***
Сестры сидели на влажном песке, смотря на завораживающие волны водопадов, ловя наслаждение от чистого воздуха и ласкающих лучей послеобеденного солнца. Напротив них, в небольшом изумрудном озерце, плескались эльфийские дети, играясь с озорными тигрятами и забираясь на спины дремлющих драконов. Теплая вода приятно омывала босые ноги, унося усталость. — А вот и я! — к девушкам прибежала сияющая от счастья Дженнифер, неся в руках поднос с фруктами и хрустальной бутылью с чем-то крепким. Одри, улыбнувшись на все белоснежные тридцать два, первым делом выхватила из рук подруги алкоголь и с удовольствием испила несколько глотков. Вытерев капельку, стекавшую с уголка к подбородку, и не переставая улыбаться, передала бутыль старшей и с явным довольством смотрела, как Скарлетт едва ли не залпом осушила половину. — Да ты в ударе, мамулька. Думаю, дядюшка Элрих не поскупится подарить нам пару бочонков домой. Батям понравится! Не услышав и не увидев никакой ответной реплики, Одри немного забеспокоилась. Серебряные уставшие глаза сестры устремились вдаль и будто не замечали никого и ничего. Это был пустой взгляд в неизвестность, и он пугал. Даже помахав перед лицом Скарлетт не отреагировала: все так же смотрела вперед и губы немного подрагивали, словно что-то ей хотелось сказать. — Тут Сэл сломалась, — решила пошутить Дженн, словив недовольный зырк подруги. — Мамулька? — прохладная ладонь коснулась оголенной спины и стала мягко, почти невесомо поглаживать, — Знаешь, я думала, что обрету силу и сама разберусь с Демьяном. Я и сейчас об этом думаю, однако вряд ли ты позволишь мне лезть на рожон. Не знаю, насколько он стал сильным, но и мы не лыком сшиты! Мы обе получили то, что хотели, ну и плюс у нас есть сила безликих. Мы точно победим его. — А мы поможем прочистить вам дорожку, — присоединилась Дженнифер, садясь с другой стороны от Сэл. Та продолжила смотреть вдаль, но казалось, что она слышала каждое словечко подруг. Попытка подбодрить была неплохой, и девушка признавала, что поддержка ей как никогда необходима. Но она не может вот так вот взять и разорвать зрительный контакт с тем, кого считала мертвым уже долгое время. Возможно, он — плод ее пошатнувшегося воображения. Сэл впервые так четко видела лицо этого парня, кого по-настоящему любила до того, как встретиться со своим реальным миром. Так и хотелось выкрикнуть «Марсель», однако слова плотным комом застряли в горле. В его груди была пустота с кровоточащими артериями, лицо посерело и под глазами красовались очень темные круги, а сами глаза, что некогда были такими же серебряными, как ее собственные, были красными от слез. По щеке скатывалась кровавая дорожка одинокой слезинки. Затем другая. И еще одна. Совсем как у Бена. Марсель несколько вяло протянул к ней свою сломанную руку, мечтая почувствовать тепло или холод своей живой возлюбленной. Однако тонкие пальцы прошли сквозь бледного личика, и грустная ухмылка коснулась синих губ призрака. Он открыл рот в немом крике, пытаясь донести что-то, и будто фантомное сердце разрывалось. «Что ты хочешь сказать?» — безмолвно спросила Скарлетт, обеспокоенно сдвинув брови, — «Прошу, скажи». Кажется, мертвец поймал телепатическую связь с ней, но сам не мог с ней разговаривать так же. Сделав глубокий вдох и выдох, Марсель стал медленно шевелить губами так, чтобы темноволосая поняла. Она… идет… «Что?» — не успев задать следующий вопрос, как перед глазами неожиданно вспыхнул сноп из синих и изумрудных искр. Драконы-хранители, приняв эльфийский облик, развлекали детей, зажигая фейерверки и катая их на своих могучих спинах. С двух сторон послышался звонкий смех сестры и подруги, которые невесомо обнимали ее. Они решили, что будет лучше оставить девушку в своих раздумьях и поэтому переключились на веселые посиделки с эльфами. Силуэт Марселя исчез, как и ее долгое оцепенение. Несколько раз похлопав глазами, смахивая с ресниц проступившие слезинки, Сэл встала во весь рост и, не обращая