Выше нас только небо

Гарри уныло уронил голову на барную стойку. Неделя впустую. Раннее субботнее утро — уже субботнее! — а они так ни на шаг и не приблизились к разгадке. От невозможности вызволить Малфоя законными методами было невыносимо тошно. Даже витающий в “Трех метлах” аппетитный аромат свежего хлеба, кофе, корицы и пирогов казался сейчас слишком душным и приторным. Мадам Розмерта, ласково улыбаясь, поставила перед Гарри кружку имбирного чая: — За счет заведения, дорогой. Гарри поднял на нее красные усталые глаза и попытался растянуть губы в благодарной улыбке. — Не клеится? — сочувственно спросила трактирщица. — Гляжу, ты с утра пораньше… — Он там уже неделю, — Гарри, подперев кулаком щеку, смотрел на нее с мрачной тоской. — А если я не смогу? Если у меня не выйдет? Мадам Розмерта нахмурилась и сердито мазнула тряпкой, сметая со столешницы мелкие крошки: — Ну и чего ты удумал? Всё у тебя получится. Он хороший парень, твой белобрысенький, я в него верю. — Откуда вам знать? — Гарри посмотрел на нее с надеждой и улыбнулся тепло и открыто, как редкому человеку, который верил в его Драко. Розмерта пожала округлыми плечами: — Да по лицу сразу ж видать. Уж я-то на всяких тут насмотрелась. Только что гонору в нем многовато, а так-то ведь и мухи не обидит, — подмигнув ему, она перешла к дальнему краю стойки и принялась аккуратными ломтиками нарезать свежеиспеченный пирог, который только что принесла пожилая домовиха в накрахмаленной наволочке. Гарри вздохнул, машинально помешивая чай в кружке и следя глазами за тем, как проворно мелькают в воздухе ловкие полные руки. Целую неделю они впятером опрашивали всех, кого только могли, выискивали малейшие зацепки, десять раз подряд обшарили место преступления в надежде обнаружить хоть какой-нибудь свежий след: Невилл с Джинни и Луной, наверное, уже достали всех в замке своими расспросами, а Гарри с Гермионой, кажется, не пропустили ни единого человека в Хогсмиде. Но все было впустую. Каждая новая улика словно нарочно лишь подтверждала виновность Малфоя. С лица МакГонагалл все эти дни тоже не сходило выражение крайней озабоченности, как она ни пыталась его скрывать. Директриса постоянно убеждала кого-то в Министерстве, шепталась с портретами, в свою очередь мелькала с расспросами в Хогсмиде, но, судя по ее расстроенному виду, продвинулась не дальше, чем они сами. Свиданий с арестованным Кингсли больше не разрешал, мотивируя это какими-то древними законами и сложной системой Охранных чар, любые передачи извне тоже были под запретом, и Гарри оставалось только догадываться, что сейчас чувствует его Драко в холодном сыром подземелье. МакГонагалл с Гермионой по очереди регулярно уговаривали его подождать, не спешить с выводами и на время глушили шевелящуюся внутри черную ненависть к обвинителям его Драко и глухую отчаянную тоску. И Гарри снова ждал, искал и рыл, стараясь не думать лишний раз про Малфоя в камере, чтобы не растравлять свои раны. Преподаватели проявляли к Гарри сочувствие, говорили слова поддержки и не задавали домашних заданий. Даже Драгаров, от которого Гарри мог бы ожидать поддержки в последнюю очередь, как-то походя бросил ему сквозь зубы: “Надеюсь, вы догадались хотя бы тщательно расспросить всех свидетелей в пабе, мистер Поттер?”, а Слизнорт, тот и вовсе предложил сварить и передать Драко в Азкабан целебной настойки. Гарри был искренне благодарен всем, кто хоть как-то проявлял участие в судьбе Малфоя, но за целую неделю дело не сдвинулось с мертвой точки ни на шаг. Шорох за спиной выдернул Гарри из тоскливых мыслей, и знакомый запыхавшийся голос произнес: — Еще один чай, пожалуйста, мадам Розмерта! — Гермиона придвинула соседний стул поближе к Гарри и уселась рядом с ним за стойку, дружески пихнув локтем. Гарри повернул голову и поприветствовал подругу, уныло отсалютовав ей кружкой. Трактирщица, улыбаясь, протянула Гермионе чашку с имбирным чаем, ловко поставила перед обоими по тарелке с большим куском яблочного пирога и тактично скрылась в подсобке. Гарри с Гермионой рассеяно жевали, глядя, как тусклый