Ремус

С началом учебного года только установившийся было распорядок жизни снова пришлось менять. Начать с того, что Гарри вернулся жить на Тисовую к Дурслям и наше с Гермионой поместье навещать мог лишь от случая к случаю по выходным. Драко тоже больше времени стал проводить в собственном мэноре, ведь с наступлением осени в аристократическом обществе традиционно начинался светский сезон. Предполагалось множество балов, вечеров, раутов и прочих мероприятий, на которых юное поколение магов под присмотром домовиков знакомилось и заводило полезные связи, пока их родители обсуждали политику и заключали договора за бокалом вина. Люпины к высшему свету, слава Мерлину, не относились, и я избежал подобного сомнительного счастья посещать данные собрания. Но самым знаменательным, пожалуй, событием сентября стало знакомство Люциуса Малфоя с новым другом Драко. Люциус словно наседка переживал, как его сына воспримут в маггловском обществе, не станет ли он изгоем, сможет ли вписаться в коллектив. Будь его воля он бы, наверное, всё время уроков торчал под окнами классной комнаты в мантии невидимке или укрывшись дезиллюминационными чарами. Очень уж боялся, что «его маленького дракончика» невольно обидят «грязные невоспитанные магглы». Каково же было его удивление, когда буквально спустя неделю занятий Драко подошёл к отцу, таща на буксире миловидного шатена с отчётливо породистыми чертами лица. - Отец, это Джастин и он волшебник! - Огорошил отца младший Малфой, широко улыбаясь, гордый тем фактом, что даже в маггловской школе умудрился отыскать мага. Забегая в будущее, скажу, что деловое партнёрство лордов Малфой и Финч-Флетчли принесло обоим немало выгоды и существенно увеличило их капиталы. Так ещё один, правда, для разнообразия второстепенный, персонаж канона присоединился к компании юных маго-шиноби, собирающихся у меня в поместье по выходным на занятия по магии и просто, чтобы отдохнуть и повеселиться. Достаточно быстро Джастин оказался просвещён об истории приключений «японского волшебника из другого мира» и наделён довольно подходящим для него прозвищем «Шикамару». Паренёк действительно был очень умён, но порядком ленив, хотя, скорее пофигистичен. Поэтому ему пришлось по душе, играя в шиноби валяться, рассматривая облака, изредка выдавая ценные советы. Советы, кстати, были действительно ценными, что ещё больше убеждало ребят в правильности выбранного прозвища. Джастин впитывал информацию о магическом мире словно губка, соревнуясь с Гермионой на равных в скорости усваивания новых данных. И чем спрашивается, думала Распределяющая Шляпа, не отправив ни одного из юных гениев на факультет Райвенкло? Ну, может, хоть тут удастся исправить это недоразумение. Джастин, как и Гермиона был уже семилетним, а значит, в Хогвартс они поступят в один год. И, честно говоря, наблюдая за сближением этого мальчика с моей дочерью, несмотря на то, что первым из всей тройки с ним познакомился Драко, я находил привлекательной мысль увидеть в будущем именно его своим зятем. По итогу, спустя месяц с начала учёбы, ребята были скорее двумя двойками, охотно общающимися вместе, чем крепко спаянным квартетом. Но меня это ничуть не огорчало. Ломать канон можно и вот так по мелочам, а не только с шашкой наголо скача на белом коне впереди всего войска. В середине октября непривычно взволнованный Люциус заявился ко мне тогда, когда я его совсем не ждал и даже без предварительного предупреждения. - Люпин, я раскопал кое-что о крестражах. - Поздравляю, я тут при чём? – Не очень вежливо ответил я, потому что появление гостя, перехватившего меня буквально на пороге, смешало кое-какие планы личного характера. - Хотел спросить, можно ли привлечь к работе с информацией о крестражах некоторых моих знакомых. Под Непреложный Обет, разумеется. - Да, пожалуйста, и можно без Обета. Хоть объявление в Пророке давай, главное мою семью в это не впутывай. - А ты, – опешил Люциус, недоумённо моргая, – разве не собираешься участвовать? - В чём? – Насмешливо приподнял бровь я, что у меня получалось, не менее выразительно, чем у Снейпа. – В возрождении вашего Лорда? Точно нет. В его окончательном упокоении? Вот тут возможны варианты. Когда составите чёткий план, найдёте все части его душонки или хотя бы определитесь с их количеством. Отыщите безотказный способ уничтожения, тогда и приходите. С чётким планом и конкретными предложениями. Если понадобится моя помощь и без неё никак не обойтись, помогу всем, чем смогу. Ну, или могу поучаствовать в мозговом штурме на этапе разработки плана, но это уже сугубо конфиденциально. О моём участии в этом деле не должен знать никто кроме тебя и Фенрира. - Ты очень странный гриффиндорец. – Словно не веря, что услышал именно то, что услышал, склонил голову к плечу Малфой, разглядывая так, будто увидел впервые. - Прости, если разочаровал. Но, кроме того, что я гриффиндорец, я в первую очередь оборотень, то есть хитрая и изворотливая тёмная тварь. – Я хищно оскалился, позволяя уже довольно уверенно управляемой частичной трансформации видоизменить зубы в волчьи клыки. – А во-вторых, с некоторых пор отец. Знаешь, насмотревшись на Гарри, родители которого были как раз таки типичными гриффиндорцами, мне не хочется, храбро бросившись в бой, оставить дочь сиротой. Думая, что перегнул палку, я с удивлением отметил, как в глазах Люциуса проявляется в отношении меня всё больше уважения. Поди, пойми этих слизеринцев. Кивнув как-то даже торжественно, словно тем самым подтверждая моё право на принятое решение, Люциус отчалил дальше решать проблему крестражей, а я облегчённо вздохнул. Знал бы лорд Малфой, что стоило ему начать меня уговаривать, я бы почти сразу сдался и согласился принять в убиении Волдеморта самое активное участие. Ну, что тут скажешь, я ведь действительно гриффиндорец. Именно я, сам по себе. Настоящий Люпин был эдаким хаффло-рейвом. В Гриффиндор его запихнул Дамблдор, справедливо полагая, что это единственный факультет, который и слона-то посреди гостиной не заметит, не то что отлично маскирующегося оборотня в своих рядах.