Милая стерва

      У вас было такое чувство, когда сердце на секунду останавливается? Когда в мгновение ока из хорошего, настроение становится чем-то вроде "убейте-меня-пожалуйста"? Но ты должна сделать безразличное лицо, дабы не спалиться... Чтобы никто не понял, что тебе не все равно. И ты должна вести себя будто ничего не чувствуешь к нему. Будто ни разу в жизни не пролила ни слезинки из-за него.       Но как же, черт возьми, хочется подойти вмазать ему, чтобы понял. Понял твое разочарование и обиду. Но ты не будешь этого делать, ведь если не вытерпишь, значит он победил.       Василиса тихо кашлянула, и эти осьминоги наконец оторвались друг от друга.       — Я была бы вам очень признательна, если бы меня наконец пропустили в буфет. — как можно вежливее сказала Огнева, пытаясь скрыть свое раздражение.       — По-моему кто-то ревнует... — пропела Маришка сладким голосом, а Фэш фыркнул.       — Мариш, а тебе нравятся твои волосы? — прищурившись, спросила Василиса.       — Ну да, а что?       — Будешь ко мне лезть — на лысо побрею. — зло улыбнулась Огнева и протиснулась мимо парочки, не забыв толкнуть плечом Драгоция.       Василисе захотелось уйти из этой школы и больше никогда не возвращаться. Она быстро вспомнила оставшиеся уроки. "Труд, рисование и физкультура... Ничего важного." — решила рыжеволосая и быстрым шагом направилась к выходу из школы.       И вот она уже на улице, свежий воздух наполняет легкие, и разум проясняется, обернувшись, девушка увидела Фэша, который вразвалочку направлялся к ней с ухмылкой на губах. Василиса, подавив раздражение, продолжила путь к своему средству передвижения.       — Так значит, я тебе все еще нравлюсь, Огнева? — с ехидцей проговорил он.       — А не оборзел ли ты, Драгоций? — резко повернулась разозленная Василиса и оказалась лицом к лицу с Фэшем.       — Ну а что? Невинный вопрос... — осклабился Фэш.       — Ты хоть и хочешь казаться придурком, но я знаю, что внутри тебя осталось, что-то хорошее. — она заглянула ему в глаза и увидела растерянность, которую тут же сменила насмешка.       — Какая детская наивность. — процедил Фэш сквозь зубы, не отрывая взгляда от рыжеволосой.       — Тогда в классе, когда мы... — неуверенно начала Огнева и осеклась под злым взглядом Драгоция.       — Тогда я просто хотел тебя, Огнева. Не строй глупых иллюзий. — с усмешкой проговорил Драгоций. Все тепло тут же исчезло из взгляда Василисы, она холодно улыбнулась.       — Значит война? — прошептала она ему прямо в губы и ухмыльнулась, услышав его прерывистое дыхание. Она хотела сделать ему как можно больнее, чтобы он понял, как было ей.       — Почему бы и нет. — усмехнулся он.       Василиса перевела взгляд на его байк и у нее в глазах зажегся злой огонек. Огнева подошла к нему и со всей силы толкнула его ногой. Мотоцикл отлетел на метр, и некоторые детали отвалились. Она подошла к Драгоцию, у которого от злости потемнели глаза и, победно улыбнувшись, громко сказала:       — Твой ход.

***

Не плюйте в душу, она может захлебнуться От недоверий, недомолвок и обид… Она уснёт… надеясь не проснуться… Она не сможет просто делать вид.

***

      Возможно, вы замечали, что когда у человека что-то внутри ломается, он перестает походить на себя. Вроде бы ведет он себя точно так же: улыбается, веселится, ходит на уроки и устраивает вечеринки, но становится отстраненным и холодным. Самое ужасное в этом состоянии то, что человеку все равно. Ему уже наплевать на все, он делает все машинально, не задумываясь, но где-то там в глубине души он кричит. И этот крик никто не слышит.       Прошел месяц... Фэш, не уставая, подкалывал Огневу, не замечая, что она уже никак не отвечает. Диана шутя говорила, что ее подменили пришельцы. Новая Василиса хорошо училась и не пререкалась со старшими. Она даже могла равнодушно говорить с Драгоцием и, весело улыбаясь, говорить, что с ней все отлично.       Правда по вечерам она запиралась в комнате и часами смотрела в стену. Нет, она не плакала. Слезы давно кончились. Она изливала душу стихам. Василиса сама не заметила, как начала их писать в минуты сильной боли. Ведь хуже всего даже не преданное доверие. Больнее всего пораниться об осколки разбившейся мечты. Ручка порхала над бумагой, выводя слова. Выдавая страдания ее души...

Испытывала в жизни боль не раз. Она была то сильной, то не очень. Но мир мой раньше никогда не гас. В нём огонёк сиял и днём, и ночью. Да, ошибалась в людях иногда… Порой мне было плохо, одиноко, Но проходили быстро холода, Мир наполнялся радостью глубокой. То было в прошлой жизни. До тебя. Теперь совсем всё стало по-другому. Я в зеркале не узнаю себя, Оттуда смотрит образ незнакомый. И счастлив беспредельно ты сейчас, И радуешься, как бы между прочим, Тому, что мир навеки мой погас… Ведь ты всегда к тому стремился очень…

***

      Захарра внимательно следила за подругой и все чаще начала замечать, что та уходит в мысли, замыкается в себе. Девушка не могла понять причины этой грусти и решила пробраться в комнату Василисы, чтобы попробовать понять все.       Младшая Драгоций решила притвориться больной, чтобы, когда Василиса уйдет беспрепятственно проникнуть в комнату к Огневой. Дождавшись пока хлопнет дверь, Захарра вскочила с кровати и зашла в комнату подруги. Она внимательно исследовала ее взглядом и остановилась на листке, одиноко лежащем возле кровати. Девушка подняла его и пробежалась глазами по строчкам. Кареглазая прикрыла рот рукой и села на кровать. Она перевернула листик и увидела эскиз лица брата.       — Ох, Фэш... Что же ты наделал?!

***

      Ночь... Тишина. Темная фигура, сгорбившись, направляется к темной арке, где ее уже поджидает человек. Фигура остановилась возле парня и сняла капюшон.       — Пришла все таки... — удивленно произнес парень и бросил докуренную сигарету на мокрый асфальт.       — Как видишь. — тихо ответил женский голос.       — Все таки решила воспользоваться моим предложением?       Голова девушки чуть наклонилась, и синие глаза с уверенностью посмотрели в лицо собеседнику.       — Да, Марк. Я хочу отомстить Драгоцию.