***
- Милый, кажется, ты кое-что забыл, - промурлыкал в динамик Ньют, стараясь не отрывать взгляд от дороги и постараться не вылететь в кювет. Эти долбаные кошки-мышки с их очередной жертвой порядком надоели. Как бы Ньют не был озабочен тем, что рассказал ему Алби, как бы Томас не ломился во всевозможные двери интернета чтобы узнать хоть что-то про Галли, все равно их работу никто не отменял. И именно поэтому, когда Ньют тем же вечером, как узнал всю правду о Арисе, набрался смелости рассказать все Томасу, их срочно вызвали на задние. Пришлось, матерясь сквозь зубы и хлебая кофе, ехать. И не останавливаться уже третий день. - Что я забыл? - встревоженно отозвался Томас, сейчас зависнувший в вертолете и следующий в полукилометре от Ньюта. Голос напарника был усталым и хриплым. Ньют мог поклясться, что сейчас Томас чешет свою отросшую за время задание щетину и морщится от противного звука. Блондин на секунду позволил себе оторваться от дороги и кинуть взгляд вбок, на вертолет. - Голову, блять и логику, дебил ты сраный, - прошипел Ньют в динамик, стараясь передать всю ненависть, что сейчас испытывал к одному темноволосому кретину, - ты когда в последний раз заправлял машину? - Ой, - приглушенно отозвалось на том конце провода и все затихло. Ньют недовольно покосился на деления, показывающие что еще чуть-чуть, и погоня закончится тем, что им придется писать гребаную кипу документов и сочинение на тему "почему я улитка с дуршлагом вместо мозгов и упустил свидетеля". А этого Ньюту очень-очень не хотелось делать. Впереди показался тоннель и Ньют приготовился давить на газ, чтобы наконец догнать гребаного зайца, но как только тот скрылся в глубине, то прогремел взрыв. -Блядство, он исчез с радаров! - завопил Томас в ухо Ньюту так, что тот аж подпрыгнул, - ты его видишь? Пожалуйста, видь его, потому что я - нет! - Томас почти скулил и, кажется, бился головой о что-то тяжелое, - Ньют! Ньют ты там вообще жив? Не покидай меня, Герда, кто будет пасти наших оленей? -Нет, я его не вижу, - отозвался Ньют через несколько секунд, выворачивая руль влево, чтобы его не раздавило булыжниками, - он.. он въехал тоннель, который сейчас завален камнями, - Ньют ударил по тормозам, останавливаясь. Настроение было хуже некуда, - разворачивайся, Томми. Мы его упустили. В ухо недовольно засопели и грязно выругались. И впервые за долгое время Ньют был на все сто процентов согласен со своим напарником.***
С некоторых пор Ньют очень не любил скрытые номера. Точнее, ненавидел всей своей душой и надеялся, что подобное больше не повторится. Пожалуйста. Но Вселенная явно была подслеповата и глуховата к его молитвам, и поэтому это случилось вновь. И Ньюту стоило большого труда не закатить глаза, выражая этим все свое презрение и недовольство сложившейся ситуацией. Особенно, когда он несколько часов назад получил втык от начальства, поругался с Томасом, обжег язык кофе и сейчас просто мечтал лечь и умереть. Но на звонок все равно пришлось ответить, мало ли кто звонит, может, вся эта канитель волшебным образом рассосалась и ему не нужно будет двигаться и вставать с дивана больше никогда. - Агент Броун, слушаю, - привычно пробурчал в трубку блондин, переворачиваясь на спину и собирая все свое мужество в кулак, чтобы найти в себе силы не послать звонившего далеко лесом. - Добрый вечер, - отрапортовал приятный баритон на том конце. Ньют изумленно изогнул бровь, в неверии смотря на телефон. Давно ему не звонили незнакомые мужчины, знающие что такое манеры и имеющие такой чарующий голос, - меня зовут Бен и я готов стать вашим вторым источником. -Источником чего? - осторожно поинтересовался Ньют, мысленно ставя крест на еще и уже не существующей возможной личной