Капитан цур зее

Харуна спешила к точке рандеву. Осталось совсем чуть-чуть, и она наконец-то встретится с сестрой, а то долгие часы одиночества и неопределенности во время перехода угнетали ее. Она спешила на юго-запад, а за ее спиной небо, покрытое черной пеленой, расчерчивалось узором молний. Она представила, каково сейчас Штурму и Веберу, и поежилась. «Ну, по крайне мере, — Подумала девушка. — там они не встретят врага…» И вот, после последнего отрезка пути в одиночестве Харуна уже держалась за руки с Киришимой и Могами. — Как добралась, сестра? — Сразу поинтересовалась Харуна. — Все прошло гладко. — Ответила Киришима. — Но самое сложное еще впереди… — У меня тоже не было никаких проблем. — Вклинилась Могами. Канмусу ждали остальных, мирно беседуя посреди волнующейся водной глади. Со стороны могло показаться, что они наплевали на меры предосторожности, но на деле гидропланы Могами патрулировали окрестности, так что враг не прошел бы незамеченным. — Анштурм скоро будет здесь. — Промолвила Могами, принявшая радиограмму с одного из своих самолетов. — Кага с Графом и прикрытием тоже на подходе. — Через пару минут добавила она. — А что с Вебером? — Поинтересовалась Харуна. — Посмотри туда. — Намекая на северное направление, укоряюще взглянула на нее крейсер. — В такую бурю ни один самолет не сможет нормально летать. Мои гидропланы не патрулируют то направление, и я не знаю где он. Возможно, именно из-за погоды капитан и задерживается. Что ж, это было разумно. Через четверть часа прибыл Анштурм, а еще через десять минут — авианосцы и эсминцы. — Герр капитан еще не прибыл? — спросил Анштурм, опираясь на бортовое ограждение. — Нет. — Покачала головой Киришима. — Мы думаем, что он задерживается из-за погоды. Будем ждать. — Нет! — Резко ответил немецкий крейсер. — Согласно инструкции, мы должны выдвигаться к цели, как только прибудем на точку рандеву! — Но капитан… — Именно капитан составлял план операции. И он наверняка предвидел задержки в пути. Если что, он нас догонит. — Но… — Никаких «но»! — Уже на повышенных тонах говорил интерфейс. — Оглянись! Приближается буря, и если мы хотим действовать под прикрытием с воздуха, то дорога каждая минута! У нас нет времени ждать опоздавших! — А что, если это не просто задержка? — Негромко поинтересовалась Кага. — Что, если с ним и Штурмом что-то случилось? По открытой радиочастоте раздался голос Графа: этот высокомерный интерфейс не желал покидать мостик для нормального участия в разговоре. — Даже если и так, мы выдвигаемся. — То есть, вы не будете ждать или искать его?! — Возмутилась Кага. — Нет. — Но он же ваш командир… — Да, командир. Который дал нам приказ: переходить ко второй фазе операции после встречи. Если он не присоединится к нам и позже, то мы будем искать его. После выполнения приказа. Это ясно? Или мне отчитаться, что ты отказалась выполнять приказ командира? — Все ясно. — Сквозь зубы процедила Кага. — Умница. — Насмешливо ответил Граф. — А пока… По инструкции, если капитан не прибудет на точку рандеву вовремя, исполнять его обязанности будет Анштурм. Приказы, замкапитана? — Вперед. — Просто ответил тот. *** Штурм, потерявший ход, полностью отдался во власть стихии, которая пока еще не разыгралась в полную силу. Но кораблю хватало и этого. Обездвиженный крейсер нещадно мотало по волнам, бросая Вебера и интерфейса, пробирающихся по коридорам к машинному отделению, на переборки. — Шайсдрек! — Простите, герр капитан! Это Штурм не удержался на ногах, и упал на Отто, заставив того поцеловаться с металлом переборки. Капитан встал и провел рукой под носом. На пальцах осталась кровь. Ну, нос вроде не сломан, и на том спасибо. А учитывая то, что в момент рокового попадания Штурм был развернут кормой, а не бортом, к набегающим волнам, их положение было еще не самым безнадежным. По крайне мере, в ближайшее время переворот вверх килем им не грозил. — Ты уже оценил степень повреждений? — Спросил Вебер, медленно и осторожно спускаясь по лестнице. — Да, герр капитан. — Интерфейс уже пришел в себя после шока, вызванного попаданием в столь важный отсек. — И? — Все очень плохо. Турбозубчатые агрегаты повреждены слишком сильно, чтобы рассчитывать привести их в рабочее состояние в наших условиях. — Отто недовольно скривился. — Часть котлов была пробита. Боюсь, для человека нахождение в котельном и турбинном залах будет проблемой. Они заполнены перегретым паром. — Капитан что-то пробурчал себе под нос. — Правда, я запустил