Дождь начинается

Тем вечером, когда ситуация в городе накалилась, к нему приехали сами люди Ниджимуры. Акаши встретил их в домашнем – он был ранен, шальная пуль попала в плечо, Мидорима, у которого был диплом врача, сам вытащил ее, не преминув напомнить о долге. Жена Акаши торопливо закрылась в дальней комнате – проводив ее взглядом, правая рука Ниджимуры Хайзаки заговорил первым. - Акаши-сан, - сказал он. – Мы хотим, чтобы вы взяли власть в свои руки. И отказ мы не примем. - О чем вы? – Акаши закурил, выдыхая клубочки дыма. – Мне прямо сейчас сказать аники, что вы решили провернуть за его спиной? Ваши тела сегодня же будут на дне залива, ребята, и не я буду виновен в этом. - Нет, Акаши-сан, - Хайзаки сплюнул зло, - Мы хотим спасти аники… Он опустил взгляд вниз – и Акаши услышал отчетливо, как его жена вышла из дома. Ребенок в дальней комнате заплакал – и он понял, что у него больше нет семьи. Она слышала, что предложили ее мужу, и поняла, что больше не хочет жить в вечном страхе за себя и свою жизнь. - Все в порядке, - сказал Акаши, - Ниджимура-сан не уйдет сам с поста, а сил продолжать у него больше нет, так? Вы это хотите сказать? Вперед головы прыгаете, парни… Разве в разгар войны так должны вести себя люди аники? - И так тоже, - добавил кто-то из-за спины. Акаши обернулся. Куроко стоял перед ним и улыбался. На его руках спал маленький сын Акаши, у которого теперь не было матери. Он спокойно сел рядом. Во взгляде его на дне плескалось что-то особенное, что-то, что Акаши никогда не видел раньше. - Люди аники должны думать об аники, в первую очередь, - сказал он. – Это я, - подчеркнул Курок, - Я посоветовал обратиться к вам. Ниджимура-сан устал. А у вас, Акаши-сан, есть силы повести семью. Он улыбнулся, поглаживая ребенка по щеке. Акаши взял сына из его рук – и тот потянулся к Куроко снова. - Я в вас верю… - добавил он. На следующий день было объявлено, что кумите уходит со своего поста. Место нового главы семьи занял Акаши, глава доосинкай. Возмущенный Мидорима попытался оспорить это решение, но проиграл. Аомине, Мурасакибара и Кисе поддержали Акаши. А Куроко тем же вечером переехал в дом к Акаши. И остался там. Акаши знал, что он сам придет к нему ночью. Его жену задержали на границу, когда она пыталась покинуть Токио. У нее был любовник, так оказалось. Она была несчастна все это время, так оказалось. Акаши не стал выяснять, что сделали с ней его ребята. Сын, маленький испуганный мальчик, остался в его доме. Куроко сам вызвался ухаживать за ребенком – Акаши протестовать не стал. Тихий и спокойный Куроко удовлетворял его полностью. - Я в вас верю, кумите, - говорил он по ночам, когда они оставались наедине. Акаши брал его и удивлялся, насколько опытным и гибким был Куроко. В постели он не знал усталости, всегда был страстен и в меру стыдлив. Он напоминал Акаши девушку, его первую девушку, еще в школе, с которой у него все было впервые. И чувствовался в этом тихом незаметном парне тот самый стержень, та самая начинка. Он был чертовски умен и прозорлив. И он сам пришел к Акаши. Ему оставалось только принять или оттолкнуть его. Акаши выбрал первое. - Ты спал с Аомине? – спросил он однажды. Куроко сидел на краю постели, нагой и беззащитный, взъерошенные волосы, спутанный взгляд. - Да, - просто и беззаботно ответил он. - Шлюха, - сплюнул новый кумите. – Маленькая грязная шлюха. - Вы сами направили меня к нему, - пожал тот плечами. – Аомине-кун берет себе все, что хочет. А хочет он почти все. Он как акула. Прожорлив. - И потому он зовет тебя по имени? - Вас тоже звал бы, - равнодушно отозвался Куроко, - Но пока не может. Рисковать не хочется. Вы сильный, кумите. И безжалостный. - А с Кисе? – спросил вдруг Акаши, - Хотя можешь и не отвечать… - Не судите меня строго, - попросил Куроко. Он прижался к Акаши и заглянул тому в глаза. Взгляд его не был полон любви или преклонения – но не было в нем и страха. Это было впервые, когда на Акаши смотрели без страха. Он поцеловал Куроко – и выпустил. - Однажды ты меня покинешь, - сказал он, - Но помни, что я убью тебя, если ты изменишь мне, пока ты в семье. - Обещаю помнить, - улыбнулся Куроко. – Но помните и вы, Акаши-сан, что я не ваша вещь и не игрушка… Акаши запомнил. Через год во время стычки с новой семьей, которая прочно обосновалась в городе, Куроко пропал. И всплыл снова. Уже в рядах этой семьи. Рядом с новым кумите Хьюгой и его лучшим вакагасира – Кагами Тайгой. *** - Так вот кто вчера отметелил моих людей, - Мидорима подошел к Акаши незаметно со спины. – Аники… Что же вы здесь в костюме и с подарком, в не вчера с оружием и… - Заткнись, а, - Аомине, зевая, сел рядом. – Если твои ребятки получили на орехи, значит, сами виноваты. Мои не получают. И мой район всегда мой и ничей больше. - Аомине-саааааан, - Такао, осклабясь, положил ему руку на плечо, - В последнее время вы так много говорите… Наверное, стоит направить вашу энергию в иное русло… Например, в охрану рубежей? Может, в высылку? - Сладенький ты мой мальчик… - первая красавица семьи, молочная сестра Аомине, Момои, чьи юбки были самыми короткими среди всех присутствующих, легко отбросила руку Такао. – Не грузи Дай-чана. Он вчера вскрыл пару таких вот ребят. Просто. Чтобы посмотреть содержание. А твое содержание… - Успокойтесь, - Маюзуми приложил палец к губам. – Кумите Хьюга говорит. А мы сейчас в его доме. Поговорите, когда покинем дома. Благодарно посмотрев на Маюзуми, Акаши снова посмотрел на Куроко. Тот поймал его взгляд и улыбнулся. - Маленькая шлюха, - выдохнул Акаши. - Аомине, Мидорима, - негромко сказал он. – Потом жду вас у себя. Саке и закуски готовы. Пора бы принять кое-какие решения…