Выше нас только небо

Зал номер десять в подземелье Министерства магии был забит до отказа. Казалось, что на это заседание судьи и зрители явились как на долгожданное шоу. Все, сидящие на местах, переговаривались и крутили головами, выискивая глазами участников событий. — Драко, ты точно не передумал идти? — перед высокой дубовой дверью в зал суда, Гарри в последний раз умоляюще взглянул на Малфоя, но тот уверенно помотал головой: — Нет, я пойду. Гарри тяжело вздохнул, укрывая их обоих мантией-невидимкой, и повел его на последние самые верхние места амфитеатра. — Ты помнишь? Ни звука! — прошептал он на ухо Малфою, и тот послушно кивнул. Судья заняла свое место и ударила молотком, объявляя заседание открытым. — Ты знаешь ее? — Драко, укрытый с Гарри одной мантией, шептал еле слышно, опаляя дыханием щеку и задевая губами мочку уха. Это было бы чертовски возбуждающе, если бы не тревога и не волнение от происходящего, которое затмевало сейчас всё. — Элинор Боунс. Родственница убитой Амелии, — так же тихо ответил Гарри. — Она была потрясающей и здорово мне помогла когда-то. Надеюсь, что ее кузина будет такой же объективной. Драко тихо вздохнул и отстранился, а Гарри прислушался к разговорам сидящих впереди магов. — ...Первым будет давать показания Розье. Не удивлюсь, если он постарается выгородить своего родственничка, — насмешливо сообщил седобородый волшебник своей спутнице в шляпе с тряпичными розами. — Я слышала, не слишком-то они радеют друг за друга, — недоверчиво откликнулась та и предложила: — Пари на то, что он ничего не скажет? Ставлю пять галлеонов. — Ставлю десять, что Малфою отсюда не выйти, — оживился их сосед слева, и Гарри предупредительно сжал бедро Драко рукой. Тот кивнул головой, показывая, что способен себя контролировать. — Почему просто было не забрать у Розье воспоминания? — шепнул Гарри Малфою на ухо. — Человек должен отдать воспоминания добровольно. Иначе никак. Чем ты слушаешь на уроках, Поттер? — Драко нетерпеливо отмахнулся от него и тревожно вытянул шею, заслышав тяжелые шаги в коридоре. Застыв как стрела, он напряженно всматривался в дверной проем расширенными зрачками. Гарри успокаивающе обнял Драко за плечи, понимая, какое испытание ему сейчас предстоит. Массивные двери резко распахнулись, и двое авроров ввели в зал Люциуса Малфоя. Драко дернулся как от удара током, но Гарри удержал его на месте, изо всех сил прижимая к себе и не сводя глаз с арестанта. Всегда безупречный, чопорный Люциус сейчас являл собой жалкое зрелище. Некогда роскошные белые пряди свисали вдоль небритого осунувшегося лица спутанными серыми космами, запавшие глаза были окружены темными синяками, а кисти рук перебинтованы какими-то грязными тряпками. Застиранная роба болталась мешком на исхудавшем теле, но старший Малфой по-прежнему смотрел перед собой презрительно и твердо, надменно задирая подбородок вверх, и этот контраст особенно бросался в глаза. Гарри почувствовал, как Драко съежился под его рукой и утешающе погладил его по плечу, снова бросая внимательный взгляд на Люциуса. Того уже подвели к знакомому Гарри креслу в центре зала, усадили на него, и прочные цепи туго обхватили замотанные запястья и намертво притянули тело к дубовой спинке. — Люциус Малфой? — председатель суда смерила его строгим взглядом. — Да. Это я, — хрипло ответил он, и Драко снова вздрогнул и задрожал. С верхнего яруса парням был виден лишь вызывающий гордый профиль арестанта: Люциус, который даже не представлял, зачем его вызвали в зал суда, старался держать лицо до последнего. Судья Боунс строго посмотрела на него: — Люциус Малфой. Вы были вызваны для пересмотра вступившего в силу постановления, поскольку в вашем деле открылись новые обстоятельства. — Вы решили ужесточить наказание? И что теперь? Поцелуй? — Люциус надменно поднял голову еще выше, хотя казалось, что это попросту невозможно. — Могу ли я попрощаться с семьей? Судья стукнула по столу молотком. — Мистер Малфой. Если вы будете мешать суду и нарушать ход процедуры, я вас оштрафую за неуважение. В ответ на это Люциус хрипло рассмеялся, и его смех одиноко и жутко