принудительную вентиляцию отсеков, так что скоро условия там будут более-менее нормальные… — Какой в этом смысл, если своими силами мы ничего не сможем там сделать? — Вы предпочитаете, чтобы оборудование подвергалось нежелательному воздействию тепла и влаги? — Нет. Ты все сделал верно. — Они повернули направо, и шли по коридору к еще одной лестнице. — Далее. — Продолжил Штурм. — Дизели. Им, вроде, досталось не так сильно, как ТЗА, но определить повреждения я почему-то не могу. Придется нам проверять их «на глазок», герр капитан. И как только я пришел в себя, то на всякий случай перекрыл подачу топлива. Вебер кивнул, принимая к сведенью. Они прошли последний отрезок коридора, и стояли перед водонепроницаемыми дверьми, ведущими в зал с дизельными двигателями. — Давай. — Приказал Отто, незаметно для подчиненного скрестив пальцы. Штурм взялся за штурвал запорного механизма, и, провернув его, открыл двери. Из машинного отделения сразу вырвался тяжелый запах дизельного топлива, концентрация которого в воздухе была такой, что у немца заслезились глаза, и спёрло дыхание. — Видимо, один из топливопроводов был перебит. — Невозмутимо заметил интерфейс, глядя на кашляющего командира и держась за края дверного проема, чтобы удержатся на ногах. — Запускаю принудительную вентиляцию. Наконец, Отто восстановил дыхание, и глубоко вдохнув относительно свежего коридорного воздуха, вслед за Штурмом зашел в отсек. Увиденное неприятно поразило его. Стены в помещении были посечены осколками, в кожухах дизельных двигателей виднелись пробоины, некоторые из ламп были разбиты, отчего в помещении царил полумрак. Под решетчатым настилом пола хлюпала солярка, вытекавшая из пробитого трубопровода до того, как подача топлива была остановлена. Именно она и обеспечивала столь высокую насыщенность воздуха дизельными парами. Вебер тронул склонившегося над кожухом ближайшего двигателя Штурма за плечо, и молча указал вниз. Тот кивнул, активируя помпы, и пролитая солярка начала выкачиваться. Скоро, с учетом работы вентиляции, тут можно будет нормально дышать, а пока… — Герр капитан, не могли бы вы сбегать в ближайшую кладовую, и принести ручные фонари и пару запасных ламп? — Поинтересовался интерфейс, наконец открывший кожух, и рассматривающий внутренности дизеля. — А то тут темновато… Капитан кивнул, и направился в коридор, к свежему воздуху. Он никак не возразил против того, что его просили поработать мальчиком на побегушках. Вебер прекрасно знал свои скромные способности механика, и понимал, что больше всего пользы принесет, помогая Штурму, тщательно выполняя его просьбы и инструкции, и никак иначе. Так что придется на время командиру и подчиненному на время поменяться ролями. И едва Отто ступил в коридор, его нагнал голос крейсера. — И тащите сюда все инструменты, что найдете в кладовке, герр капитан! *** Адмирал и Нагато сейчас сидели в радиорубке, возле Оёдо, которая ей заведовала. Канмусу сидела в массивных наушниках, сосредоточенно вслушиваясь в эфир. Согласно плану, участвующие в операции Вебера уже должны были встретиться, и после встречи радировать об этом в штаб. Но пока ожидание весточки было бесплодным. — Может, они задерживаются со встречей из-за шторма? — Тихо предположила Нагато. — Я тоже хочу так думать. — Так же тихо ответил Адмирал. — Надеюсь, с ним все в порядке. — Даже с Вебером? — Даже с ним. — После недолгой паузы признал Адмирал. — А ну тихо! — Внезапно шикнула на них Оёдо. — Сообщение. Те послушно умолкли. А глаза у Оёдо внезапно расширились. — Это Гёттердеммерунг! — Внезапно воскликнула она. — Что?! Что такое?! Та щелкнула переключателем, выводя сообщение на громкую связь. — … Группа достигла точки рандеву, и приступает ко второй фазе. Капитан на точку не прибыл. После получения шифрограммы и расшифровки срочно передать ее Адмиралу. Анштурм. — Докладывал Гёттердеммерунг бесстрастно, словно читал вслух какой-то пустяк, а не сообщение, в котором говорилось о пропаже его командира. Впрочем, едва он закончил с сообщением, в голосе прорезалась решимость. — Я отправляюсь на его поиски. — Что?!! — Оторопел Адмирал от столь безапелляционного заявления. — Я запрещаю! — Ваш приказ не принят. — Безэмоционально возразил линкор. — Нет допуска. — Ты подчиняешься Веберу, а им командую я! Я старше по званию! — Взвился Адмирал. — Я запрещаю! Это приказ! — Нет допуска. Приказ не принят. — Повторил Гёттердеммерунг. Адмирал бросился к окну. Линкор не шутил. Над его трубами