внимание на недоуменные взгляды, направилась во дворец. Ей срочно нужно поговорить с Прорицательницей. Миновав длинные мраморные коридоры и, наконец, найдя нужную комнату с миниатюрным висячим садом внутри, Сэл обнаружила эльфийку, стоящую у постамента и разглядывающую что-то в хрустальной чаше, украшенной бриллиантами и алмазами. Услышав шаги за спиной, Инестра растерянно оглянулась и с шумом выдохнула, схватившись за сердце. — Ты напугала меня, дитя, — выдавила из себя фальшивую улыбку. — Простите за это, — склонив голову в почтении, сказала темноволосая и подошла ближе, — Я хотела поговорить. — Вся во внимании. — Есть… был человек, которого я сильно любила. Он погиб, пожертвовав своим сердцем ради меня. Я долго хранила его у себя в памяти, а потом его лик исчез. Никак не могла вспомнить, как он выглядел, как разговаривал, и что вообще мы делали вместе. Но сегодня я смогла увидеть его… — Это хорошо? — неуверенно улыбнулась Инестра. — Не знаю. Это было неожиданно. Он выглядел ужасно. Как будто вернулся с камеры пыток, — с ужасом на лице промолвила Скарлетт, вспоминая фантом Марселя, — Он хотел что-то сказать. «Кто-то идет». Только это я могла понять. — Кто-то идет? Что он имел ввиду? — скорее у себя спросила Инестра, задумчиво взявшись за подбородок своими тоненькими пальчиками. — Если… если я поделюсь частичкой своих воспоминания, можно ли что-нибудь увидеть в чаше? Или услышать? — с надеждой спросила Сэл. — Можно, но вероятность немного мала. — Даже если мала — стоит попробовать. — Согласна, — с этими словами девушки встали и окружили хрустальную чашу. Передать кому-то воспоминания — задача из простых. Существует много различных способов, но самым действенным, наверное, будет просто открыть сове сознание могущественному существу, что было равно с тобой по способностям. Будучи безликой, у Сэл без проблем получается манипулировать своим и чужим разумом: в некоторых случаях, конечно же, нужно прилагать усилия, в зависимости от того, что именно ты желаешь. Инестра же несколько слабее в плане игр с сознанием, однако нельзя забывать о том, что она была Валирией, и одно лишь это может приравнять ее способности заглядывать глубоко с умениями Сэл. Позволить кому-то копаться в голове не приятно, лишь однажды этим занялся Слендер, и то для благих целей. Инестра не связана с ней родственными и тем более дружественными связями, однако ей можно доверять. Ее намерения всегда были чисты, что это пугало. Наверное, Скарлетт привыкла к тому, что у всякого скрываются тараканы и многие помогают, если получат что-то взамен. Прорицательница ничего не просила, даже тогда, когда она в подробностях за короткие часы рассказала обо всем, что хотела знать темноволосая. И, разумеется, Сэл не стала говорить, что в своих снах она видела тот же замок, куда ушли Одри с наставницей. Сконцентрировавшись, девушка подобно киносъемке воспроизвела в голове все моменты, что провела с Марселем. Его лицо все также было нечетким, но не настолько хуже, чем в прошлые разы. Инестра, положив свои теплые ладони на обе стороны лица девушки, закрыла глаза, принимая все, что было позволено. На лбу появились испаринки: кажется, процесс приносил ей дискомфорт. Но ладони так и не убрала. — Ох, боги, — с жаром прошептала эльфийка, чувствуя, как все тело задрожало в конвульсиях. — Инестра, достаточно, — с нажимом пробубнила Сэл, отстраняясь от Прорицательницы. Эльфийка круговыми движениями помахала над кристально чистой водой в чаше. Из ладони в воду «потянулись» сияющие линии красных оттенков, а затем на глади стали появляться очертания темноволосого мужчины. Инестра ахнула от удивления, заставив девушку напротив занервничать. Призрак Марселя стоял перед Сэл и кричал, но в этот раз его голос был слышен. Только Инестре. Но эльфийка была поражена не только тем, что говорил этот человек. Этот человек… Он — не Марсель, как думала Скарлетт. Он никогда им не был. Ужасающее существо во всем мироздании, восставшее против