Подарок для самого слабого

Ужин прошел скучно: Гарри ел с завидным аппетитом и развлекал леди Блэк забавными историями о буднях аврората, которых, похоже, знал бессчетное количество, Северусу же кусок в горло не лез — хорошо, хоть Поттер с Блэком остались в школе аж до завтрашнего вечера, хотя на семейном совете, состоявшемся после того, как все покинули кабинет директора, было решено, что оба наследника поступают в распоряжение Гарри на все каникулы, и тот имеет право делать с ними все, что не приведет к непоправимым увечьям, смерти или потере магической силы. Северус еще злорадно подумал, что с Гарри шутки плохи: судя по отличной физической форме, понятия о непоправимых увечьях у него должны были сильно отличаться от тех, что наверняка были у Поттера с Блэком. Вот бы они сдохли от непомерной физической нагрузки! О том, что эти двое являются в какой-то мере строительным материалом, из которого потом получится столь великолепный Гарри, он старался не думать — тогда пришлось бы признать, что Гарри в какой-то мере является частью этих недоумков, а это не могло вызывать ничего, кроме отвращения. Хотя, глядя на губы Гарри, Северус был готов простить ему родственные связи хоть с самим Мордредом. Он с досадой ощутил легкое возбуждение, будто действительно хотел… Нет, это было глупо. Глупо, стыдно и слишком самонадеянно. Он обещал себе, что больше никто, никогда не подберется к нему достаточно близко, чтобы заставить унижаться. Как заставила в свое время Лили. Неожиданная мысль пронзила его с головы до ног, так, что пальцы сжали серебряную вилку до побелевших костяшек. Эванс. Вот чьи глаза были у Гарри. Да, разрез чуть другой, и в остальном — ничего общего, но… — Эванс, — хрипло выговорил он, и Гарри, оборвав на полуслове очередную забавную историю, непонимающе взглянул на него. — Твоя мать — Лили Эванс. — Да, — ухмыльнулся Гарри. — И нет, я не хочу об этом поговорить. И о цвете глаз — тоже. Давай без банальностей, Северус. Я слышал о глазах своей матери тысячу раз, поверь. — Джеймс женится на магглорожденной? — удивилась Вальбурга. — Женится, и у них родится мальчик по имени Гарри. Поверьте, вы не хотите знать, что будет дальше. — Поттер уйдет в загул и бросит ее с младенцем на руках? — Северус! — взгляд Гарри потяжелел. — Ты говоришь о моих родителях. — Ну извини, любить их я не нанимался, — огрызнулся Северус. — Поговорим позже, — обронил Гарри, по-прежнему глядя ему в глаза. — Я прошу тебя успокоиться. Мысленно наградив Гарри несколькими нелестными эпитетами, Северус снова уткнулся в свою тарелку, не удосужившись извиниться. Ужин подошел к концу, и Гарри, искренне поблагодарив хозяйку и спросив разрешения воспользоваться библиотекой, увел Северуса из столовой, крепко держа его за локоть. — Отпусти, — прошипел тот, стоило им оказаться наедине. — Успокойся, пожалуйста. Садись. Спрашивай. — Да все равно мне, что там случилось с твоими родителями! Я ненавижу Поттера, я ненавижу… — Я знаю, — просто ответил Гарри, присев на корточки у кресла Северуса и глядя на него снизу вверх. — И о дружбе с Лили знаю. — Семейные предания? — оскалился Северус, в красках представив себе, ЧТО могли рассказать о нем маленькому Гарри. — Я сирота, Северус. Хочу, чтобы это осталось между нами, но я не помню своих родителей. Они погибли, когда мне не было и полутора лет. Как ты понимаешь, ни леди Блэк, ни лорду Поттеру, ни тем более — Джеймсу и Сириусу, знать об этом не стоит. Надеюсь, ты это понимаешь. Ожидание смерти хуже самой смерти, это сказал не я, но я полностью с этим согласен. Более того — на своей шкуре знаю, что это такое — жить под Дамокловым мечом. — Лили… — Погибла, успев спасти жизнь мне. Джеймс — на несколько минут раньше. Они любили