показался дымок. — Не заставляй нас останавливать тебя силой!!! — Заорал Адмирал. — Попробуйте. — Спокойно возразил бунтарь. Начальник Вебера онемел от гнева. Он молча стоял, сжимая и разжимая кулаки. И он просто не знал, что делать в такой ситуации… Отпускать Н-44 одного в такую погоду на поиски одного корабля, которые могут не увенчаться успехом и будут стоить существенных затрат в лучшем случае, или потерей столь ценного корабля в худшем, или спровоцировать интерфейс на бой прямо посреди Гавани — мда, хороша дилемма. Ситуацию спасла Нагато. — Подожди. — Стараясь говорить спокойно и убедительно, произнесла она. — Давай не будем спешить. — Герр капитан в опасности! — Возразил Гёттердеммерунг. — Нельзя медлить! — Мы не медлим. — Продолжала убеждать его канмусу. — Мы ждем благоприятных условий. Пауза. — Обьяснись. — Потребовал интерфейс. Нагато глубоко вдохнула. — Во-первых, — Она загнула один палец, будто тот мог ее видеть. — как ты собираешься искать Вебера в одиночку? Не надо говорить мне про твои Арадо: в такую погоду они не полетят. Во-вторых, еще не факт, что он пропал. Он шел рядом с бурей, и мог просто задержаться из-за нее. И в-третьих. Когда шторм закончится, мы организуем полноценную поисковую экспедицию. Адмирал раскрыл рот, удивлённый последним заявлением секретаря, но та приложила палец к губам, моля его о молчании. Интерфейс молчал. Напряженное ожидание длилось около семи минут. — Клянетесь? — Наконец подал голос немецкий сверхлинкор. Нагато вопросительно глянула на шефа. Тот махнул рукой, мол, полный карт-бланш тебе, только успокой его. — Да. — Хорошо. Я подожду. До конца шторма. Конец связи. Адмирал покачал головой. — И ведь придется его искать. — Раздраженно прошептал он. — А когда найдем — он у меня попляшет. *** Ударная группа вырвалась вперед, оставив авианосцы с прикрытием немного позади. До выхода артиллерийских кораблей на дистанцию стрельбы осталось чуть больше сорока минут. Но авианосцы уже начинали работать. Первая пара Bf-117-ых, пробежав по палубе Графа Цеппелина, тяжело оторвалась от нее и взмыла в воздух. За ней последовала вторая, третья… Но трегер смотрел не на самолеты, а на Кагу. Как она, неспешно натянув тетиву лука, затем отпустила ее, отправив стрелу в небо. Где она исчезла во вспышке пламени, превратившись в звено реппу. Интерфейс поморщился. Кага сделала его в скорости запуска самолетов, но мессершмиты все равно вступят в бой первыми: тяжелые немецкие самолеты мало подходили для виражного боя, зато были намного быстрее своих японских аналогов, а большая масса сейчас обернулась преимуществом, ведь тяжелый самолет не так сильно сносило набиравшим силу ветром. Первая партия палубных истребителей стартовала, и подьемники Цеппелина отправились за оставшимися. Кага, в свою очередь, уже запустила все свои истребители, оставив в колчане лишь две стрелы, то есть два звена, с палубными бомбардировщиками, рюсеями, и с чувством превосходства смотрела на немецкий авианосец. Граф даже с мостика различил ухмылку на ее губах. Он сжал кулаки. Первой мыслью было развернуть одну из башен универсального калибра, и угостить наглую девку фугасным снарядом. Но затем пришла мысль о последствиях, и он с сожалением оставил ту идею. Может быть, когда-нибудь… Но не сейчас. Подьемник, тем временем, извлек на свет божий вторую, последнюю, партию истребителей, и сейчас они, развернув крылья и выстроившись для взлета, прогревали двигатели. В это время Граф сосредоточился на уже взлетевших 117-ых. Они уверено летели вперед, хотя приближающаяся буря все норовила сбить их с курса. И, как и предполагал Цеппелин, реппу остались позади, «глотая пыль». Впереди внизу Граф заметил Анштурма в окружении канмусу, скользящих по волнам. Он направил истребители вниз, к воде, проведя их как можно ниже над головами девушек. Те проводили немецкие самолеты, вновь набирающие высоту, пристальным и не самым довольным взглядом. И буквально через минуту пришла шифрограмма от «замкапитана»: «кончай маяться дурью». Граф хмыкнул, и занялся второй волной истребителей. Наконец, взлетели и они, а интерфейс авианосца принялся готовить к взлету стоящие в ангаре «штуки»… *** Враг не дремал, и на горизонте показались истребители Флота Бездны. И их было намного больше, чем мессершмитов. Граф понял это, как только увидел врага. Самолеты круто развернулись, и принялись удирать в сторону двигающихся позади реппу, параллельно с этим набирая высоту. Кага, видимо получив сообщение от