отца своего. Сражался бок о бок с теми, кого когда-то любил, но позже предал их… нет, отверг ради единственного, кого всегда считал правым. Он пошел за ним, в самую бездну, вечно пылающую огнем ненависти к людям. Его любили так сильно, и так же сильно возненавидели. И он гнался за могуществом… А гнался ли? «Не возвращайся на Землю! Она идет за тобой, как когда-то пришла за мной. Вам с ней не справиться! Прошу, поверь мне, Селена, не возвращайся!» Он был обманут, сломан. Им изощренно пользовались, выдавали за зло наихудшее, но спустя столько лет он смог выбраться. Или ему позволили уйти. И он обманывал. Чтобы уберечь? Или самому спастись? О ком «Марсель» говорил? Что за особа, которая сделала его своей куклой? В его голосе было столько отчаяния, что Инестре стало жаль. Он виновен по ошибке. Одной грубой ошибке. — Он хочет, чтобы ты не возвращалась к семье, — поникшим голосом выдала Инестра, одновременно решая, говорить правду или нет. — Что? Почему? — За тобой охотятся. И если верить ему, то «она» намного сильнее тебе. «Она» жаждет уничтожить тебя. — Еще один нашелся, — презренно фыркнула Сэл, скрестив руки на груди. Ей для полного счастья и Демьяна хватает, уж извините «mon cher», отвалите. — Может… — Нет. Я не успокоюсь, пока не вижу всех, — отчеканила девушка стальным голосом и при этом очень холодно взглянула в глаза эльфийки, заставив ту задрожать от темной ауры, нависшей над Скарлетт. Такого не могла даже Алрика, которую боялись все. Инестра не в силах заставить девушку отступиться. С одной стороны, она права — семья дороже, однако тут вопрос о ее безопасности. Сколько не заставляй, Сэл и ушком не поведет, а Одри тем более. Но Скарлетт с Одри стали намного сильнее. Их Печати открыты. Кем бы не была «она», с сестрами ей придется туго. Наверное, все-таки оставить выбор за Сэл. Вечером, когда все собрались и были готовы к телепортации в Терру, Одри долго прощалась с родичами и пообещала, что когда-нибудь наведается к ним еще разок, как только вопрос с Демьяном закроется. Король и драконы, как обещали, приготовили гостинцы своей новой подруге, с которой не прочь были выпить и повеселиться еще. И Скарлетт будет скучать по этим местам. Они так полюбились ей своими красотами и жителями. Конечно, пришлось немного помучиться с ингмарами… Она надеялась, что Мирэль уже оправился от своих ран. Все теперь в его руках. Когда Рейнхард в конце концов выпустила из своих медвежий объятий наставницу, напоследок чмокнув в губы, как то любил делать Оффендер, и получив в ответ офигевшее лицо, Скарлетт обошлась лишь недолгими обнимашками. — Спасибо за все, Инестра, — тихо сказала девушка, выдавив из себя улыбку. — Элдарины всегда к вашим услугам, дорогая. Если будет нужна помощь, призови меня с помощью этого камня, — эльфийка протянула ей подвеску с большим турмалином. Девушка кивнула в знак благодарности и надела украшение. — Ну, пора, — тяжело выдохнув, произнесла Сэл и последовала за остальными. Но вдруг в голове послышались уверенные и холодные нотки голоса Инестры. От ее слов девушка впала в ступор, не веря, и резко обернулась. Инестра только кивнула. Сердце учащенно забилось и Сэл не знала, что теперь делать. Развернувшись, она поспешила к остальным. Они встали в круг, и капитан следопытов на пару с другим начал в воздухе чертить руны, что позже засияли неестественно алым цветом. Руны завихрились и образовали пустоту в пространстве над ними, которая засосала их в себя. Девушки держались за руки, надеясь, что ничего плохого не произойдет. Следопыты были профессионалами и не раз пользовались такой телепортацией. Им можно доверять, но все же никто не застрахован. Спустя несколько мгновений девушки и эльфы стояли в цветущей чаще, окаймленной деревьями, чьи листья только-только начали зеленеть. В легкие ударил знакомый запах озера неподалеку, возле которого прошлой зимой Сэл совершила свое второе убийство. — Мы проводим вас до дома, леди. Почти неторопливо они шли по знакомой