Не бечено.
Глава 35. Учителя, проблемы и любовники.
Постучавшись в дверь класса рун, Гарри нервничал, переминаясь с ноги на ногу. Перед Батшедой было стыдно. Он поступил необдуманно! Подставил не только себя, но и ее!
– Входите! – голос Бабблинг звучал тихо, Поттер выдохнул и вошел, не давая себе передумать.
– Гарри, – профессор выглядела усталой. Складки у губ будто бы стали глубже, а пучок на голове был затянут сильнее, чем обычно; женщина покачала головой, некоторое время она смотрела молча и тяжело, – что же ты наделал?
– Я… – Поттер опустил голову, он не знал, как оправдаться, что сказать, чтоб она поняла его. – Мы делаем лишь то, что магия позволяет нам делать.
Бабблинг устало опустилась на стул, но смотрела на Поттера не отводя взгляда, на дне которого плескалось сожаление. Гарри тоже смотрел не отрываясь, оказывается у профессора очень красивые, выразительнее темно-карие глаза, тем неприятнее было видеть в них осуждение. На мгновение Поттера окатило неловкое чувство, будто он совершил что-то непростительное, запретное.
– Гарри, мальчик… ты еще знаешь так мало. То, что ты натворил… это… Да! – Батшеда суетливо вскочила, руки ее подрагивали, и она их сцепила между собой. – Да! Ты полностью прав: все, что мы делаем, магия позволяет нам делать. Все мы ее дети и древние Боги тоже, все мы часть нее. Но, они другие. Их мотивы, поступки, чувства да сама сущность! Все другое, они отличаются от нас точно так же, как мы отличаемся от маглов. И… ведь волшебники, даже маглорожденные, не любят маглов! Как бы они этого не отрицали, как бы кто не говорил о равенстве, но мы не любим маглов, считаем их ниже нас. Они другие, им не доступен мир, как он доступен нам. Поэтому мы их не любим, поэтому маглы нас боятся. – Женщина дышала тяжело, ее хрупкие плечи подрагивали, а яркие карие глаза влажно блестели будто она вот-вот расплачется. – Это… это я виновата, что не рассказала тебе… это виновато наше образование, наше министерство, что запрещает. Ты должен был знать… но… я же не догадывалась!
Из груди вырвался первый всхлип, Гарри хотел бы подойти, успокоить ее, но ноги будто приросли к полу. Он слушал и понимал, что она права, но не хотел принимать то, к чему она ведет.
– Я, Гарри… Это существо, которое ты пробудил, оно другое. Ты не сможешь с ним совладать. Оно будет давать тебе могущество, наделять силой пока ты будешь служить ему. Эта связь, – из глаз женщины потекли слезы, – эта связь неразрывна, теперь с этим уже ничего не сделаешь. И я не знаю, что будет дальше! Маги сделали многое, чтоб избавиться от Богов. С их помощью даже жалкие маглы могли обрести силу… эти Боги. Нужно… нужно быть осторожным.
Бабблинг утерла слезы тыльной стороной руки, выпрямилась несколько раз глубоко вдохнув, серьезно смотря на Гарри. Между ее тонких бровей залегла хмурая складка, делая ее старше лет на десять.
– Пойдем, я… расскажу тебе и дам несколько книг. Это должно помочь, Гарри, ты умный мальчик. Умнее любого, кого я учила, но даже умные люди совершают ошибки. Знай, – Бабблинг резко развернулась, до боли схватив Поттера за плечи, говорила она смертельно серьезно и у него даже не возникло мысли не послушать ее, – из любой ситуации можно найти выход. То, что сделал ты – ужасно, но можешь воспользоваться. Пока ты единственный, Бог будет на твоей стороне. Вскоре появятся еще, но ты должен быть умнее, пойми! –Женщина с силой, которую невозможно заподозрить в ее хрупкой фигуре тряхнула мальчика. – Тебе нужно быть умнее, Гарри, умнее самого Бога.
Батшеда отстранилась так же быстро, она резко развернулась от чего подол ее длинной, тяжелой парчовой юбки хлестнул гриффиндорцу по ногам и прошла сквозь шкаф. Гарри прошел за ней. Кабинет ничуть не изменился, все такой же неуютный, со старыми, пыльными наглухо задернутыми портьерами, создающими больной, красный полумрак; жаркий от горящего камина и многочисленных свеч не дающих достаточно света, а лишь резче очерчивающих тени.
– Садись, – махнула женщина на маленький деревянный стул, даже на вид твердый и неудобный, но Поттер послушно уселся. Он обычно не спорил с профессором Бабблинг, сейчас уж точно не собирался.
Женщина тоже села. В своем красном, поеденном молью кресле она казалась такой маленькой, почти болезненно худой. Скулы ее в полумраке кабинета будто заострились, а глаза смотрелись двумя черными провалами. Гарри неуютно поежился и нервно провел рукой по волосам. Профессор молчала некоторое время уставившись куда-то поверх плеча Поттера, заговорила она неожиданно.
