Чертовы маглы.

- Гарри, ты все правильно сделал, но я бы на твоем месте не говорила так прямо о... Сам-Знаешь-Ком, - сказала Гермиона, когда трое ребят вышли из кабинета ЗОТИ. Гарри шел рядом и пыхтел от злости. Как это карга смела говорить ему прямо в лицо то, что никакой Волан-Де-Морт не вернулся, и что все это - полная брехня. - Она и вправду считает, что Седрик Диггори сам себя убил? Или может быть я его убил! - проигнорировал слова подруги темноволосый омега и зарычал. Как же Амбридж его бесила. Так мало того, что она посмела сказать ему такое в лицо, так еще и наказала его. Теперь ему придется пропускать тренировки по квиддичу и ходить к ней в пять часов вечера всю неделю. А ему так хотелось посмотреть на нового защитника! Теперь Ангелина его на части порвет, если он ей скажет, что его заставили отбывать наказания. Да, с того времени, как Оливер Вуд закончил школу, новым капитаном команды стала Ангелина. Она - девчонка дерзкая и ужасно прямолинейная. - Я согласен с Гарри, неужели она не понимает, что... Сам-знаешь-кто вернулся, - не громко произнес Рон, когда они шли по лестнице. По расписанию у них сейчас должно было быть зельеведение - второй по счету ненавистный урок, конечно же, после ЗОТИ. Да и сама Амбридж конкурирует с Северусом Снеггом. - Эй, Поттер! - именно этого голоса омега хотел бы не слышать в этот момент. Гарри остановился и вздохнув, повернулся на столь любимый, но в данный момент не желаемый голос. - Чего тебе, Малфой? Блондин приближался к нему вместе со своей компанией, на лице играла все та же привычная ехидная улыбка. - Слышал, что ты на уроке ЗОТИ начал истерить, как девчонка, - усмехнулся Драко, скрестив руки на груди. Пэнси Паркинс закивала и хохотнула, смерив Гермиону скептическим взглядом. - Какое тебе дело? Отстань от меня! - прорычал Гарри и развернувшись, потянул друзей за собой. Те охотно пошли за другом, рыча и смотря на Малфоя, после чего повернулись и поспешили вместе с Гарри уйти. Стоило друзьям скрыться за поворотом, Драко усмехнулся и кивнул Креббу и Гойлу в сторону скамеек, намекая, чтобы они скинули с них первоклашек. Пенси же не двинулась с места и стояла рядом со своим кумиром, смотря на двух громил, которые скинули двух маленьких мальчишек из Пуффендуя со скамеек. Альфа смотрел на тот поворот, за которым скрылся Гарри с друзьями, не отрывая глаз. Улыбка сошла с его губ и он просто смотрел туда. Пенси подергала его за рукав мантии и они пошли к Креббу и Гойлу. *** Гарри был очень зол, даже не так, он был в ярости. Как же его все достало. Сначала ребята со своей скрытностью, потом слушание, затем Сириус, Дамблдор, так теперь еще и Малфой с Амбридж. И почему Волан-Де-Морт его не убил в ту ночь? Почему оставил его в живых? Брюнет весь урок сидел и смотрел злобным взглядом на котел, который стоял перед ним. Профессор Снегг сказал приготовить приворотное зелье, и с начала урока прошло уже почти полчаса, а Гарри ничего так и не сделал. У него просто не было настроения что-либо делать. В голове витали мысли совсем не о том, какие же ингредиенты нужны для того, чтобы приготовить это чертово зелье. Гермиона прекрасно видела настроение Гарри и его задумчивость, и она прекрасно знала, что если сейчас он ничего не сделает, то станет только хуже, и профессор Снегг начнет насмехаться над ним. Поэтому, когда профессор отвлекался на кого-нибудь вроде Невилла или же просто отходил от них, Гермиона добавляла в котел Гарри все необходимое, сбавляла огонь и помешивала жидкость, которая приняла розоватый оттенок. Свое приворотное зелье она уже приготовила, поэтому ей не составило труда помочь и Гарри. К концу урока все ученики сдали Снеггу колбы со своим зельем и вышли из класса. И только когда дверь в кабинет зельеделения была закрыта, Гарри стал от всей души благодарить Гермиону за это. Так как на сегодня это был последний урок, Гарри направился прямиком к Амбридж, ему хотелось быстрее начать и быстрее закончить, ведь домашнего задания задали просто уйму, а они с Роном ни к одному не приступили, кроме ведения дневника с каждым сном, который им снился. Они просто от балды написали всякую ересь, чтобы профессор Трелони не задавала никаких вопросов. Брюнет поднялся в кабинет ЗОТИ и вошел. Было очень тихо, что ни капли не пугало Гарри. Он столько всего навидался, что просто распрощался со своим страхом в виде темноты. Зато Рон после второго курсе стал бояться пауков еще больше. Даже при виде маленького, беззащитного паучка Рон вспоминал Арагока и впадал в панику, начиная нервно бить по пауку