меня, Северус. И как бы они ни вели себя сейчас, я им очень благодарен уже за то, что они не только дали мне жизнь, но и сохранили ее. — Прости, — после долгой, мучительной для них обоих паузы выговорил Северус, не поднимая глаз. — Прости, я… я не знал. — Откуда ты мог знать? — Гарри дотронулся кончиками пальцев до его щеки. — Ненависть разрушает, Северус. Прежде всего — тебя самого. — Да ты просто своего папашу не знаешь как следует! — О, думаю, у меня будет такая возможность. И не уверен, что смогу сдержаться и не тряхнуть его пару раз за шкирку, чтобы зубы клацнули. — Я бы предпочел головой об стену, — буркнул Северус, гадая, отчего Гарри не убирает руку. — Вдруг у Джеймса там повредится что-то важное, Лили его бросит, я никогда не появлюсь на свет и не встречу тебя? — Невелика поте… — Ч-ш-ш, ты как кактус, Северус. В пустыне — единственный источник жизни. Но какой же колючий. — Найди себе кого-то более… — Не хочу, — отозвался Гарри, очерчивая большим пальцем его скулу. — Почему ты постоянно меня трогаешь? — Северус с неудовольствием услышал, что его голос предательски дрогнул, и нахмурился. — Потому что мне приятно касаться тебя. Это потребность. — У нас магическая связь, накладывающая такие условия? — Нет. У нас любовь, и у меня она выражается именно так — в желании постоянно чувствовать, что ты рядом. Северус поймал его руку — левую — и внимательно рассмотрел тонкое неприметное кольцо из светлого металла. — Его надел тебе я? — Да. У Алтаря в Блэк-холле. — Лунное серебро, — определил Северус. — У меня такое же? — Конечно. Они сделаны из одного куска, найденного мной во время одного из походов. — Тебе удалось найти лунное серебро?! — Северус аж подпрыгнул в кресле. — Этот металл — почти миф! Где… — В Аргентине. — Мордред и Моргана, — Северус повернул его руку ладонью вверх и принялся рассматривать надпись, идущую по ободку. — Руны? — Один из мертвых языков. Здесь написано «Забвение не властно». Северус погладил тонкий ободок и с сожалением выпустил его руку. — Мы и правда… — Да. Мы и правда любим друг друга. Почему тебе так сложно в это поверить? — Хотя бы потому, что… я знаю, как выгляжу. — А я знаю, какой ты на самом деле. И внешность тут — дело десятое. Подросткам вообще свойственно переоценивать значение внешней привлекательности. — Скажешь тоже, — проворчал Северус, а Гарри вдруг навис над ним и крепко, глубоко, совсем по-взрослому поцеловал. *** Северус задыхался. Ему хотелось всего и сразу — обхватить руками широкие плечи, запустить пальцы в растрепанные волосы, жадно вдохнуть неповторимый запах, идущий от Гарри, и целовать-целовать-целовать его настойчивые горячие губы. — О Мерлин, — простонал он, когда Гарри, наконец, оторвался от его губ и коснулся шеи. — Еще… — Хватит, — Гарри с видимым усилием отстранился и сел в соседнее кресло. — Кхм. Прости. — За что? — тронув распухшие губы, спросил Северус. — За то, что поддаюсь своим желаниям, забывая о том, что ты совсем не знаешь меня. Твоя подозрительность… — В твоем присутствии она молчит, — отозвался Северус. — Наверное, моя подозрительность находится в глубочайшем шоке от происходящего. Так зачем ты привел меня именно сюда? — Хотел помочь подобрать литературу для проекта по Зельям. — Можно подумать, ты в этом разбираешься. — Мой муж — чокнутый зельевар. Думаю, я разбираюсь в его предмете лучше, чем некоторые второкурсники Университета. — Самонадеянное заявление, — заметил Северус, наблюдая, как Гарри призывает откуда-то из недр библиотеки вощеную табличку и стило. — Пишешь название или тему, и книги появляются на том же столе, где лежит табличка, — объяснил он принцип работы библиотеки. — И не обязательно быть Блэком? — Разрешение главы рода и леди Блэк у тебя есть. Действуй. — Я