Создавалось под: Zack Hemsey – Vengeance (Instrumental)
Перелезаю в комнату Кэйли, понимая, что здесь никто так и не убрал осколки. Скрип двери, и я тут же опускаюсь на пол, чтобы мать, вошедшая в мою комнату, не заметила меня. Веду себя хуже ребенка. После минуты тишины, поднимаюсь, идя к двери. Вообще, все это – незаконное проникновение в дом, поэтому, если Кэйли до сих пор в плохом настроении, то может с легкостью подать заявление на меня. Выхожу в коридор. Тут горит свет. Странно. Не знал, что здесь есть светильники. Замедляю шаг, понимая, что обилие света вызывает у меня неприятные ощущения. В темноте намного уютнее. К тому же весь коридор сделан в бордовых тонах, что больше раздражает глаза. Грохот. Поднимаю голову. Чердак? Подхожу к спущенной лестнице, когда грохот повторяется. - Кэйли? – зову, щуря глаза. В ответ тишина. Кусаю губы, топчась на месте, но закатываю глаза, начиная лезть наверх. Краем глаза цепляю нечто темное, но не обращаю внимания, хотя, не скрою, в этот момент внутри образовалась неприятная щекотка, от которой захотелось кашлять. Забираюсь на чердак, выпрямляясь, и сразу же поднимаю брови, наблюдая забавную картину перед собой: девушка носится по помещению, снося все. Может, это один из способов выплеснуть злость? Складываю руки, облокачиваясь на стену. Что-то все-таки кажется в ней не таким… Девушка поднимает с пола бутылку виски, поднося к губам. Я пускаю смешок, отчего она дергается, подпрыгивая на месте. Кэйли явно уже достаточно выпила, ведь не может сфокусировать взгляд на мне: - Чё ты тут забыл? – хмурится, делая шаг. – Кто впустил? Я оторвался от стены: - Влез через окно, - ставлю руки на талию, понимая, что девушка не очень-то интересуется мной, ведь продолжает все переворачивать. – Чем ты занимаешься? – спрашиваю, цокая языком. – Решила выбросить этот хлам? Девушка спотыкается о коробки, глотая алкоголь: - Я ищу, - кажется, она неправильно произносит слова. - Что? – вздыхаю, ведь говорить с ней сейчас бесполезно. - Зеркала, - указывает в сторону противоположной стены. – Вон там они были. Я хмурюсь, щуря глаза: - Там ничего не было. У этой стены стоял книжный шкаф, который теперь прямо, - опускаю глаза, - под твоими ногами. Кэйли забавно хмурится, покачиваясь на месте: - Тут были зеркала, прикрытые тканью. Я раздраженно выдыхаю: - Не было. Девушка недолго смотрит на меня: она переводит глаза, уставившись на голую стену. Я немного теряюсь, когда Кэйли начинает смеяться, потирая лоб. Скажу честно: в данный момент – это выглядит жутко. Девушка пытается сдержаться, но не выходит. Она вновь указывает бутылкой на стену, смеясь: - Не было их здесь, ну, конечно, да, - смеется, выдыхая. – Конечно, - добавляет, но уже с поникшим выражением лица, - не было. Поднимает глаза на меня, растягивая рот в улыбку: - Это все Оно, Дилан, Оно, - утверждает, идя в сторону лестницы. Что ж, даже не знаю, что лучше: семейный ужин, или вот эта особь, которая явно не в себе. Поворачиваю голову, остановив взгляд на табличке, что висела на стене. Хмурюсь, смахивая со стекла пыль. Где-то я это уже видел. Кажется, это почерк моего деда. Он не умеет пользоваться принтером, да и вообще предпочитает держаться от всех этих, как он их называет, технологических новшеств подальше. Пытаюсь прочесть надпись, но удается разобрать всего несколько слов: «Не включайте свет после», - дальше не пойму. После чего? И почему не включать? Раньше он здесь жил один. Неужели, такой скряга, что даже на электричестве экономил? Возвращаюсь в