прокатился по просторному залу. — Штраф очень сильно пугает обреченного на смерть, тут вы правы, судья, как никогда, — сипло сказал он и надрывно закашлялся. Элинор Боунс внимательно посмотрела на него, и в ее глазах мелькнуло нечто похожее на жалость. — Мистер Малфой, — она опустила глаза в бумаги. — По заявлению Северуса Снейпа сегодня будет слушаться дело о вашей невиновности. Поэтому на первый раз я вас прощаю, учитывая, что вы действовали по незнанию. Надеюсь, в дальнейшем вы воздержитесь от неуместных высказываний. Драко болезненно вцепился Гарри в руку, увидев, как его отец недоуменно замер на кресле, и, не отрывая взгляда, пристально смотрел на судью, полагая, что ослышался. Судья взяла в руки пергамент: “Я, Северус Снейп, свидетельствую, что Люциус Малфой во время второй магической войны, являлся агентом светлой стороны, собирая информацию у Волдеморта, и сотрудничал с Орденом, поставляя донесения через меня”, — зачитала она зычным голосом на весь зал. По рядам прокатились быстрые изумленные шепотки. Люциус сидел, лишившись дара речи, и только окидывал черные судейские трибуны и взволнованных зрителей растерянным взглядом. — Вы подтверждаете это заявление, мистер Малфой? Люциус все так же непонимающе смотрел на нее: — Я… да… конечно... Подтверждаю, — хрипло ответил он. Боунс удовлетворенно кивнула головой, снова посмотрела в пергамент и потребовала: — Введите первого свидетеля! Гарри снова притянул Драко к себе, хотя тот и так жался к его груди, как озябший котенок. Двери распахнулись, впуская внутрь очередных стражей порядка, ведущих перед собой Розье. Гарри жадно всматривался в его лицо, и снова не узнавал его. Сейчас тот выглядел так, словно состарился сразу на несколько лет. Землистый цвет лица и мешки под глазами подчеркивали резкие морщины; тяжелые наручники сковывали его руки; серая роба придавала потрепанный вид, но держался бывший Пожиратель по-прежнему развязно и вызывающе. Его взгляд небрежно скользнул по лиловым мантиям судей, игриво пробежался по рядам зашептавшихся зрителей — Гарри даже показалось, что он сейчас пошлет всем воздушный поцелуй — и задержался на лице подсудимого. — Люциус, малыш, — приветливо осклабился он. — Рад тебя видеть, дорогой! Как ты? Люциус затравленно посмотрел в приторно-дружелюбное лицо и ощерился. — Свидетель, сядьте немедленно! — приказала судья. — И будьте любезны воздерживаться от подобных замечаний. Здесь вам не балаган. — Слушаюсь, мэм! — Розье лукаво ей подмигнул, прошел в свидетельскую ложу и удобно устроился, с комфортом откидываясь на спинку деревянной скамьи. — Грегор Коннор Розье! Вы вызваны для дачи свидетельских показаний по делу о невиновности Люциуса Малфоя… — начала судья Боунс. Казалось, это вступление очень подбодрило Розье: — Невиновности? Ась? Вот это номер! — он восторженно подался вперед. — Люциус, мой мальчик, ты решил выйти сухим из воды? И думаешь, что я тебе в этом помогу? — Розье расплылся в широкой улыбке, вальяжно закинул ногу на ногу и попытался похлопать в ладоши, но наручники испортили красивый жест. Впрочем, это не сильно его смутило: он тут же прижал обе скованные руки к сердцу. — Одобряю! Поддерживаю тебя, малыш, горячо и всецело! Только не за мой счет, моя радость. В этом я тебе не помощник. А то что же это? Получается, угробил мою Нарси и теперь жаждешь развлекаться на свободе? Гарри еле успел вцепиться мертвой хваткой в метнувшегося вперед Малфоя, а Люциус, покраснев от натуги, дернулся к Розье из цепей. Увидев произведенный им эффект, тот улыбнулся и прижмурился, как сытый кот, переевший сметаны. — Как был несдержанным идиотом, так им и остался, — доверительно сообщил он, адресуясь к судьям и зрителям. По залу прокатились быстрые смешки. — Поффер, пуми мымя! — Драко бился под мантией и пытался укусить ладонь зажимавшую ему рот. — Никаких “пусти меня”, Малфой! — сердито зашипел Гарри ему в ухо. — И вообще, клянусь, я сейчас наложу на тебя заклятье и выведу отсюда! Ведь не зря не хотел тебя брать. Ты что идиот? Совсем не понимаешь? Он же специально его провоцирует, чтобы Люциус не смог выйти на свободу. Хочет разозлить