жизни с данным индивидом, которую он так хорошо себе придумал за эти пару секунд, - уточните, пожалуйста, - "а то повадились тут звонить всякие со своими гребаными тайнами" чуть было не добавил парень, но вовремя прикусил язык. - По делу Ариса, - совершенно спокойно отозвался Бен, - я готов подтвердить что все переданные данные совершенная правда, - мужчина замолчал, видимо решаясь на что-то, - я служил в шестой дивизии в две тысяче десятом, был одним из исполняющих спецзадание "Лабиринт". И именно по моей вине случилась та катастрофа. - Бен, - Ньют нахмурился, резко садясь на диване, - вы же понимаете, что мне придется доложить об этом вашем поступке в штаб. Что вы пойдете под трибунал, и вас ждет смертная казнь за разглашение засекреченной информации посторонним лицам. Вы осознаете, на что подписались? - Ньюту хотелось бегать по стенам и орать от бессилия. Ладно, этот сумасшедший мальчишка, возомнивший себя великим Мстителем всех времен и народов. Но честный вояка, который расплатится жизнью за не его ошибки - это было уже слишком. - Понимаю, - решительно отозвался мужчина на том конце провода, - я готов понести ответственность за все свои действия. Только прижмите этих уродов, - Бен закашлялся, - это меньшее, что я могу сделать, чтобы искупить свою вину. Всего доброго, надеюсь, вы записывали разговор. - Конечно, - растерянно ответил Ньют уже замолчавшему телефону. Все скатывалось в один большой снежный шар, все накапливалось слишком быстро, сваливалось на голову и нихрена не щадило чувства. Все становилось до безумия абсурдным, и Ньют отчаянно не знал, откуда начинать распутывать этот тугой узел всех событий, поступков, телефонных звонков. Все определенно катилось ко всем хренам.***
В гостиной был выключен свет, но Томас точно знал, что Ньют там. Пусть прошло и относительно мало времени с тех пор, как они начали работать вместе, но Томас его чувствовал. Правда, он с легкостью понимал все взгляды, что посылал ему Ньют, он знал, когда нужно было остановиться в своих подколах, чтобы не довести мнительного британца до кипения, он знал, когда Ньюту было плохо. И сейчас был именно такой момент. Бесшумно притворив за собой дверь, Томас зашел в комнату, неслышно ступая босыми ногами по холодному ламинату и стараясь не наделать лишнего шума. Ньют сидел на полу, прислонившись спиной к журнальному столику и широко распахнутыми глазами смотрел в окно, завороженный мерцанием большого, никогда не спящего, не прощающего ошибок города. Руки Ньюта подрагивали, а бледная кожа будто бы светилась в этой блаженной, обволакивающей темноте. Томасу внезапно стало невероятно спокойно. Присев рядом, брюнет вытянул ноги и глубоко вздохнул, наполняя легкие прохладным воздухом, немного поежился и блаженно улыбнулся. В комнате звенела уютная тишина, нарушаемая лишь мерным дыханием парней. Между ними с самого начала была стена. Стена из непонимания, не желания делиться своими секретами, скелетами в шкафу и ранами, нанесенными людьми из прошлых жизней. Между ними была огромная, непробиваемая стена, через которую они перекинули хрупкую веревочную лестницу перемирия, договорившись не лезть на чужую территорию, и до сих пор у них вроде бы неплохо это получалось. До тех самых пор, пока все не запуталось настолько сильно, что нужна была поддержка, взгляд извне, чтобы, наконец, выплыть, разгрести и найти выход из всего этого форменного безумия. Между ними была прочная стена, которую нужно, жизненно необходимо, было разрушить. - Меня предали, - начал Томас, разрывая тишину и ловя дрожь Ньюта своим плечом, - не сейчас, конечно, довольно давно. Предал мой, как тогда я думал, хороший приятель, доставив мне столько проблем, что я не отмылся до сих пор. С