свет пробивается сквозь узорчатые окна, прихлебывали горячий чай и молчали. Да и о чем было говорить, если все слова были давно уже сказаны. Гермиона не выдержала первой: — Гарри, я хочу у тебя спросить, — она осторожно поставила чашку на шероховатую столешницу. — Только ты, пожалуйста, не ори. Поттер хмуро покосился на нее и молча кивнул, не ожидая от такого начала ничего хорошего. Гермиона опасливо на него взглянула, затем набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: — Ты не допускал мысли, что Малфой на самом деле виновен? Гарри, вспомнив свое только что данное обещание не орать, сдержался и лишь покачал головой: — Нет. Гермиона нервно провела большим пальцем по керамическому гладкому боку, страшась поднять на него глаза: — Гарри, мы проверили все, что могли, — тихо сказала она. — Но пока все улики лишь еще больше указывают, что именно он совершил убийство в пьяном виде и состоянии аффекта. А что, если он это сделал под Империо? Гарри вздохнул и рывком отодвинул от себя кружку. — Это не он. Я уверен в этом. Я знаю, чувствую. Гермиона, я понимаю, что уже даже ты начала сомневаться. Но это не он. Только не Драко и не таким способом. — Послушай, — подруга накрыла его руку своей ладонью и заглянула ему в лицо. — Всю эту неделю мы мотались, как бешеные, и разрывались между учебой и поисками улик. Гарри криво усмехнулся. Ему сейчас дела не было до учебы, но МакГонагалл лично предупредила его об ответственности. Она заявила, что после такого происшествия Министерство начнет особенно пристально следить за дисциплиной в школе, и призвала не вредить Малфою еще больше. Поэтому Гарри был вынужден ходить на занятия, и времени, остающегося на поиски, у них было преступно мало. Гермиона, словно прочитав его мысли, согласно кивнула: — Сегодня выходной, и у нас есть возможность проверить одну мою теорию, — она поймала заинтересованный взгляд Гарри и продолжила более уверенно: — Пока Невилл, Луна и Джинни снова расспрашивают всех в замке, я предлагаю нам с тобой пойти с самого начала. — Что ты имеешь в виду? — Гарри развернулся к ней всем корпусом, и в его глазах зажглись огоньки надежды. Гермиона чуть замялась: — Ты, наверное, знаешь... В маггловском мире так принято. Следователи восстанавливают картину преступления на месте событий. Если ты готов… Мы можем попробовать сделать то же самое, — но Гарри лишь недоуменно смотрел на нее, и она взмахнула рукой, поясняя: — Ну вот представь: ты сейчас будешь Малфой. Я — Жюли. Повторим, как всё это было, в деталях, а мадам Розмерта на нас посмотрит. Может быть, она вспомнит что-то новое, или нас осенит догадка, — видя, как просияло лицо Гарри, она обернулась к трактирщице. — Вы нам поможете, мадам Розмерта? Вышедшая из кухни разрумянившаяся Розмерта поставила на витрину поднос с золотистым рулетом и заметно оживилась: — Никогда такого не видала. А ведь ты дело предлагаешь! Давайте-давайте, ребятки, я всегда готова! Может, и пособлю чем-нибудь твоему белёсенькому, — утирая распаренное лицо полотенцем, она проворно выбралась из-за стойки к ним в зал: — Помогу, чем могу, в чем вопрос. Как раз и посетителей нету. Гермиона радостно соскочила со стула и потащила Гарри за собой к двери: — Тогда начнем с самого начала! Давай отсюда, — она бесцеремонно вытолкала его в спину из паба. — Мадам Розмерта, вы помните, кто из них первый вошел? — решительно спросила она. Трактирщица замерла на полдороге и оперлась рукой о ближайший столик. — Да разве такое упомнишь? Вон их сколько здесь бывает… — Розмерта задумчиво закатила глаза вверх, словно пытаясь найти ответ на бревенчатом потолке. Гермиона тревожно смотрела на нее в ожидании: — Ну вспомните, — тихо попросила она. — Обычный вечер. Посетители. В дверь заходит... кто? Драко? Розмерта какое-то время водила глазами по потолку, затем внезапно просветлела лицом и обрадованно кивнула на Гарри, недоуменно маячившего в дверном проеме: — А ведь и впрямь вспомнила! Хотя народу в тот день полным-полно было! Ох, они меня и загоняли. Я ж вдовая, помогать-то некому, кроме Кисси. А тут гоблин этот пристал ко мне... привязался, ирод, мантикора ему в глотку: “Что-то эль у тебя некачественный! Без жучков да без листьев, кто ж так делает?”