реальность из своих размышлений, когда слышу грохот. Оборачиваюсь: Кэйли уже спустилась вниз и, кажется, неудачно приземлилась. Тяжко вздыхаю, осознавая, что придется побыть «нянькой». Иду к лестнице, не оборачиваясь. *** Парень начал спускаться, ища глазами девушку внизу. Табличка, что висела на стене, была в стеклянной рамке. Благодаря тусклому свету лампы невозможно было разглядеть в стекле странную тень, которая покрывает половину стены напротив. Силуэт довольно быстро переместился, когда Дилан, спустившись, выключил свет. *** Я обернулся, убрав лестницу. Девушка остановилась возле зеркала. Смутился, ведь не обратил на него внимания, когда вышел в коридор. Или его не было здесь вовсе? Подхожу ближе к Кэйли, сунув руки в карманы штанов. Девушка уставилась на свое отражение, и я понял, что она старается не моргать, словно играет в гляделки. Глотаю ком в горле, интересуясь: - Чем сейчас занимаешься? Её ответ был короткий, но он был способен заставить кровь в моих жилах замереть на долю секунды. - Это не я, - слабо шепнула. Теперь я четко знаю, чего хочу – тупо покинуть это место, этот дом, поэтому вынимаю руки, сделав еще шаг к Кэйли: - Идем отсюда, - касаюсь пальцами ее руки, но останавливаюсь, понимая, что лучше ее не трогать. Не знаю, откуда такой барьер. Возможно, я чувствую себя виноватым перед ней. Девушка оборачивается, и её взгляд кажется мне более ясным, чем прежде. Она моргает, кусая губы, когда поднимает глаза на меня. Я хмурюсь, видя, как кожа её шеи покрывается мурашками. - В чем дело? – задаю вопрос, все же касаясь пальцами ее руки. Кэйли переступает с ноги на ногу, опуская взгляд. Она явно нервничает, чего я не понимаю, начиная оборачиваться. Сзади никого, тогда, что не так? Вновь смотрю на нее. Изогнул бровь, ведь теперь Кэйли смотрит на мои губы. Часто моргаю, невольно облизывая их. Девушка резко отводит взгляд, обходя меня. Я хмурюсь, оборачиваясь, и следую за ней: - Кэйли, идем отсюда. Девушка подносит бутылку к губам, ускоряя шаг: - Я никуда с тобой не пойду, О’Брайен, - спускается по лестнице. Следую за ней на второй этаж. - Тебе лучше уйти, - её голос дрогнул. Кэйли сворачивается в кабинет своего отца, желая закрыть дверь перед моим носом, но на этот раз я быстрее, поэтому успел поставить ногу. Девушка отошла от двери, закатывая глаза. Я вхожу за ней, осматриваясь: её отец практически все изменил здесь, правда фортепиано так и осталось стоять у стены. Хмурюсь, чувствуя неприятную тяжесть в груди. Столько воспоминаний в одной комнате. Кэйли делает музыку громче, которая играла на фоне. Я усмехаюсь, ведь этот старый магнитофон еще времен Второй Мировой. Рядом шкаф, на полках которого лежат кассеты. Это целое хранилище древней попсы, давно забытых песен. Кэйли берет со стола очередную бутылку, хотя мне кажется, что с неё уже хватит. Девушка делает музыку еще громче, когда я подхожу к фортепиано, проводя пальцем по крышке, и собираю пыль, оборачиваясь. Кэйли вставила другую кассету. *** Её длинные пальцы были созданы для игры на пианино, но в данный момент она обхватывала ими шею женщины, чье лицо побледнело от ужаса. Она толкает девушку, но сама поскальзывается в ванной, падая на плиточный пол. Бьется головой, теряя сознание. Девушка отскакивает, распахивая рот, ведь пробирка выпадает из ее рук, разбиваясь. Она разводит руки в стороны, смотря на свое отражение в зеркале: мокрые волосы свисали с плеч, темные круги от туши и подводки под глазами, дрожащие губы, которые начинают расплываться в улыбку. Запах. Девушка не медлит, выбегая из ванной комнаты. Женщина приоткрывает глаза, чувствуя нестерпимую боль. Она видит, как девушка выходит из ванной, и протягивает руку, но та лишь бросает взгляд, запирая дверь. ***Создавалось под: Roniit – Runaway