могу написать все что угодно? — Хоть «Кама-сутру» попроси, кажется, в этом хранилище она есть. Но я все-таки рекомендовал бы ограничиться зельями и чем-нибудь таким же нейтральным — все запросы можно отследить. Не будем смущать леди Блэк. Хмыкнув, Северус взял в руки стило и застрочил на дощечке с такой скоростью, что Гарри пришлось убрать руки со стола — его поверхность стремительно заполнялась внушительными томами. Вздохнув, он вытащил из общей стопки какой-то фолиант по Защите от Темных Искусств и тоже погрузился в чтение: Северус и библиотека — это надолго. *** Сколько времени прошло, Северус не понял. Очнулся он от того, что Гарри поднялся, с хрустом потянулся и приказал: — Спать. Библиотека никуда не денется. — Я еще посижу, — упрямо возразил Северус. — Мало тебе стресса на сегодня? Северус с досадой подергал злополучную медаль. — Я завтра забуду, какие книги брал. — Просто напишешь на табличке «Последняя сессия», и книги появятся снова, — Гарри постучал палочкой по столу, и тяжелые фолианты исчезли. — Пойдем. Ночью Блэк-холл — еще менее безопасное место, чем днем. — Что здесь водится? — зевнув, спросил Северус, выбираясь из кресла. — Боггарты? — Призраки, боггарты и — самое главное — тут полно не самых безопасных артефактов. И душащие шторы — не самый экзотический из них. — Милый домик, — произнес Северус, покосившись на безобидные с виду портьеры. — А главное, светлый. — Своих он не трогает, а ты еще не введен в род. Убить не убьет, но напугать может, — Гарри на несколько секунд прижал Северуса к себе, жадно вдохнул запах его волос, но тут же выпустил. — Идем, я чертовски устал — вторые сутки на ногах. — Так какого Мордреда мы потащились в библиотеку? — Надо было завалиться спать и оставить тебя на растерзание Вал? Вот уж нет, эта ведьма еще та интриганка. Окрутит, заставит что-то пообещать — и не заметишь. — И в кого ее сын тогда такой придурок? — Сириус унаследовал фамильную вспыльчивость, но еще не скомпенсировал ее фамильной же дальновидностью и изворотливостью. Ему всего семнадцать. Мерлин, Сириусу семнадцать! — Он тоже… — Т-с-с, никогда не слышал о портретах, что ли? — Гарри втолкнул его в свою спальню и запер дверь. — Да, и он тоже мертв. Северус ухмыльнулся и сложил руки на груди. — Даже и ненавидеть их теперь как-то нелепо. — Я тебе об этом и пытался сказать. Северус смотрел на губы Гарри. Вроде и понимал, что неприлично вот так пялиться на практически незнакомого человека, но стыдно ему отчего-то не было. — Не думаю, что это хорошая идея, — ответил на его мысли Гарри. — Тебе лучше уйти к себе. Северус ожидал, что обида захлестнет его с головой, но этого не произошло — его будущий муж смотрел на него с неизъяснимой нежностью. У него и мысли не возникло, что его отвергают, скорее — оберегают, пусть даже и от возможных сожалений. — Ладно, — вздохнул Северус и понял, что действительно устал. — Во сколько завтрак? — Как проснешься, — улыбнулся Гарри и все-таки коснулся его щеки. Уже через мгновение Северус отчаянно обнимал его, сам не понимая, что с ним происходит — просто сумасшествие какое-то. — Все хорошо, все хорошо, — повторял Гарри, проводя ладонями по его спине и плечам. — Что ты, маленький. Завтра будет новый день, я никуда не денусь, обещаю. — Прости, — Северус с большим трудом оторвался от него и попятился к двери, — не знаю, что на меня нашло. До… до завтра… Гарри. — Спокойной ночи, Северус, — ровно ответил тот, явно прилагая усилия для того, чтобы оставаться на месте. — Разбуди меня, если проснешься раньше. Я в прошлой жизни, наверное, был ленивцем — могу проспать целые сутки. — И ты разбуди меня, если… если ты раньше, — Северус нащупал ручку двери у себя за спиной и буквально вывалился в коридор, надеясь, что