Великолепная пятерка

(От первого лица) Драко Малфой. Когда наступил последний день каникул, и все должны были возвращаться, я поспешил в Большой зал на ужин. Я сразу увидел ее. После секундного облегчения, я почувствовал укол там, где должно быть сердце. Рядом с ней, обнимая ее за талию, шел Дин Томас. Его довольное лицо стояло перед моими глазами, когда я вылетел из зала, на ходу доставая из кармана бутылек с зельем. Какого черта?! Она решила быть с другим? Может, она подумала, что коробка конфет была от этого чертового гриффиндорца?! Во мне поднялась волна злости. Злости не на нее, и даже не столько на него, сколько на себя. Хотя я уже ненавидел этого Томаса. Но на себя я злился больше. На что я рассчитывал? Что она будет ждать меня? Что она проведет целый год в грусти и одиночестве? Кому я вру, именно на это я и рассчитывал. Но как же было обидно. Пожалуй, эти два чувства (злость и обида), были сильнее предыдущих за последние месяцы. Не сильнее боли и пустоты внутри, но горазда ярче чем те, что я чувствовал через мутное стекло. Это стекло будто прояснилось, я как будто открыл глаза. Какой же я идиот! Еще надеялся на что-то. Дурак! Я завернул за угол и осел на пол. Я не знал, где нахожусь, но это точно не была дорога к подземельям. Да мне было без разницы, если честно. Мне просто надо было отдышаться и придти в себя. Когда я сделал глубокий вдох, то почувствовал, что целлофан вот-вот опять треснет. Так, надо успокоиться и подождать, когда подействует зелье. Интересно, почему я не согнулся от боли еще в зале? Да и сейчас эта была не такая боль, как после того сна-воспоминания. Она была такой же как всегда, только осколки будто кто-то повернул, и они грозили порвать целлофан. Неужели он стал плотнее? Я ведь не пил зелье уже несколько недель. Значит, я стал сильнее? Могу выдержать даже такое? Спустя секунду перед глазами появилась довольная улыбка Томаса. Я ударил кулаком по стене. Самое обидное, что получается, я обманывал сам себя. Я строил ложные надежды на будущее. Каким же идиотом я себя чувствовал. Я даже не почувствовал удовлетворения от того, что не сломался. Очнулся я только от боли в руке. Я разбил ладонь о каменную стену. Все это время я колотил по ней, даже не осознавая этого. Я сделал два глубоких вдоха-выдоха и поднялся на ноги. Так, надо дойти до комнаты. Оказалось, я был недалеко от кухни. Я посмотрел на ладонь. Похоже, придется зайти к мадам Помфри. Вряд ли меня кто увидит, все на ужине. Я дошел до Больничного крыла, постучался и зашел. Мадам Помфри как всегда что-то пробормотала себе под нос, обработала рану, смазала ее мазью странного цвета, наложила повязку и сказала, что завтра уже ничего не будет. Я поблагодарил ее и вышел за дверь, собираясь пойти в свою комнату, чтобы хорошенечко позагоняться. Когда я вышел в холл, некоторые уже выходили. Увидев копну рыжих волос, я тут же шагнул назад, за угол. Она неслась на всех порах к лестнице наверх. За ней бежал Томас. Какого черта? Бегут целоваться? И тут я посмотрел на ее лицо. На нем было столько ярости, что я невольно почувствовал стыд. - Джинни, пожалуйста, послушай... - Ты уже все сказал, Дин! Я не желаю больше с тобой разговаривать! - Да постой же ты! - он нагнал ее на небольшой площадке, где лестница раздваивалась, и схватил за руку. Она тут же ее выдернула, но остановилась и повернулась к нему, скрестив руки на груди. Он продолжил: - Послушай, нельзя же вечно быть одной. Ты должна быть счастлива. Разбитое сердце не склеить, но я могу попробовать... - Что ты несешь, Дин Томас?! - почти закричала она. - Можешь охмурять своими красивыми фразочками другую, на меня даже время не трать. Не твое дело, что там у меня разбито, и что надо склеить! Не подходи ко мне, я не буду с тобой встрнчаться, слышишь меня? Не-бу-ду. - Но почему? - Да хотя бы потому, что я люблю Драко Малфоя, а не тебя! Из ее глаз потекли слезы и мне стало больно. Больно от того, что он сейчас ближе к ней, чем я. Что я не могу ее обнять и сказать, что все хорошо. - Ну, ну, - парень протянул к ней руки, пытаясь обнять, но она смерила его злостным взглядом и убежала. Несколько минут я смотрел ей вслед, а потом, когда она была уже вне зоны слышимости, я вышел в середину холла и окликнул его: - Эй, Томас, иди сюда! Он хмуро посмотрел на меня и спустился с лестницы. Я молча пошел в тот коридорчик, откуда только что вышел, и он последовал за мной. Потом мы остановились, я развернулся и посмотрел на него. Во ине бушевала ярость. Мы были с ним одного роста, и смотрели друг другу в глаза. Потом я сделал глубоктй вдох и сказал: - Послушай, Томас. Оставь ее, ладно? - С чего бы это? - С того, что ты делаешь ей только больнее, не видишь? Она только что убежала от тебя в слезах. - Да? Мне кажется, или если бы не ты, ничего бы этого не было? Ни слез, ни истерик, ни ее кошмаров? Ты вообще знал, что она кричит во сне? На секунду я опешил, а потом пришел в себя и сказал: - В любом случае, каким бы подонком я ни был, это тебя не касается. Она НЕ твоя девушка. Она любит меня, а я ее. И ты просто не представляешь, по какой причине мы расстались. - И какой же, она тебе по статусу не подошла, а? Не достаточно богата? Папочка нашел девушку получше? - Заткнись! Я люблю ее! Если бы не любил, думаешь я бы сейчас говорил тут с тобой? Пораскинь мозгами, если они у тебя, конечно, есть. Оставь. Ее. В. Покое. - А то что? Твой отец узнает об этом? Я замахнулся перебинтованой рукой и, что было силы, ударил его в челюсть. - Оставь. Ее. В. Покое. Понял? - Да, - глухо произнес он, держа руку на щеке. Уходя, я слышал, как он бросил мне в спину: " Ублюдок".