тем, что под руку попадется. Но, сейчас не об этом. Гарри с хмурым лицом прошел к винтовой лестнице и поднялся в кабинет Амбридж. На первом курсе здесь все было заполнено разными книгами, на потолке висел скелет какого-то летающего динозавра ( профессор был параноиком и ужасно боялся всего, что тихо шуршало рядом, после его поездки и при виде вампиров); на втором курсе весь кабинет был увешан картинами Свероколя, который до ужаса любил себя, за что и поплатился, потеряв память от собственной же палочки; на третьем курсе весь кабинет был заставлен разными клетками с ужасными животными, книгами. Римус Люпин был просто потрясающим учителем, и за все то время, что Гарри здесь проучился, он не встречал учителя доброжелательнее и улыбчивее; на четвертом курсе везде были какие-то приборы, детекторы и так далее. Правда, учитель Аластор Хмури был вовсе не Аластором Хмури, это был Скрудж младший, подчиняющийся Волан-Де-Морту и все это время прячущий настоящего Аластора в сундуке. И все эти предыдущие обстановки кабинета никак не могли сравниться с тем, что Гарри увидел, когда вошел в кабинет нынешнего учителя по защите от темных искусств - Амбридж. Повсюду были вязанные платочки. Стол из светлого дерева, хотя раньше, насколько помнил Гарри, он был темным. Все стены были светло-розовые, а на них "красовались" тарелочки с милыми пушистыми котятами, которые смешно мяукали. " Зовут на помощь кого-нибудь", - Гарри хохотнул собственным мыслям и только после созерцания яркого розового кабинета заметил сидящую за столом профессора Амбридж. Она что-то царапала на своем пергаменте пером и была полностью сосредоточена. Но, когда она дописала, то подняла голову, и снова на лице появилась ужасно фальшивая улыбка. Она посмотрела на Гарри и кивнула ему на стул, стоящий напротив стола. - Добрый вечер, мистер Поттер, - произнесла тонким, даже слишком тонким голоском, от которого по всему телу прошло отвращение. - Добрый вечер, профессор Амбридж, - тихо ответил Гарри, отвернувшись от нее и рассматривая кабинет. Она на такое только хмыкнула и достала из стола пергамент, после чего протянула его Гарри. Брюнет тут же обратил внимание на белоснежный пергамент, к тому же, совершенно пустой. И, как понял Гарри, он будет просто что-то писать. Сразу же слегло с плеч, ведь омега уже надумал себе очень много всего. Он полез доставать свое перо, но Долорес только отрицательно поцокола, чем была похожа на лошадь, и полезла в свой ящик. - Держи мое перо, - Амбридж протянула ученику перо и улыбнулась. Гарри поморщился. - А чем мое не подходит? - нахмурился брюнет. - Мое - особенное. Омега пожал плечами и взял из рук женщины перо. Та только что-то прохихикала и встала со своего места. Гарри приготовился писать, иногда посматривая на ее стол. Женщина встала прямо напротив Гарри и положила руку ему на плечо. - Пишите, " Я никогда не должен лгать", - произнесла Долорес и отошла от Гарри. Брюнет выдохнул и стал писать. Он ощутил ужасное режущее чувство в руке, когда острие пера коснулось пергамента. Решив не обращать на это внимание, Гарри продолжил писать, но возобновив свое дело, понял, что ему не показалось, и что действительно по руке будто-бы провели скальпелем. Он поднял рукав своей кофты и шокировано посмотрел на свое запястье. По руке скатывались капли крови, и была выведена та же надпись, что и на пергаменте. Только он хотел обратиться с замечанием к Амбридж, как та снова цокнула, как лошадь, и посмотрел на брюнета. - Пишите-пишите, мистер Поттер. Гарри собрал всю волю в кулак и продолжил писать раз за разом одно и то же предложение. По руке скатывались капли крови, капая на пол, пачкая светлое дерево. Брюнет сжимал губы в тонкую полоску, терпя ужасающую боль. И каждое предложение все глубже резало его руку, но через несколько секунд надпись исчезала, оставляя после себя неприятное саднящее чувство. *** Брюнет, пошатываясь, шел по коридору школы, поднимаясь по лестницам, поскуливая от боли. Рука просто горела от порезов, а на месте, где раньше были раны, осталось легкое воспаление. Не вытерпев, Гарри остановился и взялся другой рукой за перила лестницы, с трудом держась на ногах. У него было такое ощущение, будто несколько литров крови из него вылилось на тот пол, сделанный из светлого дерева. Омега вдохнул поглубже и пошел дальше, завернув больную руку в мантию. Он шел дальше, чувствуя, что ноги перестают слушаться. Дошел он до картины Толстой тети только через пятнадцать минут, так как либо он терял равновесие, либо лестницы меняли направление. Брюнет