его и показать судьям, каков он в бешенстве. Еще тебя туда не хватало для полной картины. Сядь! — тихо рявкнул он и Драко нехотя подчинился. — Повернись ко мне! — тихо приказал Гарри и Драко раздраженно повернул к нему искаженное злобой лицо, снова попытавшись сбросить цепкие пальцы со своего рта. — Драко! Розье ведет свою игру, — Гарри продолжал запечатывать ему рот, прижимал к себе и убеждающе смотрел в злобно прищуренные серые глаза. — Он специально тычет в тех, кого вы больше всего любите. Сейчас он начнет бить по самым больным местам Люциуса. Я не удивлюсь, если он примется рассказывать, как мучил Нарциссу или тебя, — Драко дернулся в его руках, но Гарри продолжил горячим шепотом: — Твое появление расстроит Люциуса еще больше, и, возможно, он не сможет себя контролировать. Ты не должен был этого видеть. Но раз ты такой упрямец, и пришел сюда вопреки всему, то я сейчас наложу на тебя Оглушающее и легкое Парализующее. Ты будешь видеть картинку, но почти ничего не услышишь и сможешь сидеть спокойно, что бы ни случилось. Ты понял меня, Драко? Что бы ни случилось! — М-мых! — Малфой опять попытался рассерженно мотнуть головой, но Гарри любовно и крепко закрывал его рот ладонью и с беспокойством смотрел ему в глаза. — Пожалуйста, прошу тебя, не дай ему все испортить, родной. Мое появление должно выбить его из колеи, но ты сейчас можешь нарушить все наши планы. Мы обязаны освободить твоего отца любой ценой. Ты понял? Любой ценой. Я прошу тебя, Драко! Хороший мой. Ну? Драко обреченно посмотрел на него, нехотя кивнул, соглашаясь, и Гарри торопливо поцеловал его в губы, накладывая на него два заклятья и снова полностью сосредотачиваясь на процессе. В зале как раз закончили наводить порядок, вызванный очередным прицельным уколом Розье и новым припадком ярости Люциуса. — Всегда был таким неистовым, таким буйным, — старик улыбался судьям как лучшим друзьям. — А уж видели бы вы его на поле боя! М-м-м… просто конфетка! Как он крошил магглов — загляденье! — Розье прицокнул языком и восторженно поцеловал кончики пальцев, бойко звякнув при этом наручниками. Судебная комиссия зашепталась, склоняя головы друг к другу, Люциус снова рванулся из цепей, а Элинор Боунс застучала молотком, призывая обоих к порядку. Пользуясь общим замешательством, Кингсли со стопкой бумаг прошел к судье, словно невзначай пробираясь мимо кресла арестанта, что-то быстро и тихо шепнув Люциусу на ходу. После этого произошло чудесное превращение. Старший Малфой подобрался, лицо его расслабилось, и он выпрямился на стуле с горделивым достоинством. Элинор Боунс бегло просмотрела документы, поданные ей Кингсли, кивнула и снова строго взглянула на Розье: — Свидетель, я последний раз вас предупреждаю, оставьте этот ваш тон, — рассерженно приказала судья. — Подсудимый, отвечайте, это правда? — Разумеется, нет, — небрежно обронил Люциус, — Я никогда не тронул ни единого маггла, и готов предоставить вам мои воспоминания. Неужели у вас не нашлось более надежных свидетелей, кроме этого выжившего из ума старика? Розье бросил на него цепкий оценивающий взгляд и развязно улыбнулся: — Вот как ты заговорил, малыш. Ты такой же, как и твой сын — гордый и глупый. Он тоже долго держался, пока я его… Окончание фразы заглушил исступленный стук судейского молотка. Люциус сжал зубы и стиснул кулаки, но сдержался и никак не отреагировал на его слова. — Свидетель, немедленно прекратите! — судья остервенело стучала молотком, кажется, искренне сожалея, что не может так же подолбить по голове самого Розье. — А то что? — Розье растянул губы в ухмылке еще шире. — Прогоните меня прочь? Чтобы остаться вообще без доказательств? Потерять последнюю надежду на справедливость? Ах, как это прискорбно… Я прямо готов разрыдаться. Он блаженно откинулся на спинку скамьи, скрещивая руки на груди настолько, насколько это позволяли ему наручники. — Гарри, пора! — шепнул ему на ухо неизвестно как оказавшийся поблизости Кингсли и громко обратился к судье с вершины амфитеатра: — Ваша честь! У нас есть сдерживающий фактор, который позволит свидетелю вести себя более цивилизованно. Вы