Я забываюсь, отводя глаза. Девушка начинает кружиться, опустошая бутылку. Поднимаю голову, оттягивая нижнюю губу. Продолжаю наблюдать за ней. Кэйли недовольно ворчит, понимая, что в бутылке пусто, и кидает её на пол, потянувшись за следующей, которая стояла на полке. Я решаюсь вмешаться. Подхожу к ней, заставляя отвернуться от шкафа, и подталкиваю к столу, а сам облокачиваюсь на дверцы шкафа, закрывая его. Поднимаю брови, ведь девушку это только раззадорило. Она повторила попытку. Я убрал ее руки, которые тут же переместились мне на плечи. Взглянул на нее. Ладони Кэйли скользнули по груди, после чего девушка отошла, игриво улыбаясь. Что ж, немного алкоголя её вид не портит. Сунул руки в карманы, продолжая наблюдать за ней. Девушка отвернулась, начиная двигаться под музыку. Высунул руки, сложив их на груди. Она скользит ладонями вдоль своего тела. Я подношу кулак ко рту, щуря глаза. Кэйли оборачивается, запуская руки в волосы, и хихикает, встряхивая их, после чего замирает на месте, смотря на меня. Я наклоняю голову на бок, кусая костяшки. Девушка опускает руки. Её сбившееся дыхание выдает то, что грудь начинает довольно быстро подниматься и опускаться. Я отошел от шкафа, продолжая смотреть на неё. Девушка неуверенно переступила с ноги на ногу, но не отступила. Она сглатывает, поднимая глаза, когда я останавливаюсь возле неё, продолжая прижимать кулак к губам. Кэйли напряжена. Я не вздрагиваю, когда она касается моего живота руками, оттягивая ткань футболки. Теперь и мое тело напряжено. Хмурюсь, ибо ощущения какие-то иные. Девушка приоткрывает губы, вставая ближе ко мне. Я опускаю руки, когда ее ладони скользят к моей шее. Она давит на неё. Её взгляд становится «просящим». Я же держусь. Её холодные пальцы впиваются в мой затылок. Терплю, ощущая наслаждение. Её кожа покрывается мурашками. Девушка сжимает губы в тонкую полоску, приподнимаясь на носки. Мне не сдержаться. От моего резкого прикосновения Кэйли дергается. Она выгибает спину, когда мои руки обхватывают её талию. Впиваюсь своими губами в её, понимая, что привкус алкоголя лишь усугубляет ситуацию. Кэйли и без того выглядит жутко привлекательно. Углубляю поцелуй, когда она крепче обхватывает мою шею, поддавшись вперед. Этого я и остерегался. Хотел контролировать желания, ведь без труда мог делать это раньше. Раньше, пока не появилась Кэйли. Девушка наклоняет голову на бок. Я чувствую, как неуверенно она пытается целовать меня, что говорит о её неопытности в этом деле. Не могу не усмехнуться, отчего пугаюсь. Это совершенно не то, что я должен делать. Но Кэйли отступает назад. Упираемся в стол, и я разрываю поцелуй, подхватывая её за лодыжки, и усаживаю на него. Девушка вновь воссоединяет наши губы, глубоко дыша. Пытаюсь здраво оценивать свои действия, правда поздно понимаю, что Кэйли сама притягивает меня к себе. Инициатива с её стороны – и я не в силах остановиться. Девушка тянет меня за футболку, когда опускается на поверхность стола. Я притягиваю ее тело ближе к себе. Кэйли обхватывает ногами мою талию, укусив за нижнюю губу. Я остановился. Она оттянула её, отпустив. Мы смотрим друг на друга. Опираюсь локтями на стол, щуря глаза, когда девушка вновь прильнула к моим губам, но теперь её поцелуй был нежным, отчего невольно прикрыл глаза, получая настоящее удовольствие. Кэйли медленно провела рукой по моей груди, проникнув под футболку. Я тяжело выдохнул, понимая, что дело хреново. Одной рукой сжимаю ее талию, грубо впивая пальцы в кожу, отчего она ахает, приоткрывая губы, и закидывает голову. Хмурюсь, оставляя поцелуй на ее шее. Как ни странно, несмотря на все мое внутреннее отвращение к подобному, я кое-что осознал. Девушка запустила пальцы мне в волосы, оттягивая их. Я определенно хочу её.