Легенда в моей жизни

      В очередной раз отерев с лица налипший снег, я обернулся, чтобы посмотреть на своих спутников. Скрежеща зубами и отплевываясь от снега, все упрямо шли через перевал.       — Может, вам стоило остаться в поместье? – подала голос Арания.       — Переждать метель в пещере или в двемерской башне – вот что действительно стоило сделать, – раздраженно отозвалась Дженасса.       Свиток телепортации, совместное творение Закри и Маркурио, сработал не точно, поэтому мы оказались в нескольких лигах от святилища Азузы, если совсем точно, то рядом с Альфтандом. Встреча с Молагом Балом и уничтожение его святилища плачевно сказались на состоянии нашей троицы, хотя хранительница Кракетта, а затем и Арания, приложили все усилия, чтобы подлатать нас. Собственно поэтому, как только Маркурио с Закри смогли ходить без посторонней помощи, было принято решение отправиться в Коллегию (там профессорам чуть ли не каждый день приходится приводить в чувства переколдовавших учеников), а заодно проводить Иенит в святилище, потому что та попросила отпустить её на несколько дней, чтобы подготовиться к Хогитуму.       Отогревшись в шатре у подножия статуи Азуры и оставив Дженассу с Аранией, мы приняли по новой порции зелий и двинулись в Винтерхолд. К счастью, метель к тому времени стихла, поэтому остаток пути дался довольно легко, мешали разве что глубокий снег (силы свитка на лошадей не хватило) и волки. Спустя несколько часов мы добрались до городка.       — Как хорошо, что очаг здесь всё же не замерзает, – сказал я, когда вошли в таверну.       — Добро пожаловать, путники, – радостно поприветствовал трактирщик, выходя из своей комнаты. – Не желаете доброго мёда, чтобы согреться?       — Благодарю, – отозвалась Закри, – но мы вынуждены отказаться, потому что отправляемся в Коллегию. Сейчас нам нужна только комната, чтобы привести себя в порядок с дороги.       — Ну, вы переодевайтесь и отправляйтесь, а я, пожалуй, выпью.       С такими словами я подтащил стул поближе к очагу и уже предвкушал, как отогреюсь, после чего выпью пару кружек эля под зажаренное мясо, но наткнувшись на вопросительный взгляд напарницы, остановился.       — Неужели я должен идти с вами?       — Именно это я и собиралась сказать, – девушка привычно ухмыльнулась. – Пока ждёшь своей очереди, можешь погреться, а вот с выпивкой придётся повременить до вечера.       — Ты серьёзно? – я скрестил руки на груди и скептически посмотрел на спутников. – Это вы учитесь в Коллегии, ну, или учились, а не я. А, значит, и помогать там будут вам, а не мне. Мне же лучше поможет сон, горячее жаркое из фазана и свежий эль, чем сомнительные зелья и медитации. Учитывая всё это, что мне там делать?       — Да что угодно. Не поверю, что тебе, как магически одарённому меру не интересно взглянуть. Уверена, что ты много слышал о Коллегии. Ты будешь с нами, поэтому можешь рассчитывать если не на радушный, то, по крайней мере, на вежливый приём. К тому же это будет ещё и полезно, потому что профессор Маренс окончательно избавит и тебя от последствий магического истощения. Помимо этого, сможешь посетить библиотеку и скорее всего, даже поучиться. Только переоденься, а то мастер Фаральда меня с моста скинет за то, что привела с собой, цитирую: "меднолобого броненосца".       Я невольно скривился, потому что Закри оказалась права: мне в самом деле было любопытно побывать в Коллегии. Ещё попутно вспомнил, как сгоряча меня называл Гаэлион во время обучения. Меднолобый броненосец, пожалуй, было даже ласково, но гадливая натура смолчать не дала:       — До этих слов мне действительно хотелось поучиться.       — Если действительно хотелось, то никакие слова не должны остановить тебя, – с ухмылкой парировала Закри и направилась в комнату, которую трактирщик уже успел открыть.       Переодевшись, мы покинули таверну и двинулись к Коллегии. Вблизи магическая крепость поражала своими размерами и незыблемостью: внушительные каменные стены, наверняка способные выдержать осаду, устремились к затянутому тяжелыми тучами небу. По шуму Моря Призраков внизу, я понял, что Коллегия возвышалась на свободно стоящей скале изо льда и камня. Если бы не Солстхейм с его двемерскими городищами, то это было бы самым последним крупным сооружением по пути на север. Немного поднявшись, мы очутились на небольшой круглой площадке, где нас встретил продрогший и совершенно несчастный, совсем ещё молодой ученик, вроде бы бретон.       — Чтобы попасть в… – начал он, шмыгнув красным носом, и тут же сник под взглядом Маркурио. – Прошу прощения…       — Мы давно уже прошли испытания, – строго и даже надменно произнёс маг, чем ещё больше смутил ученика.       Закри незаметно пихнула имперца локтем, после чего с интересом взглянула на привратника.       — Могу предложить эликсир сопротивления холоду, поможет отогреться.       — Нет-нет! – парнишка на удивление энергично замахал руками. – Я изучаю морозную магию, поэтому мастер Фаральда сказала мне тренировать волю и тело, я должен прочувствовать мороз, – он улыбнулся, ещё раз шмыгнул носом и добавил, отступая в сторону: – Раз вы состоите в Коллегии, врата откроются.       Хм… А могут и не открыться. Или меня решили попутно принять в Коллегию? Было бы забавно.       Мы прошли по тому, что когда-то было довольно величественным мостом (признаться, далось мне это нелегко) и оказались возле высоких, кованых ворот с изображением всевидящего ока посередине. Вопреки моим ожиданиям они распахнулись и никакого барьера за ними не оказалось. Однако Закри замерла как вкопанная. Я проследил направление её взгляда и заметил приближающуюся к нам альтмерку. Вспомнив многочисленные рассказы, я сразу понял, что это и есть Фаральда. В глаза бросилась её причёска – два высоко собранных хвоста – для столь серьёзной особы, которой её описывали, такой выбор показался неожиданным и даже слегка легкомысленным, однако острить на эту тему совершенно не хотелось. Когда до нас оставалось около трёх шагов, женщина остановилась, скрестив руки на груди, и внимательно осмотрела всю компанию.       — Наконец-то вы соизволили явиться, — тягуче проговорила она. — И что я при этом вижу? Вялость, бледность до серости и трясущиеся кисти. Да-да, я успела заметить. Явные признаки недолеченного магического истощения.       — Мастер… — подала голос Закри, но стушевалась и замолчала.       — Отчитайтесь о выполнении поручений, а потом к мастеру Маренс. До этого я разговаривать с вами не считаю целесообразным, – спутники одновременно кивнули, Закри даже слегка поклонилась. Мастер едва заметно улыбнулась и перевела взгляд на меня. – Моё имя Фаральда, мастер школы Разрушения. А вы, позвольте спросить, кто?       — Телдрин Серо, наёмник. К вашим услугам, – цепкий взгляд учителя Разрушения пробежался по мне с ног до головы, после чего она снова едва заметно улыбнулась. – Если это имеет значение, то я обучался магии.       — Несомненно, имеет, – серьёзно отозвалась альтмерка. – Впрочем, вы могли ничего не говорить, я сразу ощутила магические колебания, исходящие от вас. Что ж… Едва ли наёмник пожелает пополнить ряды наших учеников, поэтому для вас будет сделано исключение: вы можете находиться на территории Коллегии, не проходя вступительных испытаний.       — Благодарю.       Женщина кивнула, одарила острым взглядом Закри и Маркурио, после чего удалилась. Напарники одновременно вздохнули с облегчением. Встретившись с профессором Разрушения лицом к лицу, я понял, почему Маркурио с Закри так её боялись. От этой женщины исходила сила, действительно вызывающая трепет. Уверен, что она едва ли когда-то повышала голос на своих учеников, однако при этом дисциплина на её занятиях всегда царила идеальная, соизмеримая с порядком в казармах Блэклайта.       Радостный оклик слева прервал мои размышления. К нам бежали три девушки, Закри помахала им и остановилась. Пока ученицы окружили её и наперебой щебетали о произошедших во время её отсутствия событиях, я стал осматривать двор. Он оказался круглым и очень просторным, если не сказать большим, с аккуратным садом из елей, можжевельника и снежноягодника. Прямо, к самому внушительному зданию, вела широкая каменная дорожка, превращающаяся в круглую площадку, где расположилась статуя мага с широко разведёнными руками. Перед скульптурой было что-то вроде колодца, откуда бил столб голубого света, от чего создавалось впечатление, что каменный чародей встречает учеников с распростёртыми объятиями и предлагает зачерпнуть силы, то есть знаний, из этого колодца. Колоссальные стены, окружающие двор Коллегии были прорезаны высокими арками, превращающими их в светлые галереи; однако массивность колон и грозность башен всё равно лишали сооружения лёгкости. Всё же каменные постройки, созданные мерами, чаще выглядели куда изящнее.       — Закри, Маркурио, кто это с вами?       Вслед за этим вопросом я ощутил на себе жгучий, любопытный взгляд. Повернувшись, я увидел устремлённые на меня тёмные глаза молоденькой босмерки. Девушка игриво улыбалась и хлопала пушистыми ресницами.       — Телдрин Серо, мастер меча, – представился я, попутно сделав несколько шагов к компании.       — А меня зовут Ирваен, – улыбнулась ученица, после чего кивнула по очереди на бретонку и имперку: – А это мои подруги: Дирелле и Виатрикс. Мы изучаем Иллюзию и Алхимию.       Все три ученицы оказались прехорошенькими. Дирелле из всей троицы обладала самыми аппетитными формами; она была круглолицей и слегка курносой, свои тёмно-русые волосы она заплела в сложные косы и подколола в высокую причёску. Виатрикс, как и все имперки, немного сильнее, чем нужно вздёрнула подбородок, показывая изящную шею, однако точеные черты смуглого личика от этого не стали смотреться хуже, а длинная чёлка и выбившиеся из причёски каштановые локоны его выгодно обрамляли. Девушки разулыбались и зарумянились, одна только Ирваен продолжала лукаво заглядывать мне прямо в глаза. Она встала между подругами, чем только усилила отличия своей внешности: темноволосая и темноглазая, с маленьким и гибким телом она казалась сделанной из смолы и шелковых нитей. Девушка "стрельнула" глазами в Маркурио и снова перевела взгляд на меня. Я ухмыльнулся, и не стал прерывать эту игру взглядов.       Маркурио фыркнул и слегка отстранил меня плечом.       — Милые леди, у нас ещё уйма дел, но вечером мы обязательно заглянем к вам.       — Будем с нетерпением ждать, ведь у наёмников столько захватывающих историй, – промурлыкала Ирваен, после чего подхватила под руки подруг и направилась в сторону башни. Прежде чем скрыться за колонной, она обернулась через плечо и послала ещё один игривый взгляд.       — Кажется, господин Серо, вы обзавелись очаровательной поклонницей, – ехидно заметил Маркурио, провожая магессу долгим взглядом.       — Посмотрим, будете ли очарованы ею после испытания на вас нескольких зелий или заклинаний, – усмехнулась Закри. – Идёмте в Зал Стихий, дамские угодники.       Мы невольно ещё раз повернулись в том направлении, куда ушли ученицы, после чего последовали за Закри. За статуей чародея скрывался вход в главное здание Коллегии. Распахнув тяжелые, металлические створки мы оказались в просторном и ярко освещённом фойе. Мебели в нём не было, только несколько высоких подсвечников. Из фойе можно было пройти прямо, через кованые ворота в главный зал, который, как я понял, называли Залом Стихий, а вот куда вели ещё две небольшие двери, я не знал. Закри остановилась посреди комнаты и задумчиво посмотрела на нас.       — Маркурио, – начала она после недолгого молчания, – покажи Телдрину Зал Стихий и вообще расскажи что-нибудь интересное о Коллегии, а я пока схожу в библиотеку, отдам книги, что просили отыскать. Телдрин, а ты постарайся при встрече не выдать Гаэлиону все секреты нашей магической твердыни.       Напарница улыбнулась и скрылась за правой от входа дверью, а Маркурио озадаченно уставился на меня.       — Даже не знаю, что тебе бы такого рассказать, – протянул он, – поэтому начну с простого: это главное здание Коллегии. За моей спиной Зал Стихий, там проходят лекции и отработка заклинаний, также там просто собираются ученики, когда надоедает находиться в своей башне. Закри ушла в Арканеум, библиотеку Коллегии. Не хочу хвастаться, но едва ли Ураг когда-нибудь на вопрос о редкой книге ответит: "Я не знаю, что это за книга и где её искать". После библиотеки в Имперском Городе, эта самая большая и богатая на континенте. Но уж чем Арканеум поистине уникален, так это своим хранителем – Ураг гро-Шуб первый и единственный орочий маг, что мне встречался.       — А я уж подумал, что у меня проблемы со слухом, когда назвал имя, – со вздохом облегчения заметил я. – Вот так вот и рушатся расовые предрассудки.       — Тут вообще не всё так просто, как может показаться при мысли о магической организации, – загадочно сказал маг и оглянулся на ворота в Зал Стихий. За ними виднелась группа студентов, и слабо слышались их голоса. – Зайдём в сам зал, послушаем, что за лекция сегодня.       Главное помещение оказалось круглым и очень большим (сравнимым по размеру, пожалуй, с галереей или главным залом Драконьего Предела), хотя массивные колонны и дробили пространство. Посреди комнаты был такой же испускающий синий свет колодец, как и во дворе, только над этим парил огромный, вроде бы стеклянный, таинственно сверкающий шар, покрытый незнакомыми символами. Этот загадочный предмет сразу же приковал к себе взгляд, прислушавшись, я различил тихое гудение, которое то почти полностью стихало, то нарастало.       — Впечатляет? – с усмешкой спросил Маркурио.       Я повернулся к нему и понял, что он проследил направление моего взгляда. Кивнув в ответ, я снова стал всматриваться в отблески на медленно вращающемся шаре. Было в нём нечто необъяснимо притягательное, некая… да, пожалуй, дремлющая сила. Понять или хотя бы прочувствовать природу этой силы не получалось, что делало загадочный предмет ещё более завораживающим.       — Что это?       — Да кто бы знал, – мрачно отозвался маг, из-за чего я оторвался от артефакта и уставился на него. Напарник хмыкнул и пояснил: – Нашли его не так давно, на раскопках в Саартале, и никто не знает что это такое. Мы с Закри искали похищенные книги, которые, по словам Урага могут помочь, но там не рассказывается непосредственно о нашей находке, а говорится о войне нордов и фалмеров и выдвигается предположение, что причиной войны был некий могущественный артефакт, его описания, увы, нет. Как нет в известных трудах и описания найденной нами даэдрени. Если честно, мне кажется, что старый орк просто решил нашими руками наказать вора и вернуть в Коллегию пропавшие тома.       — Вот как… – протянул я, снова прислушиваясь к гудению сферы.       Пока мы разговаривали, лекция уже кончилась, что стало ясно по воодушевленному галдежу студентов.       — Попрошу ещё несколько минут вашего внимания! – повысил голос профессор.       Ученики расступились, поэтому я смог его рассмотреть. Это оказался невысокий мужчина лет пятидесяти. Хотя с другой стороны он мог быть и немногим старше Маркурио, но сделать точный вывод, глядя на внушительные залысины и измождённое лицо с обширными тёмными кругами под глазами, было трудно.       — Ага, значит, была лекция по Колдовству, выходит, перед нами новички, – шепотом сказал Маркурио. – Это Финис Гестор, эксперт Колдовства, лекции по этому направлению магии на первом этапе читают всем.       Выходит, первое предположение о возрасте преподавателя оказалось более правдивым.       — Хочу сделать небольшое объявление относительно правил нашей Коллегии, – говорил тем временем профессор.       — Да кто их не знает? – возмутился кто-то из учеников, чем вызвал одобрительное гудение со стороны товарищей.       — Однако при этом они нарушаются, так что потрудитесь прослушать, запомнить и не пренебрегать ими впредь, – назидательно заявил Гестор. – Итак, в очередной раз прошу вас воздержаться от призыва существ в пределах видимости города. Местные побаиваются атронахов. Что же до нежити… думаю, это понятно и без комментариев, – среди слушателей пробежали робкие смешки. – Ураг попросил меня напомнить всем, что книги нужно возвращать в Арканеум в том же состоянии, в котором вы их получили. Если это невозможно по причине неаккуратного обращения или несчастного случая, он советует найти другой экземпляр и сдать в Арканеум. За неисполнение этих пожеланий, по словам Урага, вам придётся „заплатить кровью“. Подробности я у него не выяснял; кому интересно, можете подняться в библиотеку и спросить его лично. Ещё раз убедительно прошу всех убирать материалы, которые используются в общих залах. Один из коллег опять на днях подвернул ногу из-за того, что камень душ валялся на полу. Давайте попробуем свести травмы к минимуму. Напоминаю, что сейчас вход в Мидден воспрещён; хотя первоначальный выброс мы очистили, там всё ещё небезопасно. Эксперименты там больше проводить нельзя, нарушители будут наказаны недельной отработкой на кухне, без всякой магии. К нам поступили неподтверждённые сообщения о том, что кто-то под покровом невидимости убегает в ночью в Винтерхолд с… неблаговидными целями. Это против всех правил Коллегии, и Архимаг Арен настоятельно рекомендует немедленно прекратить эти походы. Ах, да… Древис восхищается магическим искусством того, кто сумел вчера затолкать несколько сот яблок в его подушку… – тут уже я едва сдержался от смеха. – Но просит больше этого не повторять. Он отметил, что если найдёт этого искусника, то опробует на нём свой навык полной дезинтеграции вещей. На этом, пожалуй, всё. Теперь можете быть свободны.       Ученики не заставили повторять дважды и всей разношерстной, шумной компанией радостно покинули Зал Стихий, профессор вышел следом, обменявшись с Маркурио вежливыми кивками. Всё же маги и их ученики очень похожи, будь они хоть из дома Телванни, хоть из имперских гильдий. Различаются они, пожалуй, только уровнем воспитания, степенью заносчивости (что, кстати, спорно) и широтой познаний.       Когда ученики покинули зал мы с Маркурио, не сговариваясь, подошли к сфере и несколько минут стояли возле неё, но вдруг тишину нарушил звук шагов, заставляя обернуться. В зал вошел крепкий, седовласый маг. Рассеянно огладив густую бороду, он обвёл взглядом зал. Остановив его на нас, старик улыбнулся и двинулся к нам. Маркурио ответно улыбнулся и шепнул:       — Это Толфдир, мастер Изменения, – затем обратился с лёгким поклоном к подошедшему норду: – Добрый день, мастер.       — А… Маркурио, мальчик мой, здравствуй! – добродушно поприветствовал он, после чего перевёл любопытный взгляд на меня: – Неужели ты привёл ещё одного ученика?       — Позвольте представиться: Телдрин Серо, наёмник. Я путешествую вместе с Закри и Маркурио, и на территории Коллегии нахожусь с разрешения мастера Фаральды.       — И всё же раз судьба привела тебя в эти стены, магия и тяга к знаниям тебе не чужды, что не может не радовать, – воодушевленно заметил старый маг. – Если появится желание изучить то или иное заклинание Изменения, всегда буду рад поделиться своим опытом.       Предложение поучиться Изменению пришлось как нельзя кстати, потому что я уже не раз задумывался о том, что усиливать доспехи заклинанием магической брони было бы не лишним, но уверенности в том, что смогу сам разобраться с заклинаниями одной из самых сложных школ, не было.       — Благодарю, – ответил я с вежливым кивком.       — Это всегда так воодушевляет – видеть, как молодое поколение рвётся к знаниям, – просиял Толфдир и снова обратился к Маркурио: – Мальчик мой, как я понял, Закри наконец-то решила возобновить своё обучение и сейчас тоже находится в Коллегии?       — Она в Арканеуме. Мы сумели отыскать пропавшие книги, о которых говорил Ураг.       — Превосходно! Похищение книг Орторном, одним из моих лучших учеников, было невероятным потрясением и необычайным позором для Коллегии. Я рад, что хотя бы последствия этого недоразумения удалось уладить. А что же стало с самим юношей?       — Он попался в лапы магам-отступникам, но нам удалось его освободить. Куда он отправился после этого, я не знаю.       — Жаль, что всё так сложилось.       Сияющий и улыбающийся минуту назад Толфдир сник и, казалось, сразу же постарел на добрый десяток лет. Почтенный мастер явно был предан всей душой своему делу и искренне переживал за учеников. Такое трепетное отношение к подопечным было слегка удивительным, однако с другой стороны вызывало… да, пожалуй, уважение. Вообще, этот жизнерадостный старик производил хорошее впечатление. Несмотря на добродушие и приветливость, чувствовалось, что у этого человека мощный внутренний стержень и действительно много опыта, не удивлюсь, если в том числе и боевого.       — Мастер Толфдир! – послышался радостный возглас Закри, от чего все обернулись. – Здравствуйте, – подойдя ближе, она слегка склонила голову, полупоклон исполнить ей бы точно не удалось из-за большой стопки книг, которую она прижимала к себе.       — Рад снова видеть тебя, моя дорогая. Чем могу помочь?       — Маркурио, наверное, уже рассказал, что мы выполнили поручение Урага. Так вот, он посоветовал обратиться к вам и напомнить о книге "Ночь слёз". Она была одной из похищенных.       — Да-да, припоминаю... Она о том, что некогда было спрятано в глубинах Саартала. Что-то, за что воевали люди и меры? Нужно бы её перечитать. Не помню подробностей. Однако становится ещё интереснее. Я считал, что Саартал был разграблен фалмерами и артефакт достался им, а в последующей войне был утерян. Но если наша сфера и есть тот самый могущественный артефакт, то это просто невероятно!       — Мастер, далеко ли продвинулись исследования сферы? – полюбопытствовала Закри.       — К сожалению, нет. Ураг говорил, что у него есть кое-какие мысли по поводу сферы, но он до сих пор не открыл их. Видимо, ему нужны был те книги, что принесли вы с Маркурио. Но, как бы медленно не продвигались исследования, я просто не могу оторваться. Что бы это ни было, оно красивее всего, что я видел в жизни.       Вот тут нельзя было не согласиться с мастером Изменения. Я находился в Зале Стихий от силы четверть часа, но уже прочувствовал притягательность этой загадочной сферы. Могу представить, каково было магам, видящим артефакт каждый день и ломающим при этом головы над его загадками.       — Впрочем, если отвлечься, – продолжал волшебник, – я могу поделиться с вами некоторыми наблюдениями, – мы одновременно закивали, чем вызвали одобрение у старого мастера. – Что ж… давайте подойдём ближе. Уверен, вы уже заметили символы, которыми покрыта сфера. Они совершенно отличаются от всего, что мы видели раньше. Айлейдские, двемерские, даэдрические… Даже не фалмерские или драконьи. Ничего из этого не подходит.       — Часть из этих знаков мне знакома, – подала голос Закри. – Я видела подобные при прочтении Древнего Свитка. Они складывались в карту звёздного неба*.       — Весьма, весьма интересно, – воодушевился Толфдир. – А сможешь ли ты их вспомнить и записать? – девушка кивнула. – Было бы превосходно. Хм… Если верить тебе, то тогда можно предположить, что это символы аэдрического происхождения. Невероятно!       Ещё раз взглянув на чуть слышно гудящую сферу, я поймал себя на мысли, что полосы, которые делили её на сегменты разной формы и размера, отдалённо напоминают пентаграмму душ, разве что там части сетки имели более резкие и острые формы. Однако делиться наблюдением я не стал, потому что наверняка кто-то уже отметил подобное сходство.       — А теперь, – продолжал мастер, – хоть я и не уверен, что ваше чутьё так же развито, как моё за годы практики, но вы что-нибудь чувствуете? Этот изумительный предмет практически излучает магию, и, тем не менее, не похож на артефакты, усиливающие или подпитывающие магию, что мне встречались раньше, – Толфдир замолчал и глубоко вздохнул. – Архимаг Арен уже занимается этим вопросом, и, надеюсь, мы скоро сможем узнать больше. А теперь…       — А теперь, боюсь, я вынужден вмешаться, – раздался позади холодноватый, надменный голос.       Все разом обернулись. Прервал разговор широкоплечий, беловолосый альтмер в весьма узнаваемой форменной мантии Талмора. Мы так были увлечены рассказом Толфдира, что не заметили, как он подошел. Вспомнив недавний разговор Закри с Ондолемаром, я непроизвольно напрягся.       — Мне нужно поговорить с вашей ученицей. Немедленно, – требовательно произнёс альтмер. Это не прибавило спокойствия, поэтому я сделал полшага в сторону и незаметно положил руку на эфес, делая вид, что придерживаю пояс с ножнами.       — Это совершенно недопустимо! – возмущённо воскликнул профессор. – Мы заняты серьёзным исследованием.       — Да, я не сомневаюсь в его важности, – кивнул альтмер, едва заметно ухмыльнувшись, – Однако моё дело не может ждать.       — Ну что ж… - протянул маг, – так безобразно меня ещё не прерывали никогда в жизни. Какая наглость!       С этими словами он развернулся и, раздраженно всплеснув руками, удалился вглубь зала. Талморец проводил его пренебрежительным взглядом, после чего внимательно посмотрел на Закри.       — Немедленно иди за мной… сейчас же! – потребовал он. Мы с Маркурио, не сговариваясь, сделали шаг навстречу, но мужчина повелительно вскинул руку и, скользнув по нам глазами сверху вниз, добавил: – А вам, господа, советую остаться здесь.       — Что происходит? – спросила Закри. – Я не понимаю.       — Правда? Что ж… позволь тогда проясню ситуацию, – смилостивился альтмер. – Я хочу знать, почему в Коллегии появилось некое лицо, называющее себя членом ордена Псиджиков. А также я хочу знать, почему из всех учеников это лицо хочет говорить с тобой, особенно учитывая факт твоего длительного отсутствия в Коллегии. Так что мы сейчас побеседуем с ним и выясним, что именно ему нужно.       Ага, значит, это местный агент, а не присланный за Закри. Уже радует. Я скосил глаза на имперца. Тот явно альтмера терпеть не мог.       — Вы же здесь просто советник, разве нет? – поинтересовался напарник, стараясь, хоть и не слишком, придать вопросу менее язвительное и раздраженное звучание.       Талморец криво усмехнулся и смерил его презрительным взглядом, однако всё же снизошел до ответа:       — Формально – да. Но я все-таки представитель Альдмерского Доминиона и не могу игнорировать эту ситуацию. Не бойся, – он елейно улыбнулся, – как только этот вопрос будет решен, вы сможете вернуться к своим мелким сварам и бессмысленным исследованиям.       — Анкано, – подала голос Закри, – почему вас так обеспокоило появление Псиджика?       — Вопросы здесь задаю я! – прикрикнул талморец, будто на допросе (не иначе профессиональная привычка), но продолжил уже спокойно: – Тебе достаточно знать, что орден Псиджиков – преступная организация. Они поставили себя выше закона. Они уже сталкивались с Альдмерским Доминионом, и я не допущу, чтобы то же самое произошло здесь. Следуй за мной. Он ожидает в покоях Архимага.       Альтмер ещё раз бросил пренебрежительный взгляд на меня и Маркурио, затем развернулся и двинулся в фойе. Закри растерянно посмотрела на него, потом на нас, пожала плечами и поспешила за талморским советником. Я сделал несколько шагов за ними и услышал, как остановившись возле двери, ведущей, судя по всему, в покои Архимага, талморец проговорил: "Ты поговоришь с этим... монахом... и выяснишь, зачем он пришел, после чего его выставят с территории Коллегии".       — Вот же остроухая тварь, – процедил Маркурио, когда дверь в покои Архимага хлопнула.       — Что-что? – я проникновенно посмотрел на напарника, скрещивая руки на груди.       — Твою же… – имперец искренне хлопнул себя по лбу.       — Сам не особо тепло отношусь к альтмерам, но словосочетание "остроухая тварь" при мне не произноси, если не хочешь нескольких часов мучительного сосуществования во-о-он с тем канделябром в интересном месте.       — Извиняться не стану, но я тебя понял, – отозвался Маркурио, задумчиво глянув на высокие подсвечники в фойе.       Я лишь хмыкнул и повернулся к магической сфере. Вдруг захотелось коснуться её и узнать, какой та окажется: тёплой или холодной. Стянув перчатку, я быстро подошел к артефакту и положил ладонь на сочленение пластин. По руке будто прошел слабый заряд молнии, следом я ощутил связь, похожую на ту, что возникла при бессрочном призыве атронаха. Будто бы магическая сфера обладала собственным сознанием; оно касалось моего легко, словно изучая. От этого становилось не по себе, но руку одёрнуть не хотелось, потому что вдруг пришло осознание, что если дать сфере заглянуть в себя, то тогда она откроет свои тайны.       — Меры так любознательны, что порой забывают об осторожности, – раздался рядом укоризненный голос Толфдира, заставляя оглянуться и всё же разрушить связь с загадочным артефактом. – Хотя даже профессора не смогли удержаться от желания коснуться сферы, что же говорить о юноше.       Мастер лукаво усмехнулся и с грустью посмотрел на мерно гудящий шар.       — Видимо, людям не всё дано познать. Я лишь на вторую ночь уловил ту связь, о которой мне рассказывали коллеги-меры.       — Скорее всего, эта связь опасна для разума, – медленно произнёс я, прислушиваясь к ощущениям и попутно вспоминая когда-то прочитанное об артефактах, обладающих собственной волей. – Поэтому не ощущать её может быть даже лучше.       — Не могу не согласиться, – кивнул норд. – Однако, как исследователю, мне слегка досадно.       — Кстати об исследованиях… – подал голос Маркурио. – Мастер, Арнел Гейн сейчас в Коллегии?       — Да, – слегка удивленно отозвался Толфдир. – Но мне казалось, что вы потеряли интерес к изучению двемеров.       — Несмотря на это, отправился вместе с Закри в экспедицию в Чёрный Предел почти на месяц.       — Он в самом деле существует? Потрясающе! Я бы с удовольствием послушал ваши рассказы. Если хочешь, могу проводить тебя в Зал Поддержки прямо сейчас       Профессор снова сиял от воодушевления, чего о Маркурио сказать было нельзя.       — Боюсь, придётся повременить с визитом, – слегка кривясь, сказал напарник. – Все дневники и рисунки у Закри. Однако она наверняка стала бы искать Арнела, собственно, потому я и спросил.       — Вот оно что… – маг задумчиво огладил седую бороду. – Что ж, найти Арнела не составит труда, он в своей комнате, в Зале Поддержки. После прихода торговца весьма подозрительной наружности, заперся там с какими-то записями и чертежами.       — Благодарю, мастер Толфдир. С вашего разрешения, мы, пожалуй, пойдём.       — Конечно, – старик улыбнулся и похлопал имперца по плечу. – Во-первых, нас так безобразно прервали, а во-вторых, вам, молодые люди, наверняка пора заглянуть на кухню. Вы в таком возрасте, что должны постоянно испытывать чувство голода.       Маркурио вежливо поклонился, я последовал его примеру, после чего мы вышли во двор Коллегии. Я скосил глаза на спутника. Вид у него был всё ещё подавленный.       — Мы действительно пойдём на кухню?       — А почему нет? – маг пожал плечами. – Тем более, если Толфдир предложил.       — Он всегда так добр и заботлив?       — В основном. Но не дай его доброжелательности обмануть тебя. Он признанный мастер Изменения, однако, в Разрушении тоже весьма и весьма силён. Я бы не хотел встретиться с ним в бою.       — Хорошо. С мастером я всё уяснил. А что у тебя с этим Арнелом Гейном?       — В каком смысле?       — Тебя едва не передёргивало, когда ты произносил его имя.       Маркурио остановился и внимательно посмотрел на меня.       — Я недооценивал твою внимательность, – он усмехнулся, однако его лицо мгновенно стало жестким. – Арнел Гейн – фанатичный исследователь. В жизни у него одна цель – узнать, куда исчезли двемеры, этой цели он посвятил всего себя без остатка. Для него люди, в особенности наёмники, ни что иное, как расходный материал. Всего лишь средства для достижения цели или же препятствия на пути к её достижению, – маг сжал кулаки. – Для того похода он сам нанял Суллу Трибатия, а потом называл его бесчестной сволочью, но сожалел лишь о том, что тот скрылся не предоставив никаких отчетов и не возместил вложенные в экспедицию средства. Но только об этом, а не…       Напарник махнул рукой и рвано выдохнул. Да уж, история оказалась сложнее и болезненнее, чем казалось. Я ободряюще тронул Маркурио за плечо, от чего тот дёрнулся, видимо, слишком погрузился в воспоминания.       — Всё в порядке, – произнёс он, выдавливая кривую усмешку. – Пойдём обедать.       — Тогда попутно рассказывай ещё что-нибудь о Коллегии.       — Расскажу, но только в столовой.       Кухня и столовая полностью занимали невысокую башню по соседству с Залом Достижений. Пожалуй, это было что-то вроде большой таверны, только с очень просторным и довольно богатым обеденным залом. Мы сели подальше, чтобы никто не мешал и не без удовольствия принялись за рагу и суп, которые оказались весьма и весьма неплохи.       За обедом Маркурио рассказал о многих особенностях Коллегии; в первую очередь о том, что студенты делились на новичков, учеников, адептов, последние ещё имели разделение на три ступени. Получение же степени эксперта или мастера было более длительным и кропотливым (к тому же эксперты так же имели три ступени), для этого требовалось много лет самосовершенствования и практики, и это не считая весьма внушительного магического резерва, потому редко кто мог достичь большего, чем эксперт второй ступени. Сам Маркурио, кстати, был адептом первой, то есть высшей ступени и уже начал понемногу практиковаться в экспертных заклинаниях. К слову, если не считать ступеней у адептов и экспертов, магических рангов в Сиродиле было больше. Потом напарник поведал о буднях юных магов: занятия проходили либо в Зале Стихий, либо в Зале Познания и Концентрации, который студенты между собой называли просто "Башня". Оная, стоит отметить, была отдана полностью ученикам на растерзание, и преподаватели появлялись там исключительно для проведения лекций или практических занятий, а за порядком следили старшие адепты. В Башне был небольшой алхимический садик и лаборатории для алхимиков, зачарователей и алтари для слияния и создания заклинаний. В общем, по оснащению Коллегия Винтерхолда не уступала Университету Волшебства в Имперском Городе. Часто эксперименты проводились и в Миддене, однако, по словам Маркурио, ходить без особой причины туда не стоило, потому что ничего безопасного в этих подземельях никогда не делалось. Как я понял по его интонациям, он, пожалуй, даже осуждал коллег, излишне увлекшихся изучением тёмных материй или же просто занятых опасными исследованиями.       Прежде чем пойти в Зал Достижений, имперец предложил прогуляться по галерее, где располагалась оранжерея. Мне, конечно, интереснее было взглянуть на библиотеку (да и на библиотекаря), нежели на цветочки, но от праздного шатания по Арканеуму Маркурио убедительно просил воздержаться, поэтому ничего не оставалось делать, кроме как посетить основной алхимический сад. Признаться, я не пожалел. Поднявшись по неприметной лестнице, а затем, пройдя через ещё более неприметную низкую дверь, мы оказались будто бы в другом уголке Нирна, точнее сказать мы переносились из одной части Нирна в другую – настолько разнообразны были растения и соответствующий им климат, созданный усилиями магов. В достаточно просторном, но всё же весьма ограниченном пространстве было собрано всё многообразие природы Тамриэля: от тропических лесов до песков пустыни и от пепла до чистейшего снега; причём переходы были сделаны настолько плавно, что создавалось непередаваемое ощущение реальной прогулки в той или иной местности.       — Впечатляет? – довольно спросил Маркурио, спустя несколько минут.       — Более чем, – признался я. – А как вообще это сделано? Я не чувствую магических барьеров, разделяющих части галереи.       — Если честно, как боевик я не в курсе всех тонкостей, – сказал спутник, доверительно понизив голос. – Могу только предположить, что мы наблюдаем результат искусного сочетания зачарования, травнических хитростей и капельки Иллюзии. Когда я поступил на обучение, сад уже давно был. Видимо, его заложили незадолго после основания Коллегии, – имперец усмехнулся и гордо добавил: – Быть может, ты сейчас видишь одно из детищ самого Шалидора.       — Я бы тебе даже поверил, но есть одна проблема: деревья, которым несколько тысячелетий определённо должны быть больше.       — На самом деле многие деревья здесь очень стары. Очень. Они столько помнят… – произнёс надтреснутый голос в нескольких шагах от нас. – Только понять их память не всем дано.       Мы резко обернулись. Говорил парень в серой мантии с капюшоном, даже на знаю, что больше повлияло на то, что он остался незамеченным, подойдя так близко: наша увлеченность садом или то, как естественно он вписывался в обстановку. Расу незнакомца мне определить не удалось, потому что он с равным успехом мог быть и худым нордом или нордским полукровкой, и бледнокожим имперцем; рост и ширину плеч, которые могли бы стать подсказкой, скрадывали сутулость и длиннополая мантия. В целом при взгляде на молодого мага создавалось ощущение… да, пожалуй, бесцветности: серая мантия, грязно-русые волосы, нездоровая бледность и некая прозрачность кожи; ярко выделялись лишь глаза. Как ни странно, их цвет тоже никак не хотел поддаваться определению, однако взгляд приковывал. Он был острым, цепким, даже пронизывающим и не по возрасту мудрым.       — Вот я и нашел вас, – довольно изрёк маг, качнув перед собой парой медальонов.       Не давая задать рвущийся вопрос, за его спиной возникла Закри.       — Надеюсь, вы ещё не забыли, что нам всем нужно к профессору Маренс? – недовольно спросила напарница. – Идёмте скорее.       С этими словами она развернулась и пошла к выходу, я уже собирался пойти следом, но резко остановилась и посмотрела на странного мага, помогавшего в поисках, который тем временем отошел в сторону и самозабвенно рассматривал медальоны.       — Трафласи, – вкрадчиво позвала она, – ты ничего не хочешь мне вернуть?       Парень вскинулся и тут же завёл руку, с зажатыми в ней амулетами, за спину. Это действие невольно привлекло внимание и начало распалять интерес. Мы обменялись с Маркурио непонимающими взглядами. Хоть я и бездарен в зачаровании, но мне всегда было интересно слушать о разных магических эффектах зачарованных предметов.       — Не хочу, – отозвался Трафласи, хмуро глядя исподлобья. – Я пока не понял, что за сердцевина в этих славных вещицах и почему она так усилила мои поисковые чары.       — Считывая эффекты, любой бездарь поймёт, – ехидно сказала Закри. – А ты не бездарь, так что верни медальоны и реши эту головоломку только силой разума. Если не сможешь, то расскажу вечером.       Студент с недовольным видом протянул напарнице амулеты, и мы все вместе пошли к выходу из сада. Правда всю дорогу этот странный маг не отставал от Закри с предположениями относительно медальонов и их начинки. Это было даже забавно, однако ещё сильнее распаляло моё любопытство, поэтому, когда Трафласи ушел по своим делам, я всё же не выдержал:       — Так что же это за медальоны и что у них внутри?       — Да, даже я бы уже хотел узнать, – усмехнулся Маркурио. Драконорожденная тяжело вздохнула.       — Вы ведь наверняка уже и сами догадались, что это зачарованные медальоны для поиска, только эти с особенным ам… усилителем.       — И что же это за усилитель? – поинтересовался Маркурио – Этот… друид перечислил целое множество возможных компонентов.       — А вот это большой профессиональный секрет, – девушка скорчила зверскую рожицу и толкнула дверь в башню преподавателей.       — И всё-таки она невыносима, – тихо буркнул Маркурио, чтобы его услышал только я.       Я лишь понимающе усмехнулся, всё же дразнить любопытство нехорошо. Видимо, придётся потом найти этого Трафласи и спросить про медальоны у него.       Оказавшись в Зале Поддержки, мы поспешили за Закри. Та привела нас в комнату профессора Восстановления. Колетта Маренс оказалась зрелой бретонкой приятной наружности; к сожалению, назвать приятным её визгливый голос не удавалось даже с натягом. Около получаса она отчитывала нас за то, как себя запустили, потом всё же смилостивилась, достала из шкафа зелья, заготовки для припарок и свитки, позвала пару своих учеников и занялась нашим лечением. Избавить от паршивой слабости и озноба после магического истощения, как я понял, было для магессы пустяком. Однако этим она не ограничилась; обратившись ко мне со словами: "Наверняка у вас уйма шрамов от дурно залеченных ран, так что снимайте рубашку, чтобы я могла приступить к осмотру", она заставила раздеться, после чего с тихими причитаниями стала "приводить в порядок этот кошмар". Результат её манипуляций превзошел все ожидания: многие мелкие шрамы стали почти незаметны, а крупные уже не были таким грубыми и бугристыми. На прощание госпожа Маренс настоятельно просила беречь лёгкие, а в идеале навестить её ещё несколько раз. Я даже всерьёз задумался над её предложением, но решил вернуться к этим размышлениям после того как рассчитаюсь за новую броню, когда та будет готова.       Когда преподавательница Восстановления нас отпустила, Маркурио с Закри сказали, что в Башню уже идти смысла нет, так как большинство обитателей Коллегии разбрелись по своим комнатам, поэтому было решено отправиться в Зал Достижений, где наверняка намечалась дружеская магическая попойка, которая обычно совмещалась с учёбой. И они оказались правы. На первом этаже Зала Достижений царило необычайное воодушевление. Молодые маги разных рас расставляли стулья и скамьи и накрывали столы, стоит отметить, что разномастных бутылок было намного больше, чем еды. В общем, ночь обещала быть весёлой.       — Ого! – присвистнула Закри. – Конечно, в вечер лордаса почти все тут становятся последователями Сангвина, но такого оживления не видела уже давно.       — Да ты и саму Коллегию давно не видела, – ядовито заметил Маркурио.       — Едва ли она от этого много потеряла, – с ухмылкой отозвалась Драконорожденная, попутно вытаскивая из сумки пару бутылок. – Ну, и где тут свободное место для трёх усталых путников?       Стоящие ближе всего студенты притихли, с любопытством на нас поглядывая, а из-за колонны показалась Дирелле.       — А вот и вы, наконец-то! – радостно воскликнула бретонка. – Идите сюда, нам удалось на этот вечер занять альков.       — Отлично, – Закри подмигнула мне и Маркурио и двинулась к ученице. – А что, собственно, празднуем?       — На неделе у нескольких учеников был день рождения.       Я лишь молча проследовал за спутниками. Какая, собственно, разница, почему ученикам вдруг вздумалось устроить пирушку? К тому же во время войны да ещё на территории Братьев Бури поводов предостаточно.       В алькове помимо Ирваен с подругами были ещё шестеро. Первой слева сидела редгардка, крепкая и стройная, её длинные волосы были скручены в толстые жгуты и собраны в хвост; лицо девушки было не особо примечательным, но вполне гармоничным. Рядом с ней сидели Дирелле и бретонец, очень на неё похожий, судя по всему брат. Ирваен расположилась между двумя имперцами. Сидевший левее был длинноволосым и довольно широкоплечим для имперского мага, его породистое лицо выражало скуку и отрешенность; для описания другого не приходило иных слов, кроме как слащавый и высокомерный, в глаза бросались три выдающиеся черты: нос, брови и подбородок, который он сам выставлял. Рядом… да, пожалуй, именно восседали с видом если не ярлов, то явно именитых танов, двое нордов-близнецов; в общем-то, типичные норды: беловолосые, жилистые, с небольшими аккуратными бородками, думаю, по местным меркам они даже считались привлекательными. И на правом краю большой угловой скамьи сидела Виатрикс. Мы обменялись приветствиями, после чего Закри прибавила:       — Позвольте представить вам моего спутника: Телдрин Серо, мастер меча, – я вежливо кивнул. – Телдрин, а это Изра, Эрнанд, Антониус, Тертулиан, а так же Рунди и Борвир.       Закри представляла присутствующих по очереди.       — Теперь Коллегия – это пристанище не только для мастеров магии, но и мастеров меча? – удивленно вскинул брови Тертулиан. – К таким новостям нужно готовить, а то это как гром среди ясного неба.       Меня коробило от тона, которым это было произнесено, но начинать конфликт на пустом месте не хотелось, поэтому я так же изобразил удивление и сказал:       — Не знал, что в Винтерхолде бывает ясное небо, – чем вызвал несколько тихих смешков у сидящих и широкую ухмылку у Закри.       — А ты говорил, что не бывал здесь, – сказала Драконорожденная, подмигнув, и, всё так же не переставая ухмыляться, повернулась к недовольному имперцу: – Тертулиан, если бы я тебя не знала, то решила бы, что ты боишься конкуренции с мечниками.       — Я боюсь, что обыватели начнут путать магов с наёмниками, и станут приходить в Коллегию с требованиями оказать те или иные услуги. Но исстари Коллегия для местных занимается только зачарованием и изредка поставками зелий в алхимические лавки.       Все притихли, но явно назревал скандал, потому что Маркурио стал недобро хмуриться. Я ещё раз окинул взглядом всю компанию; все, кроме Закри и Ирваен были напряжены, напарница явно нервничала, не зная, как перевести всё в мирное русло, а босмерка наблюдала за происходящим, как за спектаклем. Я заметил, что Маркурио уже набрал в грудь побольше воздуха для ответа, медлить было нельзя.       — Бояться обывателей не стоит, – я ухмыльнулся и налил себе вина. – Они не станут вас тревожить, ведь наёмники всегда рядом, и в поисках их услуг не придётся обивать пороги крепости, путь к которой проходит по древнему, полуразрушенному мосту, перекинутому через пропасть.       — Однако оказание услуг горожанам открывает много возможностей предприимчивым людям, – вступил в разговор Маркурио, – было бы глупо их упускать.       — Так вот чем обусловлен твой столь странный выбор деятельности? – протянул ученик, на что напарник только с достоинством кивнул.       — Кроме того жизнь наёмника намного увлекательнее, – промурлыкала Ирваен, улыбаясь мне и Маркурио по очереди. – Тебе такие приключения и не снились, Тертулиан, потому твоя ревность понятна. Господа, предлагаю закончить уже эту глупую ссору, ни к чему портить такой вечер. Лучше пожмите друг другу руки и выпейте за моё здоровье. Это моё требование на правах именинницы. Ну же!       Девушка приподняла кубок и выжидающе смотрела на нас, слегка надув губки. Тертулиан раздраженно дёрнул головой, но быстро изобразил на лице светскую вежливость и протянул руку Маркурио, а после быстрого рукопожатия и мне. После чего поднялся, поэтому мне и остальным мужчинам тоже пришлось встать, и торжественно произнёс, пристально глядя на босмерку:       — На небе много ярких звезд, но есть одна – самая яркая. Море – это множество капелек, но есть одна – самая чистая. В мире много прекрасных девушек, но есть одна – несравненная. Так выпьем за неё: самую лучшую во всех отношениях. За тебя, милая Ирваен!       — За Ирваен! – эхом отозвались все.       Девушка игриво рассмеялась и слегка потянула имперца за рукав, чтобы он снова сел рядом с ней, но как только он сел, она одарила обжигающим взглядом меня. Я лишь усмехнулся и приподнял кубок.       Становилось понятным, что босмерка пользуется большой популярностью и умело манипулирует своими поклонниками. Такое поведение было мне более чем знакомым – Содрин вела себя весьма похоже, но флиртовала всегда с меньшей откровенностью, да и высказывать свои просьбы открыто ей никогда не приходилось, потому что все сами в точности угадывали и исполняли её желания.       — Закри, так ты со своими спутниками расскажешь нам о ваших приключениях? – полюбопытствовала Виатрикс, когда все уселись и уже собирались приступать к ужину.       Мы втроём быстро переглянулись, после чего Закри ухмыльнулась и ответила:       — Конечно. И думаю, что лучше на этот вечер доверить все рассказы Маркурио и Телдрину.       — Мы с удовольствием освободим тебя от необходимости говорить, – усмехнулся Маркурио. – Не так ли, Телдрин?       — Несомненно.       Ирваен сразу же устремила на нас с напарником заинтересованный взгляд.       — Но сначала вам лучше поужинать, – сказала она, мило улыбнувшись.       