. Нет, ну ты подумай, вот я ему еще всякую дрянь в питье не кидала! — Мадам Розмерта, — тихим голосом прервала ее Гермиона. — Так кто первым-то был? Трактирщица недоуменно посмотрела на нее: — Так я ж и говорю тебе. Парень. Точно помню — он это был! В аккурат за этим гоблином и вошел. Пооглядывался тихо так, поозирался да и сел вон туда, — она указала подбородком на дальний столик в углу. Гермиона кивнула и подтолкнула Гарри в спину, отправляя к нужному месту, а сама выжидающе замерла в дверях: — Ну ладно. Он сел. А она? Мадам Розмерта смотрела на нее с легким сомнением: — Она, кажись, чуток попозже вошла. Я ж вначале на нее и вовсе не смотрела, пока она в капюшоне была. Мало ли у меня тут таких ходит. Каждый второй лицо свое прячет. А зачем? Как будто я его и так не узнаю за столько-то лет… Глаз-то у меня давно наметан! — трактирщица самодовольно усмехнулась. — А потом как дева-то ваша балдахин свой сняла, вот тут-то я ее и заприметила. Ее ж вообще сложно было не заметить. Шипы эти ее, колючки, лицо белое, глаза чернющие от подводки — ну чистая вампирша. Разумеется, все тут же на нее и уставились. Мужикам-то нашим только дай поглазеть. Это я уж недавно вспомнила, что авроры-то прежде про нее всё выспрашивали. А тогда запамятовала напрочь, словно морок какой нашел… — А Драко? — осторожно спросила Гермиона. — Да я и не видела его толком, всё на нее поглядывала. Помню только вот, как она к нему подошла, — Розмерта кивнула, наблюдая, как Гермиона медленно двинулась по направлению к Гарри. — Во-во, так же она и шла. Словно сомневалась в чем. — А он? — А он этак глянул на нее высокомерно, как на блоху. Ну, знаешь, как только он один и умеет. Гермиона внезапно улыбнулась: — Уж я-то знаю! — она осторожно опустилась за столик рядом с Гарри. — Жюли сидела здесь? Розмерта уверенно кивнула: — Точно, здесь и сидела. Я вначале-то на них еще смотрела, уж больно парочка была странной. Говорили друг с другом о чем-то тихо. Он ей что-то сквозь зубы цедил, а она ему что-то доказывала. А потом этот чертов гоблин опять начал скандалить, что я эль разбавляю. Представляете, это я-то?! Эль свой! Вот ведь морда остроухая! Ну я и отвлеклась. Послала им выпивку, да и забыла про них на какое-то время. Гермиона наклонилась поближе к Гарри, словно что-то ему объясняя, и громко спросила: — А что потом? Розмерта махнула рукой: — А потом гоблин этот проклятый, наконец, отошел, так я и увидела, как парень ни с того ни с сего с ней ругаться начал. Голос повысил, стал ей выговаривать что-то, почти орал, — Розмерта задумчиво уперлась кулаками в стол. — Странно, конечно, так-то он тихий обычно. Девица его за руку попыталась взять, так он ее отбросил. Гермиона протянула к Гарри руку, и он ее тут же откинул. — Вот так? — Да, точно! Вот что-то наподобие и было! — Розмерта согласно кивнула. — Ну он вообще быстро опьянел. Много ли ему надо? Дохлый весь такой, что с него взять? Вот ежели ты, Гарри, пьешь, так ты и не пьянеешь вовсе, потому что у тебя мускулы, как у нормального мужика. А у него что? Кожа да косточки сплошные, да еще амбиции. Прям посмотреть не на что! Запнувшись об мрачный поттеровский взгляд, трактирщица тут же пошла на попятный: — Да ты не подумай, Гарри. Я разве что говорю? Красивый парень, как есть красивый. И волосы такие... любая девушка позавидует. Только худысенький он у тебя… вот и окосел слишком быстро, — она уже снова забралась за стойку и теперь деловито протирала стакан полотенцем, избегая смотреть Гарри в глаза, и прилежно пыталась еще что-нибудь вспомнить. — Значит, говорю, заорал он на нее. Вскочил из-за стола, кулаком треснул, кружку разбил и даже не заметил. Мне-то что. Да у меня этих кружек... пусть бьет, жалко, что ли? Репаро на всех хватит. А он вроде как даже порезался и не заметил. Кровь прямо на стол каплет, а он и не видит. Это ж как напиться-то нужно было, я вас спрашиваю? Гермиона подтолкнула Гарри ногой, и он резко поднялся