позволите? — Да, разумеется, господин министр. Это было бы очень уместно, — кивнула Элинор, и Гарри, выбравшись из-под мантии, поднялся со своего места и начал неспешно спускаться вниз. Все судьи, зрители и Люциус Малфой озадаченно разглядывали его с одинаковым недоумением. Зато Розье просто переменился в лице. Испуганно отшатнувшись, он уставился на Гарри неподвижным остекленелым взглядом. — Здравствуйте, Грегор! Давненько не виделись, — Гарри, остановившись в центре зала, посмотрел на него с насмешливым отвращением и указал глазами на свидетельскую ложу. — Пожалуй, я присяду тут с вами. Не возражаете? Головы в амфитеатре поспешно начали склоняться друг к другу, и зрители оживленно зашептались. Гарри сделал еще один шаг по направлению к Розье, и тот испуганно отпрянул. — Гарри, мой мальчик… — он попытался растянуть губы в жалкой улыбке. — Не надо, Грегор. Не нужно меня сердить, — брезгливо обронил Гарри, и тот послушно затих, напряженно следя за ним своими разнокалиберными глазами. — Вы позволите мне присесть рядом со свидетелем, ваша честь? — вежливо обратился Гарри к судейской трибуне. — Пожалуйста, — растерянно произнесла она. — Если это поможет… — Я полагаю, что да, — Гарри улыбнулся ей и двинулся по направлению к скамье. — Нет… не надо! Уберите его! Я скажу… всё скажу! Уберите от меня это! — Розье проворно пополз по лавке, стараясь оказаться как можно дальше от приближающегося к нему Поттера. Кингсли еле заметно кивнул, и Гарри опустился на край скамьи в свидетельской ложе. Розье на противоположном конце скамьи тяжело дышал и не сводил с него затравленного взгляда. — Продолжайте, свидетель! — громко обратилась к нему судья. — Я… я… — Розье попытался что-то сказать, но было видно, что слова не идут у него из горла оттого, что Гарри постепенно придвигается к нему всё ближе. — Смелей, Грегор, смелее! — подбодрил его он. — Вы только что были крайне разговорчивы, — Гарри подался к Розье, отчего того просто перекосило от страха, и заговорщицки шепнул: — К сожалению, я еще не научился контролировать процесс обращения, так что, как ты помнишь, меня лучше не злить, — при этих словах старческое лицо побледнело от испуга. Гарри усмехнулся и снова отодвинулся обратно. — Так что там насчет мистера Малфоя? Вы нам скажете? — громко и внятно спросил он, не выпуская Розье из поля зрения ни на секунду. — Да скажу я, скажу! — завопил Розье, нервы которого, похоже, стали сдавать. — Он был на стороне светлых, подлый предатель! — отчаянно выпалил он, не сводя с Гарри настороженных ненавидящих глаз. — Молодец! — похвалил его Гарри и ободряюще улыбнулся, но улыбка его получилась такой кровожадной, что Розье только крякнул и зажмурился от ужаса. — И откуда вам это известно? — Я подслушал! Они говорили со Снейпом! Этот идиот Люциус передавал сведения Ордену! А я его потом этим шантажировал! — Розье начала бить крупная дрожь, но он снова попытался нагло ухмыльнуться. Гарри, презрительно взглянув на него, повернул голову и наткнулся на изучающий внимательный взгляд Люциуса, устремленный прямо на него. Серые глаза, в точности такие же как у его Драко, только пожестче, недоверчиво ощупывали его лицо, словно выискивая на нем ответ, и Гарри, удивившись, как же он не замечал раньше, что Драко так сильно похож на отца, совершенно внезапно и глупо ему улыбнулся. Люциус вздрогнул и замер, а Гарри тут же постарался взять себя в руки. — ...и Темный Лорд ничего не узнал! А я не сказал ему, потому что мне нужен был доступ в темномагический раздел мэнора! И я его получил! И у меня бы все вышло, если бы не этот... — истерично выкрикивал Розье одно признание за другим, косясь на Поттера, который, засмотревшись на старшего Малфоя, временно про него забыл. — Не убивал никого Люциус на поле боя! У него кишка тонка! Всегда за него это делали другие! Грабастал жар чужими руками! И сын у него такой же! Трус! Позор нашего рода! Подлецы и предатели! Вот кого нужно убить! Отдать навсегда дементорам! Спалить в Адском пламени! На этих словах Гарри очнулся. — Вы что-то сказали, Грегор? — он недоуменно повернулся в его сторону. — Я, кажется, начинаю сердиться… — Я