тропинке, шагая мимо вековых деревьев и мелких зверьков, что с интересом прибегали к ним и вынюхивали что-нибудь съестного. Каждый следующий шаг давался с трудом. Высохшие ветки и опавшие листья хрустели под ногами, сопровождаясь со свистом ветра, превращая все в немыслимую симфонию. Они приближались к заветному дому, и ноги подкашивались от напряжения. На миг дыхание прервалось, и девушка почувствовала подступающую тошноту. С шумом сглотнув, Сэл увидела вдалеке огромный красно-черный особняк, окруженного ухоженными тропинками, обрезанными кустарниками и клумбами. Видать, кое-кто переборщил с постройкой нового жилища, но это лучше, чем ничего. Подходя все ближе к дому, Скарлетт едва ли не сорвалась с места, чтобы войти туда. Ни в одной комнате не горел свет, словно все куда-то запропастились. Это казалось странным, ибо ночью некоторые имели привычку бодрствовать. Как только они дошли до веранды, авариэли, поклонившись, телепортировались обратно в Инферус, подарив Дженнифер на прощание новую модель лука со звездными стрелами. Девушка взвизгнула от восторга и крепко обняла капитана, что опешил от ее действий, но обнял в ответ. Потом и он исчез в красном дыме. — Мы дома, — прошептала Одри с волнением. И широко улыбаясь беловолосая первая вошла в дом…***
Сна не было ни в одном глазу. Кое-что не давало покоя, а недоговоренность Оффендера только подпитывало тревогу. И голос Психа стих, будто тот залег на самое дно. Раны на плече заныли и Джефф, тихо поскуливая, принял сидячее положение на кровати. К счастью, кровотечение прекратилось, но, черт, все равно больно. Был единственный раз, когда ему глубоко протыкали плоть, и то были вектора Слендера. С той поры Вудс осторожничал, не желая повторить болезненный опыт. Но в тот вечер он сглупил. Даже если рекрент и был сильнее, Джефф мог бы дать отпор, как делал всегда, однако позволил ублюдку задеть его. Подобные раны заживают очень долго, сопровождаясь болью и почти бессонными ночами. Однако ему не привыкать к такому. Ведь иногда сам нарочно подставлялся под удары. Потому что был ведомым чудовищем, живущим внутри него, и тому было в радость заставлять парня получать удовольствие от самоувечий. Потому что Джефф не знал, как прекратить все. Он не был смельчаком, что смог бы убить себя. А его собственные попытки постоянно заканчивались провалом. И в те времена, когда они с Джейн не переставали практически ежедневные разборки на ножах, Аркенсоу отчего-то не добивала парня. Возможно, боялась гнева безликого, а может… Может, все еще считает его своим другом? Смешно… Мир так жесток. Одних он любит, даря то, что большинство называют «счастьем». А других бьет, как бродячих собак, истязает. Гребанные философы говорят, что так Бог посылает им испытания. Джефф думает, что он просто веселится. Как будто сидит в зале кинотеатра, поедая попкорн и запивая все холодной колой, и наслаждается одним идиотским фильмом. Однако Джефф не любит играть по его правилам. А с тех пор, как он со Слендером, он стал чуточку увереннее, и попросту послал его. Вудс убивал, пускай ведомый странным существом, но иногда сам не прочь был выпустить пар. Просто он не знал другого способа. В криках и слезах он находил странное утешение. А потом… Потом случилась Сэл. Неожиданно ворвалась в его никчемную жизнь, перевернула все и стала врагом Психа номер один. Вудс впервые почувствовал, что кому-то нужен в этом чудовищном мире. Он не был идеальным, но Сэл не гналась за этим. Она искала утешения, хоть и не признавала, и нашла его в Джеффе. Искра зажглась лишь после и с тех секунд оба не могли оторваться друг от друга. У них была сильная связь, даже сильнее, чем та была с неким Марселем. Джефф был нужен ей. И это грело его оскверненную душу. И стал он таким, каким мог бы быть при людях, не случись беда с тремя ничтожествами. Наверное, Лью видел его таким: расчетливым, спокойным, добрым… Добрым, конечно, Вудс не был, но ее крупицы жили в нем. Его тянуло отправиться за Сэл, однако