с места, отшвыривая бокал. Мадам Розмерта критически их оглядела и кивнула головой: — Ну! Я точно говорю, так всё и было. А она за ним подскочила, вроде как успокаивать. Только он пьяный был сильно, качнулся, чуть не упал, и она его за плечи удержала. Худющий же, как скелет, даже девчонка с ним сладит. А в мужчине должна быть масса. Чтобы сильный да крепкий был, чтоб как сожмет в объятиях, так и дух вон. Вот муж мой покойный… Она снова спохватилась и, бросив опасливый взгляд на Гарри, затараторила: — Ну, значит, она и повела его к дверям. Бери его, Гермиона, за плечи, давай, веди туда! — скользнув взглядом по двум идущим в обнимку к двери фигурам, трактирщица заметно оживилась: — Во! Вот так же они и пошли, как и вы! А уж как же вы хорошо смотритесь вместе, ребятки! — расплылась она во внезапной улыбке и, поймав гневный взгляд Гермионы, тут же исправилась. — Ну, в смысле, я говорю, правильно ты его ведешь, почти тащишь! Тот тоже так шел, еле ногами двигал, даже голову свою белобрысую ей на плечо пристроил, так набрался. Розмерта проворно вынесла из-за стойки свое полное тело: — Я еще вначале к этому столику подошла деньги забрать, а потом уж к ним — спросить, не надо ли чего, может, пусть лучше у меня отоспится. Да я уж тебе рассказывала об этом сто раз, Гарри! Малфой-то твой совсем уж ничего не соображал, глаза у него такие мутные-мутные были, словно стеклянные. Я ей говорю: “Что-то дружок твой плох совсем, пить совсем не умеет, а туда же”. А она кривится, мол, сами справимся, спасибо, ничего особенного, в Хогвартс его отведу, там и очухается. Ну а мне ничего — так и ничего! Мало у меня своих забот, что ли? Тут по десять раз на дню так напиваются. Да еще гоблин этот паршивый! Всю душу мне вынул! Она досадливо швырнула клетчатое полотенце на ближайший столик. Гермиона подвела Гарри к дверям и остановилась у самого входа. — Всё? — Да вроде бы всё, — Розмерта разглядывала их обоих как-то неуверенно, словно пытаясь что-то припомнить. — Значит, всё… Не получился наш эксперимент, Гермиона, — Гарри обреченно вздохнул и перевел глаза на трактирщицу: — Всё равно спасибо вам за помо… — он внезапно осекся. Розмерта смотрела в пустоту и шевелила губами, будто высчитывала что-то в уме. — Что? Вы что-то вспомнили? — жадно кинулся к ней Гарри. Та перевела на него бессмысленный взгляд: — Постой-ка, красавец ты мой. А ведь не пил он алкоголя-то, доходяга твой этот! Как есть не пил! Я ж ему чай брусничный подавала с малиновым листом и голубикой. Знаешь, в холод ничего лучше нет, коли согреться хочется. А если туда еще лимончика дольку положить да меду капнуть… так и вовсе от простуды вернейшее средство... — Мадам Розмерта! Трактирщица вздрогнула от отчаянного двойного вопля и снова старательно сосредоточилась на воспоминаниях: — А ведь точно не пил, ребятушки! Нет, не пил! Это она пиво сосала, как вурдалак, даром что женщина. А он только чай. Это все гоблин этот дурацкий мне голову заморочил элем своим. “Настоящий эль, — говорит, — должен быть темным. А у вас он цветом как моча молодого огра, да и на вкус такой же”. Ну вот где, я у вас спрашиваю, где он мочу огра-то мог пробовать? Да еще молодого! Гадость-то какая, тьфу, пропади он пропадом, прости Мерлин. Тоже мне эстет! А тот мне и отвечает… Ой, Гарри! Чего это ты меня так трясешь? Поттер, не выдержав мощного словесного потока, действительно развернул ее за плечи и как следует встряхнул. — Мадам Розмерта! Ну не отвлекайтесь же вы, умоляю! — жалобно взмолился он. — Что? Что он пил? — Кто? Гоблин? Тут Гарри испустил такой отчаянный рык, что Мадам Розмерта испуганно моргнула и дернулась из его рук: — Так говорю же, чай только! — торопливо ответила она и уставилась на Гарри, приоткрыв рот. — А ведь и впрямь странно, с чего ж ему косеть тогда, родимому? Она снова задумчиво устремила глаза в потолок. — Думайте быстрее! Пожалуйста! — требовательно и умоляюще поднажал на нее Гарри. — Ой! Так она ему чего-то подсыпала?! — мадам Розмерта прикрыла округлившиеся губы ладонью. — Отравить хотела, мерзавка! И ведь прямо в моем трактире! Нет