говорю, что Люциус Малфой невиновен! — истошно заорал Розье, — Выпустите меня отсюда! Заприте обратно в камеру! Берите воспоминания и смотрите, сколько влезет! Я буду жаловаться! Кто вам позволил подвергать узников смертельной опасности?! Я арестант, я должен сидеть под запором! Вы не имеете права держать меня рядом с этим чудовищем! Нет такого закона, чтобы сажать свидетеля рядом с монстром! По залу снова пробежали ахи, охи и шепотки, а Гарри изумился, что даже в этой ситуации истошные выкрики Розье не потеряли некоей театральности. Судья недоуменно уставилась на вопящего арестанта. — Ну что, ж… Возьмите у него воспоминания, — наконец, велела она своим помощникам, и те поспешно подскочили к нему, собирая в склянки голубые и серебряные нити. — Суд отправляется на совещание, — объявила через некоторое время судья Боунс, разглядывая прозрачные бутыли со светло-синими облачками. — Мы посмотрим воспоминания свидетеля и продолжим после перерыва. Уведите подсудимого. Мистер Поттер, благодарим вас за своевременное содействие, хоть это и было нарушением хода процедуры, но принесло определенную пользу, — чопорно поклонилась она, и Гарри различил на ее строгом лице тщательно скрываемую улыбку. Все разом заговорили и зашуршали мантиями, поднимаясь с насиженных мест. Стража вывела из зала сначала Розье, затем Люциуса, и зал понемногу опустел. Зрители устремились в Атриум к центральному фонтану обмениваться впечатлениями и сплетнями, а Гарри поспешно кинулся к Драко, стягивая с него мантию и отменяя все заклинания. — Драко, — он задохнулся, увидев, что по лицу Драко катятся крупные слезы. — Драко, все хорошо, родной мой. Мы вытащим его, вот увидишь! — Гарри упал перед ним на колени и крепко прижал его к груди, продолжая шептать на ухо утешающие слова. Драко терся о него щекой и жалобно всхлипывал. Гарри подумал, что, наверное, тот еще никогда в жизни не видел своего чопорного холодного отца таким сломленным и потерянным. — Тише, тише, — ласково успокаивал его Гарри, гладя по мягким растрепанным волосам, — остались лишь показания Снейпа, больше никаких неожиданностей. Теперь нам нужно только дождаться решения. Но я уверен, что все будет хорошо. — Правда? — Драко шмыгнул носом, утыкаясь ему в мантию на груди. — Правда, мой хороший! Я все для этого сделаю. Драко замер, доверчиво прижимаясь к нему и крепко обнимая руками. Гарри просто гладил его по спутанным волосам и молчал. — Ну как ты? — несколько минут спустя Гарри чуть отстранился, заботливо заглядывая ему в лицо. Драко торопливо вытер глаза рукавом и внезапно улыбнулся: — Нет, а ты видел, как он от тебя шарахнулся, Поттер? — он внезапно рассмеялся, пытаясь скрыть смущение. — Мне показалось, или он сказал: “Я не буду сидеть рядом с монстром”? — передразнил он Розье, не замечая, как мгновенно помрачнел Гарри. — Это было смешно, правда? — развеселившийся Драко радостно фыркнул. — Да, — напряженно ответил Гарри, прижимая его к себе. Он понимал, что Драко шутил, но услышать такое из его уст оказалось невыносимо больно и мгновенно разбередило все его прежние страхи. — Гарри? — чуткий Малфой мгновенно уловил смену его настроения. — Ты что? — Ничего, — Гарри натянуто ему улыбнулся. — Все в порядке. Правда. — Поттер, ты сдурел? — Драко запустил пальцы в черные взъерошенные волосы. — Ты думаешь, что для меня ты тоже?.. — Драко, не надо… — Гарри потерянно отвел взгляд. Драко надавил рукой ему на затылок, заставляя снова повернуться лицом. — Поттер, — в его голосе послышались прежние надменные нотки, — А не слишком ли много ты на себя берешь? То есть, ты считаешь, что я теперь тоже должен тебя бояться? — Гарри затравленно кивнул и изумленно вскинул глаза, когда Малфой высокомерно хмыкнул. — Ты можешь даже не надеяться на это, самодовольный гриффиндорский выскочка. И не пытайся! Гарри криво усмехнулся, испытывая колоссальное облегчение: — А должен бы, — проворчал он. — Я так старался. Но Малфой уже думал о чем-то своем: — Ты мне лучше, скажи, это правда, что драконы выбирают себе пару один раз и на всю жизнь? — задумчиво спросил он. — Да, нам Снейп рассказывал на