кого-то из своих фей-пилотов, связалась с Цеппелином. — Ты что это вытворяешь?! — Возмутилась она. — Струсил, что ли?! — Заткнись, и запускай бомбардировщики! — Граф забил на вежливость. — Сейчас мы организуем им чистое небо! Кага хотела было ответить на эту грубость, как зашипели пневматические катапульты немецкого авианосца, отправляя в полет первую пару «штук». Каждый «Юнкерс» тащил под брюхом тысячекилограммовую бомбу, и именно эта дополнительная нагрузка требовала помощи катапульты для взлета. И хотя на них еще можно было повесить почти две сотни килограммов бомбовой нагрузки, Граф не стал нагружать их по полной. При такой погоде даже с той одной бомбой «Штукам» стоило немалых трудов уверенно лететь по прямой. Кага проводила бомбардировщики взглядом. Если верить хвастовству Графа, то под капотами немецких бомбардировщиков был спрятан более мощный движок, нежели у тех, которые участвовали в войне. Но Кага видела, что при этом это были все те же «Штуки»: медленные, слабобронированные и не блещущие маневренностью. Единственным их преимуществом перед рюсеями была большая бомбовая нагрузка. И если внутренне она таки приняла превосходство 117-ых, то здесь ее рюсеи утрут нос высокомерному интерфейсу! Кага взяла стрелу и натянула тетиву лука. — Давайте, милые, летите. И покажите, чего вы стоите. — Прошептала она, запуская первое звено в воздух. *** Отступившие мессершмиты скрылись в облаках, и теперь казалось, что против глубинных самолетов остались одни только японские истребители. И пусть теперь реппу были одни, ни один из них не повернул назад. Напротив, палубники даже увеличили скорость. Глубинники приближались, и вот хмурое небо расчертили первые трассеры. Реппу вертелись среди тучи врагов, стараясь не подставится под вражеский огонь, к сожалению, не всегда успешно, при этом атакуя зазевавшихся противников. Но даже так, при таком соотношении сил долго им не продержатся… Внезапно из облаков спикировала дюжина мессеров, и, проатаковав на проходе, не сбавляя скорости и не ввязываясь в маневренный бой, истребители вновь скрылись в облаках. А из облаков вынырнула еще одна дюжина… Это был «бум-зум», или «ударил-убежал», тактика, доведенная пилотами Люфтваффе до идеала. Именно для такого стиля боя быстрые и тяжеловооруженные, но слабоманевренные 117-е подходили лучше всего. Двадцати- и тридцатимиллиметровые миненгешоссы при удачном попадании оказывали поистине разрушительный эффект, а довольно большой боекомплект позволял от души поливать врага. Но снаряды авиапушек глубинников били не слабее, а то посильнее. Пусть врагов было больше, и что реппу, что мессершмитам, грозили большие потери, свою миссию они выполняли хорошо: практически вся вражеская авиация была связана боем, что позволяло бомбардировщикам проскочить к цели. *** Ударная группа на всех парах спешила к островам, на которых расположилась Принцесса Гавани со своей свитой. Сейчас девушки, сгруппировавшись вокруг немецкого крейсера, проплывали под кипящем в небе сражением. Они смотрели, как вверху вырисовывался причудливый узор из трассеров и дымовых следов от подбитых самолетов. В эту картину свою небольшую лепту внес и Анштурм, сбив несколько врагов, пытающихся отступить Но все равно, они довольно быстро проскочили тот участок, и вот навстречу им несется Ри-класс в сопровождении двух «креветок». Но что это такое против двух линкоров и двух крейсеров? С угрозой группа покончила, даже не замедлившись, и Анштурм приказал двигаться дальше, хотя сестры Конго уже могли открыть огонь. Острова на горизонте увеличивались в размерах, но они не знали, на каком из них сейчас находилась цель. Впрочем, совсем скоро это было исправлено. В небе над рассредоточившейся ударной группой пророкотало два звена рюсеев, собирающихся обрушить свои, до поры до времени спрятанные в бомбовых отсеках, восьмисоткилограммовые подарки на головы врагов. Еще на подлете бомбардировщики были встречены плотным зенитным огнем двух эскортных крепостей и самой Принцессы. Три рюсея загорелись, и стали стремительно терять высоту, действительно уподобившись падающим звездам. Остальные, пусть и с некоторыми повреждениями, проскочили к островам. Враг оказался до ужаса консервативен, и обосновался на том же острове, что и в прошлые разы. Пилоты рюсеев не замедлили передать это Каге, а та, в свою очередь — остальным. Пока корабли наводили свои орудия, рюсеи заходили на бомбометание, избрав мишенями эскортные крепости. Отбомбившись, палубные