– Бог – это не человек, Гарри. Я читала… я много читала о Богах в твоем возрасте, даже проводила исследование, написала книгу… – женщина болезненно усмехнулась, – но ее так и не опубликовали. Ко мне, еще тогда студентке пришли из министерства и мягко пожурив, сказали, что этого делать не стоит. Так вот, Боги – не люди. Как бы то не было, люди смертны. Боги – нет, маги чаялись уничтожить, мы думали, что перестав им поклонятся, придумав для маглов ложного, не имеющего силы Бога избавимся от них. Стоит лишь только придать забвению, и они исчезнут! Но, не тут-то было, прошли тысячи лет, позабылись ритуалы, память о них стерлась, но Боги остались. Они терпеливо выжидают, чтоб вернутся. Ты это сам доказал вчера.
Баштеда перевела дыхание, чуть промолчав продолжила, впившись внимательным взглядом в лицо мальчика.
– Ты сейчас в большей безопасности, чем любой из нас. Ты пробудил его и вы связаны. Но тебе не стоит расслабляться.
Бабблинг опять замолчала.
– А можно как-нибудь ее разорвать? – голос мальчика был неуверенным.
– Зачем? Для тебя эта связь не плоха, если ты думаешь, что тем самым опять его усыпишь, то сильно ошибаешься. Усыпить его не так просто, я не верю, что сейчас есть достаточно сильный маг для этого.
– А Дамблдор?
– Директор уже стар. – резко возразила Бабблинг. – Он сильный маг, но он стар. Его силы и жизненной энергии не хватит. Чтоб усыпить даже ослабевшего, за столько веков без подпитки, Бога нужно шесть семь магов, как Дамблдор, нужно, чтоб они отдали не только магию, но и свою жизненную силу.
По спине гриффиндорца прошли мурашки. Осознание навалилось тяжким, неподъемным грузом на плечи, заставило сгорбится. В голове не было ни одной мысли. Еще сегодня с утра все это… все это казалось приемлемым, но сейчас от понимания того, что по его вине могут пострадать… обязательно пострадают!.. невинные люди. Поттер покачал головой.
Батшеда пробормотала какое-то заклинание, очертила круг и только потом открыла ящик стола.
– Возьми, – протянула она книгу больше похожую на дневник, – прочитай ее как можно быстрее.
– Спасибо.
Голос мальчика звучал глухо, ему хотелось расплакаться. Он буквально из последних сил сдерживал себя, спокойно взял книгу и вышел из кабинета. Только добежав до боковой, неприметной лестници парень позволил себе первый всхлип. Зажав рот рукой – не дай Мерлин кто-нибудь увидит его в таком состоянии! – и опустившись на пыльные ступеньки Поттер заплакал.
Почему? Ну, почему все так навалилось?! Почему именно он? Почему все так сразу?
оОо
Люциус опять, уже второй раз за два дня оказался в кабинете директора. Он посмотрел на необычайно самодовольного Карстена. Тот был одет в неуместную темно-красную мантию, пошитую под старину, с большим клешем на запястьях, а шею, как обычно, подчеркивал цветастый платок. Куно сидел выпрямившись, величественно сложив руки на коленях и поглядывал на всех с высока. О, Люциус прекрасно знает этот взгляд. Да-да, у этого вечно пресмыкающегося перед дураком-Фаджем человеком такой взгляд появляется крайне редко, но неизменно несет за собой проблемы. Когда последствия не касаются напрямую Люциуса это даже забавно, но сейчас… Лорд готов придушить чинушу.
Малфой оглядел деканов, собравшихся в кабинете. Все они напряжены, с тревогой поглядывают на министерского павлина, лишь Дамблдор сидит и легонько улыбается, жуя свою пресловутую лимонную дольку. Хоть к Кассандре иди спрашивай: о чем он думает…
– Давайте начнем! – поджав губы громко сказал Карстен. – Сегодня мои подчиненные выяснили откуда шла магия.
Карстен поднялся, потер руки и магически увеличил, закрепленную в воздухе, карту Хогвартса.
– Вот здесь, в четвертом секторе подземелий.
Куно указал рукой на совершенно неприметный квадрат. Поблизости нет ни дверей, ни картин.
– Находится далеко от слизеринских комнат, хоть что-то радует, – хмыкнул Северус.
– Снейп, это не значит, что ваши слизеринцы в этом не замешены, и…
– О, полно тебе, Карстен, – мягко оборвал тираду Дамблдор, видя, как начинает закипать Северус. – У тебя есть еще что нам рассказать?
– Да, – визгливо от недооценивания собственной важности, – я хочу, чтоб профессор Флитвик помог моим ребятам обследовать тот квадрат. Министерство к обеду пришлет несколько авроров.
– Конечно, – сразу согласился полугоблин.
– Я распоряжусь, – Альбус улыбнулся, засунув в рот еще одну лимонную дольку, – надеюсь они составят нам компанию за обедом. Думаю, деканы могут идти исполнять свои обязанности?
– Конечно, – недовольно отозвался чинуша.
