Дождь начинается

— Ты не советовался со мной, — повторила еще раз Рико, убирая настойчивые руки Киеши от своей талии. — Я этого не приемлю, Теппей. Никогда. — О чем ты, любовь моя? — пропел тот, глядя в ее красивые глаза. — Все наши планы — твоя работа, я только раб своих чувств и исполняю все, что ты говоришь. Он был раздражен и утомлен — дождавшись отъезда Хьюги из дома, он вернулся, чтобы навестить Рико, но получил от нее отпор. Ему очень сильно было нужно ее тепло сейчас, в тот момент, когда все могло пойти прахом — но Рико была холодно и сердита, и Киеши это разозлило. Какого черта она себе позволяет? Она всего лишь женщина! — Я не давала команды устранить Тецую… — сказала она. — Момои не будет с нами сотрудничать. Она пришла ко мне сюда, чтобы спасти Аомине и Куроко. Чем мы теперь переманим ее на нашу сторону, а? Ты подумал? — Куроко погиб не по нашей вине… — рассердился Киеши. — К тому же он остался жив во время того взрыва. И ты не была бы против, если бы он пострадал тогда. Что же сейчас? Передумала? — с издевкой спросил он. — Мама! — услышали они оба из-за двери. Дети Рико — ее сын и дочь, пяти и восьми лет, держась за руки, пришли попрощаться с матерью — уезжали в школу. Старшая Юми, вежливо кивнула Киеши, поправив очки — копия отца. Сын осторожно спрятался за спину сестры, он Киеши побаивался, наверное, детская интуиция не обманывала его. — Мои славные, — сказала Рико, оттолкнув от себя Киеши. — Юми, Акихито! Она с нежностью обняла детей, бросая гневные взгляды на Киеши. Тот сделал вид, что не заметил их. Какая ему разница, что в доме были дети… Рико сама выбрала его. Однажды ей все равно придется предать свое материнство — так же как и ему придется предать Хьюгу. — Мы вернемся после уроков, — сказала девочка, бросая осторожный взгляд на Киеши — и тот понял, она догадывается, кто здесь главная угроза ее счастливому семейному детству. — Я приготовлю ужин к вашему приходу, — нежно сказала мать. — Берегите друг друга! Дети вышли из комнаты — вдалеке скрипнули седзе. Дом остывал от топота маленьких ножек. Киеши подошел к Рико и обнял ее за талию. — Хочу тебя, — признался он. — Не отталкивай меня из-за того, что Куроко разбился по собственной глупости. — Дело не в Куроко, — прошептала Рико, закрывая лицо руками. — Не будь так глуп, Теппей. Она повернулась к нему, ее губы коснулись его губ, приоткрылись, впуская его язык. Рико всегда целовала его горячо и отчаянно — не так, как законного мужа, который больше всего ценил в Рико целомудренность и терпение. Ее пальцы впились в его шею, дыхание опаляло лицо. Киеши легко поднял ее за бедра, сажая на стол. Пальцы легко раздвинули нежные створки, проникли внутрь — все, как она и любила. Легко застонав, Рико подтянулась на его плечах, осторожно закусила губу, но тут же обвила руками его плечи. — Не пытайся меня обойти, Теппей, — сказала она. — Иначе я убью тебя. Мои чувства к тебе слишком сильны, чтобы я простила тебе предательство. Отныне и впредь, слышишь? Отныне… — И впредь, — легко согласился он, погружаясь в нее. — Но я мужчина, Рико-сан. И останусь им, даже если ты лишишь меня гордости. Постарайся не делать из меня идиота. Хотя бы тогда, когда признаешься мне в любви… — Я не делаю из тебя идиота… — усмехнулась Рико, — Из тебя — нет, — уточнила она. — Но мне нужно имя того, кто устранил Тецу-куна. Он должен был жить покамест. Он был мне нужен. И тебе. И Момои. — Это да… — повторил за ней Киеши. — Он был мне нужен… — его взгляд затуманился, Рико застонала, потому что он стащил ее со стола на пушистый коврик. Крохотная камера, незамеченная любовниками бесстрастно сигналила красным огоньком из зарослей бамбука в плетенной вазе. *** Тецуя осторожно выпрямил спину — и со вздохом посмотрел на свое отражение в зеркале. Он презирал себя за слабость. Наряды Эрик-куна были ему велики — тот был выше на пару сантиметров и в плечах шире. Кроме того он, наверняка, умел их носить. Эти модные рубашки с жабо, красивые свитшоты — в них Куроко казался самому себе напыщенным пижоном. Лео Мибучи явно был того же мнения, заставляя подопечного мерить новые наряды, он хмурился и вздыхал без перерывов. — Послушай, — выдал он, теряя терпение. — Я все понимаю, но почему ты не можешь хотя бы раз улыбнуться, попробовать как-нибудь вжиться в роль. Ты похож на ребенка, которому купили костюм на вырост. — У меня не получается… — мирно сказал Куроко, — Я не знаю, как носить такое. Я никогда такое не носил. — Ты ошибаешься, — устало напомнил ему Лео. — Ты носишь такое каждый день. А твое настроение — результат твоего переутомления. Ты устал и взял перерыв в работе. Но он кончается, Эрик-кун. Пей свой кофе, надень лицо помилее и вперед. Завтра у тебя большой день. Куроко кивнул, поправив рукава джинсовой рубашки, натянул улыбку. Ему сделали стрижку и покрасили волосы, в ухе красовалась сережка. Внешне он был до безумия похож на того самого Эрика — с афиш и видеороликов. Но он был его копией, жалкой пародией. Энергии и амбиций не было. Как и жизни в нем. Он посмотрел на Лео и прочел презрение в его взгляде. — Простите, — сказал Куроко, — Вы ненавидите меня. Видит бог, я сам себя ненавижу. — Я ненавижу тебя, — подтвердил Лео. — У меня есть на это право. Ты убил того, кого я любил. И безо всякой грязи или пошлости. Он был мне младшим братом, сыном, другом. У него были недостатки, но он был хорошим человеком. Добрым. Упорным. Веселым. Мы с ним пережили те моменты, когда у нас не было ничего — но он всегда был на плаву. Он брался за любую работу, лишь бы вытянуть свой бизнес, лишь бы помочь мне. И я подставлял свою щеку и задницу любому, кто мог помочь Эрику. Мы работали с ним. А с тобой я работать не желаю. Он вздохнул, налил в стакан воды и выпил. Плечи его дрожали. Куроко опустил взгляд. Он считал, что заслужил все, что ему пытался высказать Лео. — Я знаю, что я виноват… — сказал он. — Я не хотел такого варианта. Но я хотел жить. И смерть Эрик-куна на моей совести. — И раз ты понимаешь это, — подхватил Лео, — Будь добр неси хотя бы его имя с честью. У него есть поклонники, фанаты, понимаешь? Они хотят видеть его красивым и счастливым. У него есть мать. Она живет в Нагойе. У него есть друзья, немного, но они есть. И ты будешь играть его роль достойно… — Лео вплотную подошел к Куроко. — Ты будешь, — повторил он уверенно. — Да, — кивнул Куроко. — Даю слово.