назвал пароль и зашел в гостиную Гриффиндора. В данный момент у него просто не хватит сил на домашнее задание, поэтому он сразу же пошел по винтовой лестнице к спальню мальчиков. Раздевшись и только коснувшись головой мягкой подушки, парень тут же провалился в такую спасительную темноту, надеясь, что завтра рука перестанет саднить. И все то время, что он поднимался по лестнице, парень даже не замечал на себе пристального взгляда ярко-голубых глаз, которые не отрываясь, следили за каждым его шагом. *** Следующий день представлял из себя уже более веселую и яркую атмосферу. А дело все в том, что сегодня не было ни зельеведения, ни ЗОТИ. Даже на скучном уроке истории магии профессора Биннза было не так скучно, как обычно. Гарри с Роном обсуждали то, почему же Хагрида нет уже целых две недели учебы. Гермионин вариант, что Хагрида просто отправили на задание Ордена, именно поэтому он не вернулся, был лучше варианта Рона, что Хагрида либо посадили в Азкабан, либо он нашел себе нового дракона и тот его сожрал, либо он вместе с мадам Максим уехал в свадебное путешествие. Урок профессора Флитвика тоже не был скучным. Они пытались призвать точно в свою руку книги с параллельного стола. Благодаря Гермионе, у Гарри с Роном получилось с четвертого раза. Сегодняшний день действительно был приятный, и портило его только наказание Амбридж. Гарри не рассказал друзьям о том, ЧТО именно он там делал, только сказал, что писал. Даже Малфой сегодня был непривычно молчаливым, ничего не говорил про Гарри, только иногда посмеивался. В конце дня, когда ребята ужинали в большом зале, к Гарри подошла Ангелина. Очень недовольная и злая Ангелина. И началась громкая тирада о том, что Гарри мог бы держать язык за зубами на уроке ЗОТИ, и мог бы не злить Амбридж. Под конец ужина Рон и Гермиона пошли обратно в Гриффиндорскую гостиную, а Гарри пошел в кабинет Амбридж. - Добрый вечер, мистер Поттер, - раздалось сразу же, когда Гарри открыл дверь в кабинет. И снова началось тоже самое. Перед ним положили пергамент и дали перо, Гарри стал писать " Я никогда не должен врать". На руке снова стали появляться кровавые порезы, которые с каждым новым предложением становились все глубже. Но, даже терпя ужасающую боль, омега не издал ни звука. Он знал, что Амбридж ждала именно этого, что Гарри начнет просить о пощаде, но даже не смотря на то, что Гарри омега, она от него этого никогда не дождется! И снова ровно в полночь Амбридж отпустила Гарри. Он шел, чуть побледневший, по коридору и повернул к лестницам. Ноги уже подкашивались, руки тряслись. Брюнет сжался и задрожал от неимоверной боли в запястье. Так еще и ко всему прочему стал покалывать шрам, но это было теперь не удивительно. Если раньше это говорило о том, что Волан-Де-Морт рядом, то теперь Гарри чувствовал то, что чувствовал Темный Лорд, то бишь злость, ярость или даже радость. Это ему сказал Сириус, когда заметил, что Гарри стал чаще злиться, срываться на всех, кричать, обвинять всех вокруг во всех смертных грехах. Гарри переступил с ноги на ногу и чуть не упал, запутавшись в собственных ногах. - Черт, - выругался в тишину Гарри, достав палочку из кармана и тихо произнес "Люмос". На конце палочки зажегся не яркий, но освещающий путь свет, и Гарри с огромным усилием, стал подниматься по лестнице. Он почувствовал на своей спине чей-то взгляд, и обернувшись, осмотрелся. Никого не увидев, омега скинул это на игру воображения из-за слишком большой потери крови и стал ждать, когда лестница поменяет направление. И уже через несколько секунд Гарри снова почувствовал на себе чей-то взгляд, пронзительный и будто бы не отрывающийся. Брюнет обернулся и отошел от края лестницы, осветив все вокруг и пытаясь заметить того, кто смотрит на него. Неожиданно он услышал какой-то треск с грохотом и собирался уже пойти на звук, как лестница, которую он так ждал, поменяла направление. Гарри выдохнул и поднялся по ней. И он думал, что пока будет подниматься, то это чувство слежения пройдет, но нет, он чувствовал его до самой картины Толстой тети. - Ну ладно, хватит. Шеймас, если это ты, то это не смешно, уходи! - не громко сказал Гарри и стал ждать, когда друг выйдет из темноты. Но, не через три, не через пять минут ожидания никто не вышел и Гарри, вздохнув, пошел к картине. " А может ты действительно стал сходить с ума?" - произнес внутренний голос, и Гарри только повертел головой, зажал кровоточащую руку мантией и пошел в спальню. И снова, стоило головой коснуться подушки, Гарри забылся потрясающим и завораживающим сном.