он понятия не имел, где начинать поиски. Опрометчиво было идти туда, не знаешь куда. Чуть больше месяца прошло, а следопыты так и не нашли зацепок. А может и нашли. Дженнифер поддерживала с ними связь до какого-то момента, потом внезапно все прекратилось. Это заставило всех забеспокоиться: не хватало, чтобы еще один близкий друг сестер погиб. Вудс медленно встав с кровати, поплелся к не зашторенному окну. На безоблачном небе бледным светом светил полумесяц, с каждой минутой исчезая в наступающей заре рассвета. В какой-то миг опаляющие лучи солнца коснулись верхушек деревьев и крышу дома, озаряя теплым светом весь лес. Сам того не замечая, легкая улыбка появилась на его бледных искусанных губах. Шрамы на щеках давно затянулись и почти не были видны на фоне его белой кожи. Приоткрыв оконце, в нос ударил запах листвы и расцветающих роз Оффендера. Прежде он не получал обыкновенного наслаждения от обыкновенных вещей. Но сейчас все по-другому. Неожиданно ручка двери зашевелилась. Кто-то пытался войти, но не мог из-за того, что дверь была заперта на ключ. Парень нахохлился, видать, Салли или Джек уже проснулись (Оффендер ошивался в городе). Неторопливо подходя к двери, Вудс ощутил пробежавшийся по спине холодок и занервничал. Сердце стало бешено стучать, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Рука потянулась к ручке, но тут же перед глазами внезапно ключ перевернулся. На лице парня застыл немой вопрос «что?». А потом дверь с тихим скрипом открылась. Все тело задрожало. Он не мог поверить глазам. Секунды, что он так стоял перед девушкой, заставляли трепетать каждый его нерв. Он не мог сдвинуться с места, а голос застрял в горле. Сэл и сама чувствовала тоже самое. Ноги будто бы приковались к полу — она не могла и шагу дальше сделать. Дышать становилось еще труднее. Это оказалось сложнее, чем они оба представляли. Словно по одной команде они сорвались и прильнули друг другу в чувственном поцелуе, смакуя губы в жестоком танце. Джефф и Сэл терлись друг о друга, с напором поглаживая спины и сжимая кожу до красных отметин. Дверь за ними захлопнулась от одного мысленного приказа безликой. Джефф резко поднял девушку за ягодицы, та в свою очередь крепко обняла его ногами за талию, и он понес ее к кровати. Аккуратно уложив возлюбленную на мягкие алые простыни, Джефф затяжно начал с обоих одежду, одновременно целуя губы, лицо и шею Сэл, даря неописуемое и едва не позабытое наслаждение. Это чувство близости с тем, кого любишь по-настоящему… Это в тысячу раз лучше любого наркотика. И сейчас они оба чувствовали его в разы мощнее. Словно их сенсоры стали более улучшенными. Джефф ласкал каждый миллиметр ее потеплевшей кожи, а она дарила тихие сладкие стоны, возбуждая еще и еще. Долгая разлука слишком больно ударила по ним, но сейчас, в эти минуты они могут предаться бешеной пылающей страсти, совершенно не волнуясь ни о ком. — Tu m'as tellement manqué, — Джефф на слух не понимал ее слов, но понимал душой. Эти слова разлились медом по ушам, пробуждая самую его чувствительную сторону. Ту самую, которую многие стараются скрыть в себе. Но перед Скарлетт он попросту не может. — Я тоже скучал, — томительный, несколько отчаянный шепот донесся до девушки и с глаз потекли слезы. — Прости… Я оставила тебя одного… — Нет, это ты прости… Я не смог защитить тебя… Позволил им забрать тебя у меня… Дальше они не проронили ни одного словечка. Лишь их стоны, вздохи и короткие слова «люблю» заполонили всю комнату, раскаленную от их сладострастного соития. А в другой комнате почти такой же жаркой и желанной пытке предались и Одри с Джеком. Спустя час солнце уже ярко возвышалось над горизонтом, обнимая своими лучами влюбленных. Сэл мягко поглаживала умиротворенное лицо возлюбленного, слабо улыбаясь. Очень невовремя в голову ударили последние слова Инестры, заставившие все внутренности скрутиться в спазме. Девушка сильно прикусила губы до крови. Такого просто быть не может. «Марсель еще жив»