С праздником!

Небо возле Коллегии переливалось всеми цветами радуги. Мелькали то зеленые лучи, то розоватые всполохи, то желтоватые звезды. Все пространство вокруг заполнил странный гул, как будто исходящий от десятков двемерских механизмов, только звучавший несколько иначе. Довольно впечатлительные местные жители и стражники, и так обходившие Коллегию стороной, теперь даже не смотрели на нее. Зажав уши руками, все население небольшого городка спешно уходило в ближайший лес, кто-то уезжал к родственникам, а те, кто боялся замерзнуть в лесу и не имели родичей в ближайших городах, столпились возле дома ярла, требуя прекратить шум. Оставив свою тощую лошадь возле конюшен города, по единственной улице прошел Довакин-данмер. Довольно худой по сравнению с нордами, он, тем не менее, вызывал у них уважение, так как все-таки победил Алдуина. Больше подвигов за эльфом не числилось. Ну, подумаешь, убивает драконов вот уже несколько лет, и что? «Тоже мне подвиг, вон каждый стражник их штабелями укладывает» — скажет вам любой ребенок. Тем более, за этим самым данмером закрепилась нехорошая слава убийцы куриц и вора помидорок. Он огляделся, и, быстро найдя причину беспокойства населения, направился быстрыми шагами в Коллегию. С трудом отворив тяжелые ворота, Довакин медленно и осторожно вошел внутрь, держа руку возле рукояти меча, дабы отразить неожиданную атаку. Но увидел он не стадо мамонтов, и не толпу драугров, нет. Все было гораздо хуже. Чуть подвыпившие члены Коллегии Винтерхолда дружно горланили песни. Язык у многих заплетался, и часть слов была попросту непонятна. Око Магнуса светилось разными цветами и освещало пространство вокруг себя множеством бликов. — Вы что тут устроили? — вполне логичный вопрос потонул в потоке шума, — Я вас спрашиваю! — тут Довакин повысил голос, почти переходя на ту’ум. Стекла в окнах треснули, а по залу пронесся нехилый такой ветерочек, сметая все на своем пути. Приложи данмер чуть больше силы, разрушения были бы более существенными, а человеческих жертв было бы не избежать. Наступила тишина. К Довакину виляющей походкой подошел Толфдир. — Присоединя-я-йсь, к нам, ик. Будет ве-е-село, — старик щенячьим взглядом посмотрел на эльфа. Данмер злобно прищурился, так, что его и без того красные глаза налились кровью. Его губы изогнулись в неком подобии усмешки, а длинные тонкие уши начали слегка подрагивать, с потрохами выдавая злобу. — Нет. Заканчивайте тут свой балаган! — прошипел он голосом не терпящим возражений. Толпа заметно погрустнела. Как заметил Довакин, тут были не только ученики и учителя Коллегии. Вон, возле Ока Магнуса сидит молодой мужчина со шрамом на скуле и короткими черными волосами, закутанный в не менее черную робу. На его поясе отчетливо виднелся череп, причем человеческий. Некромант. Довакин поежился, он до дрожи в коленях боялся нечисти. Скелеты, мирно бродящие по подземельям и руинам, сверкая пустыми глазницами и скрипя постоянно открывающимися ртами, вызывали в доблестном победителе Алдуина самые нехорошие ассоциации. Вот-вот развернется и кинется атаковать, не чувствуя ни страха, ни боли. Данмер вздрогнул, когда на его плечо легла чья-то тяжелая рука. Он поспешно оглянулся, и увидел Анкано, который недобро оскалился и отхлебнул из уже откупоренной бутылки. Улыбающийся Анкано был явно не тем, кого ожидал увидеть Довакин. Рука талморца медленно сползла с плеча и совершенно неожиданным образом оказалась на талии данмера.  — Ты чего один? — горячее дыхание прямо возле уха, — Может, прогуляемся до моей комнаты, тут недалеко. А, красавчик? Довакин нервно сглотнул. — Что, прости? — дрожащий голос и попытка отодвинуться. Сильные руки крепко прижали его к мускулистому телу, не давая возможности пошевелиться. В следующее мгновение его уже тащили через весь зал, расталкивая толпу, к выходу. — Так и знал! — отчаянный крик, — Все талморцы п*дарасы! — грубый толчок прямо в живот. Довакин, воспользовавшись замешательством альтмера, поспешно выбежал из Коллегии и скрылся в неизвестном направлении. Анкано, улыбающийся словно каджит, напившийся ску’умы, в тишине подошел к Толфдиру, легко маневрируя между магами. Сказать, что старик находился в шоке — значит, ничего не сказать. — Я же говорил, что от него избавлюсь, — эльф подошел ближе, — С тебя бутылка меда. Толфдир чуть слышно вздохнул, и тут же продолжил: — Довакина нет — праздник продолжается!