуна, способного контролировать пространство и время, — сказал Мирэль, — Это… это наша благодарность за то, что она раскрыла предателя, чего я сам сделать не мог. Я привел ее сюда из-за того, что Эрида была Валирией и одним из ваших покровителей. — Это правда, — произнес Гватерен спустя недолгой паузы, — Узнав о ее гибели, мы спрятали большую часть ее вещей в подземных комнатах, как память о днях былых. Может среди них вы найдете что-то полезное. — Спасибо, — улыбнулась в благодарность девушка, выпив пару глотков вкусного алкоголя. — Если того будет недостаточно, я могу помочь вам добраться до королевства элдаринов, первых эльфийских Палачей. У них есть дева с даром провидения и ее называют хранителем тайн Валирий, — заметив ее недоуменный взгляд, мужчина вопросительно приподнял бровь, — Вам ничего не рассказали? — Сэл отрицательно помотала головой и косо посмотрела на сжавшегося Мирэля, — Думаю, у тебя была причина, по которой ты не говорил Мелинэль об этом. — Ты бы попалась в руки черных магов или ингмаров, я не мог рисковать, — на одном дыхании выговорил сумеречный эльф. — В чем-то он прав, моя дорогая. Всему Андруилу известна печальная судьба Валирий и почему бы старым врагам не использовать шанс воплотить то, что не могли тысячелетиями? — Я не осуждаю тебя, — обратившись к эльфу выдала Сэл. Но легкий укор в тоне ее голосе все же чувствовался, — Но ты мог бы сказать. У меня не отмороженные мозги: я не буду лезть на рожон. Не по мне это. — Я виноват перед тобой. Прости. — Проехали, — отрезала девушка. Затем вспоминая один момент, — Как эти твари узнали, что мы убили Мераскулу? За нами следили все это время? — Возможно, это были хайсамы, что пришли в деревню вместе с ней. Но будь это так, они бы убили нас еще в деревне. — Ингмары могут посылать сигналы друг другу на далекие расстояния. А связанные кровными узами могут почувствовать смерть ближнего своего, — обронил Гватерен, откусив кусочек манго. — В любом случае, мы в дерьме, — сложив руки в замок перед лицом проговорила Сэл, осознавая, что ей не избежать схватки эльфов и полудраконов. Они не страшны ей, однако Скарлетт может потратить время не на первоначальную задачу. Отыскать колдуна и вернуться к родным, оставив эльфов разбираться в своих проблемах самим. Или бросить все, самой отправиться к той провидице. Ей незачем впустую жертвовать своими нервами и силами на чертовых ящеров. Может так поступить, но не станет. Лучше избавиться от лишних микробов на пути, прежде чем они станут размножаться. Ингмары теперь ищут ее, узнав о ее проделке с Мераскулой. Будут ли они договариваться с ней или предпочтут уничтожить, перед этим позабавившись с нею, Скарлетт ждать не будет. Она сама нанесет первый удар. В каком-то смысле, услуга за услугу. Она поможет эльфам в борьбе против ингмаров, а они предоставят ей легкую дорогу к элдаринам. — Когда ты планируешь свергнуть Зуламана? — спросила она, незрячим взглядом прожигая деревянную стену перед взором. — Я… я не знаю. Может быть… — Долго думаешь, — отчеканила девушка, — Я могу лишь помочь тебе разорвать его на части, но никак не воодушевить твой народ на борьбу. Если хотите получить свободу от ингмаров, вам самим стоит взять ее. Ну так что? Мирэль не знал, что сказать. Спору нет, Сэл была права, однако он не мог найти в себе сил, что-либо ответить. Где же его решительность, когда готов был сделать что угодно, дабы уничтожить проклятого гортхаура? Слова-слова-слова. Он лишился своих друзей и теперь он один. Даже если Гватерен даст ему войско, он не сможет призвать сумеречных дать отпор. Они боятся ингмаров, видели, что они делали с другими народами. Страх глубоко засел в их сердцах, что мысли о противостоянии уходили сами по себе. Что он может сделать? «Ты не один», — услышал он в своей голове ее голос, — «Я с тобой». Он позволил себе улыбнуться. Не все Палачи ужасны и холодны, как рассказывали отцы и деды. Если он и умрет, то только после того, как бросит голову короля в печь их кузниц. Если и умирать, то зная, что Валирия была на его стороне. — Я готов. — Чудненько. Тогда к завтрашнему дню выдвигаемся, — сказала Скарлетт и дала руку протянувшему свою Гватерену. «Как долго я могу находиться там?» «Звездный Сон не знает времени. Ты можешь быть там столько, сколько тебе потребуется». «Я хочу открыть как можно больше печатей. Но раз я сказала, что мы завтра отбываем, то прошу, разбудите меня, не взирая ни на что». «Как скажешь. Никто не посмеет до того времени потревожить тебя». — Мирэль, мне нужно отдохнуть, как и тебе, — сказала она перед тем, как уйти вместе Гватереном в недра дворца. Хоть бы получилось. Если король не соврал, то с помощью Звездного Сна она сумеет открыть еще несколько печатей. Неизвестно, чего ей ожидать от других «испытаний», но в ней горела крохотная надежда на то, что, проснувшись, она быстро освоит их. Да, она сможет. К тому же, есть на ком проверить. Странное чувство не покидало, будто она уже была в этом мире когда-то. Интересно, почему? Гватерен привел ее в самые низовья, где не было света. Воздух был свежим и чувствовался легкий запах травы. Откуда-то донесся лиловый пар, окутавший их ноги. Девушка хотела коснуться плеча эльфа, но его не было рядом. — Гватерен? Ответа не последовало. — Гватерен? Где вы? — озиралась по сторонам, но эльфа след простыл. Но вдруг за спиной послышался утробный рычание и горячее дыхание прошлись по ней табуном мурашек. Подземелье озарилось пламенем, и девушка увидела перед громадного дракона, с пурпурной чешуей. Крик застрял в горле и руки задрожали. Хвала безликим генам, она до сих пор могла сохранять каменное выражение лица, но дракон видел испуг в ее серебряных глазах. Он лег в кольцо и человеческим голосом заговорил: — Ложись рядом, Мелинэль. Скоро ты погрузишься в Звездный Сон. — Гватерен? — шепотом произнесла она после долгого молчания. Дракон усмехнулся. Да, точно, король-дракон собственной персоной, — И как вам доверять после этого? — Да брось, рандимот должен был рассказать, что ингмары подчинили себе не всех драконов. — Рассказывал. Но не говорил, что они принимают оболочку эльфов. — Вынужденная мера. Нас драконов из-за ингмаров стало мало, и мы прячемся в пещерах, среди эльфов, становясь их хранителями. Или как я — королями. — Они знают? — Лишь некоторые. Наши судьбы во многом схожи, Скарлетт, и лишь от нас зависит: сдаться или уничтожить того, кто сделал это с нами. Ну же, ложись спать. Немного помешкав, Скарлетт легла на мощную руку Гватерена и закрыла глаза, чувствуя, как с каждой минутой темная завеса уносила ее от реальности.