не выглядел идиотом в глазах собственного супруга. Пусть и будущего. *** Как и предупреждал Гарри, Северус проснулся первым. Немного полежал, предвкушая, как пойдет в соседнюю спальню и увидит, как спит его будущий муж. Он даже помечтал, что тот будет укрыт лишь тонкой простыней, и можно будет рассмотреть… хоть что-нибудь, помимо того, что он уже видел. Сжав утренний стояк через тонкую ткань белья, он раздумывал, решить ли эту проблему прямо сейчас или еще помучиться, представляя, что именно Гарри вытворяет с ним в спальне, там, в будущем, когда они имеют полное право спать в одной постели. Решив, что фантазии и так слишком яркие, чтобы терпеть дальше, Северус отправился в душ. Он не любил подолгу задерживаться в душевой. В Хогвартсе — потому что там все время кто-нибудь норовил отпустить сальную шуточку по поводу его непрезентабельной внешности, а дома — потому что горячей воды в Тупике Прядильщика отродясь не водилось, а магия летом была под запретом — отец ненавидел все волшебное, плюс и маггловский район, и запрет на использование волшебства несовершеннолетними. То ли дело здесь! Отрегулировав напор и температуру, Северус с удовольствием встал под тугие струи. Рука сама легла на член, и через несколько сильных привычных движений все было кончено. Тело Гарри, тот самый поцелуй и десяток самых разнузданных фантазий сделали свое дело — оргазм был настолько ярким, что Северус едва устоял на ногах. Оперевшись обеими руками о стену, он восстановил дыхание и лениво, но тщательно вымылся. Толстый пушистый халат и тапочки ждали его на небольшом диванчике. Принюхавшись, Северус понял: вещи новые. Чуть поколебавшись, он промокнул полотенцем волосы и накинул невесомый роскошный халат на плечи, едва не застонав от удовольствия — ничего подобного он в жизни своей не пробовал. В тапочки он влез уже без лишних сомнений. Мельком глянув в зеркало, он привычно скривился (действительно, что он там хотел увидеть нового?) и направился к двери, ощущая приятное нетерпение. Гарри спал, завернувшись с ног до головы в одеяло и выставив на обозрение Северуса лишь голую пятку. Разочарованно вздохнув, он подошел ближе и дотронулся до плеча спящего. — Утро, — тихо произнес он. — Ты просил… — Пять минуточек, Сев, — невнятно пробормотал Гарри. — Не будь тираном. Фыркнув, Северус снова потряс его за плечо и сам не заметил, как оказался под одеялом, крепко прижатым к матрасу тяжелым горячим телом. — Спи, — приказал Гарри, даже не проснувшись. — Выходной же. — Гарри… — Ммм… как вкусно пахнет, — прошептал тот, запуская руку под халат, и Северус почувствовал, что утренний стояк не является прерогативой исключительно подростков. Доказательством тому был крепкий твердый член, ощутимо упиравшийся ему в поясницу. Его внушительность ощущалась даже через слой пушистой ткани. — Люблю тебя, — Гарри толкнулся бедрами и застонал. — Мой Сев-рус, — невнятно произнес он куда-то Северусу в затылок. Нельзя сказать, что Северус испугался, но к такому он был явно не готов. А потому попытался выбраться из-под тяжелого, возбужденного и активно настроенного Гарри. Который, похоже, вообще не соображал, где находится. И с кем. Северус принялся выворачиваться активнее, но Гарри, фыркнув, легко пресек его попытки, закинув сверху тяжелую ногу. — Злюка, — сквозь сон прошептал он и, похоже, успокоился. Беспокойство отступило, как только Гарри сладко засопел и перестал толкаться ему в поясницу своим, без сомнения, внушающим уважение членом. Пошевелившись, Северус попытался выбраться, но не тут-то было: профессиональный боец держал нежно, но крепко. Вздохнув, он смирился, прикрыл глаза и, отогнав мысли о том, что можно было бы приложить усилие и все-таки разбудить Гарри, задремал.