бомбардировщики рванули прочь, отчаянно маневрируя среди трассеров. Из двух дюжин самолетов выбралось пятнадцать. Но результат стоил этих жертв. Одна крепость взорвалась сразу, вторую добили первым же залпом Киришима с Харуной. Почва для «Штук», плетущихся позади, была подготовлена. А пока усмирением начавшей яростно отстреливаться Принцессы займутся корабли. *** Отто закрутил очередную гайку, и вытер заливающий глаза пот. Работа, которую ему давал Штурм, была не сложной, но много сил уходило на борьбу с качкой. И на борьбу с паникой. Не смотря на то, что в отсеке не было жарко, капитан уже довольно давно скинул китель и рубашку, работая с голым торсом. Но при этом ленту с Рыцарским Крестом он так и не снял, будто тот придавал ему сил. В самом отсеке теперь можно было более-менее свободно дышать, чего нельзя было сказать про начало работ, когда каждые пять минут Вебер выбегал подышать нормальным воздухом в коридор. Капитан посмотрел на Штурма, который, что-то бормоча себе под нос, копался во внутренностях самого пострадавшего дизеля. Отто вздохнул. Он впервые ощущал себя полностью бесполезным. А задания, что давал ему интерфейс, были скорее, для самоуспокоения капитана, чтобы тот не мучился без дела: поменять разбитые лампы, что, в прочем, при такой качке, оказалось серьезным испытанием, да проверить и подлатать топливопроводы, ведущие к двигателям. Корабль вновь качнуло. Вебер, стиснув зубы, ухватился за трубу. Волнение вновь усилилось, хотя Отто думал, что сильнее оно быть уже просто не может. Впрочем, природа уже который раз за час опровергала его предположения. Вебер зло глянул на дыру от снаряда во внешней обшивке судна, через которую внутрь регулярно заливалась вода от особо высоких волн. Всего два попадания, и такие последствия. Капитан заметил, что корабль медленно, но неотвратимо разворачивает бортом к волнам. И им надо удвоить, а еще лучше утроить усилия, если они хотят спастись. Вернее, приумножать усилия надо было лишь Веберу. Отто смотрел на работающего интерфейса, и поражался, как тот в одиночку выполняет невозможный для человека обьем работ. Конечно, работоспособность Штурма не была панацеей. Он был создан для использования боевых возможностей корабля по-максимуму минимальным экипажем, а в случае необходимости — в одиночку, а вот обслуживанием и ремонтом корабельных систем, по идее, должны были заниматься техники. То есть вместо почти полутора тысяч членов экипажа Штурм для нормального функционирования мог нести всего полторы сотни. За эти полторы сотни — нет, хотя бы за дюжину! — механиков Вебер готов был отдать душу. Но им придется работать вдвоем. — Ну, что там? — Робко поинтересовался капитан. Интерфейс, не отрываясь от работы, пробормотал нечто невразумительное. — А? — Пациент скорее жив, чем мертв. — Штурм был недоволен тем, что его отвлекали, и это отразилось в голосе. — Слышу это уже четвертый раз. — Отто намекнул на дизели, ни один из которых пока не планировал работать. — Но чувствую себя, как в морге. — Ничего, скоро ваше чувство изменится. Надеюсь. — Последнюю фразу крейсер произнес уже про себя. — Надеюсь на вас, Доктор Штурменштейн. — За этими шутками Вебер скрывал свое отчаяние. — Угу. Кстати, доктору нужен ассистент. Подойдите сюда, герр капитан. И прихватите разводной ключ. *** Перестрелка между четырьмя кораблями и глубиной Принцессой все еще продолжалась. Проклятая тварь получила уже не одно и не два попадания, но никак не хотела дохнуть. — Не прекращать огонь! — Воззвал к остальным Анштурм, отправляя во врага еще один залп. И интерфейс готов был поклясться, что он попал, но эффект от этого был незначительный, он лишь еще сильнее разозлил противника, который решил прислать ответку. — Мистштюк! — Выругался интерфейс, когда Принцесса разбила ему один из четырех радаров ПВО. — Я тебе сейчас! В небе показались «Штуки», летевшие на большом расстоянии друг от друга. — Зер гут. — Анштурм злорадно потер руки. — Давай Граф, работай! В сторону бомбардировщиков от острова протянулись первые щупальца трассирующих очередей. И пусть без крепостей огонь был менее плотным, стрелять по медленным и неповоротливым «штукам» было легче, чем по рюсеям. Несколько юнкерсов, превратившись в пылающие факелы, падали в море. А они еще не вышли на бомбометание! — Не давайте ей передышек! — Командовал крейсер. — Фойер! Фойер! Близкие разрывы снарядов сбивали прицел врагу, отчего тот слегка ослабил огонь по штукам. Но не надолго. Первые