– Мистер Малфой, вы же останетесь в школе?
– Да, директор Дамблдор, я как глава попечительского совета очень обеспокоен этой ситуацией. Если вы не против, я бы хотел поговорить со студентами, отсутствующими вчера после отбоя. Особенно с мистером Поттером.
– Мистеру Поттеру уже назначено наказание! Не думаю, что он не поймет, мальчик… – резко начала МакГонагалл.
– Минерва, – успокаивающе поднял руки Альбус, – думаю, что мистер Малфой не будет излишне строг с мальчиком. Лишняя воспитательная беседа ему не помешает.
Глаза директора школы лукаво блеснули, когда он опять перевел взгляд на Люциуса. Малфой поджал губы. Он все знает. По коже побежали мурашки.
– Не съем я вашего студента, профессор, – желчно усмехнулся Лорд.
МакГонагалл поджала губы, но кивнула.
– У него сегодня отработка.
– Думаю можно отработку начать с понедельника? В школе такая суета.
Люциус глянул на Северуса. Зельевар застыл, лицо его было бесстрастно, но глаза метали молнии.
– Профессор Грюм не откажет, – покивал Дамблдор, – а теперь, нам все нужно заняться своими делами.
Люциус вышел вместе с Северусом, декан Слизерина шел мрачной тенью, поджимал губы и кидал колкие взгляды на друга.
– Ты понимаешь, что делаешь? – Желчно спросил он. – Дамблдор заботится о мальчишке, но ты…
– Что я? По-моему, вышло наилучшим образом.
– А, по-моему, друг мой, ты где-то мозги растерял!
Резко развернувшись Снейп оставил растерянного и возмущенного Малфоя одного.
– Добби! – позвал Люциус со злостью.
Первые мгновения ничего не происходило, но потом эльф появился с оглушительным хлопком исподлобья зыркая на Малфоя.
– Чего желал бывший хозяин Малфой? Добби больше не принадлежит бывшему хозяину Малфою и не обязан выполнять его приказы! – Домовик расправил хилые плечики и выпятил грудь.
– Где Гарри? Приведи его в мои покои как можно скорее, мне нужно поговорить с ним!
– Добби не…
– Ты, жалкая тварь, это выполнишь!
Голос был тих, почти срывался на шипение. Малфоя переполняла ярость, она исказила привлекательные черты, руки его тряслись. Хотелось кинуть в кого-нибудь аваду.
– Добби не обя…
Люциус шагнул ближе, с силой схватил мгновенно запищавшее создание за ухо и потянул, почти отрывая от земли. На большие, выпученные глаза эльфа навернулись слезы, он схватился своими маленькими, слабыми ручонками за руку Малфоя. О, как же Люциусу этого не хватало – возможности выпустить свой гнев.
– Мне. Срочно. Нужно. Поговорить. С. Ним. И ты пойдешь и передашь своему хозяину это! Ты понял меня?
– Д… да!
Как только Люциус отступил домовой эльф исчез. Мужчина хмыкнул, поправил перекасобоченную мантию. Что же, встряска домовикам порой полезна, видимо Куколка совершенно распустил его, раз тот позволяет не повиноваться таким простым приказам! Люциус же не заставлял эльфа силой привести своего хозяина. Что за вздор. А теперь нужно поторопиться.
оОо
Истерика у Гарри закончилась быстро, но сил подняться, куда-то идти и что-то делать не было совершенно. Он уже час сидел на грязной лестнице и смотрел, как маленький паучок плетет свою паутину, он должен быть, как этот самый паучок – оплетать своей паутиной всех. Но у него не получается, даже маленькое членистоногое сильнее него.
Поттер вздохнул, откинулся на верхнюю ступеньку. Что толку следить за мантией сейчас? И так уже испорчена. Поттер прикрыл глаза, нестерпимо хотелось спать.
Рядом раздался оглушительный в полной тишине хлопок. Поттер вздрогнул, дернулся и острый сколотый край ступеньки впился ему в бок. Мальчик глянул на вторженца.
– Добби! – выдохнул он. Слава Мерлину! Всего лишь Добби! А то с этими потрясениями уже черти что себе надумал.
– Хозяин Гарри! – Мальчик заметил, что глаза у домовика заплаканные. – Злой и жестокий бывший хозяин Малфой хочет видеть хозяина Гарри у себя в покоях.
Сердце мальчика забилось быстрее, казалось оно хочет вырваться из заточения и сбежать, руки и ноги похолодели, а во рту пересохло. Наконец!
– Когда?
– Как можно скорее, хозяин Гарри, сэр.
Поттер растерянно огляделся. Хотелось вскочить и прямо сию же секунду понестись к гостевым покоям! Но… Поттер еще раз огляделся: он весь в пыли и паутине.
– Добби, перенеси меня пожалуйста в ванну. Поможешь мне собраться. Нужно поторопится.
Через минуту, уже с головой окунувшись в теплую, пахнущую лавандой и розмарином воду Гарри думал о том, что же следует сказать любимому? Интересно, о чем тот хочет с ним поговорить?
