La vie en argent

Напоминаю: истинный возраст Гарри уже перевалил за шестнадцать лет. То есть возраст согласия уже есть!       На следующее утро почти ничего не изменилось. Ключевое слово «почти». Кое-где до уха доносились новые интонации, с которыми произносили его имя. Где-то девчонки с восхищением обсуждали зелень глаз, скрытую очками. Где-то старшекурсники с неприкрытой неприязнью громким шёпотом говорили о слизеринском гербе у него на мантии. А за столом он четко услышал нотки сожаления со стороны стола Рэйвенкло. Несколько пятикурсниц смотрели на Гарри Поттера с неприкрытым голодом. Младший Снейп почувствовал себя ароматной панна-коттой на столе у сладкоежки.       — Не обращай внимания, — как можно незаметнее толкнул его Драко под столом. — Это только больше разжигает их интерес.       — Ага, — хохотнул Блейз. — Охотник чувствует добычу.       — Идите вы оба, — буркнул Гарри и взялся за ложку. Он догадывался, что его выступление на первом испытании вызовет ажиотаж, но не рассчитывал, что женская половина школы вспомнит о нём. После Уизлетты у него не было особо ярых поклонниц.       — Это только начало, — усмехнулся Драко.       — Да-да, — закивал головой Блейз. — Скоро им напомнят кое о чём, и тогда нам придётся просить Крэбба с Гойлом быть твоими телохранителями.       — Ну уж нет, — замотал головой Гарри. — Я лучше прямо сейчас встану перед Малфоем на колено и попрошу пойти со мной на бал.       Драко не смог справиться с эмоциями и громко закашлялся, щедро обрызгав своего итальянца овсяной кашей.       — Ты сдурел?! — хором воскликнули друзья и близ сидящие однокурсники.       — Ладно мы, — на эмоциях стала жестикулировать Пэнси, — но ни один грязнокровка или профессор не поддержит твою идею. Это не входит в их либеральные взгляды.       — Это точно, — послышался строгий голос Максимилиана — он сидел от них в двух футах. — Мы приняли то, что ты предпочитаешь свой пол, а эти никогда не поймут.       — У меня на лбу написано, что я гей, что ли?! — тихо возмутился Гарри, чтобы не привлекать внимания с других столов.       — Вот такими буквами, — с хитрой ухмылкой широко развел пальцы Максимилиан и громко засмеялся.       Гарри только и осталось, что нахохлиться и уткнуться носом в тарелку. Дело приняло неприятный поворот. Ему, в самом деле, хотелось просто пригласить Малфоя и убить этим всех зайцев, но, видимо, не суждено. Ему придётся в скором времени решить, с кем идти на Святочный бал. Однокурсницы отпадают сразу — Пэнси и Дафну пусть приглашают Драко с Блейзом. Астория не подходит по этой же причине. Ни одна слизеринка не может быть парой для Мальчика-который-выжил. Самый подходящий вариант — Гермиона. Надо будет её спросить, возможно, ни один болгарский идиот не успел её пригласить.       Чей-то взгляд обжёг спину, но Гарри решил не поворачиваться. Мало ли кому захотелось осмотреть тощую спину слизеринского чемпиона.       После завтрака они отправились на занятия. Учителя ничем не выделяли Гарри из толпы, точнее, не больше, чем обычно. Будто не он вчера показал, где раки зимуют самому опасному дракону. Но младший Снейп не обижался. Ему это было скорее на руку. А вот то, чего он ожидал, пока не случилось. Директор не вызывал его на душевную беседу. И это немного напрягало. Вот кто-кто, а Дамблдор точно понял, какие именно заклятья использовал четвёртый чемпион.       И, как положено по всем известному закону, подлянка случилась именно тогда, когда о ней уже забыли. Друзья возвращались после ужина в гостиную, когда из-за угла появилась невыносимая яркая лиловая мантия с золотистыми звёздами. Гарри не растерялся ― тут же натянул самую счастливую улыбку и громко засмеялся. Директор остановился в нескольких футах от них.       — Добрый вечер, профессор Дамблдор, — вежливо поклонился Гарри.       Двое оставшихся слизеринцев встали за спиной младшего Снейпа и повторили поклон. Их лица нельзя было назвать радостными. Блейз всё ещё сомневался, что вчера вечером во время ужина в общей гостиной лишняя информация не просочилась через пытливые «уши» директора.       — Здравствуйте, — поздоровался директор и сложил руки спереди. — Драко, Блейз, вы не могли бы оставить нас с Гарри наедине? Обещаю, скоро он вернется к вам.       Гарри смог подавить громкий вздох, когда его друзья скрылись из виду. Жёсткое касание директора к локтю привело его в чувство, и юноша улыбнулся старику.       — Вы хотели что-то обсудить, сэр? — он старался придать голосу искреннее удивление.       — Да, мой мальчик, — он повел Гарри в противоположную сторону от слизеринской гостиной. — Я хочу что-то показать тебе, заодно и обсудить кое-что. Я знаю, что именно Хагрид показал тебе.       — Да, — Гарри не видел смысла скрывать подсказку полувеликана, скорее всего директор сам надоумил Хагрида показать драконов юному чемпиону. — Я, конечно, знаю, что это было нечестно, но я сомневаюсь, что мадам Максим не рассказала мадемуазель Делакур.       — Как и профессор Каркаров мистеру Краму, — покивал головой Дамблдор. Они вышли в холл и направились к лестнице. Гарри даже стало интересно, куда его ведут. — Ты поступил очень благородно по отношению к Седрику.       — Я не мог иначе, — пожал плечами юноша. — Я не хотел бы, чтобы он пострадал. Драконы — не соплохвосты Хагрида. Шведский тупорыл мог его значительно покалечить или даже убить.       — Как и хвосторога, — Гарри знал этот тон. Директор проверял его, не скрывая интерес.       — Я много прочитал за два дня. Хвосторога является самым опасным известным драконом, — младший Снейп придал голосу трагизма и с грустью посмотрел на лоб директора. — Я отлично знаю свою везучесть и готовился сразу к худшему. Единственное, что я смог найти — совет держаться на расстоянии. Некоторые фермеры отгоняли их хлыстами, но это и всё. Драконы похищали овец, пожирали людей. Спасались ограждениями.       — И ты решил поймать её в клетку из веток редкого растения, — в голосе Дамблдора слышалось одобрение. Старику было жутко интересно, как четверокурсник додумался до этого.       — Да, — парень тряхнул головой и снова улыбнулся. — Я вспомнил, как запутался в дьявольских силках на первом курсе, и подумал, как их можно использовать. Так как лорд Малфой волнуется и о моей учёбе, он прикупил мне несколько интересных атласов по Гербологии. Оттуда я узнал о редком виде из Бразилии. А у профессора Спраут узнал об удобрении.       Это было чистой правдой. Он несколько долгих минут доставал профессора Гербологии, как и откуда можно заказать эти дьявольские силки и удобрения. Стоило сказать ей спасибо — она полностью подтвердила уже известную информацию. Гарри оставалось только отправить письма и ждать посылку. Вот в том, что всю его почту проверяют, он был уверен на все сто процентов.       Видимо, его ответ удовлетворил директора — тот кивнул с лёгкой загадочной улыбкой и свернул на третий этаж. Сам Гарри бывал тут не так уж и часто. Кажется, последний раз это было на первом курсе, когда он с друзьями ходил сюда за философским камнем. Они свернули в противоположную сторону от когда-то запретного коридора. Если верить отцу, то в этих коридорах находились личные комнаты профессоров, которые не были деканами.       — Ты очень впечатляюще выступил вчера, Гарри, — директор толкнул высокую резную дверь и вошёл внутрь. От неожиданности юноша замер на пороге.       Это было большое помещение, около двери было что-то наподобие вестибюля с большим камином, слева была арка, за которой находился длинный узкий коридор с высокими стрельчатыми окнами. На стенах были массивные полки с разнообразными кубками, а все пространство было заполнено каменными, мраморными и деревянными постаментами. В самом центре комнаты в свете камина сверкал отполированный кубок школы, чуть в стороне от него стоял кубок по квиддичу.       — Это комната трофеев, — озвучил догадку юноши Дамблдор. — Думаю, с этими двумя кубками ты уже знаком, — директор положил руку на гранитный постамент кубка по квиддичу. — Этот, насколько я помню, ты держал в руках в том году.       Гарри кивнул и подошел ближе. На пузатом трофее была сделана гравировка «Сезон 1993-1994 гг. Слизерин. Охотники: Маркус Р. Флинт (капитан), Драко Л. Малфой, Грэхем Дж. Монтегю. Загонщики: Перегрин П. Деррек, Люциан Х. Боул. Вратарь: Майлз О. Блетчли. Ловец: Гарри Дж. Поттер». Младший Снейп с искренней детской улыбкой провел пальцем по фамилиям друзей, с которыми он вырвал эту победу из рук гриффиндорцев.       — Я не знал, что на кубках делают гравировку, сэр, — честно признался он. — Думал, кубок просто символ, который передаётся от команды к команде раз в год.       — Изначально так и было, — покачал головой Дамблдор и направился к арке. — Когда директором стал Бэзил Фронсак было принято решение, что это не справедливо. Ведь каждый год студенты стараются, соревнуясь в чемпионате школы. Думаю, это связано с тем, что директор Фронсак в юности сам играл в квиддич, и сборная Рэйвенкло ни разу не проиграла, пока он был ловцом.       Коридор за аркой также был полон кубков. Они заполняли высокие застеклённые стеллажи, Кубки школы и квиддича стояли особняком, каждый на своем постаменте. Гарри догадался, что помещение изменено с помощью заклинания незримого увеличения пространства — конца коридора не было видно. С каждым футом загорались новые и новые факелы, а шаги гулко раздавались в таком празднично-тоскливом помещении. Младший Снейп подумал о том, что эти кубки никому не нужны, это просто дань памяти победителям. Вряд ли тут часто бывают студенты. Если только в качестве отработок у Филча.       — Я привёл тебя сюда показать пару интересных кубков, — директор резко остановился у гранитного постамента с мраморной отделкой. Он открыл стеклянную дверцу и отошёл в сторону, чтобы Гарри мог рассмотреть трофей. — Вот первый, который я хотел показать.       На пузатом кубке школы по квиддичу была точно такая же гравировка, как и на всех остальных. Был указан сезон 1976-1977 гг., Победителем была команда Гриффиндора, а вот список игроков…       — Джеймс Ф. Поттер, — прочитал Гарри. От озвучивания полного имени приемного отца сердце пропустило удар. — Охотник и капитан.       — Если мне не изменяет память, тут три или четыре кубка с именем твоего отца, — директор с довольной улыбкой погладил бороду и сверкнул глазами из-под очков. — Конечно, ты уже не сможешь оставить за собой столько кубков по квиддичу, но я считаю, ты можешь переплюнуть отца по качеству. Я верю, что тебе под силу выиграть в Турнире Трёх Волшебников.       — Вы переоцениваете мои силы, директор Дамблдор, — юноша застенчиво потупил взгляд, хотя его пальцы все ещё водили по такой знакомой фамилии. — Я всего лишь мальчишка, пострадавший от злой шутки. Другие чемпионы готовились к этому, они выпускники, у них столько знаний уже…       — Ты ничем не хуже них, мой мальчик, — директор положил руку ему на плечо и закрыл стеклянную дверцу. Он повернулся и повел студента вглубь коридора. — Ты очень умный и способный ученик, Гарри. Учителя нахваливают твои способности каждое заседание совета. Даже профессор Снейп отмечает, что твои знания выше среднего.       — Зная профессора Снейпа, это, наверняка, самая большая похвала, которую он когда-либо произнёс, — с грустной ухмылкой тихо ответил Гарри.       — У профессора Снейпа очень непростой характер, — Дамблдор кивнул. — Но если узнать его немного лучше, то его вполне можно понять.       — Я никогда не смогу понять, почему он так ненавидит меня, — поморщился Гарри и покачал головой. — Он постоянно сравнивает меня с отцом, но я даже не помню его! Все говорят, что я как две капли воды похож на Джеймса Поттера, я даже видел несколько его фотографий, но это и всё. Я не знаю, каким он был человеком, чем жил, что любил. Единственное, что я понял из рассказов Сириуса, они любили шутить над другими. И то, что успел мне рассказать… Ну, не знаю. Лично я не считаю их… шутки весёлыми.       — Не я, наверное, должен был бы сказать тебе это, но… — Дамблдор выдержал театральную паузу. — Профессор Снейп был любимым объектом их шуток. Но я думаю, что ты сможешь доказать ему, что, при всей внешней схожести, ты абсолютно не похож на Джеймса. У тебя характер матери, как и тяга к знаниям. Твоя мама была очень способной ведьмой.       Гарри хотелось кричать во весь голос о том, что мать была сильной, потому что относилась к Новой крови, что она смогла бы отвоевать себе место в обществе аристократии, но он молчал. В крови разгорался огонь ненависти. Ему хотелось прямо тут придушить этого лицемерного старикана. Как он смеет вот так мимо проходя рассуждать о его матери и приемном отце?! Убийца! Это же именно Дамблдор произнес те два убивающих проклятья, унёсшие жизни Лили и Джеймса Поттера! Но Гарри молчал. Он просто боялся открыть рот и не сдержаться, поэтому теребил в руках рукав мантии и молча шел за директором. Только отец, да и партнёр смогли бы понять, что он на грани убийства.       — Как бы то ни было, я привёл тебя сюда, потому что считаю, что ты должен кое-что узнать.       Старик встал у очередного стеллажа, открыл с тихим скрипом стеклянную дверцу и подвинул один из трофеев. Это был простой кубок правильной вытянутой формы с табличкой из темного минерала. Имя было скрыто толстым слоем пыли.       — У вас с ним тоже много общего, — Дамблдор достал кубок и взмахнул рукой. — Думаю, ты часто задумываешься об этом. Но я хочу развеять все твои опасения. Человек сам выбирает по какому пути идти. Ты хороший мальчик и светлый маг. Ты никогда не станешь таким, как он. У тебя есть друзья, которых никогда не было у него. Ты способен на сострадание и любовь в отличие от него.       — О ком вы, профессор? — Гарри догадывался, но хотел, чтобы директор сам сказал это вслух.       Вместо ответа Дамблдор протянул слизеринцу кубок. Гарри взял награду в обе руки и провел пальцем по ониксовой табличке. «За выдающиеся успехи в учёбе лучшему выпускнику школы чародейства и волшебства Хогвартс 1945г. Том М. Реддл».       — Одинокий мальчик, сирота, попавший на Слизерин. Запутавшийся ребенок, за которым я не смог присмотреть, — в голосе директора слышалась грусть, но была ли она настоящей или это снова игра, Гарри разобраться не смог. — Умнейший мальчик, он впитывал знания, как губка, тянулся ко взрослым, но его не поняли. Правда, звучит знакомо? — старик дождался кивка и продолжил: — Иногда я думаю, что я мог бы сделать, чтобы спасти его детскую душу, но не нахожу ответа.       — Вы так говорите, будто хотите оправдать его, сэр, — Гарри смог сдержать внутреннего мальчика-оленёнка и спросить именно то, что хотел директор.       — Я хочу оправдать себя хотя бы в твоих глазах, — такого ответа Гарри не ожидал. — Я знаю, что ты общаешься с не самыми светлыми магами, мой мальчик. Поэтому я хочу предупредить тебя, что ты всегда должен слушать сердце, следовать долгу и семье. Ты больше не одинок. У Сириуса скоро повторное обследование, его признают достаточно здоровым. Ты сможешь больше времени проводить со своим крёстным отцом.       — Я больше не вернусь к тёте Петунье, сэр? — с жаркой надеждой спросил Гарри.       — Ты должен провести достаточно долгое время в доме своих тети и дяди, но думаю на пару недель в августе ты сможешь приехать к Сириусу, — вот такого директора он знал лучше. От прежней игры не осталось и следа, в голосе прослеживалась сталь. — Жертва твоей матери сотворила сильнейшее защитное заклинание. Мы не можем рисковать твоей безопасностью.       — Но, профессор Дамблдор, — Гарри попробовал выдавить из себя скупую слезу. — Они меня ненавидят.       — Ты преувеличиваешь, мой мальчик, — директор потрепал студента по волосам: от ощущения липкой следящей магии хотелось немедленно помыться. — Ты единственный племянник Петуньи, ты — частичка её сестры. Она, может быть, не самая добрая женщина на свете, но она точно не ненавидит тебя, — он повернулся к выходу и внимательно посмотрел на слизеринца. — Я должен тебя оставить, но, прошу тебя, прекрати сравнивать себя с Томом. Несмотря на все сходства, вы абсолютно разные.       Гарри не знал, сколько он простоял вот так с кубком партнёра в руках. Он разглядывал каждую черточку, царапинку от полироли на позолоченных боках трофея. Конечно, он не думал о словах директора. Как можно хотя бы предположить, что они с Томом не похожи? Они же истинные партнёры, одна душа на двоих. Отец уже вешается от их тандема, а что будет дальше? Гарри больше взволновало то, что кубок находится здесь на пыльной полке, а не у Тома. Есть о чём поинтересоваться у партнёра сегодня вечером. Кстати, о вечере. Гарри посмотрел на часы и тяжело вздохнул. Из-за директора он не успевает сделать все задания за сегодня.       Слизеринец аккуратно вернул кубок на полку, убрав всю пыль из стеллажа взмахом палочки, закрыл дверцу и резко развернулся на каблуках. Если повезет, то он успеет хотя бы Трансфигурацию и Руны сделать до Астрономии.       Выходя на лестницу, он чуть не врезался в уже знакомую девочку из Рэйвенкло. Сегодня у неё на шее висело странное ожерелье из бутылочных пробок, а в руках была целая корзина редиса.       — Прости, — он неуклюже улыбнулся и присел на корточки, чтобы помочь ей собрать рассыпавшиеся редиски.       — Ничего страшного, Гарри Поттер, — её голос был снова отстраненно загадочным, таким, каким и запомнил слизеринец. — Люди часто делают вид, что не замечают меня.       — Я в самом деле не заметил, — он протянул ей руку и помог встать. — Как обычно задумался о своём.       — Это не удивительно, — она пожала плечами и улыбнулась ему. — В твоем положении приходится много думать.       — Да, — он запустил пятерню в волосы. — Это чемпионство напрягает.       — Ты думал не столько о чемпионстве, сколько о партнёрстве, — в её голубых глазах отражались несуществующие звезды.       — Да, — нервно хохотнул он и улыбнулся. — Это была очень интересная книга. Я обязательно верну её тебе.       — Можешь оставить себе, коль она так тебе понравилась, — она посмотрела на корзинку, полную редисок. — Я собираюсь сделать талисман против мозгошмыгов, не хочешь присоединиться?       — С удовольствием, — он резко кивнул, и прошёл вместе с ней в ближайший пустой класс. Стоило двери закрыться за ними, Гарри быстро наложил все известные заглушающие и запирающие чары на помещение и повернулся к девушке. — Кто ты такая и откуда знаешь…       — Меня зовут Луна Лавгуд, — рэйвенловка, как ни в чем не бывало, раскладывала на первой парте редиски в одном ей известном порядке. — Я немного отличаюсь от других, поэтому у меня нет друзей. Спрячь палочку, она нам не понадобится.       — Дар провидицы? — догадался Гарри. Он встал рядом с ней, но палочку не убрал.       — Проклятье Мойры, печать Вёльвы — называй как хочешь, это не меняет сути. — Она выбрала две самые крупные редиски и протянула одну юноше. — Лично я не считаю это даром. В любой момент мне может прийти картинка. Это похоже на неживую фотографию коричневого цвета. Я знаю, что это, людей на ней, что с ними произошло или произойдет. Я видела тебя и его. Два одинаковых трона из слоновой кости, ваши руки и сердца соединены красной и золотой нитями. Лорд и Консорт. Это все, что я знаю. Но это видение было под слоем тумана, а, значит, ваш союз в опасности.       — Мы с тобой не знакомы, и ты просто так раскрываешь карты? —Гарри искренне удивился той легкости, с которой Луна рассказывала о своём даре и видениях. Он настолько привык к слизеринским играм, что опешил от такой откровенности.       — Это ты не знаком со мной, а я тебя знаю очень давно, Гарри Поттер, — Она вынула из пучка волос две больших иголки с нитками. — Вот, возьми одну и сделай несколько стежков вдоль красного цвета. Только не повреди рисунок границы, — она послюнявила конец нитки и вдела её в ушко иглы. — Я вижу тебя с пяти лет. Ты плакал в чулане, ты менял облик, ты обнимал настоящего отца, и мать целовала тебя в щеку. Ты убивал и воскрешал, иногда один, иногда с ним или друзьями, а иногда со мной. Когда умерла моя мама, это проклятье стало развиваться с бешеной скоростью. Я знала, что буду рядом с тобой до того, как увидела тебя живьём.       Гарри загонял иглу под тонкую шкурку корнеплода и внимательно слушал её. Это было так странно, так быстро, что захотелось топнуть ногой и закричать, чтобы девушка остановилась. Но где-то внутри зашевелился червячок, который называют интуицией. Шестое чувство просто орало, что наконец-то случилось то, что должно было случиться давным-давно. Ещё один кусочек бесконечного пазла встал на своё место.       Из раздумий его вывела девчонка. Она крепко схватила его за руку, встала на колено и подняла палочку. Её глаза снова стали сапфирами с далёкими звездами.       — Здесь и сейчас клянусь магией, именем и сутью. Я, Луна Пандора Лавгуд, буду верной помощницей и защитницей Гарольду Северусу Принц-Поттеру. Ни словом, ни действием, ни мыслью не помрачу его доверия. Не предам интересов его партнёра, семьи или друзей. Ныне и присно, и пока я дышу, отдаю себя полностью в твои руки. Веди меня, командуй и защищай. Великая Мать, подтверди слова дочери или развей по ветру.       В качестве подтверждения по классу прошелся лёгкий ветерок, а кончик палочки Луны засветился холодным синим светом.       Это вассальная клятва. Только что третьекурсница с Рэйвенкло дала истинную вассальную клятву партнеру Тёмного Лорда прямо под носом у директора. Гарри подавил нервный смешок, он позволил себе только улыбнуться. Он в ответ крепко обхватил запястье девушки и приоткрыл ядро. Изумрудные глаза смотрели в синие глаза провидицы.       — Здесь и сейчас, я, Гарольд Северус Принц-Поттер, принимаю твою клятву, Луна Пандора Лавгуд. Клянусь магией, именем и сутью оберегать тебя, дать кров и защиту тебе и твоей семье, когда бы она ни понадобилась. Будь моей помощницей и защитницей, храни тайны мои, моего партнёра и семьи под страхом смерти. Умри, но будь верна мне до последнего вздоха. Ныне и присно, и пока я дышу, нет крепче связи у тебя, чем со мной. Великая Мать, подтверди слова сына или развей по ветру.       Смех, как звон серебристых колокольчиков, вызвал знакомые мурашки. Великая Мать снова смеялась над ним. Ледяное прикосновение к запястьям заставило обоих подростков дернуться. Их руки засветились ледяным сиянием чистородной Магии. Гарри ощутил новую нить, соединяющую его правую руку с сердцем Луны. Теперь она его вассал. Эта связь была сильнее Обета или клятвы волшебника. Конечно, это не всепоглощающая рабская клятва Барти, но эта связь была сильнее, чем Чёрная метка. Только Клятва на крови и Партнёрские узы были сильнее этой.       — Теперь ты должен понять, что мне можно доверять, — Луна встала с колен и поправила юбку.       — Теперь и ты должна узнать все правила игры, — Гарри не стал закрывать ядро и надевать маску приличного мальчика. Его голос оставался серьёзным и холодным. — Я истинный партнёр Темного Лорда, и при малейшем намёке, что мне известна моя суть, директор убьет меня, как убил мою мать и Джеймса Поттера. Мы боремся против произвола Дамблдора и его либерального лобби. Как младший лорд магии я избрал двух советников и отметил их знаком. Любой разговор с упоминанием партнёра или других дел должен происходить в защищённых покоях моего отца. Профессор Грюм не тот, кем кажется, а наследник Ашер на нашей стороне.       — Волк, воющий на Луну, — отстраненно улыбнулась девушка и спрятала иголки с нитками обратно в пучок волос. — Ты ждал меня с этого лета.       — Возможно, — Гарри замер, вспоминая рисунок своей метки на предплечьях друзей.       — Тебе нужно отдохнуть, Гарри, — Луна собрала оставшиеся редиски в корзинку и подошла к двери. — Не думай, что сейчас у тебя получится заняться домашней работой. Я надеюсь, что ему хватит совести отпустить тебя к Астрономии.       — Откуда… — начал было Гарри, но осёкся. Он махнул рукой, снимая блоки с двери. — Ты права, мне в самом деле нужно хотя бы немного отдохнуть. И это, не подсказывай по поводу второго задания.       — Даже в мыслях не было, — своим отстраненным голосом проговорила Луна и вышла из класса.       Ещё несколько секунд он смотрел на дверь, а потом перевел взгляд на редиску на столе. Надо будет потом её спросить, кто такие эти мозгошмыги. Гарри положил исчерченный золотой нитью корнеплод в карман мантии и направился в подземелья. В комнате на него набросились друзья. Драко с Блейзом прижали его к стенке и сделали страшные лица. Гарри снова вспомнил фильм с плохим и хорошим полицейскими.       — Где ты был, драккл тебя в уши еби! — в этот раз плохим был Драко.       — Ого, как грубо, — удивился Гарри.       — Не ерничай, — Блейз сложил руки на груди. — Тебя не было полтора часа. Мы не могли даже по карте посмотреть, где ты находишься, потому что она у тебя.       — Ладно-ладно, — Гарри пытался отбиться от рук Малфоя, который решил лично убедиться, что с его другом всё в порядке. — Мерлин, Малфой, со мной всё хорошо. Моё психологическое состояние ты всё равно не сможешь проверить таким образом.       — Так расскажи уже, Мордред тебя подери, что случилось! — Драко был на грани истерики.       — Если в двух словах, — Гарри смог-таки вырваться и сел на кровати. — После мозгомойки директора девушка с даром провидицы дала мне вассальную клятву.       — Ты, наверное, шутишь, — нахмурился Блейз.       — Трелони сама встала перед тобой на колени? — Малфой взял себя в руки, теперь его лицо не выражало ничего кроме скепсиса.       — Не путай магический Дар с яичницей, — поморщился Гарри. — Все мы знаем, что Мойр всегда было три. Одновременно во времени существует всего три женщины с Даром, хотя сама Луна назвала его проклятьем.       — Стой, — Блейз поднял руку и покачал головой. — Луна? Полоумная Лавгуд с Рэйвенкло? — Гарри только кивнул. — Я не знаю, плакать или смеяться.       — Ты хоть знаешь, что её отец ярый сторонник Дамблдора? — Драко недовольно сжал губы.       — Значит для обоих будет большим сюрпризом, когда они встретятся на поле боя, — пожал плечами Гарри. — Магия закрепила вассальную клятву.       — Вечно ты находишь себе приключения, Поттер, — Блейз пару раз дернул себя за ухо.       Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но его остановил тихий шелест из-под подушки.       — Вот ведь… — он цокнул языком и достал дневник. — Она предупреждала, что спокойно позаниматься до Астрономии у меня не выйдет.       — Что ему опять от тебя надо, — надул губы Драко. — Он же должен понимать, что ты учишься.       Гарри только махнул рукой. На последней странице дневника уже чернели знакомые буквы:       «Здравствуй, Гарри».              «Здравствуйте, Ваше Темнейшество. Что-то случилось?»       «Да. Ты нужен мне в поместье Малфоев. Барти встретит тебя у выхода из замка»       «Коль я нужен тебе, уже бегу».       «Дело достаточно серьёзное. Возьми с собой мантию».       — Знаете, а это довольно удобно, иметь в свите Прорицательницу, — Гарри наклонился к сундуку и достал из тайного отсека мантию-невидимку. — Хотя бы морально готовишься к неприятностям.       — Что случилось? — хором спросили Блейз с Драко и недовольно посмотрели друг на друга.       — Не сказал, — поморщился Гарри. — Как обычно. Но он позвал меня, значит дела идут не очень хорошо. Барти перенесёт меня в поместье. Надеюсь, мы закончим до одиннадцати. Не хочу опоздать к Синистре.       — Если ты не появишься, мы сообщим всё Северусу, — сказал Драко, а Блейз покивал. — Он сможет придумать достаточно веское обоснование твоего прогула.       — Надеюсь, это не понадобится, — тяжело вздохнул Гарри и вышел в коридор.       Он быстрым шагом прошел мимо отдыхающих студентов. Если Том говорит, что дело серьёзное, значит так оно и есть. Что могло пойти не так? Этой ночью Волдеморт с Краучем забрали из Азкабана старшего Лестрейнджа. Чем Гарри может тут помочь? В любом случае, Реддл не будет выдёргивать его из школы просто так. Партнёр громче всех орет о безопасности. Гарри почти пробежал мимо стайки хихикающих девочек с Гриффиндора и вышел из замка. Он не сразу заметил удаляющуюся в сторону Запретного леса хромающую фигуру Грюма. Юноша поплотнее завернулся в шерстяную мантию и побрёл следом за Барти. То ли протез зачарованный, то ли Барти так привык к чужому телу, но Гарри пришлось перейти на бег у кромки леса, чтобы не потерять мужчину из виду.       — Ты-то можешь рассказать, что случилось? — громким шёпотом спросил Гарри, когда поравнялся с лже-Грюмом.       — Если честно, я не знаю, — прорычал Барти голосом отставного аврора. — Мне дали приказ доставить тебя к Малфоям. Как понимаешь, я не расспрашивал.       — Черт, — разочаровано простонал Гарри. — Во что он влип на этот раз?       — Я не могу быть стопроцентно уверенным, но… — Барти скосил здоровый глаз на слизеринца. — Он потерял вчера очень много сил. Больше я ничего не могу сказать, не нарушив клятву. Прости.       — Много сил?! — почти в истерике прошипел Гарри. — Этот упрямый идиот в одиночку, извини, но я уверен, что ты почти ничего не делал, пошёл в Азкабан! Я умолял его взять меня с собой, но он никогда не слушает меня!       — Негоже так говорить о партнёре, — попробовал успокоить его Барти, но только больше завёл.       — Он может быть хоть тысячу раз моим партнером или Тёмным Лордом, это не меняет того, что он дракклов упрямый идиот! — фыркнул Гарри и с силой пнул шишку под ногами.       От дальнейших обсуждений умственных способностей Тома их отвлекло легкое покалывание на коже — они прошли защитный барьер. Барти взял Гарри за руку и крутанулся вокруг оси. Через несколько мгновений они оказались под знакомой липой в Малфой-мэноре. Гарри хотел уже продолжить прерванный разговор, но осёкся, услышав звон стекла. Окно на втором этаже было разбито, красивый резной стул из белого дерева валялся на клумбе и восстановлению больше не подлежал. Следом за звоном из окна раздался почти нечеловеческий рёв.       — Мерлин, — выдохнул Гарри и побежал, что было сил.       Он не заметил, как Барти хотел его остановить — светлый луч парализующего проклятья отлетел от невидимого щита юноши. Гарри понял, что случилось. Этот идиот смог каким-то образом потратить столько сил физических и моральных, что позавчерашняя встреча прошла впустую. Всё, чего должно было хватить хотя бы на две недели, улетучилось за несколько часов в Азкабане! Эти чёртовы дементоры высосали из него все хорошее, что смог подарить ему партнёр! А этот упрямец со своими хоркруксами ничего не заметил.       Двери поместья сами открылись перед ним, и Гарри взлетел по лестнице на второй этаж. Он не останавливался, просто бежал на крики и шум. В голове возник вопрос, как Том смог только написать ему? Или это было минутное прояснение разума, или Империо Люциуса. Поворот налево, прямо до конца, потом направо. Вот перед ним открылись двери в гостиную, в которой он до этого ни разу не был.       В эпицентре алого огненного смерча стоял Лорд Волдеморт. Волосы остались только на висках, удлинённые пальцы с кривыми когтями держали несколько прядей иссиня-чёрных локонов, на коже снова появилась мелкая бледно-зелёная чешуя. Глаза превратились в два горящих угля с вертикальными жёлтыми зрачками. Мужчина стоял в порванной мантии и кричал раненным зверем. Гарри знал, что ему делать. Не сбавляя скорости, он переодел перстень наследника и прыгнул. Алые языки пламени расступились перед ним, порывы ветра создали коридор, и юноша влетел в жадные руки партнёра. Тут же безгубый грубый жадный рот накрыл его губы. Острые клыки до крови прокусили нижнюю губу, заставив младшего Снейпа застонать от боли. Это напомнило ему, как год назад он точно так же спасал партнёра от безумия. Трансформация тела означала приближение к точке невозврата, к цейтноту. Но и в этот раз он успел.       Юноша ничего не замечал вокруг, весь мир сконцентрировался на партнёре, которому так нужна была его помощь. Он не видел Нарциссу, схватившуюся за сердце, когда юный Снейп показался в коридоре. Он не видел Люциуса, обеими руками держащего палочку — он удерживал щит вокруг себя и супруги. Не видел Сириуса, который не успел поймать его. Гарри не видел отца, влетевшего в гостиную сразу за ним и кричавшего что-то нерадивому сыну. Перед Гарри стояла иная задача — успокоить, удовлетворить потребность в партнёре любимого человека. Он приоткрыл ядро и выпустил свою магию. Изумрудное пламя окружило алое, зелёный вихрь увёл красный в окно. Да, пусть у него нет ещё той мощи, но он сможет защитить всех от безумной магии Тёмного Лорда.       Толчок к стене выбил остатки воздуха из лёгких, Том крепко держал его под ягодицы, до боли сминая их, и утробно урчал, слизывая кровь с подбородка юноши.       — Мой, — прошипел Волдеморт. Гарри не знал, специально ли партнер перешёл на парселтанг или нет.       — Твой, Марволо, только твой, — выдохнул Гарри, когда мужчина широко облизал его шею.       — Я хочу тебя, — Том поднял голову и внимательно посмотрел в заполненные изумрудной радужкой глаза юноши. — Хочу каждую минуту твоего существования. Хочу чувствовать, как ты будешь сжиматься вокруг моего члена. Хочу слышать, как ты кричишь моё имя. Хочу узнать, как будет гореть твоя кожа под моими ладонями. Хочу видеть кровавые полосы на твоей спине и заднице. Хочу слышать, как стон боли переходит в стон наслаждения. Хочу видеть сперму, вытекающую из тебя.       