бомбардировщики уже вошли в пике. Над островом и его окрестностями разнесся вой «иерихонских труб», знаменитых сирен «штук». Принцесса Гавани, видимо, осознав, что предвещал этот адский вой, стреляла из всех стволов по немецким самолетам. Потери среди них были просто чудовищными, но быстро сбить их всех было просто невозможно. На голову исчадию Бездны сыпались тяжелые бомбы. После одного из взрывов огонь с острова стих. Оставшиеся целыми после захода «штуки» возвращались на авианосец. Казалось, это была победа. Но через пару минут рядом с Могами всплеснулась вода. — Да когда ты уже, наконец, сдохнешь?! — Анштурм в сердцах ударил кулаком по переборке. — Внимание всем! Прикончить ее! Четыре корабля дали дружный залп по островку, уже превратившемуся в участок «лунного ландшафта». Затем, после перезарядки они выстрелили еще раз. И еще. После третьего залпа воцарилась тишина, лишь слышались раскаты грома, доносившиеся с севера. Анштурм настороженно смотрел в сторону окутанного дымом островка, ожидая, что оттуда в любой момент вновь полетят снаряды. Одна «штука», отделившись от остальных, вернулась к острову, и заложила над ним пару кругов. — Говорит Граф Цеппелин. — Донеслось по общей частоте. — Подтверждаю уничтожение врага. Повторяю, враг уничтожен! Анштурм, наконец, позволил себе расслабиться. Он подошел к обзорной панели, и увидел, как Харуна и Киришима обнимают Могами, радуясь победе. Интерфейс и сам испытывал некое удовлетворение от выполненной работы. — Хорошая работа, камераден! — По общему каналу провозгласил он. — Но праздновать будем позже. А теперь возвращаемся на базу. — Но… Как же Вебер? — Робко спросила Могами. Интерфейс нахмурился. Этот вопроси мучал и его. Почему капитан молчит? Почему нет сигнала от Штурма? Он повернулся и посмотрел на север, где уже вовсю свирепствовал шторм. Двигаться туда, чтобы провести поиски? Глупая идея. Придется обыскивать слишком большую территорию, а в такую погоду… — Может, он вернулся на базу. А если нет — будем искать его после шторма. Так что пока идем домой! *** Кага, уже собравшая свои самолеты, вновь принявшие вид стрел, смотрела на то, как развернутый против ветра Граф принимает последние «штуки». Самый последний бомбардировщик, поврежденный зенитным огнем, заходил на посадку, отчаянно стараясь держатся ровно. Вот его неубирающееся шасси коснулось палубы, и самолет покатился по ней. Хвостовой крюк, как положено, зацепился за посадочный трос… Но вместо торможения у самолета оторвало хвост прямо позади кабины, и передняя часть, кувыркнувшись, ударилась правым крылом о палубу, крыло сломалось, и затем ее занесло вправо и половина самолета упала в воду… На палубе остался только хвост, зацепившийся за трос, да кусок правого крыла. Кага сочувственно покачала головой. — Чего головой трясем? — Сухо поинтересовался у нее Граф. — Да так, ничего. — Холодно отрезала Кага. Повисла пауза, пока трегер опускал севшие «штуки» в ангар. — Кстати… — Заговорил Цеппелин. Девушка молчала. — Это… Ну… — Интерфейс явно пытался что-то пересилить внутри себя. — Спасибо тебе. Кага ожидала чего угодно, но только не этого. — Что, прости?! — Что слышала. — Процедил Граф. — Спасибо. Если бы не твои реппу, моих мессеров снесли бы очень быстро. — А-а… Это… Всегда пожалуйста! — Усмехнулась все еще растерянная Кага. Чтобы гордый Цеппелин, и кого-то благодарил… Возможно, у него еще была возможность исправится. — Может быть, ты и твои самолеты не так уж и плохи. — Ухмыляясь, добавил Граф. Кага, фыркнула. Высокомерный, как и всегда. Видимо, рановато она понадеялась на его исправление. Девушка отвернулась. Граф же увеличил обороты двигателей. Авианосцы с прикрытием поспешили на встречу с основной группой. *** Соединение уже вошло в «свою» акваторию, но до Гавани было еще довольно далеко. Им пришлось взять южнее, иначе бы они попали под удары свирепствующего шторма. Про капитана никто старался не говорить. Все надеялись на то, что он уже вернулся на базу, что это произошло из-за поломки или какого-то подобного происшествия. Но когда Анштурм вышел на связь с Адмиралом, и доложил, что они скоро прибудут, шеф ответил, что капитан не появлялся и на связь не выходил. После этого все разговоры в соединении затихли, и повисло траурное молчание, которое никто не посмел нарушить до прибытия на базу. Сообщение Адмирала означало лишь одно: немца и его крейсер пожрала буря… *** — Как дела, герр капитан? — Штурм, закончив копаться в своем двигателе, подошел