Принцесса с Глубинных троп

Я нашел ее неподалеку от лагеря — она сидела на берегу озера в обнимку со своим чудовищным псом и, кажется, грустила. Следуя классике жанра, это был самый удачный момент для разговора — дама в меланхолии, прекрасный эльф ее утешает, а потом они страстно целуются, и все такое прочее… Только Середа не производила впечатления девушки, которую можно утешать объятиями. Скорее уж головами врагов, военными трофеями или покоренными городами. Жаль, что ничего такого у меня с собой не было. — Хватит прятаться, Зевран, — сказала она негромко. — Гарм давно тебя учуял. — Откуда ты знала, что он учуял именно меня? — удивился я, выходя из кустов. — А кому бы еще пришло в голову за мной следить? — усмехнулась она. — Алистеру, например, — ответил я невинно. Страж помрачнела, а я внутренне возликовал. Я был прав, и она действительно начала его избегать с тех пор, как мы покинули Денерим! Может, у меня все же есть шанс заполучить эту женщину? — Алистер не пошел бы меня искать, — голос Середы был спокоен, как гладь лесного озера, рядом с которым мы находились. — Почему ты так думаешь? — Потому что он слишком занят тем, что злится и жалеет себя, — все так же ровно отозвалась она. Нет, все-таки не похоже, что она им увлечена… Или? — Почему бы тебе его не утешить? — попытался я продолжить свою игру, но Страж меня перебила: — Перестань паясничать, Зевран. Начни сначала. Итак, ты за мной следил. Зачем? — Ну, может быть, я просто хотел тобой полюбоваться. Может, я надеялся застать тебя купающейся? Она повернула голову и взглянула на меня в упор. От ее взгляда мне снова стало не по себе — слишком уж тяжелым и холодным он был. Не годится, чтобы у молодой и красивой леди был такой взор. Хотя я знал, что она умеет глядеть и по-другому. Для каждого из нас у нее был припасен свой особенный взгляд. Мне полагался дружелюбный и слегка насмешливый. Стэну — прямой и вызывающий, Винн — теплый и честный, Морриган — внимательный и заинтересованный, а Алистеру и Лелиане достался примерно одинаковый набор — участливо-поддерживающий. Этакий взгляд-костыль. — Посмотри на меня, как на Морриган, — предложил я. — Я тоже интересный. Поговори со мной. Только не обо мне, как ты это обычно делаешь, а о себе. Тебя что-то тревожит? — О, — губы нашей предводительницы тронула легкая улыбка. — Герой-любовник неожиданно превратился в заботливого друга? — Ты не веришь, что я твой друг? Я оскорблен до глубины души! — Еще немного, и я попрошу Гарма сопроводить тебя обратно в лагерь, — вздохнула Середа. Я поднял руки: — Не надо! Он растреплет мне прическу… Послушай, можешь не верить, но я действительно за тебя переживаю. Последние сутки ты сама не своя. Когда я это произнес, неожиданно понял, что не соврал. Страж задумчиво почесала пса за ухом и сказала: — Да, я в затруднении, но не вижу, как ты можешь мне помочь. Кажется, никто так и не понял, какая серьезная проблема нас всех скоро ждет. — О чем ты? — вот тут я действительно забеспокоился. — О нашем будущем короле. Неужели только я вижу, насколько плохо у него с головой? — Ты преувеличиваешь, — я снова расслабился. — Он все же не идиот, что бы там не говорила Морриган… Середа слегка поморщилась. — То, что он далеко не так глуп, как пытается выглядеть, я знаю. Но речь о другом. Ты так и не понял, что произошло в Денериме? Я пожал плечами: — Наш здоровяк повстречался со своей сестрой, и она ему не понравилась. И теперь он в печали. Ты об этом, что ли? Середа вздохнула и снова отвернулась. — Как у вас всех получается смотреть и не видеть? — спросила она, помолчав. — Эта встреча его окончательно сломала, Зевран. Последний гвоздик, на котором держался его рассудок, вылетел. — Почему ты так решила? — удивился я. — Ребенок, лишенный родительской заботы, — медленно заговорила она. — Которому, сколько он себя помнит, говорили, что он, в лучшем случае, никому не нужен, а в худшем — опасен. Ребенок, выросший изгоем, и отданный, как вещь, в чужие и недобрые руки. И там — снова безразличие и муштра вместо тепла и внимания. Самый младший в мужском коллективе, а значит — самый слабый и глупый. И, вместе с тем, тот, кого не обижают, в силу его молодости и глупости… Ты думаешь, у него был шанс вырасти нормальным? Посмотри на него: он по-прежнему прячется за щит инфантильности! А потом ему показалось, что он обрел семью — Дункана и Серых Стражей. И, возможно, это бы держало его на плаву, но он их потерял — всех разом. Как ты думаешь, почему я с ним так ласкова? Я увидела, как рухнул его мир, и поняла, что еще немного — и мы потеряем последнего настоящего Серого Стража Ферелдена. Все это время я пыталась хоть как-то скрепить эту трещину… И не успела. Потому что он только что снова потерял свою семью. Две столь сильные травмы за короткий период, — Середа покачала головой. — Я просто слышу, как осыпается его личность… — Он так тебе нужен? — спросил я тихо. Страж вдруг уткнулась лицом в песью шею. В этом коротком и детском жесте было отчаяние. — Он нужен Ферелдену, Зевран. Этой стране срочно нужен король, иначе ее уже ничто не спасет! — После всего, что ты сказала, ты хочешь, чтобы он сел на трон?! Страж снова выпрямилась. Выражение ее лица меня испугало. — Король — это символ. Знамя. Это то, что сплотит народ. Он может быть полным придурком, но не безумцем… Она поднялась с земли. — Его мир рухнул, и с этим уже ничего не поделаешь. Теперь мне придется стать его миром… И Середа отправилась в сторону лагеря.