Я кивнул и скорее отпил вина, чтобы спрятать ухмылку, возникшую от выражения лица Тертулиана. Нужно было сохранять спокойствие и настроиться на светский тон разговоров. Как раз все окончательно переключились на жаркое и замолчали, поэтому у меня было достаточно времени.       — Пища для тела – это прекрасно, – нарушил молчание Антониус, – но не стоит забывать о пище для ума. Предлагаю сыграть в загадки.       — Неплохая идея, – оживилась Изра. У неё оказался глубокий и бархатистый, но довольно низкий голос. – Тем более после ваших препирательств непринуждённый разговор едва ли завяжется сам собой. Не хотелось бы неловких пауз.       Я оторвался от тарелки и устремил взгляд на девушку, после чего украдкой посмотрел на остальных. Все переглядывались в лёгком недоумении.       — Вот сейчас была самая неловкая пауза, – сказала Закри, посмеиваясь. – Изра, когда ты перестанешь смущать всех своей прямотой?       Редгардка сама рассмеялась и пожала плечами.       — Тогда я загадываю первая, – сказала она. – Слушайте внимательно. На причале стоит корабль со спущенной на воду веревочной лестницей, которая имеет десять ступеней. Расстояние между ними двенадцать дюймов. Самая нижняя ступенька касается поверхности воды. Море сегодня очень спокойно, волн нет, но начинается прилив, который поднимает воду за час на шесть дюймов. Через сколько часов покроется водой третья ступенька веревочной лестницы?       Все призадумались, я не был исключением, но на несколько мгновений, после чего мне стало смешно. Как бы высоко вода не прибывала, она не покроет ступени, ведь корабль поднимается вместе с водой.       — Изра! – вдруг воскликнула Дирелле. – А ты шутница. Корабль поднимается тоже, поэтому вода не скроет ступени.       — Верно, – редгардка удовлетворённо кивнула. – Но я думала, что ответит кто-то более опытный в делах, касающихся моря и кораблей.       Изра и впрямь была чрезвычайно прямолинейна и говорила всё, что думала, буквально. Это удивляло и забавляло, особенно на контрасте с манерностью и подчёркнутой вежливостью других. Впрочем, я считал это редкое качество скорее хорошим. Общаться с такими людьми становится очень легко, стоит только привыкнуть к обескураживающей откровенности.       Спустя несколько минут трапезы вновь подал голос инициатор игры:       — Что ж, теперь моя очередь. Представьте, что перед нами десять закрытых замков и столько же очень похожих ключей к ним. К каждому замку, разумеется, подходит только один ключ, но все они смешались. Возьмем один из замков, назовем его первым и попробуем открыть его каждым из десяти ключей. В лучшем случае он откроется первым же ключом, а в худшем – только десятым. Сколько нужно в худшем случае произвести проб, чтобы открыть все замки? – он обвёл всех насмешливым взглядом: – Можете не торопиться с ответом.       Когда-то Гаэлион загадывал мне если не эту, то очень похожую загадку. На первый взгляд казалось довольно сложным удержать в голове все варианты, но там был простой механизм.       — Для первого замка достаточно девять проб, – начал я, – десятая уже не обязательна. Для второго необходимо восемь попыток, для третьего – семь и так далее, по убывающей, а для последнего замка не требуется ни одной.       — Всё точно, – медленно проговорил Антониус. – Не сочтите за грубость, но я поражен. Обычно на решение этой задачки тратят намного больше времени, вплоть до получаса.       — Не сочту, – я усмехнулся.       — Всё же у наёмников достаточно времени и для умственных упражнений тоже, – тихо заметила Закри, как бы невзначай, бросая на Тертулиана ехидный взгляд.       Сидевшая ближе всех к ней Виатрикс хихикнула, но быстро посерьёзнела и, отпив вина, заговорила:       — Один король хотел сместить своего советника, но при этом не хотел его слишком обидеть. Он позвал советника к себе, положил при нем два листка бумаги в шкатулку и сказал: "На одном листке я написал "Уходите", а на втором — "Останьтесь". Листок, который вы вытащите, решит вашу судьбу". Советник был достаточно умен и догадался, что на обоих листках было написано "Уходите". Однако он умудрился сохранить свое место. Как? Загадка была увлекательной, но я был слишком голоден, чтобы продолжать размышления. Ну, по крайней мере, говорить мне пока что не хотелось.       — На самом деле советник не сохранил место, – весело заявил Борвир.       — Точно, – усмехнулся Рунди. – Потому что если правитель решил отправить кого-то в отставку, то обязательно сделает это, так или иначе. Но, так и быть, отвлечёмся от реалий.       Товарищи среагировали на остроумие нордов снисходительными улыбками. Либо подобные высказывания были обыденным явлением, либо все настолько углубились в поиск ответа. Любопытная собралась компания: цинично-обольстительная босмерка, заносчивый имперец, скучающий имперец, прямолинейная редгардка, весёлые близнецы-норды, которым, судя по всему, хватает компании друг друга… Пока что не сложилось мнения только о Дирелле с её братом и Виатрикс. Хотя я почти всегда доверял и доверяю первому впечатлению, придерживаюсь мнения, что его нельзя считать истиной в последней инстанции, поэтому впечатление, произведённое остальными, не было окончательным.       — В чём подвох? – нарушил молчание, длившееся уже несколько минут, Эрнанд. – Ну не съел же он свитки?!       — Ты почти угадал, – улыбнулась Виатрикс. – Советник был не только умён, но ещё хитёр и умел находить необычные решения проблем, ведь не просто так он занимал свой пост. Мужчина выхватил из шкатулки листок, быстро скатал его в шарик и проглотил, – я очень живо представил эту картину и поспешил приложиться к кубку, чтобы не рассмеяться во весь голос. – Откашлявшись, он открыл шкатулку и показал королю оставшийся листок с надписью "Уходите". Король не хотел быть уличён в обмане, поэтому ему ничего не оставалось делать, кроме как признать, что на первой записке было написано "Останьтесь".       Среди присутствующих раздалось несколько смешков, но Антониус недовольно поджал губы и назидательно произнёс:       — Тебе стоит меньше читать труды госпожи Вайландрии. Ты начинаешь, как она, рождать абсурдные идеи.       Девушка сразу сникла, но быстро собралась и зло сверкнула глазами.       — Леди Вайландрия занимается потрясающими исследованиями, её труды ещё станут известны всему миру, а ты… ты надменный, зашоренный глупец, – вспылила магесса. Она приосанилась, глубоко вздохнула и добавила уже спокойно: – Прошу у всех остальных прощения. Не переношу, когда пренебрегают чьими-то изысканиями из-за поверхностных суждений о личности исследователя.       — Антониус, – Борвир хмуро посмотрел на имперца, – сколько раз ты обещал не задевать Виатрикс? Она сделана из солнечных лучей и добрых намерений, так что не будь с ней таким грубым и надменным.       Имперка слегка покраснела и тепло посмотрела на норда. Если честно, я ожидал продолжения колкостей, но слова Борвира произвели на надменного мага должное действие, либо он удачно это изобразил.       — Был не прав, – произнёс он. – Виатрикс, ты меня знаешь, при случае я искуплю свою вину.       Девушка смерила обидчика недоверчивым взглядом и кивнула.       — Прекрасно, – проговорила именинница со сладкой улыбкой. – Но если на этом вы не прекратите свои мелкие свары, я буду вынуждена заколдовать всех спорщиков. И в лучшем случае вы будете представлять себя любым животным, а в худшем – на несколько часов станете рабами ужаснейших из своих кошмаров.       Я поперхнулся, всё же самые страшные угрозы произносят самым спокойным голосом, а часто ещё и с улыбкой. На несколько мгновений мне отчетливо представилось, как я, воображая себя кроликом, скачу по двору Коллегии. Картина была настолько яркой, что я невольно передёрнул плечами. Судя по лицам окружающих, они тоже представили много чего интересного.       — Закри, – снова заговорила босмерка, – ты споёшь нам?       — После угрозы быть заколдованной? Даже я бы трижды подумала, прежде чем дать отрицательный ответ, – усмехнулась Драконорожденная, попутно вытаскивая из сумки гитару. – Так что бы ты хотела услышать?       — Поскольку ты музыкант, ответственность выбора останется на тебе, – рассудила Ирваен. – Думаю, все с удовольствием послушают любую песню, которой ты захочешь украсить этот вечер.       Драконорожденная поудобнее перехватила инструмент, загадочно усмехнулась и начала играть. Мелодия была звонкой, отрывистой, в ней явно ощущался… да, правильно будет сказать протест; и вот она запела: "Так весело, отчаянно Шел к виселице он. В последний час, В последний пляс Пустился Магирон."       Голос Закри действительно звучал весело и отчаянно. Выбор песни был неожиданным. Я ждал скорее чего-то шуточного, но никак ни песни об известнейшем авантюристе. Поймал себя на том, что широко улыбаюсь. Песня, как ни странно, не была мне знакома, хотя в детстве я очень любил баллады о бравом воине-пирате и знал много песен о нём. "— Привет вам, тюрьмы короля, Где жизнь влачат рабы! Меня сегодня ждет петля И гладкие столбы. В полях войны среди мечей Встречал я смерть не раз, Но не дрожал я перед ней — Не дрогну и сейчас! Разбейте сталь моих оков, Верните мой доспех. Пусть выйдет десять смельчаков, Я одолею всех. Я жизнь свою провел в бою, Умру не от меча. Изменник предал жизнь мою Веревке палача. И перед смертью об одном Душа моя грустит, Что за меня в краю родном Никто не отомстит. Прости, мой край! Весь мир, прощай! Меня поймали в сеть. Но жалок тот, кто смерти ждет, Не смея умереть! Так весело, отчаянно Шел к виселице он. В последний час В последний пляс Пустился Магирон."       Закри завершила песню несколькими резкими аккордами и обвела смеющимся взглядом компанию. Стоит отметить, что маги были слегка смущены. Драконорожденная быстро заметила это и заговорила:       — Кажется, выбор песни был не вполне подходящим, – она ухмыльнулась и стала перебирать струны, на этот раз заставляя их звучать тихо и нежно. – Но я вернула гитару, и не смогла удержаться, чтобы не спеть именно эту песню. Всё же на лютне так не сыграешь. Что ж… буду исправляться. Спою что-нибудь лирическое.       И Закри не обманула. Она исполнила красивую, но как по мне, чересчур витиевато и длинно сложенную балладу о любви. Доблестнейший и благороднейший из рыцарей главного королевского ордена "Круг мечей" влюбился в супругу короля. Королева охотно отвечала взаимностью. И всё было мирно: король ни о чём не подозревал, поэтому рыцарь совершал подвиги, верно служил королевству, а в свободное время ублажал правительницу. Однако счастье не длится вечно, вскоре придворные решили открыть монарху глаза на то, что творится у него под носом. В итоге, супруг и любовник королевы погибли, сражаясь друг с другом на дуэли, а виновница всего этого отправилась в монастырь. Сюжет был прост, а в некотором даже банален, поэтому исполнение на альдмерисе не только украсило, но и спасло бы эту балладу, однако Закри пела на тамриэлике, видимо, чтобы порадовать именинницу трогательной историей. Но видно было, что под впечатлением оказались все девушки, а когда Драконорожденная закончила петь, Ирваен умилённо вздохнула и слегка печально произнесла:       — Какая красивая, но в то же время трагичная история. Жаль, что королева отказалась сбежать со своим возлюбленным, тогда бы всё могло кончиться хорошо.       — Тогда бы история уже не была такой красивой, – усмехнулась Закри, наполняя свой кубок. – Истории любви тем лучше, чем они несчастнее.       — Ты говоришь ужасные вещи! – упрекнула Ирваен, капризно надувая губки.       — Согласна, – вступила Дирелле. – У многих пар всё складывается благополучно.       — Однако об этом мало кто хочет знать, – вставил своё слово Тертулиан.       — Верно, – Драконорожденная удовлетворённо кивнула. – Счастье однообразно и только страдания, особенно чужие, приносят удовлетворение и заставляют сердца трепетать.       — Да брось, – Рунди насмешливо фыркнул и слегка наклонился вперёд. – Ты говоришь так лишь потому, что сама никогда не была любима и желанна, да и сама никогда не влюблялась.       Я непроизвольно покосился на изменившегося в лице Маркурио, и тут же перевёл взгляд обратно на Закри. Выглядела она спокойно, вот только её выдавали глаза: взгляд засверкал и стал жестким, но как-то иначе, чем обычно бывает от злости.       — Я говорю так, потому что слышала уйму баллад и сказаний, но едва ли десятая часть из них заканчивалась тем, что все в конце жили долго и счастливо. Да и если хорошенько задумаетесь, поймёте, когда речь идёт о реальных отношениях, всё обстоит примерно так же, – с прохладой парировала напарница. – А что касается моих чувств, судить о них уж точно не тебе, Рунди. – девушка фыркнула и привычно ухмыльнулась: – Однако я не хочу быть заколдованной, так что прекратим этот разговор. Предлагаю новую игру. Наверняка многие знают, как играть в фанты, но можно сделать это развлечение ещё интереснее. Это называется "правда или действие". Если игрок отказывается честно отвечать на любой вопрос, то выполняет задание, как при игре в фанты. Как вам?       — Неплохо, – протянул Тертулиан.       — Да, только стоило бы уточнить правила, – заметил Эрнанд, – чтобы не было путаницы.       Закри тем временем выудила из сумки капюшон, чем приковала к себе не только мой недоумевающий взгляд.       — Что? – удивлённо вскинулась она. – У меня нет шляпы или чего-то подобного, так что залоги-фанты будем складывать в капюшон.       — Ты предлагаешь, как в фантах вытягивать залог, но вместо задания предлагать выбор: правда или дело? – спросила Изра.       Так игра действительно становилась увлекательнее. Появлялся некий элемент… да, всё же риска, ведь речь шла об ответах на абсолютно любые вопросы, в том числе глубоко личные.       — Да, – Закри хитро улыбнулась. – Игрок может сначала прослушать вопрос, а потом решить, отвечать на него или нет. Если сразу выбирается действие, то может выпить вина и закусить. Если узнать вопрос, но отказаться от ответа, выпивается штрафная чарка и без закуски. Если всех устраивают такие правила, то скидывайте фанты в капюшон.       Процесс сбора фантов занял около десяти минут, после чего все вернулись обратно за стол. Но перед тем как начать игру, было решено ещё немного поесть, чтобы не свалиться под стол слишком быстро.       — Итак… – нарушила молчание Закри, вынимая из сумки кубок и большую тёмную бутылку, – Пора начинать, – она наполнила кубок, после чего вытянула первый фант. Это оказался платок с кружевом. – Кто же это?       — Я, – отозвалась Виатрикс, приподнимая руку.       — Отлично. Виатрикс, ты сразу сделаешь выбор или хочешь услышать вопрос?       — Рискну. Сначала вопрос.       Среди присутствующих пробежали одобрительные смешки.       — Кто хочет задать вопрос? – поинтересовалась Закри. – Или придумывать мне?       Воцарилось молчание. Мне, как назло, не приходило в голову никаких интересных, но в то же время нейтральных вопросов.       — Я спрошу, – подал голос Антониус и с прищуром глянул на имперку. – Виатрикс, кого из присутствующих ты хотела бы поцеловать прямо сейчас?       Магесса слегка покраснела, молча, схватила штрафной кубок и начала пить. Закри остановила её, придержав кубок. Девушка оторвалась от чаши и закашлялась, зажимая себе рот.       — Тихо, тихо! Полный будет для тебя слишком много, – Виатрикс кивнула. – Ну, что же мы придумаем для этой отчаянной леди? Хм… А пусть тот, кто задавал вопрос придумывает и задание. Антониус, мы тебя слушаем.       Все ждали, а имперец задумчиво тёр подбородок. Прошло минуты две-три, прежде чем он заговорил:       — Пусть каждый назовёт любое слово, а Виатрикс ответит на него рифмой. Как только она сбивается, будет должна допить содержимое штрафного кубка. Моё слово – сердце.       — Блюдце, – быстро отозвалась Виатрикс.       — Отлично, – сказала Закри, – дальше слова называйте по часовой стрелке.       