уроке, — рассеянно ответил Гарри и недоуменно уточнил: — зачем ты спрашиваешь? — внезапно увидев собственническое удовлетворение, разлившееся по его лицу, он тихо ахнул: — Малфой! Быть не может! Неужели ты даже в этом умудрился обнаружить собственную выгоду? Драко радостно кивнул, сияя, как начищенный галлеон: — Значит, ты и правда только мой, — с довольным видом сообщил он, снова по-хозяйски запуская пальцы в лохматую шевелюру. — Я ведь твоя пара, Поттер? Ты меня выбрал! Гарри рассмеялся и кивнул: — Собственник! — нежно прошептал он Малфою и потерся щекой о шелковистые волосы. — Еще какой, — ухмыльнулся Драко, жадно прижимаясь губами к его губам. — Неужели… до сих пор... сомневался? — пробормотал Гарри сквозь поцелуй. — Угу, — неохотно признался Драко и тут же самодовольно добавил: — Но теперь уже нет. Гарри фыркнул и только собрался поцеловать его снова, как послышались быстрые шаги, и к ним торопливо приблизился Кингсли. — Гарри, кажется, первый раунд за нами, — министр заговорщицки наклонился к ним обоим. — Показания Розье полностью подтвердили невиновность Люциуса в выдвинутых ранее обвинениях. — А что ты сказал мистеру Малфою, Шеклболт? — с любопытством спросил Гарри. — Ну тогда, в зале. Отчего он так преобразился? — Я сказал, чтобы он держал себя в руках, потому что его сын сейчас здесь и смотрит на него, — Кингсли смерил взглядом вспыхнувшего от благодарности Драко. — Но лучше вам снова укрыть его, чтобы никого не смущать. Гарри кивнул и поспешно накинул на Малфоя мантию, скрывая его от посторонних любопытных глаз: к этому времени зрители как раз начали возвращаться в зал и устраиваться на своих местах. Почти сразу же после того, как все расселись, конвойные ввели Люциуса, снова надежно приковав его к креслу, и, наконец, судьи тоже заняли свои места на трибуне. — Мы посмотрели воспоминания, — торжественно объявила судья Боунс. — Не могу сказать, что мы получили большое удовольствие от увиденного, но предварительно заявляю, что предоставленные Грегором Розье доказательства действительно свидетельствуют в пользу невиновности Люциуса Малфоя. Прошу вызвать следующего свидетеля. Северус Снейп. Двери распахнулись, и в зал решительными размашистыми шагами вошел Снейп. Он быстро скользнул взглядом по Люциусу, поклонился судье и опустился на свидетельское место. — Северус Снейп, насколько мне известно, с вас самого лишь недавно были сняты все обвинения. Поэтому я требую, чтобы вы отнеслись к показаниям в суде с должным почтением и обещали говорить только правду и ничего кроме правды, — судья смерила его строгим взглядом. — Вы настаиваете на том, что Люциус Малфой невиновен? — Я настаиваю на том, что Люциус Малфой не повинен в убийствах, которые ему вменяются, — глухим голосом отозвался Снейп. — Я свидетельствую, что он передавал мне сведения, которые помогли сохранить десятки невинных жизней. Так же я свидетельствую, что ему приходилось участвовать в… кхм.. военных действиях на стороне Волдеморта из-за страха за жену и за сына. — И вы можете это доказать? — судья испытующе посмотрела на него. — Я готов предоставить суду все имеющиеся у меня воспоминания военного времени, связанные с Люциусом Малфоем, — ровно вымолвил он. Элинор Боунс кивнула, и помощники, торопливо подойдя к Снейпу, принялись собирать голубые нити его памяти. — У вас есть доказательства, что Волдеморт угрожал жизни членов семьи Люциуса Малфоя? — она окинула Снейпа оценивающим взглядом и сцепила руки в замок. Он хмуро смотрел на нее: — Люциус Малфой сам неоднократно говорил мне об этом. Если вас уcтроят эти воспоминания... — Меня интересуют непосредственно воспоминания с самими угрозами Волдеморта, а не их пересказ в устах подсудимого, — прервала его судья. — Вы можете их предоставить суду? Снейп покачал головой: — К сожалению, этого я вам показать не могу, у меня их нет. Но вы можете посмотреть воспоминания самого мистера Малфоя. — Можем, — резко сказала судья, — Но вы и сами знаете, что любые воспоминания можно подкорректировать. Особенно, когда они касаются решающего аргумента. Давление на семью и страх за близких могли бы послужить достаточным