Принцесса с Глубинных троп

— Ты поступила бесчестно! — Я обвиняюще направил на нее указательный палец, сожалея, что не могу, как прежде, сопроводить этот жест волной пригибающей к земле магии. — Вот как? — Она невозмутимо надкусила свой бутерброд, полностью игнорируя мой гнев. — Ты обманула сера Рилиен! Не отпирайся, я все знаю! Она допила чай, поставила чашку на блюдце, аккуратно промокнула губы салфеткой и лишь потом уточнила: — В чем обманула? Она просила меня поймать трех малефикаров, чтобы те не причиняли вред мирным гражданам. Малефикары пойманы и приносят этим гражданам пользу. — Ты должна была передать их Церкви! — Я угрожающе возвысил голос. — Разве? — В вопросе смертной было лишь вежливое недоумение. — Позволь узнать, почему ты принял в этом конфликте сторону Церкви? Не так давно ты соглашался с Андерсом, что действия храмовников далеки от идеалов справедливости. — Эти колдуны творили зло и должны понести наказание! — Я сделал к ней быстрый шаг и положил руки на край стола. Если бы меня не сковывала эта тяжелая, тусклая плоть, она непременно отшатнулась бы! — Они приняли искупление, друг мой. Разве это не лучше грубого убийства или усмирения? — мягко произнесла Эдукан и отодвинула чашку подальше от края. — Они будут заглаживать вину остаток своей жизни. Обряд Посвящения смывает все грехи. И напомню, один из них его не пережил. Можно сказать, что преступление привело его к гибели. Это ведь и есть справедливость? А двое прочих уже несут службу во благо всех жителей Амарантайна. Я почувствовал неуверенность, но сразу же вернул разговор в прежнее русло. — Но ты солгала серу Рилиен! — И какое это имеет отношение к справедливости? — пожала она плечами. — Ты же не дух Правды. На этот раз ей не удалось меня смутить. — Твои поступки неоправданно жестоки! — прорычал я, наклоняясь к ней. Середа Эдукан посмотрела на меня с холодным интересом: — Что-то ты сегодня не в духе, прости за каламбур. Что-то случилось? Обычно ты не позволяешь себе такую несдержанность. Я заскрипел зубами. На мгновение мне захотелось, чтобы этой смертной не было — ни в этом мире, ни в каком-либо еще. — Ты постоянно лжешь своим подданным: баннам, купцам, фермерам. Ты разлучаешь семьи, забирая мужчин в свою армию! Ты приказала напасть на крестьян, которые пришли к тебе просить хлеба! Ты пригрозила объявить бунтовщиками дворян, на земли которых явилась! Ты приказала вешать без суда и следствия несчастных, которых нужда заставила позариться на чужое! Эти виселицы вдоль дорог — я увидел их и понял, что ошибся, когда решил пойти за тобой! Ты казнишь за украденный кусок хлеба и отпускаешь приспешников демонов! — Мой гнев разросся выше пределов этого жалкого тела, рождая в кабинете эхо, взметая листы бумаги на столе смертной. — Прекрати! — Властный и презрительный окрик был подобен пощечине. — Голая идея хороша лишь в Тени, а ты сейчас на земле. Сомневаюсь, что поймешь, но хотя бы выслушай. Отвечу по порядку. Да, я объявила мобилизацию. Мне не хватает людей, чтобы защищать от разбойников все тех же крестьян и торговцев. Да, я делаю из мирных землепашцев солдат, заставляю их рисковать собой — и плачу им за это жалованье, чтобы они могли кормить свои семьи. И рекруты, и их родные больше не голодают. Разве это несправедливо? Я подавила бунт и не жалею об этом. Эти люди пришли ко мне не для того, чтобы обсудить свое положение — они пришли угрожать. Потакать мятежникам — последнее, что стоит делать эрлу. Теперь они будут вынуждены больше работать, вместо того, чтобы жалеть себя по кабакам. Я надавила на баннов, потому что они уклонялись от уплаты налогов. Большая их часть все же исполнила свой долг, а с прочими я буду разговаривать на языке силы, раз они отказываются понимать другой язык. Я их эрл. Разве это несправедливо — требовать от подчиненных исполнения их прямых обязанностей? Да, виселицы вдоль дорог — это средство устрашения. Но пусть лучше боятся, чем бесстрашно грабят таких же несчастных. Почему же ты не возмущаешься другим моим приказом — о замене смертной казни десятилетней рейдерской службой? Неужели сам понимаешь, что идея смывания грехов кровью справедлива — и для эрлинга, и для самих осужденных? Кстати, малефикары никуда от нас не денутся, если ты переживаешь об этом. Я отправила их кровь своему знакомому магу. Совсем скоро мне доставят их новые филактерии. И я поговорила с новыми Стражами по душам. Они не убегут. — Усмешка этой женщины была далека от веселья. — Я соблюдаю принцип равновесия, друг мой. Не спеши осуждать, не разобравшись. Это поможет тебе избежать многих промахов. Ее слова были так убедительны, что мой гнев остыл. — Я… Я чувствую себя глупо… — Это чувство было новым, оно причиняло странный дискомфорт. — Быть неправым самому — непросто… — произнес я с усилием. — Я ведь дух! Я не могу быть неправым! Она хмыкнула. — Может быть, демоны рассуждают так же? Подумай на досуге… Если у тебя все, я хотела бы поработать, — добавила она, придвигая к себе кипу документов.  Я вышел из кабинета в глубокой задумчивости. Этот мир искаженных идей и мыслей постоянно ставил меня в тупик. Слишком часто вещи оказывались здесь не такими, как выглядят. Смертные, их мысли, слова и поступки казались мне то слишком простыми, то слишком сложными. Я познал сомнение… Быть может, потому я и не мог вернуться назад?..