Девушка успешно справилась с заданием. Было названо много забавных рифм, но больше всего мне понравились рифмы "гробница-единица", "книга – нет ночлега" и "монолог-единорог". Следующим игроком оказался Маркурио, бросивший в капюшон свой кошель. Он не захотел слушать вопрос и сразу выбрал действие. Видимо, хотел легко отделаться, но не тут-то было, потому что по задумке Борвира он должен был прочитать своё имя наоборот и представиться всем присутствующим в данный момент в комнате новым именем, после чего зваться так до конца игры. Оирукрам был не очень рад такому исходу событий. Кстати, после того, как он пошел заново знакомиться со всеми, к игре присоединилось ещё четверо студентов: каджит, данмерка и ещё двое бретонцев.       На некоторое время забава прервалась, потому что новые ученики стали произносить тосты в честь именинницы, после чего Закри припомнила, что у Брелины (кажется, данмерку звали так) день рождения был в начале недели, так что здравницы возобновились. Когда с поздравлениями было покончено и в капюшоне прибавилось фантов, игра продолжилась. Следующей оказалась Закри, хотя она вела игру, всё равно решила скинуть залог. Она отказалась отвечать на вопрос Рунди "Расскажи о своих романах, сколько их было?", поэтому была вынуждена спеть любую известную песню, но без слов, только изображая хрюканье, блеяние и кряканье. "Век произвола" как и "Век притеснений" в таком исполнении просто нечто; правда Закри так и не сказала, какой именно гимн она пела, сославшись на то, что после седьмого "бе-бе" сама сбилась. Потом Дирелле честно призналась, что её самый большой страх – после смерти стать жертвой некромантов, а её брат Эрнанд рассказал, что это он наполнил подушку профессора яблоками – это был его секрет. После них пришла моя очередь. Закри даже не стала спрашивать, чей фант, а просто с ухмылкой, явно не сулящей ничего хорошего, протянула мою перчатку. Я не смог удержаться:       — Скажи, что это вызов на дуэль, и я могу просто выпить штрафной кубок и больше ничего не делать.       — Даже если это вызов на дуэль, ничего не делать ты всё равно не сможешь. Тебе ведь придётся сражаться на дуэли.       — Очень жаль, – я искренне постарался изобразить печаль. – Тогда я слушаю вопрос.       После этих слов сразу же поймал на себе лукавый взгляд Ирваен.       — Телдрин, – промурлыкала она, – мне очень интересно, был ли ты влюблён, но ещё интереснее вот что: влюблён ли ты сейчас? А, может, страстно увлечён кем-то?       Магесса выжидающе заглядывала в глаза. Я мог бы ответить очень коротко "Влюблён был, сейчас – нет", но мне было интересно, что же налито в штрафном кубке, скорее всего, там было что-то очень крепкое. Я посмотрел на чашу, на лукаво улыбающуюся Ирваен, на хмурого Тертулиана и всё же взял кубок. В нём оказался ром, смешанный с травяным настоем и чем-то ещё, если бы не травы, то это было бы нечто близкое к жидкому огню. Выдохнув, я посмотрел на босмерку, ожидая задание.       — А я так надеялась на откровенность, – она надула губки, но тут же с коварной улыбкой продолжила: – В наказание, представь, что ты самая добрая и ласковая в мире няня, говоришь только приятным и милым голосом. Представил? – я кивнул. – А теперь покорми с ложечки… моего соседа слева.       Все разразились хохотом, кроме меня и соседа слева, которым был Тертулиан. Впрочем, это было ровно до тех пор, пока мы с ним не встретились глазами, мы одновременно хохотнули, после чего я потянулся за ложкой. Зачерпнув побольше рагу, я глубоко вздохнул и потянулся к магу, говоря тонким, сюсюкающим голосом:       — Тертулиан, открой ротик, пора покушать.       — Не вздумай закапать соусом мою мантию, – пригрозил он, изо всех сил стараясь сдерживать нервный смех. – А то я тебя испепелю.       — Меня нельзя ненавидеть, – продолжил я всё тем же голосом. – Я могу засунуть ложечку тебе в ушко, так что будь хорошим мальчиком и съешь это вкусное рагу.       Имперец скривился, но всё же привстал и проглотил предложенное кушанье, под дружный смех окружающих. Вдруг смех прервался, сидевшие напротив посмотрели мне за спину. Я обернулся. В паре шагов стоял ученик, вроде бы норд.       — Здравствуй, Онмунд, – поприветствовала первой Ирваен, отчего парень заметно напрягся. – Неужели ты хочешь к нам присоединиться?       — Приветствую, – ответил он. – Нет, у меня… у меня важное дело. Закри, можно тебя на пару слов?       Драконорожденная пожала плечами и встала, после чего они быстро удалились. Как только они ушли, близнецы разразились громким смехом, а следом рассмеялась и Ирваен. Я послал Маркурио вопросительный взгляд, на что тот пожал плечами.       — Я думала норды более дружественны к своим сородичам, – неодобрительно заметила Брелина, глядя на близнецов.       — Он сам виноват, – жёстко парировал Рунди. – У этого слабака не осталось ни гордости, ни чести.       — Точно, – поддакнул Борвир. – Продавать фамильные ценности неприемлемо, даже ради завоевания женщины.       — К тому же его упорство давно переросло в утомительную назойливость, – устало вздохнула Ирваен. – Давайте поговорим о чём-то или о ком-то более приятном.       — Дж'зарго на днях нашел один занятный фолиант в самой дальней северо-западной секции, – заговорил каджит. – Там было несколько старых заклинаний…       Сплетни и мудрёные магические разговоры – вот вечер и перешел в то русло, о котором говорили Закри с Маркурио в самом начале. Имперцы, Дирелле с братом и Ирваен обсуждали с Дж'зарго его находку, Маркурио очень тихо беседовал с Брелиной, близнецы пытались развлечь Виатрикс, а я решил уделить своё внимание еде и вину. Но долго молчать мне не дали и вовлекли в дискуссию об общей теории магии.       Кажется, прошло около трёх часов. Окончательно потеряв нить обсуждений, касающихся магии, пресытившись сплетнями и даже пару раз потанцевав, я решил выйти из башни, освежиться, а заодно и отыскать Закри, потому что отсутствовала она уже слишком долго. Двор оказался пустынным, но, осмотревшись внимательнее, я заметил Драконорожденную. Обнаружилась она сидящей на парапете галереи. Я невольно передёрнул плечами, увидев эту высоту. Напарница напротив, ею наслаждалась. Быть может для человека с драконьей душой ощущение высоты становится необходимым как воздух, а вот я, хоть и на какой-то миг получил радость от полёта на драконе, всё же уверенней и спокойней чувствовал себя на твёрдой земле.       — Вот ты где, – сказал я, подходя ближе. – Невежливо так надолго уходить с праздника.       — Я была занята, это всё оправдывает, – бесцветно ответила Драконорожденная. – У меня есть бутылка золотого алинорского. Будешь? – с этими словами девушка немного повернулась и протянула мне большую бутылку, больше похожую на амфору, и тут же отвернулась, когда я принял её. – Достала, чтобы напроситься в ученицы к Анкано, но теперь уже она не пригодится.       Она шумно, рвано выдохнула и шмыгнула носом. Голос, однако, у неё был более чем спокойный, да и плечи не тряслись, как обычно бывает от слёз, поэтому я был в лёгком замешательстве. Но рваный вздох и шмыганье повторились.       — Эй… – позвал я, осторожно касаясь её плеча, – Закри, ты что, плачешь? – в происходящее как-то не верилось, поэтому второй вопрос вырвался сам собой: – Из-за Анкано?!       Девушка вскинулась и резко обернулась. В сумерках мне не удалось рассмотреть, плакала ли она или только давила подступающие слёзы.       — Телдрин Серо, думай что говоришь! – раздраженно бросила она, соскакивая с парапета. – Тут просто холодно. Я замёрзла. Ясно тебе?       — Ясно, ясно, – усмешку я сдержать даже не старался. – Тогда вернёмся к остальным?       — Да, – она подошла ближе и с прищуром посмотрела мне в глаза. – Только тогда отдай моё вино. Это абсолютное лето, закупоренное в бутылке, и делиться им со всеми я не собираюсь.       — Не знал, что ты можешь быть жадной.       Реакция Закри меня развеселила, поэтому я почти смеялся. Она фыркнула, совсем по-кошачьи, и отправила бутыль в сумку. Стоит отметить, что руки у неё, в самом деле, оказались очень холодными.       — Теперь знаешь, – она ещё раз внимательно посмотрела на меня и криво ухмыльнулась, после чего быстро глянула вниз, на город, и прибавила: – Ладно, идём скорее.       С этими словами она стремительно зашагала в направлении Зала Достижений, я старался не отставать. Мы с Закри только вошли в зал, когда кто-то на другом конце комнаты снова предложил пойти танцевать, и одновременно с призывом заиграла весёлая музыка. Идея была мгновенно подхвачена, молодые маги быстро освободили большую часть зала, где сразу же стали появляться танцующие пары. Я едва задумался, не присоединиться ли к пляскам, а Драконорожденная уже с усмешкой тянула меня в гущу веселья. Танец оказался простым и неожиданно залихватским, пары кружились и менялись, и в какой-то момент передо мной оказалась Ирваен. Когда пришла пора вновь меняться, я на миг прижал босмерку к себе, не давая уйти – она флиртовала со мной весь вечер, а теперь уж очень лукаво заглядывала в глаза. Хотя у меня почти всегда вызывало лёгкое раздражение, когда девицы вешались на шею слишком откровенно, сейчас настолько пристальное внимание даже льстило.       — Сейчас самое время сбежать от них, – шепнула Ирваен в очередной раз легко, как бы невзначай ко мне прижимаясь.       — Пойдём, – я усмехнулся и, приподняв подбородок ученицы, быстро поцеловал её в губы.       Магесса ожгла очередным лукавым взглядом и потянула к лестнице. Как только за нами закрылась дверь её комнаты, я тут же впился в губы Ирваен, одновременно прижимая её к стене.       Босмерка вытворяла такое, что не всегда проделывали самые умелые любовницы в моей распутной юности. Признаться, таких жадных губ я ещё не встречал. Её напор заставил и меня проявлять некоторую фантазию, так что девушка выстанывала моё имя на все лады. Второй раз был не менее бурным и страстным, чем первый, после чего Ирваен сразу же уснула.       Я тоже задремал, но быстро проснулся от холода, потому что поднимать одеяла после всего не было совершенно никакого желания. Желание вставать всё равно не появилось, поэтому я придвинул босмерку поближе, чтобы согреться, а та, потревоженная, уже сама почти легла на меня. С теплом чужого тела пришли странные мысли. К полнейшей расслабленности и удовлетворённости примешивалось странное ощущение… да, пожалуй, неправильности, из-за которого долго пролежать я не смог. Я сразу, чуть ли не с первого взгляда, прекрасно понимал, чем это всё кончится, потому это неизвестно откуда взявшееся чувство раздражало с каждой минутой всё сильнее. Осторожно спихнув с себя и уставшую, а потому блаженно спящую любовницу, я поспешил одеться. После чего всё-таки укрыл Ирваен и спустился в зал.

***

      Утро было тяжелым. Когда проснулся, понял, что лежу, скрючившись, на узкой и довольно короткой скамье; голова гудела, да и всё тело ужасно ломило. С трудом поднявшись и осмотревшись, заметил в дальнем углу комнаты пару учеников.       — Эй… вы…       Я задумался, решая, что спросить первым: где взять воды или чем кончился вечер, однако студенты вскинулись, испуганно переглянулись и стремительно удалились из зала. "Ну и Дагон с вами!" – зло подумал я и сам отправился на поиски питья. Как назло, все попадающиеся сосуды были либо пусты, либо наполнены неизвестной выпивкой, а после такого пробуждения я окончательно зарёкся не пить с магами. Ну, по крайней мере, не пить то, что они готовят сами.       Помянув всех злокозненных даэдра по очереди, я поправил одежду и вышел во двор. Яркий свет ударил по глазам, а колючий холод мгновенно пробрался за воротник. Несколько минут я просто привыкал к свету и растирал плечи, а когда полегчало, решил ещё обтереть лицо снегом, потому что где здесь можно умыться не знал. Я сел на корточки у самого края дорожки и зачерпнул в ладони побольше снега, когда уже погрузил в него лицо, услышал позади шаги и презрительное хмыканье. Обернувшись, к своему величайшему неудовольствию обнаружил рядом Анкано, тот скрестил руки на груди и брезгливо кривился.       — Как печально наблюдать то, во что превратили некогда приличную магическую организацию, – произнёс альтмер.       Это был один из тех редких случаев, когда человек, а в данном случае мер, начинал раздражать если не с первого взгляда, то с первого слова. Однако я мысленно досчитал до пяти, чтобы успокоиться, смахнул с лица ошмётки снега и только тогда спросил:       — Что конкретно вы имеете в виду?       — Всё это, – отозвался Анкано, обводя широким жестом двор и начиная при этом с меня. – Где это видано, чтобы наёмникам позволяли оставаться на территории магического учебного заведения, да ещё и вести себя подобным образом. Надеюсь, справлять малую нужду на кусты морозных ягод вы не станете?       — Можете быть спокойны, – процедил я, – кусты не пострадают.       — Отрадно слышать, – талморец елейно улыбнулся. – Надеюсь, ваше пребывание здесь не успеет кого-либо утомить. Приятного дня.       С этими словами альтмер направился к башне мастеров. Проводив талморского советника взглядом, я зло сплюнул и пошел в противоположную сторону, только чтобы идти. Дойдя до одного из пролётов галереи, я подставил ветру лицо и стал думать, где было бы разумнее искать своих компаньонов. Вероятнее всего, они оба были у мастеров или в библиотеке. Однако преподаватели наверняка не обрадовались бы незнакомцу, шатающемуся по их башне в поисках двух учеников: бывшего и настоящего. Конечно, можно было попробовать зайти в Арканеум, однако орк есть орк, пусть даже он обучился магии и заведует библиотекой… В итоге, вариантом, доставляющим наименьшие хлопоты, было признанно решение пойти на кухню, а потом, может быть, в Башню.       Кухни приятно порадовали теплом и аппетитными запахами. Я однозначно решил, что даже если не удастся поесть, проведу на втором этаже некоторое время, чтобы отогреться. Разумеется, всегда можно было пойти в городскую таверну, но я не был уверен, что потом смогу снова попасть в Коллегию без сопровождения. Только я собрался позвать дежурных по кухне, как у стойки появилась девушка, как я понял по мантии адептка, и, приветливо улыбнувшись, спросила:       — Телдрин Серо, верно? – я лишь кивнул. – Доброе утро. Я Мирана. Твои товарищи поручили позаботиться о тебе, пока они общаются с учителями.       — Благодарю, – я невольно усмехнулся; проигнорировать такую милую формулировку я просто не мог: – Сказок на ночь не нужно, а вот от чего-нибудь горячего и сытного я бы не отказался.       Обменявшись с Мираной ещё парой любезностей, я забрал оставленный для меня завтрак и отправился в трапезный зал. Когда я уже почти закончил, на лестнице показался Маркурио, он казался каким-то блёклым и слегка помятым, поэтому я небезосновательно предположил, что тоже выглядел не лучшим образом. Впрочем, внешний вид меня волновал куда меньше, чем то, что я не помнил остаток вечера.       — Доброе утро, – сказал Маркурио, совершенно несвойственно для него плюхаясь на скамью напротив меня.       — Судя по твоему виду, да и по моему тоже, доброта этого утра – спорный вопрос.       Маг кисло улыбнулся и окинул взглядом стол.       — Ну, ты хотя бы можешь есть. Я с утра смог проглотить только полкружки отвара от похмелья.       — Мне отвар от похмелья никто не предлагал, зато Мирана оказалась настолько мила, что заменила чай из снежноягодника на кружку вина, что тоже неплохо, – я с удовольствием отпил вина.       — Господин Серо, да будет вам известно, вы скверный друг, – патетически заявил напарник. – Могли бы и поделиться вином с уставшим магом, которому с семи утра пришлось разбирать походные дневники и рассказывать о Чёрном Пределе.       — Усталого мага уже напоили отваром от похмелья. И если он прибегнет к тому, что люди обычно называют обаянием, может и ему улыбнётся удача.       — Ага, я понял, – Маркурио усмехнулся, – вывел новую теорию общей магии и сразу начал важничать? И после этого вы, господин Серо, ещё что-то говорите о заносчивых магах?       Я искренне вытаращился на напарника. Конечно, я много чего мог и могу сделать спьяну, но вывести новую теорию магии?       — Это ты сейчас решил так пошутить? – я вопросительно приподнял бровь. – Похмелье не способствует улучшению твоего чувства юмора.       — На самом деле я говорю серьёзно, – возразил маг. – Я хоть и не помню формулировку твоей теории, но точно помню, что она была. Ты всех очень впечатлил.       Я потёр виски и посмотрел на ухмыляющегося имперца.       — Ну, рассказывай, что я сделал ещё?       — После того, как вышел от Ирваен, ты был довольно мрачным, но разговоры о магии, фанты и выпивка тебя взбодрили. Ты так развеселился, что даже начал петь.       — Петь?! – я чуть не подавился вином – Серьёзно?       — Абсолютно, – кивнул Маркурио. – У тебя, как выяснилось, хороший голос, но над песнями собственного сочинения тебе стоит поработать.       Если это не были какие-то новые песни, то оставался один вариант – это были мои юношеские песенки о буднях легионеров, стражников и доблестных воинов дома Редоран.       — Наверняка тебе эти песни показались лишенными м-м-м… изящества?       — Да, примерно так, – маг хмыкнул. – Ну, а больше ничего такого не произошло. Трафласи предлагал тебе сыграть в карты на какой-то медальон, но Закри отобрала у него карты, а на тебя нашипела, чтоб не разбрасывался чужим имуществом. Вот это было странновато.       — Слушай, а что мы пили?       — Ты пил что-то принесённое учениками и смешанное Закри и Трафласи. Я пил вино, а потом бренди. Если честно, самое окончание вечера я не застал, потому что ушел спать, так что есть шанс, что вы пили потом ещё какое-то дьявольское пойло.       Значит, мой утренний зарок не пить то, что маги готовят лично, был более чем кстати. Осталось ни много ни мало: следовать ему.       — Ладно. Надеюсь, ученики от меня шарахались только из-за помятости физиономии, а не из-за того, что я что-то натворил вечером.       — Если бы это было нечто, идущее в разрез с уставом Коллегии, тебя бы уже попросили удалиться, – заверил Маркурио.       — Успокоил, – я хмыкнул и допил оставшееся вино. – Как понимаю, доклад о Чёрном Пределе закончился. Какие тогда будут планы на остаток дня?       — Закри ещё обсуждает что-то с Арнелом, потом собиралась в библиотеку. Я уже тоже сделал всё, что хотел. Так что можем пойти в Башню, библиотеку или вообще спать. В любом случае Закри хотела выдвигаться в обратный путь только завтра утром.       — Тогда пойдём в библиотеку. Но только если ты пообещаешь, что ваш грозный библиотекарь не прогонит меня взашей. Я сейчас слегка не готов драться или спорить.       Маркурио усмехнулся.       — Не прогонит. Главное, будь как можно тише и дыши на книги с почтением. Но, думаю, ты, как и я, сейчас не настроен шуметь, так что идём. Арканеум тебе понравится.       Мы вышли во двор, но маг тут же притаился за колонной, попутно дёрнув меня за руку, чтобы встал за ним и вёл себя тихо.       — Какого ты творишь?! – прошипел я.       — Т-ш-ш! Прислушайся и осторожно выгляни с другой стороны колонны.       Я возвёл очи горе, но послушал напарника и выглянул со своей стороны. По двору Коллегии из главного здания шел Анкано, он явно куда-то спешил. Талморец осмотрелся и сошел с каменной дорожки, после чего скрылся между колонн.       — Если он сейчас не пройдёт здесь, то он точно направился в Мидден, – прошептал маг.       Мы немного подождали, но Анкано не прошел ни мимо нас, ни куда-то ещё.       — Талморец явно что-то задумал, – маг быстро осмотрелся и, заговорчески понизив голос, добавил: – Телдрин, нужно проследить за ним!       — Но, выходит, он пошел в Мидден, – я критически посмотрел на разошедшегося напарника. – Там же провели какой-то опасный эксперимент. И ты сам говорил, что делать в этих подземельях нечего.       — Вот поэтому так важно посмотреть, что он там забыл, – Маркурио снова посмотрел по сторонам. – Так ты со мной? М?       — Разумеется.       Имперец удовлетворённо улыбнулся и, казалось, слегка успокоился. Мы быстро преодолели участок двора, отделявший от входа в Мидден, но возле самого люка остановились. Наверняка альтмер осторожничал, хоть и шел напрямик, поэтому повременить было вполне разумно. Ещё раз переглянувшись, мы стали спускаться в подземелье Коллегии.       Лестница оказалась довольно длинной, но надёжной. Спустившись, сразу ощутил насколько холоднее и влажнее стал воздух и с грустью подумал о меховой накидке, которую оставил в Зале Достижений. Освещение было скудным, но его хватало, чтобы разглядеть основательные каменные стены. Признаться, я был удивлён, поскольку думал, что Мидден – это что-то вроде системы пещер под зданием Коллегии.       — Знаю, о чём ты думаешь, – тихо сказал Маркурио, осматриваясь. – Если не считать нестабильного магического фона, других опасностей не видно. Но это только на первый взгляд.       — Верю на слово. Надеюсь, нам не придётся сражаться со скампами или кем похуже.       Маркурио как-то странно дёрнул плечом, но ничего не сказал и медленно пошел дальше по коридору. Я положил руку на эфес и пошел за ним. Миновав частично обледеневший коридор, мы оказались в полукруглой комнате, в конце которой виднелась низкая арка, возле неё мы и остановились. Следующее помещение явно было больше и освещено намного лучше. Я прислушался. Откуда-то слева и сверху доносились звуки плещущейся воды, а справа явно потрескивал факел. Шагов же слышно не было. Похоже, талморец либо притаился где-то, либо точно знал, куда идёт и уже достиг цели, потому что в каменном и ещё более звонком от мороза подземелье звуки должны были далеко разноситься.       — Если не считать воды, то тут слишком тихо, – шепнул я.       — Да, и мне это не нравится, – отозвался маг. – Ох, как не нравится…       — А мне не нравится то, что я забыл плащ, – буркнул я себе под нос.       На самом деле я забыл всю сумку. Когда проснулся, рядом со мной лежал только меч, я машинально взял его и вышел из Зала Достижений, а о сумке вспомнил только сейчас.       — Я всё слышу, – раздраженно бросил имперец, я снисходительно улыбнулся. – У меня есть несколько зелий сопротивления холоду. У тебя, кстати, тоже должна ещё остаться бутылка-другая.       — Осталась, – согласился я, – но я не нашел свою сумку, когда проснулся.       Маг, не поворачиваясь, тихо ругнулся.       — Но меч у меня с собой, так что всё в порядке.       Он на пару мгновений замолчал, осматриваясь, потом повернулся и серьёзно посмотрел на меня.       — Слушай, я не знаю, что тут забыл Анкано, даже не представляю, куда он мог пойти – подземелья очень обширны – так что нам придётся обойти всё…       — Значит, давай двигаться.       — Да, сам не хочу примёрзнуть, – он снова как-то нервно оглянулся и, понизив голос, прибавил: – Слушай, увиденное здесь может тебя неприятно удивить, но…       Мне становилось всё холоднее, да и нервозность напарника стала раздражать, поэтому я не выдержал и прервал его:       — Во имя всех эт'ада, Маркурио, заткнись и шагай дальше! – маг округлил глаза. – Хуже мерзости, которая тут может водиться, только твои речи, когда ты волнуешься. Не забывай, что как любой ре… как любой мечник я и так невысокого мнения о магах. На мнение лично о тебе это никак не повлияет.       — Почему ты решил, что твое мнение меня беспокоит? – спросил он, привычно фыркая и слегка вздёргивая подбородок.       — Ещё надменно прибавь в конце "меднолобый громила" и тогда я точно поверю.       Я ухмыльнулся и первым пошел дальше. Как я и предполагал, это был большой зал, он оказался двухъярусным и на удивление светлым. Увы, Маркурио тоже был прав, увиденное, и правда, было малоприятными: на стене напротив в колодках висели два скелета. Одни был, скорее всего, человеческим, а вот при взгляде на вытянутый череп второго сразу вспоминались гравюры и изображениями даэдротов, самых верных слуг Молага Бала. Заострять на этом внимание я не стал и поспешил к арке, ведущей в очередной коридор, потому что оставаться долго на открытом месте мне показалось неразумным. Зайдя в коридор, я на всякий случай снял со стойки зажженный факел.       — Слушай, все данмеры абсолютно презирают вежливость или ты единственный в своём роде? – раздался позади язвительный шепот.       — Разумеется, я уникален. Зато все имперцы, как один, не знают, когда нужно остановиться, – Маркурио выразительно фыркнул. – Вы богов готовы пережить, лишь бы последнее слово оставалось за вами.       — Ну вот, ты раскусил всех имперцев мира. Как же теперь жить дальше?       — Желательно очень тихо! – рыкнул я, потому что услышал какой-то шорох.       К счастью, это оказался лишь злокрыс, которого я тут же заколол. Но это всё мелочи. Когда прошел в ответвление коридора, из которого выскочил злокрыс, там оказалась зарешеченная каморка, стены которой, как и валяющийся в углу спальник, были испачканы чем-то до ужаса напоминающим кровь. Казалось бы, есть вещи и похуже, но по спине пробежал холодок.       — Надеюсь, это не последствия наказания нерадивых учеников? – поинтересовался я, поворачиваясь к Маркурио.       — Нет, что ты, – протянул он. – Тут же не звери. Провинившихся учеников на ночь подвешивают вниз головой за большие пальцы.       — Уф… Успокоил, – усмехнулся я. – А то я уже всяких ужасов себе навоображал.       Мы одновременно хохотнули и двинулись дальше, уже без колких препирательств. Больше на пути злокрысы не попадались. Кроме костей, корзин, бутылок, бутылочек и сооружений явно ритуального назначения не встречалось ничего. В коридорах было темно, хотя в стойках периодически попадались факелы, но их явно не зажигали как минимум неделю. Но за очередным поворотом вдалеке показалось мерцание огня.       — Кажется, мы у цели, – едва слышно произнёс Маркурио. – Талморец экспериментирует с кузницей.       — Зачем альтмеру утруждать себя ковкой? – искренне недоумевал я.       — Поймёшь, когда увидишь, – шепнул маг.       Сооружение или механизм… в общем, то, что мы нашли, меньше всего было похоже на кузницу. Это была круглая двухъярусная платформа, заставленная свечами. Перед платформой было что-то вроде алтаря: в яме с ярко пылающими углями покоилась рогатая голова, вызывающая ассоциации с Молагом Балом; там же лежал металлический ящик. Как только мы подошли ближе, свечи вспыхнули, от чего я крепко выругался. Иперец быстро сделал несколько шагов вперёд и произнёс странную фразу, если слух меня не подвёл, на даэдрике, я понял только слово "дары". Пламя алтаря стало выше, почти скрывая рогатую скульптуру, а свечи наоборот погасли. Маркурио выдохнул сквозь зубы и повернулся ко мне:       — А теперь идём отсюда.       С этими словами он быстро пошел к выходу; я же немного засмотрелся на диковиную кузницу и алтарь, угли в котором уже просто тлели, поэтому потом пришлось перейти на лёгкий бег, чтобы догнать напарника.       — Ты презираешь некромантов, подозрительно относишься к практикующим Колдовство, но при этом свободно говоришь на даэдрике, – как бы подвёл итог я, нагнав Маркурио.       — Спешу тебя огорчить, – маг напряженно усмехнулся, – свободно на даэдрике я не говорю. Знаю только с десяток слов и около пяти полных фраз, одну из них ты сейчас слышал. Это формула, которая приводит кузницу в неактивное состояние. Если в течение примерно десяти минут не положить в ящик ингредиенты, то в той комнате становится довольно жутко.       — Допустим. Но что это за даэдрень?       — Это называют Кузницей Атронахов, – Маркурио остановился и потёр лоб. – И их там, в самом деле, можно создать, но есть одна проблема: они мгновенно нападают. Как-то мой друг из метлы, какой-то соли, слитка и камня душ умудрился создать посох. Чаще же получалось нечто уродливое**, сопровождаемое весёлой огненной свистопляской.       — Любопытно… – я инстинктивно обернулся, но мы уже вошли в коридор, из которого кузницу видно не было. – Изменение посредством даэдрической магии. Её построил гений.       — Да, с этим не поспоришь.       Пройдя ещё немного, мы оказались в большом квадратном зале, тоже пустом. В нём снова слышался шум воды.       — Здесь несколько ручьёв или мы ходим кругами?       — Мы прошли круг и обошли весь верхний Мидден.       Когда оказались в помещении с водопадом, мой взгляд зацепился за парочку драугров, лежащих возле лестницы. Маркурио хлопнул себя по лбу.       — Я болван! – воскликнул он. – Нужно было сразу идти туда, во тьму.       — Что, прости? – я недоумевающе посмотрел на спутника. – Во тьму?       — Да. Нижняя часть подземелий называется Тьма. Мидден – Тьма.       — Поэтично, нечего сказать.       На названии поэтичность заканчивалась, потому что первое, что я увидел, когда мы вошли, оказалась… скульптура, из черепа и отделённых друг от друга костей рук и кистей. Сдержаться я не смог.       — Отвратительно, – я поморщился. – Даже не хочу знать, что это и для чего оно здесь.       — Я предупреждал, что увиденное в этих подземельях может тебя неприятно удивить.       — Может неприятно удивить, – передразнил я. – Так бы и сказал "Телдрин, в подземельях под Коллегией множество всяческой мерзости. Некоторые из учащихся, а может даже учителей, некроманты и даэдропоклонники, творящие такое, что не снилось самым безумным безбожникам из дома Телванни".       — Ну, если тебе от этого станет легче, то да: Мидден – пристанище некромантов, даэдропоклонников и прочих фанатичных исследователей. И тут полно разной мерзости.       — Благодарю за честность, – ядовито отозвался я.       Нахождение в этих подземельях раздражало и… да, пожалуй, подавляло всё больше. Холод, сырость, темнота и осознание, что ученики довольно свободно практикуют запрещённые направления магии, не способствовало хорошему расположению духа. А ещё я всё меньше понимал, зачем мы потащились в Мидден. Допустим, мы поймали бы талморца на чем-то незаконном и даже смогли бы его обезвредить. Но что дальше? Пока я не видел логического завершения этого похода.       В этой части подземелий оказалось холоднее, поэтому, Маркурио сразу же достал пузырёк с зельем сопротивления холоду и отдал мне. Я уже был близок к тому, чтобы клацать зубами, поэтому с благодарностью принял его, но треть честно отдал напарнику, хотя в тёплом плаще ему было явно лучше моего. После этого пробираться через коридоры, прорубленные прямо в леднике стало легче. Стоит заметить, что наличие снега и инея облегчало поиски, потому что мы наткнулись на более-менее четкие следы столь узнаваемых остроносых сапог, которые вскоре привели нас в... скорее естественную пещеру, в последствие облагороженную строителями Коллегии. В конце помещения виднелась узкая, низкая дверь, из-под которой бил странный бело-голубой свет; рядом с дверью стоял зажженный фонарь, ещё раз подтверждающий, что Анкано был там. Маркурио жестом показал быть как можно тише, после чего кивнул на нишу, находившуюся в паре шагов от найденной двери. Я кивнул и последовал за ним. Как только подошли ближе, я услышал доносящиеся из запертой комнаты голоса, но слова смог различить только когда остановились:       — Скажи, разве я не прав? – раздраженно вопрошал талморец. – Они слепы. Только я знаю, как правильно поступить. Как будет лучше для общего блага.       — Нельзя с уверенностью сказать, прав ты или нет, – ответил ему спокойный и как бы слегка отрешенный мужской голос. – Я уже говорил: твоё упорство принесёт тебе только разочарование, – на это Анкано что-то невнятно буркнул, его собеседник это проигнорировал и задумчиво добавил: – Но если ты поддашься на этом пути ещё и гневу, тогда исход может быть даже трагичным.       На замечание альтмер не стал отвечать и направился к двери. Скрипнула и хлопнула дверь, а потом под ногами советника захрустел снег. Вдруг он резко остановился, после чего шаги снова стали приближаться – он шел к нише, в которой мы прятались. Я посмотрел на напарника. Тот пребывал в замешательстве, поэтому то создавал, то гасил слабую молнию. Я мысленно выругался и инстинктивно положил руку на эфес. Шаги слышались уже совсем близко, и вот Анкано оказался перед нами.       — Как любопытно… – протянул он. – Не ожидал встретить здесь кого-либо.       — Мы… – начал я, посматривая на Маркурио в поисках поддержки, – мы просто…       — Осматриваем подземелья, – наконец соизволил заговорить имперец. – Это ведь нечто вроде местной достопримечательности.       — Неужели? – альтмер вскинул брови и недоверчиво хмыкнул. – А вам известно, что ученикам запрещено здесь находиться до тех пор, пока не устранят последствия последнего происшествия?       — Известно, – спокойно ответил напарник. – Но мы не ученики.       — Что ж… Тем хуже для вас, – туманно произнёс талморец, слегка шевельнув рукой. После этих слов он едва заметно ухмыльнулся и двинулся к лестнице, но на полпути обернулся и добавил: – Советую быть осторожнее. Здесь очень легко заблудиться.       Анкано смерил нас ещё одним презрительным взглядом и удалился. Мы с Маркурио дождались, пока стихнут его шаги и переглянулись.       — Раз уж мы здесь, то нужно узнать, с кем говорил Анкано, – сказал я, выходя из ниши.       — Разумеется, – хмыкнул маг.       Мы медленно подошли к двери и прислушались, там было тихо, слишком тихо. Однако сияние никуда не исчезло и всё ещё продолжало просачиваться сквозь щель под дверью. Маркурио приготовил в каждую руку по молнии, а я достал меч из ножен, после чего резко дёрнул ручку. Заперто. Я глянул на спутника и повторил попытку. Дверь не поддавалась. Когда я скорее уже по инерции потянул ручку в третий раз, с другой стороны раздался слышимый ранее голос:       — Что ж… если ты так настаиваешь, входи.       Тихо щёлкнуло, и дверь начала открываться, Маркурио распахнул её и вошел первым, а я следом. И каково было удивление, когда перед глазами предстала пустая комната, если только не считать магический колодец с пульсирующим над ним шаром света, вроде тех, что были в других зданиях Коллегии. Вдруг свет стал ярче, шар как бы качнулся и вновь зазвучал голос:       — Это слегка неожиданный поворот событий. Я ожидал, что вас будет больше, а, скорее, наоборот – меньше.       И тут я понял, что голос шел из сгустка света… А судя по пульсациям, сам свет и говорил. "Не пить с магами. Никогда" – пронеслось в голове. Я скосил глаза на Маркурио. Тот будто призрака увидел, а то и что похуже.       — И вновь я удивлён, – опять заговорило нечто. И, казалось, оно усмехнулось. – Обычно те, кто ищет меня, жаждут получить ответы, а вы так молчаливы.       — Неужели? – неверяще выдохнул Маркурио. – Ты… Ты Авгур Данлейнский?       Я вопросительно посмотрел на напарника, но его внимание было полностью приковано к загадочному живому сгустку света.       — Верно, – отозвался голос. – И, кажется, я понял: вы не искали меня, вас привела сюда случайность. Сама Судьба. Это хороший путь, немногие по нему идут. Этот путь может спасти вашу Коллегию. Я расскажу, что нужно знать, чтобы и дальше идти по этому пути, а вы передадите это знание архимагу и той, кому изначально было предназначено следовать по этой дороге. Те, кто помогает ей, хотят больше знать об Оке Магнуса. Вы хотите избежать катастрофы, которую ещё не почувствовали. Чтобы смотреть сквозь око и не ослепнуть, понадобится посох.       — Стоп! – не выдержал я. – Что за посох? И какая грядёт катастрофа?       Маркурио пихнул меня локтем в бок и тут же спросил:       — Анкано приходил ради этого? Что он задумал?       — Тот, кто зовёт себя Анкано, тоже искал моей мудрости. Он задавал другие вопросы. Ты, как и он, ищешь то, что ищут все чародеи. Знания. Вам ещё предстоит узнать: знание развращает. Оно уничтожает. Оно поглощает. Запомните, кто ищет смысл, убежище в знании, не найдут его. Талморец искал того же, и его путь приведёт его к гибели, как и многих других до него. Сейчас ваш путь идёт по его следам, но вы опоздаете. Все усилия окажутся тщетны, всё уже началось, хотя никто этого ещё не почувствовал. Теперь события быстро приближаются к развязке, так что поспешите. Передайте это знание своему архимагу.       Комнату озарила яркая вспышка, отчего я зажмурился, а когда открыл глаза, светящийся шар исчез, лишь над колодцем было лёгкое мерцание. Это никуда не годилось. Ещё гора вопросов осталась без ответа.       — Авгур! – громко позвал я. – Авгур Данлейнский, покажись! Так нельзя. У меня ещё остались вопросы!       — Не ори, – резко оборвал меня Маркурио. – Он сказал всё, что считал важным. Лучше скажи, всё ли ты запомнил?       — На память не жалуюсь, но половина из этого какой-то бред.       — Идём, – маг головой указал на дверь. – Я всё объясню тебе по дороге.       С этими словами Маркурио вышел из комнаты, мне ничего не оставалось кроме как следовать за ним.       — Авгур Данлейнский когда-то был членом Коллегии. В самом деле, был… - он обернулся. – Толфдир давно уже рассказывал об Авгуре, но ему мало кто верил, к тому же архимаг Арен не одобрял эти рассказы, потому что они подталкивали излишне любопытных забраться в глубины Миддена. Ты сам видел, Авугр утратил материальность, он существует в виде чистой энергии. Да и слышал: он может предвидеть сразу несколько вариантов будущего… – напарник снова повернулся ко мне и на этот раз остановился. Выглядел он, мягко говоря, взволнованным. Я же чувствовал себя скорее потерянно. – Сфера Саартала – это Око Магнуса. Ты понимаешь? Самого Магнуса, отца Магии.       Я сделал глубокий вздох, чтобы успокоить мысли и сосредоточиться.       — Не особо понимаю, но всё же в курсе, кто такой Магнус, – имперец удовлетворённо кивнул и зашагал дальше. – Но тогда, выходит, Авгур говорил о посохе Магнуса, но он был утерян во время Кризиса Обливиона. Я читал.       — Да. Я тоже. Тогда, – он изменился в лице, – не это ли причина, по которой усилия окажутся тщетными?       — Тогда почему он сказал, что Коллегию ещё можно спасти? – я искренне недоумевал. Даже для магического учебного заведения это было слишком странно. – И что, мы сейчас вот так просто явимся к вашему архимагу и скажем ему: "Коллегии очень скоро настанет конец, если только не отыскать давно утерянный артефакт – Посох Магнуса." А сказал нам это шар света, который раньше был учеником или… кем он вообще был?       — Учеником, – ответил Маркурио, нервно посмеиваясь. – Звучит и правда отвратительно.       — Звучит, будто мы перепились или же повстречались с Шеогоратом. Разве что, архимаг сам временами сюда захаживает за советами, поэтому не пошлёт нас. Но я бы не очень-то на это рассчитывал.       Хотя мы пробыли в комнате Авгура какое-то время и не знали, насколько далеко успел уйти Анкано, но всё равно старались держаться по возможности в тени, чтобы не быть замеченными, но при этом не потерять следы советника. Внезапно осознал, что у меня начала кружится голова. Одновременно с этим я вспомнил, что Мидден – запретная территория, потому списал странные ощущения на действие аномально сильного магического фона подземелий Коллегии и последствия ночной попойки. Мы неустанно шли по следам Анкано, но в один миг я понял, что их нет, а мы окружены компанией местных скелетов. Инстинкты не подвели, я бросил факел и тут же призвал огненного атронаха и выхватил меч. Маркурио тем временем уже уложил двух скелетов, я увернулся от третьего и пустил в него огненную стрелу. Атронах испепелил ещё двух и вдруг метнул огненный шар в меня. Повезло, что они летят довольно медленно, так что, несмотря на неожиданность, я успел отскочить. Уворачиваясь от второго огненного снаряда я выхватил из голенища кинжал, зачарованный на изгнание даэдра и метнул его в атронаха, вспыхнуло фиолетовым, и тот исчез в снопе искр. Я поднял кинжал и осмотрелся. Мы оказались в какой-то квадратной комнате, которую я однозначно не видел на пути к комнате Авгура.       — Ну, и где мы? – обратился я к Маркурио. – Мы точно здесь не проходили.       — Видимо, свернули не в тот коридор – озадаченно отозвался маг. – Я не знаю эту часть Миддена, был тут один раз, причём давно, – он потёр виски и ещё раз осмотрелся. – Думаю, разумно будет пойти назад до тех пор, пока не найдём знакомые места.       — Разумно, – согласился я.       Маркурио кивнул, болезненно морщась, и снова потянулся к вискам, но поймал мой взгляд и махнул рукой:       — Да ерунда, не обращай внимания. Видимо, перепил сильнее, чем казалось. Идём.       И мы пошли обратно. Каменные стены сменялись ледяными, затем снова каменными. Факел уже почти прогорел, так что пришлось снять с одного из держателей новый. "Факел прогорел… – лениво пронеслось в голове. – Не слишком ли быстро?". Я глянул на Маркурио, тот тоже разглядывал факел.       — Сколько мы пробыли в Миддене? – задумчиво спросил он. – Ведь не так уж и долго.       Я искренне пожал плечами.       — Может быть, в ваших загадочных подземельях время течет иначе? Тебе лучше знать.       — Не думаю. Из-за количества обливионской магии может быть слегка дурно и некоторые заклинания искажаются. А в остальном это обычные катакомбы.       — Ладно, сойдёмся на том, что это просто был старый факел, поэтому он прогорел быстрее обычного. Смотри, – я указал на светящийся проём впереди, – мы снова вышли к ледниковой части, нужно поискать следы.       И следы нашлись. Мы ускорили шаг, потому очень быстро дошли до развилки, после которой, если не подводила память, должен был остаться ещё один тоннель, на этот раз, точно ведущий к выходу в выходу из Тьмы. Пришлось потратить некоторое время на спор, потому что маг считал, что нам нужно повернуть направо, а я был уверен, что налево. В итоге, сойдясь на том, что он знает лучше, мы пошли по правому коридору. После нескольких поворотов мы оказались в довольно большом зале с низкими сводами; быть может, он даже был больше, чем казался, потому что пространство разбивалось тремя рядами колонн. Вдруг я заметил шевеление между колоннами, а следом раздался топот. Однако ни крысы, ни драугры не могут так топать.       — Пауки! – воскликнул Маркурио и зарядил по ещё смутно различимой фигуре молнией.       Подходить к этим тварям близко не было ни малейшего желания, поэтому я помогал магу огненными стрелами, правда самый крупный из четырёх пауков всё же подобрался слишком близко, и добивать его пришлось уже мечом. Я отёр клинок о валявшуюся под ногами тряпицу и опустился на пол, привалившись к колонне. Казалось бы, отбиться от всего лишь четырёх не самых крупных морозных пауков не такое уж сложно дело, но почему-то эта схватка изрядно меня вымотала. Маркурио поднял факел, запалил ещё несколько штук, после чего установил наш факел в держатель и сел рядом. Имперец выглядел даже слегка больным, его лоб покрылся испариной, а под глазами залегли тени.       — Что? – он вопросительно вскинул брови.       — Паршиво выглядишь, – честно ответил я.       — Уж получше тебя, – ухмыльнулся напарник. – А если серьёзно, то и чувствую себя паршиво. Похоже, это Анкано постарался.       — Думаешь, он наслал на нас какую-то хитрую иллюзию?       Талморец меня искренне раздражал, Маркурио так и вовсе его терпеть не мог, Анкано, похоже, презирал всех и вся, но это был слабый повод, чтобы заколдовывать нас. Любое заклинание действует ограниченный срок, так что если он не хотел, чтобы мы выбрались, то стоило использовать более действенные методы. Разве что, ему нужно было всего лишь, чтобы мы выбрались не сразу, а через несколько часов.       — Сам подумай, – начал рассуждение Маркурио, – мы шли по его следам и наткнулись на толпу скелетов, потом неизвестно сколько кружили по Миддену, и вот мы снова нашли следы, но они опять привели не туда. Плюс ко всему странная усталость и головокружение. Ты ведь тоже это чувствуешь, не отрицай.       — Я решил, что это из-за магических колебаний, – признался я.       — Да, я тоже так думал, – кивнул маг, – особенно, когда головокружение только началось, но проявление дальнейших симптомов меня разуверило. Скорее всего, талморец применил какое-то сложное заклинание, тут возможно даже смешение нескольких школ. Вот только он не учёл, что Мидден искажает любые, даже самые простые заклинания.       Я задумался. Если здесь искажаются любые заклинания, как же тогда проходят эксперименты? Что-то явно не клеилось.       — Тогда почему тут проводятся занятия и эксперименты? – всё же спросил я.       — Здесь занимаются только Колдовством. Кстати, твой атронах, вышедший из-под контроля, был первым, что натолкнуло меня на мысль о вмешательстве Анкано. Как мне когда-то объясняли, в этих подземельях как бы истончилась завеса, отделяющая Нирн от других планов, поэтому призыв и другие заклинания и ритуалы школы Колдовства и смежных с ней, даются легче. Бывают только небольшие проблемы с контролем, но этому подвержены лишь начинающие. Ты же давно используешь это заклинание.       — Но нахождение под воздействием какого-то заклинания Иллюзии нарушило связь и, соответственно, контроль над существом, – продолжил я за спутника.       — Вот именно, – подтвердил он, после чего с усмешкой добавил: – Всё же твои познания в магии не такие поверхностные, как ты стараешься показать. — Ну, да, – я невольно хмыкнул. – Если верить тебе, я даже вывел какую-то новую теорию. Но это всё ерунда. Что мы будем делать? Ты можешь развеять это заклинание?       — Нет, – мрачно отозвался Маркурио. – Чтобы нейтрализовать заклинание, нужно знать хотя бы примерную формулу, а я в Иллюзии не силён. Так что нужно либо ждать, когда оно само рассеется, либо продолжать попытки выбраться. Напарник вытащил из сумки ещё одно зелье сопротивления холоду и протянул мне. Хотя бой немного разгорячил, это очень быстро прошло, даже начинала пробирать лёгкая дрожь. Я выпил половину и протянул остаток Маркурио       — Учитывая, как здесь холодно, лучше двигаться. К тому же неизвестно, как именно на заклинание талморца подействовала здешняя атмосфера.       — Согласен, – кивнул напарник и залпом допил зелье. – Теперь осталось решить, что мы скажем, когда выберемся.       — А разве есть варианты? – я искренне вытаращился на мага. – Нужно рассказать всё, что сказал этот Авгур, а там уже пусть архимаг решает, что с этим делать.       — Да это понятно, – он поморщился. – Я имел в виду, что мы скажем про Анкано. Самое главное, что мы скажем обо всём этом Закри. Анкано тот ещё тип, но я не хочу расстраивать её. Думаю, ты уже заметил, что она питает некую… слабость к альтмерам.       — Заметил.       Я усмехнулся. Вдруг вспомнился небольшой фрагмент вечера.       Закри выпускает очередное облачко дыма и протягивает Брелине портрет. Хлопает входная дверь Зала Достижений и в комнату воходит темноволосый и слегка смугловатый для его расы альтмер в мантии адепта Разрушения.       — Элеглор, наконец-то! – радостно восклицает Трафласи, который всё ещё сидит рядом с Закри на краю магического колодца. – Почему ты так долго?       — Я заряжал посохи, это кропотливая работа, – спокойно отвечает альтмер, после чего поворачивается к нам и вежливо кивает: – Добрый вечер.       — Оставь вежливость на потом, – требует Закри, садясь вполоборота. – Телдрин, это Элеглор, адепт разрушения, как ты наверняка заметил. Элеглор, этот харизматичный данмерский воин, – она указывает на меня своей длинной костяной трубкой, - Телдрин Серо. Разумеется, вы оба очень рады знакомству. Элеглор, а теперь, подойди сюда и, наконец, сядь вон на тот стул, чтобы я смогла нарисовать тебя.       Губы альтмера изгибаются в лёгкой улыбке, он бросает быстрый взгляд на Драконорожденную, после чего снова поворачивается и уже смотрит на меня:       — Я, в самом деле, рад знакомству, – говорит он. — Думаю, у нас ещё будет возможность побеседовать.       Он ещё раз вежливо кивает, после чего садится на указанный Закри стул. Она усмехается, достаёт новый листок и начинает рисовать. Я посылаю вопросительный взгляд Маркурио, на что он отмахивается. Возобновляется прерванный разговор, но мой взгляд сам временами переходит с собеседников на Закри и позирующего адепта. Вдруг Трафласи откладывает свою шкатулку и начинает рассматривать рисунки в папке, которая лежала между ним и Закри.       — Элеглор, – задумчиво говорит он, – почему ты не сказал, что у вас роман?       Драконорожденная усмехается и на мгновение поворачивается к нему, после чего качает головой и продолжает рисовать. Лицо напарницы мне не видно, в отличие от лица снисходительно улыбающегося Элеглора.       — Друг мой, ты ошибаешься, – уже посмеиваясь, говорит он.       — Серьёзно? – не унимается парнишка. – Тут столько твоих изображений, это…       — Не глупи, – серьёзно прерывает его Закри, – Посмотри на них ещё раз. Только смотри внимательно, – над головой девушки появляется очередное облачко дыма. – У меня роман не с ним. У меня роман с его руками.       