Насколько я счастлив?

      Пологую равнину обволокло густым туманом, сквозь который едва-едва пробивались солнечные лучи. Дорога скрылась в серой пелене, однако в тусклом свете подвешенных по бокам телеги масляных фонарей кони без труда находили извилистую тропку. Уже более часа повозка медленно покачивалась из стороны в сторону, убаюкивая спящих внутри нее путников.        Эланор приоткрыла глаза. Мелкие дождевые капельки повисли на ресницах девочки, заставляя её моргать. Как следует протерев глаза и скинув с себя ногу посапывающего рядом брата, хоббитянка села, поплотнее закуталась в плащ и огляделась. Все в повозке крепко спали, а на месте возницы, натянув на голову капюшон, сидел хмурый Сид. Эланор тихо достала клочок бумаги и пару угольков, аккуратно завернутых в платок, спрятанный под вещами на дне её котомки. Усевшись поудобнее, она принялась разглядывать местность. Впрочем, вскоре оказалось, что кроме вездесущего тумана и едва различимых в нем силуэтов деревьев ничего не рассмотреть. Хоббитянка озадаченно прикусила карандаш, накрылась одеялом и задумчиво принялась выводить на листе очертания наполовину скрытого капюшоном лица возницы.       Солнце поднималось все выше, туман постепенно рассеивался. Понемногу становилось теплее. Легкий ветер сбросил с Эланор капюшон, в солнечных лучах сверкнули золотом светлые кудри. Выдохнув облачко пара, девочка нанесла на эскиз последний штрих. Из-за угля рисунок получился слегка смазанным, но, не смотря на это, хоббитянка залюбовалась получившимся портретом. Справа от нее поежился отец. Эланор вздрогнула и быстро убрала уголек и сложенный вчетверо рисунок обратно в сумку.       Сэм проснулся спустя несколько минут. Усевшись, он зевнул, потянулся и вопросительно взглянул на дочь. Та лишь мило улыбнулась. Хоббит посмотрел на приподнявшееся над горизонтом солнце.       — Ты смотри, часов эдак девять-десять утра. Сколько мы уже едем, не знаешь? — шепотом спросил он у дочки. Эланор в ответ повела плечами, кивнув в сторону Сида. Сэм вздохнул и попросил девочку узнать, где они сейчас находятся. Каждую минуту хоббит думал, что они приближаются к месту, вызывающему дрожь в каждой клеточке его тела. Эланор тихонько, стараясь никого не разбудить, ловко перепрыгнула через невысокий борт и пробралась к месту возницы.       — Доброе утро, Сид, — тихонько поздоровалась она, усаживаясь рядом.       — Доброе утро, Эланор, — ответил мальчик, слегка удивленный её появлением. — Все уже встали? — спросил он, оглядываясь назад.       — Только я и папа. Остальные спят. — хоббитянка задумчиво посмотрела вперед и добавила, улыбнувшись, — Mae aur*, Анор и Исил! Кони, будто понимая прекрасное наречие, радостно закивали головами, ускоряя ход.       — Давно мы в пути?       — А ты будто не знаешь… — искоса посмотрев на нее, бросил Сид и усмехнулся. Эланор залилась краской и опустила вниз глаза.       Он знает? Он слышал? А что, если видел? Мысли полились потоком.       — Около двух часов, — заметив её волнение, мягко добавил юноша.       Пока Сэм, то и дело вздыхая, возился с котомками и одеялом, дети не произнесли ни слова. Наконец, когда суета в повозке стихла, Эланор прервала молчание.       — Мы скоро достигнем Заверти? — Сид удивленно посмотрел на девочку. — Папа не любит это место. Оно связано у него с плохими воспоминаниями, — еле слышным шепотом объяснила она.       — Расскажешь потом? — так же тихо спросил мальчик. Эланор кивнула. Сид на секунду заглянул ей в глаза: ему уже давно казалось, что в них есть что-то невероятно притягательное и загадочное, но хоббитянка моргнула, и он резко отвел взгляд.       — Думаю, прибудем сразу после обеда, — стегнув лошадей, ответил Сид.       Солнце поднялось высоко, но скрылось за серыми тучами, внезапно затянувшими небо. Сэм разбудил Рози и детей, помог жене сложить одеяла, и теперь они дружно сидели за импровизированным столом. Рози собрала легкий завтрак из яблок и пары лепешек. Маленькие Фродо и Розочка были недовольны: они привыкли к куда более обильным трапезам. Вдобавок, теперь завтрак пришлось делить с двумя другими детьми. Однако Рози нашла выход из ситуации, пообещав, что там, куда они направляются, еды будет много, и вся она будет вкусная.       Покончив с завтраком, Сид снова уселся на козлы, а Сэм, заложив руки за голову и закинув ногу на ногу, прикорнул в углу на поклаже. Рози достала из одной из котомок небольшой деревянный гребень и цветные ленты и принялась причесывать дочек. После того, как кудри Розочки оказались собраны в пару хвостиков, а Эланор обзавелась тугой косой, Рози, немного поразмыслив, подозвала к себе Иду. Девочка, получив утвердительный кивок от брата, перелезла через бортик и села перед хоббитянкой. Миссис Гемджи улыбнулась и начала расчесывать спутанные волосы девочки, стараясь аккуратно расправить каждый узел. Затем Рози стала заплетать косички. Закончив с первой, она взяла нежно-голубую ленту и подвязала ей конец косы. Маленькая Розочка, которая вместе с сестрой играла с ленточками, подала маме ярко-желтую, которую та вплела во вторую косичку. Счастливая Ида радостно вскочила, покружилась и поцеловала Рози в щеку.       — Спасибо, тетя Рози! — добавила она, смущенно улыбаясь.       Рыжий круг солнца, который, казалось, только поднялся, вновь стал клониться к горизонту. Телега наткнулась на камень и подскочила, Сэм проснулся от резкого толчка. Кое-как придя в себя, он едва слышно выругался. Настроение упало окончательно: все небо заполонили тяжелые дождевые тучи, задул леденящий ветер. Хоббит покрутил головой и увидел, что Рози и дети в другом углу телеги плотно завернулись в свои плащи. Хоббитянка заплетала ленточки в короткие кудрявые волосы Фродо, девчонки хихикали и подначивали ее на новые парикмахерские подвиги. Сэм потянулся, широко зевнул и огляделся: дорога показалась ему знакомой. На горизонте вырисовывались невысокие холмы, один из которых был заметнее всех. Где-то глубоко в памяти хоббита заворочались темные воспоминания, из тех, что хотелось бы забыть навсегда. Сэм не ошибся — они подъезжали к Заверти.       — Мистер Гемджи, — крикнул Сид, — там, впереди, этот холм, который выше остальных, видите? Это и есть Заверть.       — Я знаю, — угрюмо буркнул хоббит, заворачиваясь в плащ.       Прошло около получаса, и с небес начал накрапывать дождик, испортивший настроение абсолютно всем. Хоббиты, насупившись, тихо сидели под капюшонами, Сид погнал лошадей быстрее. Невдалеке появлялись четкие контуры разрушенного строения, поросшего зеленым мхом. Дождь припустил сильнее, а повозка достигла подножья Амон-сул. Как бы сильно Сэму не хотелось объехать это место за сотню лиг, Сид объявил, что дождь усиливается, поэтому придется искать сухое место для ночевки. Настроение у хоббита упало вовсе.       Серо-зеленая насыпь предстала перед путниками поросшими мхом камнями. Даже спустя годы после коронации Короля никто не взялся за восстановление былой крепости, сожженной и разрушенной столетия назад. Неровный каменный круг венчал взлобье древней горы, придавая ей устрашающий вид.       