оправданием для смягчения приговора. Поэтому сторонние воспоминания были бы особо важны. Но раз у вас их нет… — Есть! — Драко? — Гарри изумленно повернул голову на Малфоя, который, скинув мантию с плеч, резко вскочил на ноги. — Есть, — громко повторил Драко, завороженно глядя, как засветились глаза его отца. — Вы кто? — судья подслеповато прищурилась, вглядываясь в верхний ярус. — Если это свидетель, то почему он не был заявлен? — сердито оглянулась она на своих подручных. — Драко Люциус Малфой, — Драко вскинул подбородок. — И у меня есть эти воспоминания. Я очень хорошо помню, как Волдеморт угрожал мне и… и маме, — его голос сорвался на этом слове, и судья внезапно смягчилась. — Подойдите сюда, свидетель, — даже не приказала, а попросила она. Драко поспешно спустился вниз, бросая на отца жадные взгляды, и подошел к судебной трибуне. — Вы сын Люциуса Малфоя? — уточнила судья. Драко молча кивнул. — И у вас есть воспоминания, в которых Волдеморт угрожал вашей жизни? — Сколько угодно, — тихо ответил Драко, и Гарри, сжимавший от волнения кулаки, даже издали увидел, как судорожно дернулось его горло. — Он угрожал жизни вашей матери? — задала вопрос судья, и в ее голосе проскользнуло сочувствие. Малфой помолчал и, когда Гарри показалось, что он уже никогда не заговорит, внезапно кивнул головой: — Да, — хрипло сказал он. — Он угрожал ее жизни. Моей и ее. И не только жизни, но и чести. Люциус резко дернулся в кресле так, что цепи впились в его тело. — Ваш отец знал об этом? — ровно спросила его Элионор Боунс. Драко повесил голову: — Не… не обо всем, — сбивчиво прошептал он и, ощутив за спиной протяжный то ли вздох, то ли стон своего отца, выпалил: — Мы щадили его! Он и так постоянно за нас боялся! Он не должен был узнать! Теперь уже весь зал определенно расслышал, как Люциус тихо и жалобно застонал сквозь зубы. — Он не успел, отец, — покрасневший Драко повернулся к нему и успокаивающе посмотрел прямо в лицо. — Нас тогда прикрыл Северус. Он их отвлек, а мы смогли скрыться. Люциус тяжело дышал и смотрел на сына безумными глазами. — Почему вы ничего не сказали на первом суде? — мягко спросила судья. — Нас никто не спрашивал об этом, и никто не хотел слушать, — Драко снова повернулся к ней и гордо вскинул голову, сразу становясь похожим на Люциуса. — Судебных дел было много, все торопились. Если бы не вмешательство Гарри Поттера, отца бы ожидал Поцелуй, — в волнении Драко сжимал кулаки и кусал губы. Гарри смотрел на Малфоя с верхней трибуны в немом ужасе и сам не знал, что чувствует: ему казалось, что он умирает. Драко никогда не говорил с ним о войне кроме того раза. Его первого раза. Больше он об этом никогда не заговаривал, а Гарри не спрашивал, чтобы не расстраивать его воспоминаниями. Оказывается, он и не представлял, какое бремя скрывал и носил в себе всё это время Малфой. Чего бы Гарри сейчас ни отдал, чтобы убить красноглазого урода снова. — Отлично, просто отлично, — услышал он позади довольный голос и, с изумлением обернувшись, Гарри увидел за своей спиной улыбающегося Кингсли, — Его выступление — это как раз то, что нужно! — ликующе прошептал министр. — Оно однозначно растрогает сердца судей, и, возможно, Люциусу даже удастся выйти на поруки! — он радостно потёр широкие ладони. — Прекрасная эмоциональная речь! — Уйди, Шеклболт, — сквозь зубы приказал ему Гарри, чувствуя, как закипает внутри холодная злость. — Сейчас же! А то я тебе врежу, и завтра об этом напечатают во всех утренних газетах. Кингсли бросил на него тревожный взгляд и, убедившись, что тот не шутит, кажется, что-то сообразил и поспешно ретировался, а Гарри снова уставился на место действия, кусая от волнения губы. Судебные исполнители уже собирали у Драко воспоминания в стеклянные колбы, а тот, не отводя взгляда, жалобно смотрел на отца. — Спасибо, мистер Малфой, — обратилась судья к Драко, жестом повелевая ему сесть рядом со Снейпом. Потерянный Малфой, бросая затравленные взгляды на Люциуса, опустился на свидетельскую скамью, и Гарри с облегчением увидел, как рука профессора уверенно легла на тонкие плечи, успокоительным жестом