Симфония чаек.

Споровождение: Mari Boine Persen – Diamantta Spaillit (Geny.G Remix)

Вечером они спускаются на прогулку. Путь до города увешан бумажными фонарями. Они покачиваются на деревянных столбах. Жара спала. Пришло время освежающей прохлады. Люди вышли из домов. Рыбаки вернулись после вылазки в море. Когда пара выходила утром на соседний пляж, берег этого пляжа, который считался местом отправки, был практически пустой. Сейчас, то здесь, то там, стоят лодки, увязшие в песке. К городу добрались быстро. Дорога выложена камнями и практически идеальна. Дома тоже каменные, это не дает комнатам нагреться за день. Дети бегают под ногами, и кто-то кричит, что есть мочи: «Самуи!», с ударением на последний слог. Дети мгновенно исчезают на тропе к еще одному берегу. Самуи – это клич, который значит, что сегодня ночные рыбаки выйдут в море возле острова, где покажут свои щупальца красные осьминоги. Площадь увешана гирляндами, натянутыми между домами. Навесы с товаром расположены подальше от центра, рынок уже закрылся, только пару человек переместились к площади, в надежде распродать остаток. В такое время можно забрать все почти за бесценок, ведь завтра рыба будет второсортной, чего себе Четвертый Дистрикт никогда не позволяет. Крупные уловы уже давно стали гарантом обеспеченности этого Дистрикта, после окончания революции люди быстро восстановили все, что было повреждено. Границы между дистриктами стерлись, поэтому сейчас вполне возможно увидеть знакомое лицо на берегу или где-то в городе. Но ни Хеймитч, ни Эффи этого не хотели. Она пытались забыться в обилии красок, новых видов и ощущений, ибо прошлое приносило им боль, которой они нахлебались через край. – Хочу выпить, – вкрадчиво говорит Эффи, впившись глазами в вывеску бара «Черная жемчужина». – Детка, а не рановато ли? – поддевая любовницу, спрашивает мужчина. – Давай на обратном пути? – взмахнув ресницами, не отстает та. – Ладно, договорились. Они идут мимо торговых рядов, попутно наблюдая за увеселениями в центре. Люди, наконец-то, дышат полной грудью. Смех и музыка дарят чувство возвышенности. Из проулка на площадь направляется человек на ходулях, держащий в руке трезубец с заточенными наконечниками. Люди оглушительно шумят, приветствуя его, и из-за спины артиста появляется девушка в юбке, подолы которой раскрываются цветком при каждом повороте. Она начинает танцевать и пайетки сине-зеленых цветов, которыми расшит топ костюма, сверкают, имитируя чешую. После выступления девушки музыканты прерываются на отдых, им взамен вступают молодые ребята с факелами. Шоу продолжается. Эффи выбирает браслет у одного из прилавков. Он из жесткой веревки, его составляют разнообразные узлы, и завязывается такой браслет через свою комбинацию петель. Пока Хеймитч переговаривается с продавцом о чем-то, Эффи тайно покупает у соседнего прилавка бронзовый медальон в виде двух рыб-мечей, которые скрестили свои носы. Она надевает его ему на шею перед входом в бар. Внутри шумно, Хеймитч находит столик, где рядом сидят два рыбака. Эффи предполагает, что рыбаки не будут особо отвлекать их друг от друга, когда они напьются. Так и получается. После пятой партии выпивки, под лестницей на второй этаж, мужчина прижимает ее к стене и остается только надеяться, что никто их не найдет. Они не были пьяны до безрассудства, но возможность их поимки делала ситуацию по-настоящему опасной. Эффи проворно добирается до ремня на штанах Хеймитча и в момент первой волны наслаждения она клянется себе, что будет напиваться только в его компании. Того самого мужчины, запах алкоголя от которого ее больше не раздражает. Запах алкоголя от этого мужчины приводит ее к одному: желанию. Он зажимает ей рот ладонью, и стоны остаются где-то в горле, тихие и сдавленные. Когда он отпускает ее, Эффи понимает, что ноги ослабели. «Ты понесешь меня домой на руках, иначе я останусь здесь», ставит Хеймитчу ультиматум женщина. Мужчина сразу приводит дело в исполнение.