чтобы к Аберфорту пойти… Гермиона одними губами прошептала “Бинго”, и Гарри наконец-то выпустил из рук широкие полные плечи. — Стакан! Где его стакан? — бросил он, быстро озираясь по сторонам. — Да как это где? Помытые ж все давным-давно на полочках стоят, — Розмерта махнула рукой на идеальные посудные шкафчики. — У меня всегда чистота и порядок. Но прежде, чем Гарри успел окончательно расстроиться, голос подала его подруга: — Он же его разбил! — громко напомнила она трактирщице. — Вы его сразу склеили? — А ведь и правда! — просияла та. — Осколки-то должны были остаться. Не до Репаро мне тогда было. А всё гоблин этот, мантикора его задери, эстета вонючего. Все мозги мне запудрил со своим элем. Ну умница же девочка! Умница! — Розмерта заговорщицки понизила голос: — И где только были твои глаза, Гарри? Неужто не видел, кого надо было брать… и умная, и красивая… Не то что этот твой белобрысый заморыш… — она проворно направилась к стойке, деловито покручивая округлым задом, делая вид, что совершенно не замечает очередного гневного взгляда, которым наградил ее Поттер, и сдавленного хихиканья Гермионы. Розмерта решительно перегнулась через стойку, получая очередную заслуженную порцию внимания к своей пятой точке, и набрала в легкие побольше воздуху. — Кисси! Кисси! — истошно завопила она вглубь кухни. — Кошку, что ли, зовет? — вздрогнув от неожиданности, прошептала Гермиона Гарри на ухо. Но уже через секунду из кухни высунулась всё та же пожилая домовиха, своей хитрой физиономией и впрямь напоминавшая кого-то из семейства кошачьих. — Чем Кисси может помочь хозяйке Розмерте? — спросила эльфийка дрожащим голосом, смаргивая с редких ресниц набежавшие слезы. Трактирщица уперла руки в крутые бока: — Мне нужны осколки чашки с прошлой недели! — требовательно сказала она не терпящим возражений тоном и словно не замечая умоляющего взора несчастных голубоватых глаз. — Той, что пил молодой господин? — Кисси опустила в пол несчастный взгляд и нервно затеребила подол опрятной наволочки в голубой цветочек. — Ты опять подслушивала, негодная? — гневно воззрилась на нее Розмерта, и домовиха покаянно повесила ушастую голову. — Впрочем, раз сама всё слышала, то давай, неси! — приказала она и сурово добавила, увидев, что Кисси продолжает жалобно на нее коситься: — Неси, говорю! В кои-то веки хоть польза есть от твоих дурацких привычек, — Розмерта повернулась к Гарри и пояснила: — Всякий хлам собирает и тащит к себе в каморку. Ни одному осколку не дает пропасть. А я ее иногда балую, — она чуть понизила голос, кивая вслед понуро плетущейся на кухню эльфийке, — не применяю Репаро, пусть забирает, жалко мне, что ли? Она у меня вообще-то хорошая. Розмерта улыбнулась полными розовыми губами, и Гарри не смог не улыбнуться ей в ответ. Домовиха снова появилась в зале примерно минут через десять, когда измученные ожиданием Гарри с Гермионой наматывали вокруг столов пятый круг подряд. — Гарри Поттер может взять это, — эльфийка присела в легком книксене, покорно протягивая Гарри белые осколки, на сбитых стенках которых все еще виднелись коричневые разводы. — Кисси ничего не трогала. Как всё было при молодом господине, так всё и есть. — Спасибо тебе огромное, Кисси! — Гарри взволнованно принял разбитую кружку из дрогнувшей прохладной лапки. — Я следующий стакан не буду склеивать, тебе отдам, — великодушно пообещала поникшей домовихе Розмерта и, отмахиваясь от ее признательности, тут же обернулась к сияющему Гарри: — Ну что, помогла я вам, ребятки? Гарри подошел к ней и крепко обнял свободной рукой: — Еще как помогли! Спасибо вам! — от души поблагодарил он, бережно прижимая к груди драгоценные осколки. — Да чего уж там, — проворчала растроганная трактирщица и добавила ему на ухо настойчивым шепотом: — А насчет девочки ты как следует подумай, Гарри! Хорошая девочка, смышленая, ладная — и грудь, и попа — всё при ней. Не то что этот твой тощий, смотреть не на что. Одни слезы! Эх! Но Гарри лишь засмеялся, выпуская ее из объятий, прощально махнул рукой и нетерпеливо потащил Гермиону прочь из трактира.