узнать, как обстоят дела у Вебера, которому он доверил второй. Отто отошел в сторону, позволяя интерфейсу осмотреть плоды его трудов. — Ага… Хорошо… Хорошо… — Бубнил Штурм, осматривая дизель. — Нормально… Сойдет… А это еще что такое?! — Он внезапно схватился за голову. — Герр капитан, вы все перепутали! Эту хрень надо было прикрутить сюда, а не эту! Капитан устремил взгляд в пол. — Сейчас исправлю… — Не приближайтесь! — Воскликнул интерфейс. — Быстрее будет, когда я сам все сделаю! Отто, не став спорить, отошел к переборке, держась за трубу топливопровода. Долгие часы работы, как он надеялся, не прошли даром. Правда, большую часть этой работы выполнил Штурм. Теперь осталась только пара мелочей, и тогда можно будет проверить, напрасными ли были их отчаянные труды, или нет. Штурм, быстро исправив косяк Вебера, закончил осмотр двигателя и неопределенно хмыкнул. — Ну, мы сделали все, что смогли. — Пробормотал он. —Пробуем? — Спросил Отто. Штурм, не ответив, повернул вентили подачи топлива, а затем подошел к рычагу запуска дизелей правого борта. Он мог активировать их дистанционно, но решил воспользоваться ручным запуском. Отто же подошел к такому же рычагу, отвечавшему за дизели левого борта. Он взялся за потертую металлическую рукоятку. — Ну? — Неуверенно спросил капитан. — Давай! — Приказал Штурм, дергая свой рычаг. Отто тоже потянул рукоятку вниз. Сначала она пошла туго, но затем опустилась легко и плавно. Сперва ничего не произошло. Потом оба левых дизеля разом дернулись, чихнули, зашипели… А затем мерно затряслись от хода поршней в цилиндрах. Вебер переводил недоверчивый взгляд с рукоятки на дизели и обратно. — Работают… — Облегченно прошептал он. Затем он взорвался неукротимой радостью. — Работают! — Капитан подскочил к Штурму и, ухватив интерфейса за плечи, принялся трясти его. — Слышишь?! Работают! Боже, эти звуки! Это самая прекрасная музыка! — Да! Да! — Штурм сам не скрывал своей радости. — Пошли! Но капитан уже не слышал этого. Он, будто сумасшедший, скакал по машинному отделению, во все горло крича «Работают! Работают!». А интерфейс облокотился на кожух ближайшего двигателя, и, закрыв глаза, щекой прижался к вибрирующей металлической поверхности. «Давайте, крутитесь. — Прошептал он. — Это приказ…» Сердце корабля снова билось, приводя его в движение. *** Вебер, отойдя от приступа неконтролируемой радости, накинул китель и поднялся на мостик: кто-то должен был следить за горизонтом. Штурм остался в машинном отделении, контролируя работу дизелей. Капитану казалось чудом, что им удалось запустить все двигатели. Возможно, судьба, после стольких испытаний, решила дать им поблажку. Конечно, это всего лишь дизели, и быстро на них не поплаваешь, но побороться с бурей и дойти домой вполне возможно. Отто осматривал бушующее море в бинокль. Заметить что-то при таком волнении и в таком тумане было невозможно, но капитан не думал об этом. Они шли, и это было главным. — Три градуса вправо! — Приказал он, посмотрев на компас. Отто знал, что Штурм услышит его команду, даже без селекторной связи. Капитан еще минут пять постояв с биноклем, опустил его. — А знаешь что?! — Внезапно воскликнул он. — Эти глубинные твари сейчас сидят в своих норах, и празднуют нашу гибель! Рановато, поганцы!!! — Он повысил голос, будто стараясь докричаться до врагов. — Рановато!!! Форштевень Штурма рассек очередную волну. *** Шторм прекратился только под утро. Небо было ясным, царил полный штиль. Ничто не указывало на то, что всего несколько часов назад природа показывала тут свою силу. Адмирал, как и обещал интерфейсу линкора, по окончанию шторма отправил поисковую группу. Правда, самого Гёттердеммерунга он, на пару с Нагато, как-то умудрился уговорить остаться. Зато с канмусу добровольцем отправился Анштурм. Поисковая группа, в которой большинство составляли легкие авианосцы, отойдя от базы, запустили самолеты, отправив их прочесывать акваторию, в которой предположительно пропал Вебер. Особых надежд, правда, никто не питал. Все считали эту экспедицию простой формальностью, которая не даст никаких результатов. *** Отто встретил рассвет на мостике, на котором он простоял всю ночь. Глаза его уже болели от постоянного всматривания в морскую даль. Мозг требовал отдыха после такой нервотрепки и бессонной ночи, но капитан решил не расслабляться до самого прибытия на базу. Штурм также не покидал машинного отделения. Первые несколько часов Вебер доставал его вопросами, нормально ли