Рози и дети остались в повозке складывать в котомки одеяла для ночлега, а Сид и Сэм, захватив фонарь, отправились на поиски укрытия. Лезть на дальнюю вершину не стали, хотя и с дороги пришлось свернуть: немного поднявшись, между камней они отыскали небольшую пещеру. Та им вполне подошла: маленькое сухое местечко, спрятанное от ледяного ветра и дождя. Вернувшись, они подогнали повозку поближе к укрытию и перетащили туда поклажу. Лошадей Сид завел в поросшую густой травой лощину у самого подножия холма.        Закончив с переносом вещей, хоббит внимательно осмотрел пещерку: в глубине обнаружился хворост для костра — видимо, укрытием этим пользовались не они одни. Сэм поблагодарил про себя запасливых дунаданов (понадеявшись, что ветки сложили именно они)и развел костер, вокруг которого расстелили на просушку отсыревшие одеяла. Рози разогрела скудный ужин, Ида и Фродо двинулись на поиски хвороста, а Сид, насупившись, побрел на разведку.        Вскоре дождь разошелся не на шутку, дети едва-едва успели вернуться, притащив с собой по нескольку веток. Завывал ветер. На сводах пещеры повисли крупные капли, в которых играли огненные блики. Поужинав и высушив промокшую одежду, все молча сидели вокруг костра, прислушиваясь к шуму ливня и каплям, медленно падающим с каменного потолка. Рози, обняв спящую Розочку, прикорнула на груди у мужа. Фродо прижался к отцу с другой стороны. Эланор сидела поодаль, задумчиво глядя в костер. Сид, приобняв маленькую Иду, нежно гладил её по волосам. Сэм же нахмурился и ушел глубоко в себя.        Каменные стены Заверти не придавала ему уверенности, напротив — так и хотелось покинуть это место. Проклиная дождь, хоббит невольно прикасался к прошлому. Он содрогнулся — первыми из тумана воспоминаний всплыли черные тени в ночи и режущий уши, сводящий с ума визг назгулов. Затем его мысли понеслись дальше, в казавшийся бесконечным поход Войны Кольца, когда нужно бояться каждого шага и оборачиваться на любой шорох. Но все воспоминания сводились к одному, и, пожалуй, самому тяжелому — Серебристая гавань, белые паруса, серые волны вдалеке смывают легкую тень корабля…       — Папа, — тихо позвал его Фродо. — Спой нам песнь про Гил-Гэлада.       Сэм отвлекся и искоса взглянул на сына.       — Гил-Гэлад? — удивленно спросила Ида, поднимаясь с колен брата, — Дедушка часто рассказывал нам о нем. А вы его знаете? — глаза девочки сверкнули в тусклом свете огня.       — Сам-то лично его не знаю, конечно, — ответил хоббит, печально усмехнувшись — видно, дух этой истории так и летает где-то в этих краях, снова и снова заставляя беспокоить древнего короля. — А вот сказание о нем стоит припомнить…        Будто в ответ раздался тихий, мелодичный голос Эланор.       — Гил-Гэлад, светлый государь,        Последний всеэльфийский царь,        Хотел навеки превозмочь        Нависшую над миром ночь.        Сиял, как солнце, щит в ночи.        Ломались черные мечи,        А светлый меч меж черных скал        Разящей молнией сверкал…        — И он сумел развеять ночь,        Развеять, но не превозмочь,        И закалилась навсегда        За край небес его звезда…  — мрачно закончил Сид, не отрывая взгляда от голубых глаз Эланор.       Снова затянулось молчание, каждый погрузился в свои мысли. Наконец Рози предложила детям ложиться спать. Вместе с мужем они укрыли всех детей одеялами и, пожелав им спокойной ночи, улеглись сами. Сид остался за сторожа и длинной веткой поправлял угли в костре.       Семейство моментально уснуло, и только Сэм, закутавшись в одеяло, долго лежал на каменном полу без сна, размышляя о чем-то под тихое потрескивание горящего хвороста. Ветерок то и дело посвистывал, и в тихом шорохе листвы будто бы все еще перешептывались старые сказания.