Опустевшие сердца

7 лет назад Рори знает, что он худенький, а после последней простуды одежда и вовсе болтается на его тощем подростковом тельце. Он чувствует на себе любопытные взгляды и крепко держится за руку брата, идя вместе с ним по огромному двору университета. Мартовское теплое солнце бьет в глаза, и он прищуривается, разглядывая и запоминая расположение зданий. А потом взглядом упирается в группу студентов, среди которых видит высокого альфу, и в его голове набатом звучит: «Он твой». Рори спотыкается, застывает на мгновение и поверить не может, что так бывает. Но судьба, вот она, посылает встречу с истинным, который заботиться будет, от холода спрячет и будет держать за руку, когда Марка не будет рядом. Ведь брат рано или поздно создаст свою семью, не всю же жизнь он будет рядом с Рори. Омега рассматривает альфу и удивляется, какие они разные. Он маленький, худенький, незаметный, а его альфа рослый, красивый, с подтянутым телом. Рори любуется, восхищается, наполняет свое сердце надеждой и получает удар в самую грудь, когда, почти поравнявшись со студентами, слышит от красивого блондина: «Да я бы удавился, если бы моим истинным оказался такой альфа, а уж тому, кто подберет этого омегу, можно только посочувствовать». Рори критически рассматривает свое тело в зеркале убогой ванной и ищет что-то, что может привлечь внимание альфы. Милая улыбка, ровные белые зубы, густые ресницы и глаза, наверное, красивые? У него ещё нет запаха, но ведь Кейн его истинный, и просто стоит немного подождать. Он иногда видит, что альфа смотрит в его сторону, и тогда улыбается краешком губ, мысленно кивая и соглашаясь: «Я здесь. Я рядом. Я подожду тебя». Во взгляде Кейна он не видит презрения или злости, жалость, может быть, но ведь это объяснимо. Наверняка уже всем известно, почему они перевелись сюда, а врач спрашивал, не брал ли он свою медкарту. Рори совсем не боится своего альфу и каждый день надеется, что, может быть, сегодня… Но когда Кейн проходит мимо, губы омеги шепчут: «Просто ещё не время». Однажды в библиотеке он краем глаза ловит на себе задумчивый взгляд Кейна и улыбается в страницы тяжелого тома: ведь даже не чувствуя аромата омеги, альфа оказывается рядом, совсем близко. Рори набирается смелости, когда врач говорит ему, внимательно изучив последние анализы, что первая течка уже совсем скоро. Он подходит к своему истинному и, нежно взяв за сильное запястье, спрашивает: - Кейн, ты ведь тоже это чувствуешь? Я вижу, как ты на меня смотришь. А потом понимает, что поторопился, надо было подождать ещё. Подождать, пока его природный аромат раскроется, когда он сможет укутать в него альфу, скользнет по рецепторам, осядет на краешке сознания, чуть щекоча и говоря только об одном: «Я твой». Он не говорит Марку о том, что Кейн позвал его на свидание, на излюбленное место всех парочек, и надевает тонкую курточку. Ведь Кейн совершенно точно накинет ему свой пиджак на плечи. Течка уже почти началась, и омега ощущает еле заметный аромат спелой сладкой желтой сливы. Он такой приятный, ведь его альфа такой же теплый и светлый. В голове омеги радостные картинки счастливой семьи, где у них большой дом и двое детей. Непременно двое! Старший альфа и младший омега! Рори взлетает по ступенькам высокой крутой лестницы, торопясь не опоздать, торопясь прийти первым, и видит рядом обоих Леккеров. Это и правильно. Они же будут одной семьей. Дэй горделивый немножко, но совсем не плохой и по–своему заботится о брате. А ещё он ужасно красивый и пока просто не разглядел истинного в Марке. Так бывает, и им нужно время. Рори улыбается, когда Кейн берет его за руку, помогая первым переступить порог, а потом слышит, как его альфа говорит, держась за тяжелую дверь: - Ты не можешь быть моим омегой. Омега не должен быть таким. Тяжелая дверь захлопывается, но Рори ещё верит, что это, может быть, проверка какая-то, и через пару минут дверь откроется, а Кейн возьмет его на руки, ведь он же уловил, уловил его слабенький аромат только начинающейся первой течки. Рори подкладывает сумку под ягодицы, садится на неё и, обняв острые коленки руками, смотрит в ночное небо. Он понимает, что до утра за ним никто не придет. Его альфе действительно не нужен болезненный, тихий, тощий омега, без денег, положения и связей. Судьба совершила ошибку, и ошиблась она не тогда, когда выбирала пару для Рори, а тогда, когда в пару Кейну предназначила хилое, некрасивое тело, угловатое и неловкое, которое даже запахом не смогло угодить своему истинному. Он отпускает надежду из своего сердца, куда она была притянута глупыми, несбыточными мечтами. Омеге надо просто прожить эту ночь, а потом и свою жизнь, зная, что альфе он не нужен. *** Спустя годы холодный апрельский ветер взметает полы легкого плаща, когда Рори выбирается из бентли, и омега подхватывает их, улыбаясь и слыша доносящийся из машины глуховатый голос: - Застегнись, малыш. - Это весна, Марк. - Я знаю. Смотрел на календарь. Брат выходит из машины, и в этот момент сердце омеги пытается выбраться из грудной клетки. Что это с ним? Новая хворь? - Поработаешь со мной сегодня? - Марк поправляет очки, и омега в который раз удивляется, каким сильным стало тело его брата, а он так и остался тощеньким, хотя Марк называет это «изяществом». Омега улыбается и кивает, вкладывая прохладную ладонь в руку брата. А потом в кабинет входят братья Леккеры, внося с собой запах липового цвета и свежескошенной травы, а Рори смотрит на Дэя и думает о том, что, может быть, в этот раз его брат получит свое заслуженное счастье, обретя своего истинного, ведь он должен быть счастлив. Он просит вечером, просит брата выбрать честно, ведь сам Рори давно простил и не держит зла. Как можно злиться на правду? Рори прикрывает дверь кабинета дрожащими руками и смотрит на календарь. Его течки крайне редки и не следуют какому-либо четкому графику, но прошлая была месяц назад, и следующую он не ждал так скоро. Омега подходит к окну и смотрит, смотрит вниз, где Кейн помогает брату выйти из старой авторазвалюшки, подавая руку. Тело скручивает нежностью и желанием, ведь там внизу его альфа, который никогда не будет с ним. Рори прислоняет тонкую ладошку к стеклу, а потом видит, как Кейн смотрит наверх, в сторону его окна. Альфа ведь не мог его увидеть? Не мог? Омега давно смирился со словами Кейна, сказанными в ту ночь, он действительно не имел права даже предполагать их истинность, но куда от неё деться, если запах свежескошенной травы бередит омежью душу, сворачивает все внутри в тугой узел и заставляет проводить течку на снотворном. Ведь никого другого, кроме Кейна, омега позвать не может. Он не может и не хочет становиться обузой, ведь у альфы должна быть свобода, чтобы он мог выбрать красивого омегу под стать себе. Если в семнадцать лет ты встречаешь своего истинного, то в голове сразу рисуются картинки счастливой семейной жизни, где огромный дом, парочка малышей и счастье. Он должен был ещё тогда, семь лет назад, отогнать все эти видения их с Кейном семьи - семьи с общими детьми, которым не суждено появиться на свет.