***
А ночью раздался звонок. И на экране снова высветилось «АВ». — Что делаеш-ш-шь? — опять наклюкался! — Сплю с мужиком на диване, — он вообще смотрит на часы когда-нибудь? — Х-х-хватит ш-ш-шутить, — достал! — Дорогой, скажи дяде спокойной ночи. «Спокойной ночи, дядя!» — Серега подыграл мне и не удержался — заржал в подушку. — Сука! — И я вас рад был услышать, Александр Валерьевич. Это уже стало традицией звонить мне пьяным по ночам и обзывать сукой. Нужно ему отомстить! И я знаю, что именно умею делать лучше всего.Часть 6
5 июня 2015 г. в 15:37
Вчера, обсуждая планы на сегодня, все казалось таким простым, а проснувшись с утра, я понял, что будут проблемы. Недовольное лицо Таньки, когда я вошел на кухню, было тому подтверждением. Сегодня пятница, мне нужно на работу, а разборки с утра не способствуют рабочему процессу. Дождусь вечера.
Как говорится, как началось утро, так и... На доске новый приказ этого самодура. Что происходит в голове у этого кретина? Разве можно так открыто доставать людей? Вы только вдумайтесь: «Запрещается в офисе валяться с мужиками на диванах. Штраф – 2000р.». И я не знаю, кто разболтал о вчерашнем, но, мне кажется, все вокруг знают, о ком речь. Даже женщины за пятьдесят смотрят криво в мою сторону. Ладно бы молодым мешал этот приказ, а им-то чего я сделал?
— Доброе утро, Люба.
— Доброе, — даже не подняла глаз. Вот, значит, кто стукач.
— Люба, я насчет приказа. Мне, как юристу, не очень нравится формулировка. Не могли бы вы передать начальству?
— Сами и передайте. Мне вчера из-за вас снова досталось. Он услышал, что вы попросили кофе, и выхватил у меня поднос, а через минуту прилетел, как угорелый, и орал.
Я представляю, что он увидел, если так злился: я лежал на коленях у мужика, склонившегося надо мной, словно целуя, запустив руки в волосы. Мда… точно как попал на «голубой огонек».
— Он у себя? Доложи, что я хочу на прием.
Я вошел и чуть не стукнулся с ним лбом. Он стоял у самой двери.
— Извините.
— За что?
— Я чуть не разбил вам нос.
— Так мы уже на «вы»? А за вчерашнее «вы» не хотите попросить прощения? — по-деловому сложил руки на груди.
— За что? — по взгляду стало ясно, о чем он. — Это мое личное дело, как я провожу время после работы.
— Да?! На диване моей фирмы?!
— Ой, не волнуйтесь, ваш диван остался девственным. А вот приказ нужно убрать, это не корректно и оскорбительно для коллектива.
— Так это и была та «красивая упругая задница», что тебе нравится? — вот к чему этот разговор, понятно.
— А вам завидно?
У меня талант вызывать у людей эмоции. Он скривился в ухмылке. Что?! Я не могу понять, о чем он думает. Легкий толчок в грудь чуть не заставил свалиться на диван.
— Эй, вы забываетесь! Давайте без рукоприкладства, — а он словно и не слушал: повторил свой маневр, и я оказался полулежа на диване. — Что ты себе позволяешь?!
— Вот видишь, мы снова на «ты», — попытка встать не получилась, он навалился, прижав меня своим весом. Я словно попал в тиски: грудную клетку сдавило, стало тяжело дышать. Но больше всего смутили соприкосновения нижней части тела. Пусть в меня попадет молния, если это не стояк. Черт! — Ну что? Как тебе под настоящим мужиком?
— Кто тебе сказал, что мне нужен «настоящий мужик»? Может, мне нравятся молоденькие мальчики?
— А если так?! — его губы накрыли мои, и наглый язык ворвался, не дожидаясь приглашения. Мать вашу! Он и правда «настоящий мужик» — такого страстного поцелуя у меня никогда не было! Сила, власть — вот от чего у меня пошла кругом голова. Настойчивость, напор — и я, как марионетка, отвечаю. Стоп! У меня стоит!
— Стоп!!!
— Ты чего? Нас ведь услышат, — он продолжил изучение моего тела, опустившись в район шеи. Я не знаю, откуда во мне столько силы, но я одним рывком столкнул его с себя.
— Я сказал: хватит! — не очень уверенно стоя на ногах и поправляя одежду, я не сводил с него взгляда. Что-то изменилось, он выглядит совсем не так, как раньше. Или я просто никогда не смотрел на него? Широкая грудь вздымается от тяжелого дыхания, а вопросительный взгляд, полный желания, обследует меня снизу вверх. — Александр Валерьевич, не забудьте себе выписать штраф за кувыркания на рабочем диване.
Оставив его обескураженным, я ушел, уловив на себе недовольный Любин взгляд. А через час она примчалась ко мне в кабинет и сообщила новость, что шеф собственоручно после моего ухода снял с доски приказ. Только это меня не порадовало, потому что я не знаю, как теперь трактовать этот поступок. Может, это намек, что он планирует и дальше проводить со мной совещания на этом диване? Доигрался!