Создавалось под: Hans Zimmer (Л.В. Бетховен) – OST "Ангелы и демоны"
Нахмурился, когда девушка встревожено взглянула на меня: - Д-Дилан, - выдавливает, задумчиво уставившись куда-то в бок. Она прислушивается? Музыка. Я опираюсь руками на стол, слегка поворачивая голову. Это фортепиано. Оборачиваюсь. Музыка льется из магнитофона. Видимо на этой кассете была записана игра Кэтрин. Девушка садится, хмурясь: - Слушай… По спине пробегает холодок. Шепот. Неразборчивые слова на фоне мелодии. Моргаю, щурясь. Это нелепо. Слова становятся громче, но понять их не могу. Это похоже на набор букв, но кто-то читает их с интонацией, отделяя, словно, слова. Оборачиваюсь, взглянув на девушку, которая явно в ужасе. Она хватается за ткань моей футболки дрожащей рукой. *** Девушка вбегает в комнату, запирая за собой дверь. Она сделала это, она смогла. Тяжело дышит, отходя. Поворачивается к шкафу, включая свет. Её тело ноет от перевозбуждения. Открывает дверцы, опуская голову. На зеркалах нарисованы непонятные обычным людям знаки. Это походит на какой-то древний язык. Его не прочесть. Девушка чувствует, как ноги подкашиваются. Она садится на пол, все так же держась за дверцы. Поднимает темные, словно бездны, глаза. *** Я хмурюсь, медленно убирая руку Кэйли, когда замечаю на стене, возле фортепиано, странную табличку, покрытую слоем пыли. Девушка пискнула, но не слезла со стола, когда я отошел, щурясь. В это время мелодия становилась все более пугающей, ведь теперь голоса стали громче мелодии. Да, теперь эту чепуху несет не один человек. Голоса разные, но они явно женские. Подхожу к стене, протирая пыль. Замираю, видя ту же надпись, которую не в силах разобрать. Задумался. Мой дед писал это при мне. Я хорошо помню этот день. Тогда он впервые сдал этот дом семье, хотя был против этого, но отец уговорил его. Дед заготовил целый свод правил, чего я не мог понять, ведь никто все равно не стал бы прислушиваться к ним. К тому же, мой дед спустя столько лет немного обезумел. «Не включай свет», - я навсегда запомнил выражение его лица, когда он говорил мне эти слова. Это были последние слова деда, которые несли хоть какой-то смысл, ведь после этого, стоило ему открыть рот, как выдавал лишь бред. Сильнее хмурю брови, читая внимательней надпись: «Не включать свет после заката. Вы дадите им больше времени, сил, а так же шансов свести вас с ума». Стучу кулаком по губам. В голове начинает выстраиваться картинка, которая приводит меня в ужас. Да, впервые за столько лет я почувствовал этот леденящий холод, а главное – понял, в чем была суть его слов. - Кэйли, - сглатываю, оборачиваясь, и дергаюсь, замирая: девушка по-прежнему сидит на столе, не отрывая испуганные глаза от меня. Её губы дрожат. Она не может видеть того, что вижу я, но она явно чувствует Её. Я приоткрываю рот, теряясь, но беру себя в руки, напрягая скулы, когда Кэтрин, стоявшая позади Кэйли, подняла темные глаза. - Кэйли, - шепчу, делая осторожный шаг. Свет начинает мерцать, после чего лампочка лопается, и комнату поглощает мрак.