И год назад все было по-другому. И ты скучаешь, скучаешь. Скучаешь по тому времени. По тем людям. И даже если сейчас они рядом, они уже не те. Они уже чужие.
- Итак, прошло полтора часа отборов. У нас есть: нервная Люси, спящая Джувия, весёлый Стинг, обиженная Шерри и я - Нацу Драгнил. Что же будет дальше? Оставайтесь с нами и все узнаете, - Нацу подмигнул в камеру своего IPhone и положил его на стол. - Драгнил, я сейчас запущу в тебя чем-то, - Люси начала что-то искать, чем можно было бы пульнуть в достающего бывшего парня. Её взгляд наткнулся на бутылку. - Бутылка. Голова. Боль. БГБ - вот что тебя ждёт, - она ухмыльнулась, держа ёмкость с водой в руке. Парень ойкнул и попытался спрятаться хотя бы за Шерри. Стинг стал угорать уже в открытую. А дело вот в чем... Первые десять номеров прошли, мягко сказать - неудачно. Три человека пели. Не в музыку, без слуха и голоса. Да они даже не пели, а орали. Потом шли танцоры. Ох, как же Нацу тут посмеялся. Сам он увлекается современной культурой. И вот, когда он увидел, как парень под крамп пытался танцевать хаус, а потом и денсхолл (напомним, что это был парень), у него начался дергаться глаз. Про других мастеров танца - я промолчу. А десятым был человек, который пытался рассказывать анекдоты. Кто смотрел "Головоломку", вспомните, пожалуйста, Печаль. Вот именно таким голосом он пытался шутить. Тут нервы сдали у Люси. Минут пятнадцать она доказывала, что он не умеет шутить. И единственным его ответом был вопрос "Почему? Вам не нравится, как я шучу?" Тут может встать вопрос: На что была обиженна Шерри? А просто, когда Люси уже сорвалась на горе-шутника, она произнесла очень эпичную фразу. "Да даже, когда Шерри говорит, можно посмеяться. Понимаете, над ее тупостью - я могу смеяться больше, чем над вами!" Но вернемся к нашим студентам. - Ладно, что у нас дальше? - Эльза Скарлетт. Читает отрывок из книги, - прочитал Стинг. Он уже более-менее отошёл, поэтому мог говорить вменяемо. - Шерри, хватит дуться, позови Эльзу, - попыталась ласково и спокойно сказать блондинка. Шерри встала и вышла за двери, вскоре в зал вошли две девушки. Эльза мило улыбнулась парням и Люси. С Шерри она не была знакома лично. Оставив свои вещи на стульчике, она прошла в середину, относительно небольшой, сцены и начала читать отрывок. - Мы недавно поженились, - медленно начала девушка. - Ещё ходили по улице и держались за руки, даже если в магазин шли. Всегда вдвоём. Я говорила ему: «Я тебя очень люблю», - она мягко улыбнулась. - Я ещё не знала, как я его любила… - улыбка спала с ее лица. - Мы жили в общежитии пожарной части, где он служил. И тут среди ночи. какой-то шум — на Чернобыльской АЭС пожар. Уехали они без брезентовых костюмов: как были в одних рубашках, так и уехали, - когда она говорила про одежду, она прямо показывала на себе. - Их не предупредили. Вызвали на обыкновенный пожар… - в ее словах была заметна горечь. - А теперь — клиника острой лучевой болезни... После операции по пересадке костного мозга мой Вася лежал уже не в больничной палате, а в специальной барокамере, за прозрачной плёнкой, куда заходить не разрешалось, поскольку уровень радиации был очень высокий. Там такие специальные приспособления есть, чтобы, не заходя под плёнку, вводить уколы, ставить катетер… Но всё на липучках, на замочках, и я научилась ими пользоваться: открывать и пробираться к нему, - девушка сильно жестикулировала руками, что позволяло лучше представлять картину. - Ему стало так плохо, что я уже не могла отойти ни на минуту. Звал меня постоянно. Звал и звал… - промолвила она почти шепотом. - Другие барокамеры, где лежали Васины сослуживцы, тоже получившие большую дозу облучения, обслуживали солдаты, потому что штатные санитары отказывались, требуя защитной одежды. А я своему Васе всё хотела делать сама… Потом кожа начала трескаться на его руках, ногах, всё тело покрылось волдырями. Когда он ворочал головой, на подушке оставались клочья волос. А всё такое родное. Любимое… - Эльза посмотрела вниз и улыбнулась, будто вспоминая это. - Я пыталась шутить: «Даже удобно: не надо носить расчёску». Если бы я могла выдержать физически, то я все двадцать четыре часа не ушла бы от него и сидела рядышком. Потому что, верите ли, мне каждую минутку, которую я пропустила - было жалко… И я готова была сделать всё, чтобы он только не думал о смерти… И о том не думал, что болезнь его ужасная и я его боюсь. Помню обрывок какого-то разговора, кто-то увещевает: "Вы должны не забывать: перед вами уже не муж, не любимый человек, а радиоактивный объект с высокой плотностью заражения. Вы же не самоубийца. Возьмите себя в руки", - серьёзным голосом сказала Эльза. - А я как умалишённая: — Я его люблю! Я его люблю! Он спал, а я шептала: «Я тебя люблю!» - прошептала девушка. - Шла по больничному двору: «Я тебя люблю!» - уже громче. - Несла судно: «Я тебя люблю!» О том, что ночую