прижимая к себе. Судья стукнула молотком: — Мы заслушали показания свидетелей и просмотрели предоставленные нам дополнительные материалы дела, — торжественно объявила судья Боунс. — Уже на этом основании мы можем заявить со всей ответственностью: Люциус Малфой действительно не участвовал во вменяемых ему убийствах. Более того, как следует из увиденного, он пытался по возможности их предотвратить. Так же подсудимый передавал сведения Ордену через Северуса Снейпа. Это тоже чистая правда. Прошу всех принять это во внимание. Суд удаляется на совещание и объявляет перерыв до завтра, чтобы у судей было время тщательно изучить новые предоставленные факты, — громко объявила она. — Люциус Малфой до вынесения решения будет содержаться под стражей в Аврорате. Все свободны. Судьи степенно покинули зал, переговариваясь на ходу. Крепкие авроры как-то смущенно отстегнули Люциуса от кресла и быстро вывели в коридор, так и не дав возможности Драко прикоснуться к отцу. Оживленно обмениваясь новостями, зрители повставали с мест и потянулись на выход, выворачивая шеи, чтобы получше разглядеть сидящего на скамье несчастного Драко. Гарри скатился с лестницы и подбежал к Малфою, которого Снейп по-прежнему обнимал за плечи, прикрывая его собой. — Драко, родной мой, — Гарри обхватил его руками, и Снейп встал, деликатно отступая в сторону и давая парням возможность побыть наедине. Гарри изо всех сил прижимал Малфоя к себе и шептал на ухо успокаивающие слова, а Драко впечатывался в него всем телом, прятал лицо в изгибе шеи, легонько вздрагивал и молчал. — Кингсли сказал, что у нас есть все шансы, — успокаивающе прошептал Гарри в белоснежные мягкие волосы и ласково погладил его по спине. — Слышишь меня, Драко? — Слышу, — безучастно сказал он. — Осталось дожить до завтра. Гарри ласково обнимал его, не зная, что еще можно сказать или сделать, когда к ним подошел довольный Кингсли. — Ну, что я говорил? Все в порядке! Гарри, я записываю тебя на участие в моей предвыборной рекламной кампании. Помни, ты дал мне слово! — Что? — Драко резко оторвался от Поттера и повернулся к министру. Кингсли сиял оживленной улыбкой: — Я только что от судей. Они склоняются сократить ему срок до нескольких лет тюрьмы или даже выпустить на поруки. Вот только другой вопрос, кто захочет взять на себя такую ответственность? Снейп смерил его хмурым взглядом: — Я их не устрою в качестве попечителя, министр? — Боюсь, вы не самая лучшая кандидатура, Северус. С вас самого лишь недавно сняты все подозрения, — Кингсли виновато развел руками. — Ничего личного! — А я? Я подойду? — взволнованный Гарри сделал шаг по направлению к министру. — Гарри, — растерянно отозвался тот. — Это огромный риск… Ты не должен... Но Гарри лишь раздраженно мотнул головой: — Мне плевать! — решительно выдохнул он. — Сделай это ради меня, Шеклболт! Предложи им мою кандидатуру, пожалуйста, — Гарри впился в Кингсли умоляющим взглядом. — Я, право, не знаю… — министр задумчиво смотрел на него, и Гарри понял, что он прикидывает, как это отразится непосредственно на нем. — Ты проявишь себя как истинный демократ, — Гарри слышал свой сиплый срывающийся голос будто со стороны. — Представь себе предвыборные лозунги: “У каждого есть шанс на справедливость”. “Мы действуем строго в рамках закона”. “Законы пишутся для людей”… Каждый твой избиратель будет знать, что он защищен от несправедливых обвинений и имеет право на правосудие. И моя колдография на всех твоих плакатах крупным планом! Кингсли озадаченно посмотрел на него, что-то соображая, и внезапно просиял: — А что, Гарри! Неплохая мысль. Это хорошо, Гарри! Очень хорошо! Пойду предложу им этот вариант, — Кингсли, просветлев лицом, торопливо хлопнул его по плечу и ринулся к выходу. Повисло напряженное молчание. — Мисс Грейнджер бы вами гордилась, мистер Поттер, — первым нарушил тишину Снейп. — Поздравляю. Кажется, вы наконец-то начали думать головой. Наверное, впервые в жизни. Гарри, не в силах сейчас оценить его сарказм, перевел тревожный взгляд на Драко, но тот не стал ему ничего говорить, а порывисто шагнул к нему, обнял за шею и крепко прижал к себе.