***
— Ну и ну! Смотри, Суховодов, сколько всего! — не сдержал восторженного возгласа Сережа. Даже крыши домов напоминали всевозможные пирожные и торты. Сережа пытался разыскать в толпе Электроника. Пытался, хотя и помнил слова старичка-волшебника, что друга тут нет. Просто верить на слово не хотелось, а потому и надежда не покидала парня. Но нет, Эла не было видно! Вокруг были только что-то жующие горожане... Сыроежкин непроизвольно расхохотался, глядя на них. — И правда, как свиньи, — шепнул он слишком серьезному Суховодову, — не волнуйся, уж я-то таким не стану. Однако же, они так любят есть... вот Элу тут просто нечего было бы делать... так что, задерживаться тут - нет смысла... — Тит, а, Тит? Куда нас ведешь? — уже громко спросил парень. — Во дворец, к Трем Толстякам, — сладким, сонным и даже каким-то тягучим голосом ответил пухлячок. — К трем толстякам? Да вот же они, сидят на лавочке! — Сергей хихикнул. — Нет. Это неправильные толстяки. Мы идем к главным, к правителям... — со значительностью пояснил Тит. Сережа пожал плечами, не видя особенной разницы между одними толстяками и другими. Ему вообще это было неважно. Важно было только миновать их страну. Ну, и может еще помочь кому, если надо. "Но кому помогать там, где все счастливо жуют и хрюкают? Хрюкают?!" — Сережа резко встал в лодке. — Ты смотри, превращаются! — выкрикнул он. Суховодов лишь печально посмотрел на свиней. Эти уже не станут людьми... никогда.***
Дворец трех толстяков поражал своими габаритами. Все было здесь преогромным, но еще и уродливым. Было что-то грязное даже в начищенном до блеска мраморном поле, розоватого цвета. Да и весь дворец, собственно, был исполнен в розоватых и буроватых тонах, что опять же напоминало о свиньях. Гости предстали перед Толстяками. Правители с явной неохотой отвлеклись от поглощения гигантского торта. Сергей невольно рассмеялся, увидев толстяков, похожих на мешки пшеницы. Все трое были перемазаны в сладком креме и варенье. У всех одежды носили отпечатки всего того, чем они недавно обедали. — А кто это там? — спросил Первый Толстяк своих собратьев. — Не знаю… Тит, кого ты нам привел? — грозно и хмуро произнесли все толстяки разом, так что стены дворца пошатнулись. Эхо разлетелось по дворцу, а может, вырвалось и за его пределы, рассказать всем, что сегодня толстякам снова есть на кого злиться. Казни в Царстве еды были редки, но оттого очень любимы жителями. Ранее вид отрубленных голов портил им аппетит, но с тех пор, как был изобретен метод сахарной ваты, все в корне поменялось. — Этот… Как там его… Суховодный, во! — с трудом вспомнил Тит. — Суховодов, — поправил Сыроежкин, которому теперь уже было не очень весело. Он чувствовал странный прилив злости, непримирения с таким свинским поведением. — А… Сережа еще, вот этот, светленький, — словно до этого совсем позабыв о парне, добавил толстячок, который на фоне троих толстяков казался маленьким и худеньким. — И… что, у вас только едят и спят? — с недоумением пробормотал Сыроежкин. Конечно, он не был фанатом голодовок, но ничего особенно интересного именно в еде не видел. Ну, насытился, и хватит. Не жевать же целый день, так не получится ни играть, ни бегать, ни кататься на аттракционах. — Да… А что еще надо для счастья? Сплошное удовольствие… — протянул Первый Толстяк, лениво. Только общая ленность и разнеженность не давали ему еще злиться, хотя он был близок к той самой поросячьей ярости, с которой ранее приказывал казнить неверных. Он и его братья. — Разве это по-человечески, жить лишь ради развлечений? — удивился Суховодов. Сережа кинул на него пораженный взгляд. Вот дает, ту же чушь прямо мелет! Ну как вообще можно так сильно походить на кого-то? Видно, одинаковые проблемы делают людей... э-э-э... не совсем людей, похожими. — Это же скучно! Какие это развлечения, изо дня в день одно и то же! Только есть да есть! — недоумевал Сережа. — Что?! Что-о-о-о?!! ЧТО!!! — все громче и громче кричали Толстяки. В маленьких, оплывших жиром глазках каждого горела лютая ненависть. — Стража! К палачу их! Засахарить мерзавцев!!! У обоих героев в следующий миг появилось ощущение, что на них бежит стадо кабанов. Но нет, это были стражники, которые моментально, со странной для такой комплекции скоростью, окружили их. Всего за пару минут обоих перетащили в пустую комнату, лишенную окон, и заперли. — А говорил - ничего с тобой не случается, — сердито заметил Сыроежкин, еще не успевший испугаться. — А заперли ведь, заперли. — Ну не повредили же, — возразил Суховодов, — они еще ничего не сделали. И ничего не случится, что бы они не придумали. Или же, — его лицо озарила улыбка, — ты снял с меня это проклятье, и вот, наконец, что-то случится. — Нас же казнить собираются, что хорошего в таком "случится"? — возмутился парень. — О, после лет одиночества и скуки... Но я не могу позволить, чтобы они в самом деле тебя погубили, — вдруг перебил себя же мужчина. — Мы должны выбраться. Однако, стоило бы понять, что с нами именно хотят сделать. Кажется, они сказали - засахарить. А это не то же, что казнить, очевидно, что-то другое... хотел бы я знать... Послышался скрежет, в зале вдруг стало до странного светло. Но ни справа, ни слева ничего не происходило. Зато пропал потолок. Просто взял и пропал.