оОо
Уже вечером Гарри со стоном блаженства растянулся на кровати. День прошел весьма интересно, а компания Патил и Лонгботтома была не обременительной и даже приятной. Магазином месье Михель оказалось небольшое, но весьма недешевое ателье, находящееся прямо в Хогсмиде. Надо отметить, что вещи там действительно качественные и очень красивые. Парвати купила уже готовую школьную мантию и какую-то юбку. Гарри же, тоже не удержавшись, заказал домашнюю недлинную мантию и штаны-шаровары из легкого серебристого шелка с бирюзовыми отливами – оставит в домике как сменную одежду. Как оказалось, Парвати весьма смышленая девушка, глубоко увлекающаяся не только прорицанием, но и зельями и… старинной магией. В основном индийской. Как оказалось, в этой стране до сих пор многие не пользуются палочками, а такая наука как трансфигурация там и вовсе не в почете. Изменять внешний облик, но не затрагивая суть – попросту глупо считают там. Гарри повернулся на бок, тяжело вздохнув. И кого он обманывает? Не получается у него отвлечься совершенно. Мысли все время скатываются на размышления о Люциусе и о том, какие у него могут быть дела… нет, конечно, дел у него всегда много. Но… почему-то у Гарри такие ощущение, что от него просто отвязались, отговорилась… Так! Гарри резво вскочил с кровати. Он должен быть уверен, что мистер Малфой принадлежит только ему, ну или хотя бы отвратить опасность со стороны Нарциссы, так что нечего больше откладывать. Кивнув самому себе и накинув на плечи школьную мантию, Гарри понесся в Зал Локи. До отбоя еще час, как раз успевает. Зала, как обычно, встретила его приятным, чуть зеленоватым полумраком, да переливами живительной магии, наполняющей тело и очищающей разум. Именно в этот момент решимость Гарри идти до конца в своей цели достигла апогея, и, кажется, уже никто и ничто не может остановить его. Этот зал… кажется наполненным самой сущностью одного из древних богов: яростной, эгоистичной, способной на любое коварство ради исполнения своих желаний и капризов, невольно он наполняет этими качествами и Поттера. Может быть стоило встревожиться, но Гарри не хотел замечать пагубных изменений в себе, а может ему это просто нравится? Мальчик взял с алтаря уже готовые колышки: хорошо поразмыслив, Поттер пришел к выводу, что намного безопасней держать их здесь – за все это время чары на входе так никто и не потревожил. Гарри сел на алтарь, беззаботно болтая ногами, он не спеша обвязывал палочки тоненькой прядью волос миссис Малфой. Сейчас он настолько уверен, во всем, что делает, что совершенно не осталось сомнений и страха. Вот последние приготовления закончены, и, полюбовавшись на свою работу, Гарри, щелкнув пальцами, поджег колышки. Дерево тут же вспыхнула, сильно зачадив, пахло паленым волосом и горелым мясом. Отвратительный запах, будто бы разом наполнил весь зал. Мальчик закашлялся, но не выпустил из рук смердящие палки, вознамерившись довести ритуал до конца. Его всего охватило напряжение, на лбу выступила холодная испарина, а глаза начали слезиться от дыма, коконом, с каждой секундой становящегося плотнее и плотнее, окружающего его. Но нельзя прерваться ни на секунду иначе вся работа насмарку. Радует только то, что дым светло-серый, не черный. Значит, Люциус не любил Нарциссу изначально, той самой любовью, но вот она его – да. Но мальчику плевать на чувства женщины. Если чего-то хочешь, добивайся любыми методами! Да и в отношениях супругов ничего не поменяется, разве что Люц станет чуть более холодным по отношению к Нарциссе. Но вот, последнюю руну полностью съел огонь, и дымовой кокон рассеялся, унося с собой смрад. Мальчик повертел в руках ставшие бесполезными огрызки и ловко спрыгнул с алтаря, в несколько шагов прошел до факела, горящего зеленым магическим пламенем и поджег их – не стоит оставлять улики.оОо
Время неслось со скоростью ветра, Поттеру казалось, чем ближе второе испытание, тем дни становятся короче. Мальчик все обдумывал способы прохождения второго испытания. Руны тут ему не помощники – под водой-то. Нет, конечно, можно найти что-нибудь действительно полезное, но, вот Гарри не настолько в себе уверен, такая магия еще за гранью его возможностей, а сваливать большую часть работы на профессора Бабблинг он не хотел. Вряд ли Батшеда откажет ему, слишком уж она его выделяет для этого, даже больше, чем Грейнджер. Это очень льстит, такого внимания от вздорной женщины удостаивались не многие – кроме него только Делани Моссвер – шестикурстница хаффлпаффа. «Она действительно очень талантлива!» – в запале говорила женщина, во время одного из их занятий, профессор Бабблинг вообще на удивление болтлива, что с первого взгляда о ней сказать совершенно невозможно. Еще довольно молодая, но уже со строгими складками у губ, со строгим же пучком каштановых, не тронутых сединой, волос, практически у самой шеи. Она производит впечатление второй МакГонагал, и уроки ведет соответственно. Но стоило только им остаться наедине, как вся строгость куда-то девалась, а серые глаза сразу становились как-то мягче и на него выливается такой поток информации, иногда совершенно бесполезной, но в большинстве случаев вполне содержательной и касающейся ее любимых рун. Но, нет, руны – это руны, но нужно придумать что-нибудь другое попроще, времени осталось не так много. В один из дней Невилл заметил его подавленное состояние. Анри