Через одежду Гарри чувствовал подтверждение этим пошлым, грязным словам. От звука парселтанга у него сжались пальцы в узких туфлях. Фантазия неумолимо показывала всё, о чём говорил партнер в красках. Гарри знал, что всё это сбудется через неполных два года. Но так хотелось… хотелось ощутить эти холодные руки, бродящие по его телу, на голой коже. Хотелось увидеть и взять доказательство желания мужчины. Желание было почти нестерпимым, и юный маг стал подаваться бедрами вперёд. Он бесстыдно тёрся напряжённым членом о живот партнёра и стонал.       — Я хочу сломать кровать в первую же ночь, когда буду трахать тебя, — продолжал Волдеморт. Мужчина не замечал обратной трансформации. На голове стали расти волосы, кожа стала гладкой, а глаза — человеческими. — Хочу не выпускать тебя из спальни, пока не насыщусь тобой. Хочу выебать тебя на рабочем столе твоего папаши, прямо у него под носом. Хочу, чтобы весь мир знал, что ты только мой. Мой мальчик, мой партнёр, мой Тёмный Консорт.       Эти слова стали последней каплей, и Гарри прогнулся в руках партнёра в сладкой судороге оргазма. Это было ярче, чем обычная мастурбация. Ни одна рука не могла сравниться с этим. Картинка, где он лежал на столе в лаборатории, а Том грубо брал его, закинув ноги на плечи, отпечаталась глубоко в сознании. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.       Яркая вспышка. Звон серебристых колокольчиков. Партнёры очутились в разных углах комнаты. На этот раз руки были связаны магией у Тома, но это его не очень расстроило. Он продолжал горящим взглядом буравить младшего партнёра, который вылезал из-под обломков гостиного гарнитура. Младшему Снейпу пришлось потрясти головой и несколько раз моргнуть, чтобы прийти в себя после оглушительного оргазма и наказания Магии. Он повернулся к Малфоям, крёстному и отцу, Барти стоял в коридоре и опасливо заглядывал в комнату из-за двери. Гарри тяжело вздохнул и встал.       — Я успел, стоит полагать?       — Успел — самое верное слово, — прохрипел Люциус. Видимо, он пытался остановить Тома не только магией, но и криком.       Гарри огляделся, достал палочку и сделал замысловатый жест. Большой обломок дивана тут же превратился в огромную бирюзовую подушку, и юноша устало плюхнулся на неё.       — Сколько это продолжалось у тебя в тот раз? — спокойным голосом спросил Том, грациозно вставая на ноги.       — Минут пятнадцать, кажется, — пожал плечами Гарри. — Тебе ещё повезло, что они сцепились спереди.       — Даже знать не хочу, где и как это случилось, — Северус покачал головой и с силой сжал переносицу.       — Надо думать, — ухмыльнулся Том и снова повернулся к Гарри. — Наверное, мне нужно попросить прощения у тебя.       — За то, что попёрся в Азкабан без меня, или что чуть не… — Гарри не смог закончить фразу, только густо покраснел и махнул в сторону стены.       — И за это тоже, — Том провёл пальцем по воздуху. Гарри тут же ощутил свежесть очищающих чар и покраснел до кончиков ушей.       — Иногда ты невыносим, — тихо прошипел юный Снейп и спрятал лицо в ладонях.       — Поэтому ты и любишь меня, малыш, — даже окружающие отметили намёк теплоты в шипящих звуках.       — Гарри, — Северус позвал сына. — Я понимаю, что всё случилось слишком быстро и далеко не в тех обстоятельствах, о которых ты мечтал, но вам с Барти нужно вернуться в замок. У тебя урок через полчаса. Дальше мы справимся без тебя.       Юноша кивнул и встал. Где-то на задворках сознания подняло голову мерзкое чувство брезгливости и жалости к самому себе. Только сейчас он понял, что им воспользовались, как какой-то шлюхой. Стало так гадко. Хотелось залезть в огромную купель в Поттер-холле и долго-долго тереть себя мочалкой.       Люциус догнал его в коридоре. Он крепко прижал юношу к груди и поцеловал его в макушку.       — Ребенок, я даже представить себе не могу, какие тёмные мысли таятся в твоей голове, но ты должен понять одно: ты — самый дорогой для него человек. Пусть сейчас он и не понимает этого, но эта встреча с дементорами доказывает, что я прав. Защищая себя и Барти, он отдал им самое дорогое – вашу связь. Он не чувствует, но любит тебя и дорожит тобой. Это показала его магия, когда разошлась перед тобой. Как только мы соединим его душу, он поймёт это, — Люциус прервался, чтобы поднять голову младшего Снейпа, изумрудные глаза были полны непролитых слез. — Ты спас всех нас. Ещё минута, и он испепелил бы нас. Нарциссу, Сириуса, меня. Он был просто не в себе. У него давно не было таких срывов. Маленький, — он снова обнял парня и крепко сжал в объятьях. — Мы в долгу перед тобой.       — Люциус, — Гарри нащупал пальцы мужчины и сжал их. — Спасибо.