В этом не было ничего особо примечательного, за тот вечер было множество упоминаний любви и романов, но именно этот разговор почему-то врезался в память. Я слегка нахмурился и неожиданно для себя просил:       — Закри и Элеглора в самом деле не связывает ничего, кроме приятельских отношений?       Маркурио округлил глаза, но быстро совладал с собой и ответил вопросом на вопрос с довольно блядской ухмылочкой:       — А почему тебя это волнует? – я в ответ только хмуро посмотрел на него, отчего маг хмыкнул и ответил уже серьёзно: – Не знаю. Вроде бы, нет.       Я кивнул своим мыслям. После небольшой паузы я глянул на заинтересованное лицо имперца и сказал: — Думаю, действительно, не стоит говорить Закри, что Анкано помешал нам выбраться из Миддена. А ещё я думаю, что нам пора подниматься и, наконец, покинуть уже эти подземелья.       Я помог напарнику подняться, и мы пошли дальше. Не сговариваясь, мы решили не возвращаться назад, а дойти до конца зала с колоннами и исследовать коридоры за ним. Усталость не прошла, несмотря на довольно долгий привал, поэтому шли без разговоров и медленно. Не могу сказать точно, сколько по времени мы прошли, прежде чем оказались в круглой комнате; сразу отметил два прерывающихся круга на полу в центре комнаты и странную белёсую дымку, стелящуюся по полу. Там было бы очень темно, если бы не стоящий посреди комнаты массивный фонарь, с установленной на нём легко узнаваемой латной даэдрической перчаткой.       — Здесь кто-то был недавно, раз свечи всё ещё горят, – заметил я, оборачиваясь к Маркурио, на что он покачал головой.       — Там нет свечей, Телдрин. Присмотрись.       Я послушался совета Маркурио и ещё раз посмотрел на фонарь. К сожалению, он оказался прав. За стеклом не было свечей, я, сперва, подумал, что в фонарь налито масло, но, присмотревшись ещё лучше, понял, что дно у светильника плоское и следов масла нет. Огонь горел сам. Я перевёл взгляд на перчатку. На ладони был выбит символ врат, даэдрическая буква "о". Казалось, огонь проходит сквозь перчатку и подсвечивает литеру, но она не мерцала, поэтому я сделал вывод, что это просто краска или инкрустация. Но всё же выглядело всё это вместе весьма впечатляюще. Следующей деталью, на которую я обратил внимание, были черепа, аккуратно лежащие на небольших выступах колонн. Маркурио крепко выругался, тоже заметил черепа – понял я.       — Значит, это правда… – медленно проговорил он. – Я в первый раз не дошел сюда. Выходит, история о четырёх погибших учениках – не очередная жуткая байка о Миддене. Это было ещё при прошлом архимаге. Пропало четверо учеников, их долго не могли найти, пока кто-то не решил исследовать дальние закоулки Миддена. Но нашли только их изуродованные, насколько помню, местами оплавленные тела. И, вроде как, именно с тех пор здесь не действуют никакие поисковые чары.       Я не мог решить к чему склоняться: то ли ученики были слишком самонадеянны и любопытны, то ли учителя недостаточно мудры и предусмотрительны, что не рассказали о последствиях непосильных призывов. Наверняка и то, и другое. В любом случае было… да, пожалуй, досадно. Магия – не игрушка, а в неумелых руках и вовсе опасна. Печально, что именно те, кто собирается посвятить свою жизнь изучению магии, часто этого не понимают.       — Да уж… – больше я не знал что сказать. – Думаю, задерживаться здесь ни к чему. Смотри, – я указал на проход в противоположном конце комнаты. – Там снова ледник. Идём.       Маркурио ещё раз посмотрел на ближайший к нему череп и кивнул. Мы пересекли комнату и оказались на лестнице. На краю небольшой лестничной площадки лежала туша козы. Всё же я оказался отчасти прав: кто-то был здесь не так давно. Спустившись, мы оказались в заснеженной пещере. Я поднял глаза и увидел узкий мост и тут же повернулся к Маркурио, указывая на него:       — Смотри, не ручаюсь, что тут не может быть несколько мостов, но по похожему мы проходили, когда вошли во Тьму.       — Но есть одна проблема, – маг мрачно усмехнулся. – Нам либо нужно идти назад через все подземелья, либо карабкаться к мосту, но для второго варианта у нас нет верёвки.       — А идти обратно ты не хочешь, – догадался я, на что маг кивнул. – И в этом я с тобой солидарен. Тут хотя бы свежий воздух.       — Значит, из этой пещеры должен быть выход! – воодушевлённо воскликнул Маркурио.       Будто подтверждая это, пробежала лёгкая позёмка. Снег переметался от противоположной стены к нам, соответственно, выход был прямо напротив. Мы с напарником переглянулись и спешно зашагали в том направлении. И, действительно, в том, что я принял за нишу, оказался узкий, довольно резко уходящий вверх тоннель. Вдруг Маркурио дёрнул меня за рукав, я обернулся.       — Давай я пойду первым. Всё же если проход окажется узким, то я пролезу с большей вероятностью. А когда выберусь, обращусь к кому-нибудь за помощью, и мы тебя вытащим, главное, оставайся под мостом.       — Идёт.       План был разумным, поэтому я не видел смысла спорить и уступил Маркурио дорогу. Сам пошел следом, сохраняя дистанцию в пару шагов. Было тяжело двигаться по узкому тоннелю, мешал снег, временами обваливающиеся куски породы, да и проход постепенно сужался, так что скоро нам пришлось встать на четвереньки, но с каждым шагом всё сильнее чувствовался свежий воздух и ветер.       — Прижмись к стене, – сказал Маркурио оборачиваясь. – Нужно немного отгрести снег.       После нескольких минут пыхтения вперемешку с бранью, Маркурио всё же смог полостью высвободить туловище, дальше выбраться не составляло труда. Правда в один момент он случайно пнул свод тоннеля, из-за чего меня осыпало мелкими камнями. Выругавшись и насколько возможно отряхнувшись, я посмотрел назад. Пока Маркурио выбирался, я размышлял, стоит ли пытаться пролезть или лучше подождать, пока маг приведёт помощь. Как ни крути, застрять не хотелось.       — Ты решил подождать, когда я вернусь? – подал голос Маркурио. – Попробуй вылезти, потому что ждать меня, скорее всего, придётся дольше, чем ты мог бы подумать.       — Хорошо. Но, учти, если я застряну, это будет на твоей совести.       Я не видел лица мага, но был уверен, что тот ухмыляется. Я снял пояс с ножнами и протянул в дыру. После чего, подумав, что застрять в состоянии гусеницы, с прижатыми к туловищу руками – это худший из возможных вариантов, вытянул обе руки вперёд и начал ползти. Если Маркурио пролез с усилием, то мне пришлось прилагать их вдвое, а то и втрое больше. Когда пролез уже по лопатки, случилось то, чего я подспудно ожидал и боялся. Напарник, всё это время внимательно наблюдавший за мной, как мне показалось, понял всё даже раньше, чем я бросил на него обречённый взгляд.       — Ты всё ещё думаешь, что это было хорошей идеей? – спросил я, пытаясь подпереть голову рукой.       — Думаю, – не очень уверенно отозвался он. – Пробуй ползти назад.       — Маркурио, я застрял.       — Могу попробовать затолкать тебя обратно ногами, – маг ядовито улыбнулся. – Как тебе такой вариант?       — Катись в Обливион, – огрызнулся я. – Только сначала возьми меня за руки и постарайся вытянуть.       Напарник ухмыльнулся, но больше ничего не сказал и честно стал тянуть. Я выдохнул и постарался втянуть в себя всё, что втягивалось. После третьего подхода почувствовал, что начинаю продвигаться, но при этом наверняка раздеру левую половину спины и правый бок. Маркурио это тоже понял и отпустил.       — Эй! – возмутился я. – Уже почти получилось. Давай, сделай это. Только резко и со всей силы.       — Ладно, – он поморщился. – На счёт "три", – я кивнул и протянул руки. – Раз. Два. Три!       Маркурио потянул со всей силы и плюхнулся на снег, в тот же момент бок ожгло, но я сильно продвинулся и дальше мог уже выбраться сам, что и поспешил сделать, потому что почувствовал, как по ногам начали бить осыпающиеся со свода тоннеля камешки, пока ещё небольшие. Так получилось, что я тоже в спешке ударил по своду пещеры, от чего камнепад усилился. Оказавшись полностью на свободе, я не стал вставать, а перевернулся на спину и с удовольствием распластался на снегу.       — Ты был прав, – усмехнулся Маркурио. – Каждый поход со мной заканчивается для тебя травмами.       Я приподнялся на локте и посмотрел на пострадавший бок и покачал головой. Судя по тому, что была прорвана только куртка и немного первая рубашка, а крови не было, во время рывка всего лишь получил ссадину. Как ни странно, спина не пострадала вовсе.       Когда собирались уже вставать, со стороны лаза в Мидден послышался гул, а следом с громким треском стали осыпаться его своды. Мы ошалело смотрели на это. Не думаю, что пара пинков вызвала обвал, скорее это был естественный процесс, но всё равно было как-то не по себе. Мы просидели несколько минут, тупо глядя на заваленный проход. Переглянувшись, мы молча встали и начали спуск. Тогда я в глубине души начал жалеть, что не застрял основательно. Мы оказались на западном склоне утёса, на котором стояла Коллегия. Было высоко, скользко и холодно. Мы изрядно обтрепались и ободрали руки, потому что не всегда была тропа, по которой можно идти, и не всегда можно было спускаться только вниз. Ещё пару раз пришлось отбиваться от ледяных призраков.       По ощущениям, прошло часа два-три, прежде чем мы добрались до воды.       — Нужно идти вдоль кромки воды, – сказал я. – Наверняка найдётся брод или камни, чтобы перебраться и как можно меньше намокнуть.       — Мог бы и не говорить, – хмыкнул Маркурио.       Запахнув плащ плотнее, он пошел по узкой сухой полосе. Заткнув завистливые возгласы внутреннего голоса тем, что под плащом у мага была только довольно тонкая роба, я последовал за ним. Валуны нашлись довольно быстро. Тренировки ловкости, которые придумывала Закри – это развлечение, по сравнению с прыжками по обледеневшим камням и балансированию на них; радовало, что участок воды, отделяющий скалу от берега, был относительно узким. Преодолев крутой спуск и водную преграду, оставалось справиться с подъемом. Увидев довольно удобный на вид, плоский валун, я едва сдержался, чтобы со стоном не плюхнуться на него. Маркурио, судя по тяжелому вздоху, тоже думал о привале.       — Чем быстрее окажемся в Коллегии, тем быстрее сможем согреться и привести себя в порядок, – заявил он, протягивая зелье.       — Да ты прям глас разума, – маг устал настолько, что даже не фыркнул, как обычно бывало, но сдержаться от язвительного комментария я не мог и даже не старался. – И зелье, как понимаю, последнее?       Маг продолжил игнорировать обмен колкостями и просто кивнул. Я хмыкнул, после чего выпил, как и в прошлый раз, половину и отдал оставшееся напарнику.       После принятия зелья стало легче. Да и подниматься было легко, потому что ещё со скалы была примечена довольно основательная тропа. Небо было плотно затянуто тучами, поэтому мне пришлось снова основываться на ощущениях при определении времени; подъём занял около часа. Когда уже были у подножия моста, Маркурио остановился и начал отирать руки и лицо снегом, я глянул на свои и последовал его примеру.       — Мы пошли посмотреть Кузницу Атронахов, – вдруг сказал маг. – Потом я вспомнил, как на первом году обучения мы с друзьями спрятали в глубинах Миддена небольшой клад, который мы решили найти. Однако что-то пошло не так, что угодно, хоть скампы на мётлах, поэтому пришлось выбираться оттуда как можно скорее. Ну, а дальше уже всё, как есть: ты застрял, проход завалило и так далее.       История была так себе, но я кивнул и добавил:       — А в случае чего, переводим тему на Авгура и его предостережения, а затем на усталость.       Маг одобряюще ухмыльнулся, и мы направились к мосту. На посту оказался тот же ученик, что и вчера. Он, сперва, округлил глаза, но почти сразу же вежливо улыбнулся и без слов отступил, давая пройти. Уже на подходе к воротам было слышно, что кто-то ругается во дворе. Мы переглянулись и ускорили шаг, двигаясь на голоса.       Возле люка, ведущего в Мидден, стояли Закри, Элеголор и Трафласи, а напротив них - Финис Гестор.       — Юная леди, я ещё раз вам повторяю: вход в Мидден всем, кроме преподавателей, строго воспрещен. Люк запечатан, а для снятия печати требуются минимум экспертные навыки. Минимум! – распинался учитель. – Поищите ваших друзей в таверне.       — Их там нет, – процедила Закри. – Я уже искала. Дважды.       — А поисковые чары не работают, – подал голос Трафласи. – Всем известно, что Мидден для них недосягаем.       Профессор заметил нас и со вздохом потёр лоб.       — Молодые люди, прекратите уже нести чушь и обернитесь.       Все резко повернулись. На лице Закри на миг показалось облегчение, но оно тут же сменилось гневной хмуростью.       — Даэдра вас подери! – воскликнула она, стремительно приближаясь. – Я с ног сбилась! Один вообще пропал бесследно, от другого только сумка осталась, – сумка тут же полетела в меня, я чудом успел поймать её. – Последний раз были замечены в обеденном зале утром, а потом как сквозь землю провалились. А теперь, спустя почти семь часов, появляются как ни в чём небывало. Где, я вас спрашиваю, даэдра побери, вы были?! – Драконорожденная остановилась и сверлила нас горящими глазами, переводя дыхание. Гнев медленно сменялся на недоумение – И почему вы выглядите так, будто вас травили собаками, а потом на неделю заперли в темнице?       — Мы здесь и мы в порядке, – спокойно произнёс Маркурио, хотя видно было, что он еле сдерживает улыбку. – Есть вещи куда важнее.       — Да, – с полной серьёзностью подтвердил я. – Нам срочно нужно поговорить с архимагом.

***

      Коллегию мы покинули рано утром. К святилищу Азуры было решено добираться пешком, чтобы потом всем вместе перенестись в поместье. Скульптура Азуры уже была видна, оставалось совсем немного, когда из-за камня появилось трое человек в знакомых до боли масках и одеждах культа Мирака. "Смерть самозванке!" – крикнул ближайший культист, посылая в Закри молнию. Маркурио успел создать заклинание-оберег и прикрыть им напарницу, а я тем временем призвал атронаха и метнул по огненной стреле в двух других фанатиков; осталось только добить их, потому что огненный атронах уже расправился с последним нападавшим.       — И что это было? – я с искренним недоумением посмотрел на спутников.       — Культисты Мирака, – бесцветно отозвалась Закри. – Думаю, это довольно очевидно.       — Проклятые фанатики, – Маркурио зло сплюнул. – Их предводитель мёртв, а они всё не уймутся.       — Их предводитель ещё жив, – всё так же бесцветно произнесла Драконорожденная.       — Как? – вырвалось одновременно у меня и мага.       Продолжил уже Маркурио один:       — Ты ведь пропадала на два дня, а потом вернулась чуть живее призрака. Разве ты тогда его не убила? Почему?       — Да потому что я струсила! – выкрикнула Закри, зло сверкая глазами. – Я не смогла… Просто не смогла, – она привычно прикрыла глаза руками. – Апокриф, Хермеус… Тем более он хотел жизнь Сторна за знание, которое помогло бы победить. Я чудом, не иначе, уговорила Нелота помочь. Вместе с ним и Сторном мы придумали защиту, которая не даёт больше Мираку контролировать жителей Солстхейма. Разумеется, она не вечна, но даст достаточно времени, чтобы завершить дела и подготовиться, – она посмотрела на трупы и немного нервно мотнула головой. – Но, давайте, вы подумаете об этом чуть позже. Сейчас нужно убрать тела. ___________________________________ * - Если присмотреться именно к тому, что на нём изображено и к символам на Древнем Свитке, то можно найти определённое сходство. Хотя в вики по TES там указаны немного другие символы. https://pp.vk.me/c639116/v639116334/378e/Fnoo_UtKL_g.jpg https://pp.vk.me/c639116/v639116334/3786/X4XHW22pPCw.jpg ** - Наверняка многие смотрели "Стальной Алхимик". Думаю, Кузница Атронахов должна работать примерно по тем законам алхимии, которые описаны там. Поэтому, в случае неудачных экспериментов с кузницей, могло получиться совсем не то, что ожидалось.