стало казаться, что весь мир против него: Люциуса не видел уже очень-очень давно, а практически ежедневные письма все чаще стали восприниматься, как отписки «лишь бы отписаться», а решение проблемы второго испытания так и не находилось. – Гарри, что-то случилось? – А? – вздрогнул мальчик, бессмысленно уставившись на приятеля, – Да, Невилл, у меня проблемы с испытанием. – Может я чем-нибудь смогу помочь? – Помочь? Это вряд ли, если ты только не знаешь способа дышать под водой. – невесело усмехнулся Поттер. Лонгботтом чуть задумался, прикрыв глаза. Он выглядел необычайно серьезным и даже взрослым, Гарри показалось, что Невилл много старше его самого. Но вот, гриффиндорец открыл глаза, чуть неуверенно улыбнулся, и наваждение пропало. Контраст стал настолько очевиден, что Гарри сконфуженно улыбнулся в ответ и чуть дрожащей рукой заправил за ухо лезущую в глаза прядь волос. – Я… – заикнувшись начал Лонгботтом – я тут книгу недавно читал… мне ее профессор Грюм дал. Она про растения и там было написано про жаборосли… – видя откровенно непонимающий взгляд мальчик принялся периодически запинаясь, но тем нее менее достаточно четко и понятно объяснять. – Это такие водоросли, растут в Средиземном море… их обычно используют для того, чтобы достать другие водоросли с большой глубины… если их съесть, то у тебя вырастут жабры и перепонки между пальцами рук и ног… только нужно рассчитать правильную дозировку, чтобы хватило на час и что бы ты не отравился… – Да ты гений! – воскликнул Поттер в порыве чувств, да так что все соседи покосились на него, и даже раздалось несколько тихих смешков, наверняка слишком уж комичным в тот момент было лицо парня.оОо
За два дня до второго тура у Гарри пропал аппетит. В понедельник во время завтрака вернулась бурая сова с ответом от Сириуса, и это была единственная за все время отрада. Гарри отвязал свернутый в трубочку кусок пергамента, развернул и прочитал: «Сообщи дату следующей прогулки в Хогсмид.» Это было самое короткое письмо Сириуса. Гарри поглядел, не написано ли чего на обороте, но там было пусто. «Только через выходные, 11 февраля» Так же коротко написал Поттер на обороте записке, привязал ее к лапе бурой совы, и птица улетела. Гарри грустно поглядел ей вслед. Записка была слишком короткой, чтобы развеять хандру мальчика. Его состояние невозможно было не заметить, но все списывали это на нервозность перед испытанием. – Эй, с тобой все хорошо? – обратился к нему Дин Томас обеспокоенно, Симус Финниган тоже смотрел на него выжидающе. – Все хорошо. – заверил их мальчик. – Пойдемте, сейчас уход за волшебными животными… Странное дело, с тех пор, как Гарри перестал общаться с Роном и Гермионой отношения с другими однофакультетниками стали лучше, по крайней мере, Поттер перестал чувствовать себя так, будто бы на их факультете только Грейнджер и Уизли учатся. Уход вел снова Хагрид. И то ли в извинение за соплохвостов, то ли оттого, что соплохвостов осталось всего два, то ли Хагрид желал доказать, что он ничем не хуже профессора Граббли-Дерг, только и он взялся рассказывать о единорогах. Об этих волшебных существах он, как оказалось, знал столько же, сколько о чудовищах, хотя, будь у единорогов вместо рогов ядовитые клыки, он бы говорил об их повадках с большей охотой. Для урока Хагрид поймал двух маленьких единорожиков. Взрослые единороги белого цвета, а жеребята — золотые. Парвати и Лаванда пришли в совершеннейший восторг, даже у Панси Паркинсон при виде двух малышек перехватило дыхание, хотя она всеми силами старалась это скрыть. — Жеребят заметить проще, чем взрослых, — объяснил Хагрид. — Года в два они делаются серебряными, а рога вырастают годам к четырем. Взрослыми они становятся в семь лет и уж тогда только белеют. Жеребята доверчивые, мальчиков не боятся. Коли хотите, можете погладить. Да сахаром их покормите. От дальнейших объяснений Гарри отрешился, исподволь наблюдая за Малфоем. Он еще не забыл своего плана мести за себя и за своего большого друга, только не знал, как подступиться к Слизеринскому принцу. Малфой, Мордред его забери, никогда не ходит один! Подойти при всей его свите? Ни за что! Самая ужасная идея, что только может прийти в голову! — Что, Гарри, идут дела? — спросил потихоньку Хагрид, вовремя выдернув Поттера из задумчивости, мальчик и не заметил, как стал уже откровенно пялиться на Драко. — Угу, жду посылку, – рассеяно ответил Мальчик-который-выжил. — Волнуешься? — Да, чуть-чуть. — Послушай-ка, что скажу. — Хагрид похлопал громадной рукой Гарри по плечу, у Гарри подогнулись коленки. — Я тоже волновался за тебя перед хвосторогой. А ты его вон как! Я-то знаю, раз ты чего захотел, так уж добьешься. Теперь-то я не беспокоюсь. Все у тебя получится. Подсказку-то ты отгадал? Отчего-то на душе стало очень приятно. Полувеликан, конечно, глупый, но его забота очень искренняя. И Поттер даже улыбнулся, впервые со дня расставания с Люциусом настолько светло и открыто. – Конечно справлюсь! – тихо, но задорно ответил он. А уже ночью, ближе к полуночи, когда все соседи по комнате уже спали, а мальчик, чересчур увлекшись «Магией древних» совершенно потерял счет времени, в окно постучался черный, практически неразличимый на фоне затянутого тучами неба, филин, принесший записку от Лорда Малфоя. Люциус хочет его видеть, завтра сразу после занятий. До испытания остался один день.