Доверие.

- Больной идет на поправку, верно? – осведомился Северус, следуя к прикроватному столику. Люциус осторожно придержал сына и помог тому сесть обратно на кровать. – Быстрее, чем мы думали. Спасибо. Если бы не ты… - мужчину оборвали. - Не стоит. Мы оба знаем, что я делаю это не безвозмездно. И попробуй сегодня эти, – брюнет указал на несколько зелий в небольших цветных склянках, пара пузатых и одна длинная особенно выделялись среди них. – Правые – как обычно. А с этими сами посмотрите по состоянию. Я подписал на случай, если уроки зельеварения все-таки не пошли впрок, – весьма мрачно закончил неприятный брюнет и покинул комнату. Стена снова с глухим трением сначала расступилась пред ним, а после замкнулась за спиной. Из готического заколдованного окна, напоминавшего формой скорее венецианское, в комнату лился ровный солнечный свет, которого, как оказалось, так не хватало людям, поселившимся в ней. Обычно окна их поместья были занавешены тяжелыми дорогими шторами, а свет был исключительно заботой многочисленных свечей. И если осветить комнату лучами было довольно легко, то заполнить ими что-то другое, например, душу, значительно сложнее. Струи воды ловко и быстро смывали с тела неуместное наваждение. Драко снова боялся открыть глаза, по двум причинам. Во-первых, потому, что так было легче не думать о постылом, во-вторых, мыло все-таки лезло в них. Уже будучи сухим, юноша искренне наслаждался ощущением чистого тела, параллельно не забывая промокать волосы полотенцем, а после подпоясался им же. Знакомое нечто в груди вдруг странно сжалось, а после отдалось глубоко в животе напряжением. Так близко… Драко прижался спиной к холодной запотевшей двери и медленно заскользил по ней вниз, и только тогда осознал, что от духоты в комнате ему снова поплохело. Под тяжестью тела дверь распахнулась, и юноша окончательно осел на пол, чудом умудряясь опереться на руки. Голова упала на грудь, и Драко с озлобленной досадой подумал о том, насколько жалко, должно быть, сейчас выглядит. И отцу приходится все это созерцать. В глотке неприятно зажгла обида на самого себя. В грудь же ударил поток холодного воздуха, и некоторый туман в голове вместе со слабостью стали понемногу отступать. Сильные руки мягко поддержали за плечи, но в этом уже не было никакой необходимости, а потому, как только мужчина убедился в этом, убрал их. Ближе к вечеру Люциус утвердился в мысли, что Драко действительно избегает смотреть ему в глаза. И было страшно от того, что отец догадывался о причине этого поведения. Впрочем, все могло быть и прозаичнее. В конце концов, у них сейчас достаточно проблем помимо случайных объятий, пускай и не совсем семейных. За готично-венецианским окном медленно темнело. Наступала ночь. *** В одной комнате наедине с отцом было сложно. А на одной кровати – смертельно опасно. До поры, до времени – морально. А в перспективе и физически. Драко не славился железной выдержкой в отношении этого человека и безумно боялся себя и своего ощущения к мужчине. Сейчас тот лежал совсем рядом и размеренно дышал в нежную ткань простыни. Драко мог бы протянуть руку и коснуться глади волос, рассыпавшихся по мягкой подушке. Юноша перевернулся на левый бок и осуществил ютившуюся в голове продолжительное время задумку. На ощупь они были не такими, какими он себе их представлял. Немного более жесткие, несколько спутанные, но… Он наклонился, чтобы вдохнуть запах волос. Пускай это и было безумием, но зато каким… Пожалуй, даже если бы Люциус уличил его сейчас в данном проступке, Драко ни на секунду бы об этом не пожалел, будучи опьяненным волшебством содеянного. Рука незаметно для его хозяина зарылась меж белоснежных прядей. Юноша хотел еще большего. Хотел обнять лежавшего рядом, прижаться к нему всем телом и никогда не отдаляться ни на миллиметр дальше. Ему потребовалось усилие, чтобы заставить себя отдернуть руку, и тогда он снова перевернулся на другой бок с твердым намерением больше никогда не делать так, как сейчас. Риск в его положении был неоправдан и глуп. А глупость следовало оставить кому-нибудь, кому она была к лицу. Допустим, Уизли. Блондин тщетно старался перенаправить мысли в иное русло, но выходило это из рук вон плохо. Он с минуту смотрел в темную даль комнаты, силясь усмирить безумно колотящееся сердце и напряженную плоть. Мысли о том, как Люциус, пусть и только в его собственных мечтах, мог накрыть его талию и притянуть к себе прямо сейчас, как делал это сегодня… Мог уткнуться в шею и шумно выдохнуть, беспокоя короткие волоски на ней. Рука юноши против воли медленно опустилась к животу, а после ниже, вынуждая тело чувственно выгнуться. Затем еще раз и еще. С губ сорвался неслышный стон, переходящий в шумный выдох. Драко закусил губу и прикрыл глаза…