работают дизели, затем, постоянно слыша однообразный ответ «Все хорошо, герр капитан. А если что, я сразу сообщу вам», он успокоился. Капитан вновь поднял бинокль к глазам. Из-за усталости он уже плохо видел, что творилось на горизонте, и продолжал наблюдение только для того, чтобы заняться хоть чем-то. Внезапно Штурм вызвал его по селекторной связи. — Герр капитан! Радары засекли самолет! Идет с востока, прямо на нас! Войдет в зону действия ПВО через семнадцать минут! — Наши? — Не знаю, герр капитан. По идее, мы уже должны находиться в наших водах, но мало ли… — Ты прав. Готовься к бою. На всякий случай. — Яволь. Капитан вновь прилип к биноклю, осматривая то направление. Ничего. Небо было ясным, но он ничего не видел. — Вижу! — Раздался из динамика возглас Штурма. — Наши! — Уверен? Я ничего не вижу! — Самолет запустила одна из девчушек! Для вас он слишком мелкий. — Понял. — Облегченно вздохнул Отто. — Наши. Слава Богу… *** Шохо, получив доклад от своего пилота, сразу не поняла, что ей сказали. Феечка повторила. Девушка быстро включила общую связь. — Нашелся! — Возбужденно закричала Шохо. — Нашелся! В эфире сразу поднялся гам. — Квадрат два! Направляется в сторону Гавани! — Продолжила она. — Доложи Адмиралу! — Прорвался сквозь эту какофонию в эфире голос Чиёды. — Сейчас! — Улыбаясь, ответила Хошо. *** Штурм, с эскортом канмусу, отправленных на поиски, и Анштурма, вошел в Акваторию Гавани. На пирсе собралась небольшая толпа тех, кто собрался поглазеть на возвращение пропавшего крейсера. Среди них были и Адмирал с Нагато. Еще тогда, когда крейсер только подплывал к причалу, они отметили и две дыры в правом борту, и раздолбанную антенную решетку, и пятно копоти на барабете одной из кормовых башен, которая застыла, развернув стволы на правый борт. Адмирал краем уха услышал, как где-то в толпе застонала Акаши. Видно было, что крейсер вернулся не с прогулочного круиза. К причалившему кораблю быстро подвели трап. Первым на берег сошел Штурм. Интерфейс держался довольно бодро, даже изображал какое-то подобие улыбки. А затем на трап ступил Вебер. Адмирал аж присвистнул. В показавшемся человеке трудно было узнать аккуратного немца. Одежда, покрытая пятнами от машинного масла. Руки черные, будто пропитаны мазутом. На лице тоже виднелись следы смазки. Растрепанные волосы, в которых прибавилось седины, красные глаза и темные круги под ними… И все это сдобрено запахом солярки, который адмирал почувствовал еще тогда, когда Вебер прошел только половину трапа. Едва Отто сошел на землю, он услышал крик «Хайль!». Оглянувшись в ту сторону, он увидел, что это его верные подчиненные приветствуют своего «воскресшего» командира, вскинув руки в его направлении. Остальные присутствующие просто смотрели на происходящее, негромко обмениваясь мнениями. Капитан хотел было уже идти к себе, но увидел, как Адмирал знаками приказывает проследовать за ним. И как бы Отто не хотел идти отчитываться, он проследовал за шефом. Штурм же остался у трапа, где его окружили Нагато и остальные интерфейсы, засыпавшие его градом вопросов. *** — Я закрывал глаза на многие ваши безрассудные выходки, Вебер! Но вот это уже не лезет ни в какие ворота! — Адмирал раздраженно стукнул кулаком по столу. — Вы повели себя безответственно! Вы были на волосок от смерти! Просто чудо, что вы добрались сюда! На самом деле, Адмирал слегка переигрывал: он был рад, что странный немец остался жив. Но, все-таки, небольшая взбучка в профилактических целях не будет лишней. — Задание выполнено. — Устало бросил Отто. Спорить с Адмиралом не хотелось: все силы и нервы пожрали последние события. Да и вообще, не хотелось ничего, кроме одной вещи: плюхнуться на кровать в своей комнате, и погрузиться в сон. И его не пугали ни обрывочные видения, ни «глаза дьявола». Ему просто хотелось отдохнуть. А вести дискуссию на тему «кто виноват и что делать?» можно и завтра. — Да, выполнено! — Взвился Адмирал. — Но опять же, вам просто повезло! Повезло! Поймите, что если вы каждый раз будете вот так вот ходить по краю, то рано или поздно оступитесь! — Задание выполнено. — Медленно и отчетливо повторил немец. — Я вернулся живым. Что вас не устраивает? — И капитан решил ретироваться, воспользовавшись тем, что Адмирал буквально оторопел от такой наглости. — А теперь разрешите откланяться. С этими словами Вебер козырнул, и, развернувшись, быстрым шагом покинул кабинет, оставив после себя лишь рассерженное начальство и запах дизельного топлива.