Стоя на краю пропасти

Часы в тёмном тюремном коридоре тикали так громко, что казалось, спрятаться от них никогда не удастся. Ни каменные стены, ни железная дверь не спасали. Каждый шаг минутной стрелки приближал шаг кончины. Казалось, в мире больше не осталось никого и ничего. Гил, сидел на стуле перед окном и смотрел в ясное после грозы небо. Припекало тёплое вечернее солнышко, прусс находился в некой полудрёме. Красные печальные глаза были прищурены, седые волосы шевелил едва заметный ветерок. Наконец, в его подсознании всплыл сон. Вероятно.… Последний… Он увидел цветущий сад, которым так гордился аристократ. Сад как всегда цвёл и сладкий аромат, от которого немного кружилась голова, наполнял воздух. Стоящий на окне старый проигрыватель воспроизводил пластинку с записью произведений лучших австрийских композиторов. Он заметил австрийца, который поливал, новых «обитателей» сада. Гил осторожно ступил на каменистую тропинку и, стараясь как можно тише, и осторожнее прошёл к австрийцу. Когда он подошёл, его ещё явно не заметили, прус не знал что ему и делать. Он ужасно боялся «спугнуть» этот прекрасный момент. Но тут, австриец заметил его. -О, Гил, давно ты тут? – Спросил он с улыбкой аристократа. -Нет, совсем недавно. У тебя тут так красиво… - Проговорил Гилберт с восхищением, что заставило Родериха немного смутиться. Когда Гилберт намеревался подойти и нежно поцеловать аристократа, тот почему то вскрикнул. Гил огляделся. Сад был растоптан и переломан, повсюду были солдаты, они ворвались в дом Австрии, сметая всё на своём пути. Один из солдат выкинул проигрыватель из окна, от чего тот разбился. Послышались крики и вопли. Где-то заполыхал огонь. Всё тело пресса покрылось мурашками. Что, чёрт возьми, происходит?! Гилберт влетел в дом, где Людвиг на повышенных тонах о чём-то говорил с австрийцем. Спустя полминуты крики и брани, Гил понял, речь шла о войне. Неужели, всё происходило именно так?.... Холодный ветер бессердечно срывал лепестки роз и уносил их куда-то в небо. Синее небо закрыли тёмные тучи. Поднялся ветер. Гилберт стоял в саду с Родерихом. Что сейчас только что было?... -Гил, с тобой всё в порядке? – Спросил обеспокоенный видом пруса аристократ. -Н…Нет, нет… Всё хорошо… - Проговорил он поднимая глаза на лицо австрийца. Глаза Гила наполнились ужасом. Кровь?.. Почему всё его лицо в крови?! Гил боялся пошевелиться, сад постепенно начал исчезать, появлялась всё пожирающая пустота. Господи, что происходит?! Гил остался в полной темноте, он не знал где он и что с ним. Паника охватывала всего его с головой, куда бежать, что делать, кого звать? Не желая оставаться на месте, желая найти выход из положения, Гилберт помчался куда-то вперёд. Он бежал, покуда были силы, однако, они иссякли довольно быстро. Конца липкой темноте не было видно. Сейчас, ему было по-настоящему страшно. Что с ним происходит? Где он? Где все? Однако, открыть глаза было ещё страшнее. Сквозь тьму начали рисоваться картинки из его прошлого. Это выглядело как огромный экран, транслирующий его жизнь, с самых первых дней, все моменты истории. Эпохи и лица сменяли друг друга с огромной скоростью. Вся жизнь Гилберта пролетела на экране за считанные минуты. Он опустил голову. Раньше ему казалось, что он прожил жизнь не зря… А сейчас?... Вся его жизнь была наполнена кровью и убийствами и… Всё?... Ненависть, жажда крови, алчность… Гилберт даже разочаровался в себе. Но… Тут… На экране вновь что-то появилось. Гил никак не мог понять, почему на экране появились эти кадры его истории. На экране появились его пьянки с англичанином и датчанином. То, как он играл и учил Людвига. Его посиделки с Bed Trio. Детские игры с Австрией, Швейцарией, Венгрией. Его первые военные походы, которые были направлены не на расширение территорий и расширение власти, а походы на защиту своих земель. Вспомнил ухаживания за Родерихом, шутки… На экране появились его друзья. Вот ради чего он жил и почему гордился своей историей… Потому, что всё время… Рядом были друзья… Гил открыл глаза. Было раннее утро и красное, но ещё холодное солнце освящало камеру алым цветом. Гил стёр с лица слёзы… Вероятно… Он… Плакал во сне. Гил понял, какое письмо он напишет.… Он никого не будет просить о помощи.… Он просто расскажет своим друзьям, как он любит их. Не смоешь с рук крови, что та обагрила сто лет тому назад, прощенья не заслужишь. И пара лживых фраз и блеск предательской улыбки не оправдает твои ошибки и поступки. Нужно помнить свою историю, какой бы она не была и просто, постараться, больше не допускать прежних ошибок. Это был последний день в жизни Гилберта 2 мая 1947 года. Однако, он не пал духом. Он улыбнулся этому дню. Не жалея себя, он думал о друзьях. Отсутствие крыльев не доказывает, что человек не достоин рая.