тех самых пор я убиваюсь, разбиваюсь в доску, только бы доказать всему миру и самому себе, что я чего-то стою как агент. Что я не предатель, что предатель именно он, но... Но выходит откровенно хреново, - Томас опустил голову, сцепив руки в замок. Он знал, что внимательный, все понимающий взгляд сейчас направлен именно на него, и просто не мог смотреть Ньюту в глаза, раскрывая душу, обнажая то, что очень давно прятал как можно дальше от самого себя, - его звали Галли, того урода без моральных принципов. Так получилось, что когда я все же выполз из всего этого дерьма, в которое он меня втянул, до него было уже не добраться. А теперь он снова тут, - Томас впился ногтями в кожу, сдерживая рвущуюся наружу злость, когда почувствовал легкое прикосновение прохладной руки Ньюта, сейчас мягко поглаживающего его по тыльной стороне ладони. - Он пришел добить меня. Томас ощущал, как зарождается истерика где-то в его горле. Томас чувствовал, как на него волнами накатывает дрожь. Томас чувствовал, переживал все то, через что ему пришлось пройти тогда, сидя на полу в холодной камере, отвечая десятый час на допросе, сплевывая на пол кровь. Чувствовал все то, что било, царапало его за живое, когда он видел сожаление, презрение, ненависть в глазах своих друзей, учителей, родных. Заново переживал все то, что отчаянно пытался забыть, думал, что больше никогда не всплывет. Томас чувствовал, хотя с радостью бы отказался от этого дара только за пару минут спокойствия, забвения и тишины, без шумящих в голове мыслей. - Я не хотел втягивать тебя в это, - потерянно проговорил Томас, расцепляя руки, ловя ладонь Ньюта и крепко сжимая ее, - ты не должен участвовать во всем этом дерьме, просто рассказать это - было единственным правильным. Чтобы если что, ты не винил во всем только себя, - Томас судорожно вздохнул и, наконец, нашел в себе силы поднять взгляд на напарника, чтобы встретиться с ласковым, серьезным, все понимающим взглядом. - Не говори ерунды, Томми, - Ньют еле заметно улыбнулся, заставляя Томаса улыбнуться в ответ, - ты не должен разгребать все это дерьмо один. Термин "команда" подразумевает, что все наши проблемы становятся общими, хотим мы того, или нет, - Ньют немного наклонился, практически обжигая своим дыханием кончик носа Томаса, - запомни, теперь ты не один. И никогда не будешь. Томас вздрогнул, перевел взгляд на губы Ньюта, находившиеся совсем рядом, буквально в паре-тройке сантиметров и почувствовал необходимость, почти маниакальное притяжение и не смог ему противиться. Переложив руку Ньюту на талию и притянув его к себе ближе, Томас накрыл его губы своими губами, чувствуя невесомый привкус кофе и зубной пасты на чужих губах. Ньют, как будто этого и ждавший, не теряя ни секунды, положив свои ледяные руки Томасу на плечи, с жаром ответил на немой, но предельно ясный вопрос - да, он совершенно не против, да, Господи, он этого ждал. У них была почти целая вечность, чтобы нежно, почти трепетно целовать друг друга, впиваясь пальцами в мягкую кожу, будто бы цепляясь за реальность, не позволяя себе сорваться. У них была целая вечность одно дыхания на двоих, то плавных и изучающих движений, то яростной борьбы, укусов. У них был один поцелуй, заставивший эту стену, пророчащую стать Вавилонской башней, рухнуть. С грохотом разбившись вдребезги. Оторвавшись друг от друга, приводя дыхание в норму, Ньют растерянно провел по встрепанным волосам. Оставался один маленький нюанс. - Кстати о тайнах и вселенских заговорах, - произнес он, ловя на себе заинтересованный взгляд напарника, - тут короче кое-что случилось. Томас обреченно вздохнул и, не выпуская из объятий худое тело, уткнулся носом Ньюту в ключицы. Им предстоял тяжелый разговор.