у него в барокамере, никто из врачей не знал. Не догадывался, - она выдохнула. - Пускали меня медсёстры. Первое время тоже уговаривали: "Ты — молодая. Что ты надумала? Сгорите вместе". А я, как собачка, бегала за ними, стояла часами под дверью, просила - умоляла. И тогда они: "Чёрт с тобой! Ты – ненормальная!", - не своим голосом сказала Скарлетт. - А мне было всё равно - я его любила и ничего не боялась. Утром, перед восьмью часами, когда начинался врачебный обход, показывали мне через плёнку: «Беги!» На час сбегаю в гостиницу. А с девяти утра до девяти вечера у меня пропуск. Ноги мои посинели до колен, распухли, настолько я уставала, - с тяжестью в голосе произнесла она. - Но моя душа, - с новыми силами начала Эльза, - была крепче тела… Моя любовь… - она не договорила. - Понимаю, о смерти люди не хотят слушать. О страшном… Но я вам рассказала о любви… Как я любила... И люблю… А когда есть такая любовь - нет страха, нет усталости, нет сомнений, нет препятствий, - закончила Эльза. Первые десять секунд - в зале стояла тишина, затем, со слезами на глазах, встала Люси и захлопала. За ней поднялись и остальные. Минуту зал не сохранял тишины. - Можешь даже не спрашивать, ты выступаешь, - сказала Люси и выбежала за дверь. Она убежала на пятый этаж. Там пусто и одиноко. Блондинка остановилась и упала на пол, начав плакать еще сильнее. Во время рассказа Эльзы, она узнала себя в образе главной героини. Она готова была так же идти на все и жертвовать всем ради Нацу. Она готова умереть за него, но... Теперь - ей не за кого умирать, у нее нет больше человека, о котором нужно было бы заботиться. Понимая это, девушка начала плакать с новыми силами. - Господи, почему мне так не везет? - в пустоты прошептала Люси. - Сначала, у меня умерла мама, меня отправили в другую семью, брата не видела лет пять. А теперь еще и Нацу... Я же люблю его... Люблю! - закричала она и заревела с новыми силами. - У нас же все шло хорошо, ну период такой. Я же старалась, делала все для него, а теперь... Парень, который побежал за ней, осел на пол. Он понимал, что все испортил. Но ничего было уже не изменить. Хотя... - Люси, я тут, - сказал Нацу, который подошёл к девушке и присел рядом с ней. - Уйди, - прошептала Люси. - Что? - Исчезни, - с такой же настойчивостью сказала Хартфелия. - Вообще-то, я пришел за тобой. Могла бы сказать спасибо, - хмыкнул в ответ Нацу. - За что? Тебя никто не звал. Никто не нуждается в твоей помощи, Драгнил. - Ну да, по тебе-то, - он прошелся по ней взглядом, - заметно. - Это ты со мной сделал. И спасибо за это - я говорить не намерена. Твой глупый поступок сделал лишь хуже. И тебе, и мне. И не отрицай. Ты испугался ответственности. Я стала требовать от тебя чего-то. Тебе, всего на всего - стало страшно. И все. Ты жалок для меня, Нацу Драгнил. Ты опустился в моих глазах. Ты оставил человека одного, оборвав ему все пути жизни. Молодец, можешь гордиться этим, но, - она встала и посмотрела ему в глаза, - ты мне омерзителен. Девушка вышла из комнаты, спустилась на второй этаж в дамскую комнату, умылась холодной водой, вытерлась сухими одноразовыми салфетками и пошла в актовый зал. После нее в зал зашел Нацу. Его рука была в крови, точнее не рука, а кисть. Видимо, он с психу ударил кулаком по стене. Вот и итог. - Что же, думаю, на сегодня хватит. Остальное на завтра. Стинг, иди в библиотеку, пожалуйста, - сказала блондинка и, взяв свои вещи, ушла. - Что-то случилось? - осторожно попытался узнать у друга хоть что-то Евклиф. - Спроси у этой больной дуры, - дерзко ответил парень. - Ну, я бы еще поспорила, кто из вас больше больной. Не она стены ломает, когда не в настроении, - подметила Джувия и так же ушла. - Все бабы - дуры! - А в этом ты не прав, - заметил Стинг и, похлопав его по плечу, ушел. - Может быть и ты мне хочешь что-то сказать? - с нескрываемой яростью парень обратил внимание на Шерри. - Нет, - она подождала его и они вместе вышли из зала.***
Парень нервно оборачивался из стороны в сторону. Он ждал Люси уже около двадцати минут, а ее все не было. И вот к нему подошли, только это была не Люси. Нет, это был старичек маленького роста, с седыми волосами и странной яркой шапкой на голове. - Ну что ж, ты готов стать одним из нас? Ты подумал? - с искренней улыбкой спросил Мастер. - Я подумал и решил, что готов. Только, кто будет мне все объяснять? - Я выбрал для тебя лучшего наставника. Она тебе все расскажет. - Она? Девушка что-ли? - с брезгливостью спросил Стинг. - Поверь, о таком наставнике мечтает каждый. Она сильнейшая из всех нас. Она последняя из Круга, единственная избранная, а в добавок половина Вселенной Силы, которая отвечает за Добро, а еще она... - Мастер, ну хватит меня расписывать, а то он меня испугается, - сказала девушка. - Люси? - Неожиданно, правда? - она улыбнулась и протянула ему руку. Парень взял ее за руку и они вместе вышли из библиотеки.