Дружба на все времена

Лили и Римус сидели на трибунах поля для квиддича, прикрываясь маленьким чёрным зонтом от порывов ветра. Римус выглядел совсем плохо: осунулся, тёмные круги под глазами, болезненно-бледная кожа и губы… Зато как всегда аккуратен. Лили украдкой рассматривала приятеля, и с каждым таким взглядом, становилось всё тревожнее. Внезапный сильный порыв ветра, и Римус, чертыхнувшись, упустил зонтик. Ему пришлось призвать его заклинанием. – Он, наверное, сошёл с ума. В такую погоду их сдует в запретный лес, – Люпин покачал головой. Лили только глубже закуталась в мантию. Над полем туда-сюда сновали маленькие фигурки на метлах. Даже издали можно было рассмотреть недовольные лица всей команды. – Слушай, Римус, у тебя все хорошо? – спросила Лили, оторвав взгляд от фигуры Марлин. – Да, вполне, – ответил парень. Лили едва заметно качнула головой, рассматривая приятеля. Она не собиралась отступать: – Извини, но выглядишь ты не очень… Римус тихонько засмеялся, чего она никак не ожидала. Парень внимательно смотрел на неё, от чего она немного смутилась, но взгляда не отвела. На долю секунды она заметила оттенок страха на его лице. Наверное, показалось. – Нет, Лилс, всё как всегда. Просто немного устал, – Римус отвернулся, снова уставившись на поле. Они сидели молча ещё некоторое время, наблюдая за игроками. Команда играла замечательно: сразу после каникул Джеймс взялся за них с таким рвением, что те взвыли. Зато сейчас капитан пожинал плоды своих стараний: отточенные движения, каждый находился на своём месте и точно знал, что делать. Лили, сама того не замечая, следила за капитаном. Он был великолепен: небрежные, и в то же время изящные движения. Она прищурилась, стараясь лучше рассмотреть Джеймса. За лето его фигура поменялась: он заметно вытянулся, плечи стали шире, фигура массивнее... Ему невероятно шло. Эванс невольно вздохнула и закусила губу. Краем глаза она заметила любопытный взгляд Римуса. Опомнившись, девушка отвернулась и притворилась, что увлечена игрой подруги. И что это с ней, в самом деле?.. Поттер же, совсем не желал убираться из её мыслей. Так хотелось расспросить Римуса о нём, а особенно о Коит. Джеймс казался счастливым рядом с ней, но Лили это совсем не радовало. Скорее всего, она не успела смириться с потерей настолько верного поклонника. Нет, Поттер как обычно вызывал волну отвращения: напыщенный наглый выпендрёжник – вот он кто! А Мари Коит совсем не казалась приятной, хотя до встречи в поезде она пересекалась с ней всего пару раз. – Кажется, он хорошо справляется, – заметил Римус, вырывая девушку из мыслей. – Что?.. Да, великолепно. Они ещё никогда не играли так хорошо, – честно ответила Лили. – Джеймсу не зря дали значок капитана, – отметил Римус. – Он так напряжён в последнее время, наверное, из-за предстоящей игры. Лили пожала плечами. Римус отвернулся от неё, наблюдая за другом. – На нём большая ответственность… – Да, наверное, Дамблдор знал, что делает, – девушка пожала плечами и, после непродолжительного молчания добавила: – Главное, его не сделали старостой. Вот было бы смешно, – хмыкнула она, отвлекая Римуса от поля. Он тоже улыбнулся, кивая. Прежде, чем смогла остановиться, она выпалила: – Слушай, как тебе Коит? Люпин молчал, а Эванс уже готова была удавить себя за вопрос. Какое ей вообще дело? – Она веселая и милая. Главное, чтобы Джеймсу нравилась, правда? – Римус снова улыбнулся, а Лили поспешила отвернуться. И с чего вдруг она спросила? Теперь он обязательно подумает, что.… А впрочем, неважно. Она чувствовала, как жар подступил к лицу. Дурочка, зачем она сказала это? – Кажется, они закончили, – Римус кивнул на Джеймса, размахивающего руками, и Лили поспешно двинулась к лестнице. Оказавшись на земле, Эванс выдохнула. Ей совсем не нравилась высота: мурашки бежали по спине, когда она смотрела вниз с трибуны. Деревянные, пережившие не одно десятилетие перила не внушали доверия. Ей намного спокойнее было в замке, даже на астрономической башне. Хотя и там иногда дрожали колени.

***

Джеймс постоянно запускал руку в волосы и напряжённо закусывал щёку. Он пожалел об этом, когда почувствовал металлический привкус крови. В полной тишине в тёмной спальне он лежал, уставившись в пустоту. Совсем рядом Сириус нервно крутил палочку в руках, иногда выпуская искры. Питер уткнулся в подушку и тихонько раскачивался. Джеймс видел влажный блеск его глаз. Неужели он плачет? Поттер качнул головой в сторону пустой кровати: Римуса в комнате не было. – Думаете, мы готовы? Ну, скорее я? Я готов? – прошептал Петтигрю еле слышно. – Брось, мы с Джеймсом всё время будем рядом. А если что-то пойдёт не так, у нас есть ключ, помнишь? Закроем его и всё, – голос Сириуса звучал жизнеутверждающе: он уже надел свою бесчувственную аристократическую маску. Конечно, он тоже очень волновался. Джеймс поспешил кивнуть, чтобы Питер успокоился, но, вспомнив о темноте, согласился вслух. Волнение точно не поможет. Поттер нервно перевёл взгляд на часы, а после за окно. Уже совсем стемнело, и небо по-прежнему было затянуто тучами. Так только лучше – меньше любопытных глаз. Он вздохнул, скатился с кровати, взял мантию и накинул на плечи. Друзья последовали за ним в полном молчании. Показалось, что Питер даже всхлипнул. Джеймс остановился у двери и оглянулся. Совсем рядом Сириус напряжённо дёрнул руками. – Если вы не готовы, мы можем подождать до следующего раза… – начал было он, но Сириус решительно прервал его. – Мы никогда не подготовимся достаточно, пошли уже. Сделаем это и всё. Ребята вышли в гостиную, опасливо оглянувшись. В гостиной не было ни души, только угли тлели в камине. Поттер тихонько вздохнул: где-то в глубине души, Джеймс хотел, чтобы его остановили. Страх, словно яд, расползался по венам с каждым новым движением. Дверь гостиной закрылась, неприятно скрипнув. Сириус откашлялся, Хвост шмыгнул носом. Они уже почти вышли из замка, когда Питер остановился посреди коридора, закрыв лицо руками. – Я не могу, – всхлипнул он. Джеймс почти подпрыгнул от неожиданности и обернулся. Он нерешительно посмотрел на Сириуса, тот молчал. Джеймс через силу сглотнул ком в горле: – Ты уверен? – Нет. Я… я не знаю. Сириус снова посмотрел на Джеймса. – Давай выйдем к Иве, и там уже всё решим, ладно? – Джеймс отвернулся и продолжил путь. Когда за спиной раздались знакомые шаги, он мысленно выдохнул: не было сил успокаивать друзей, он и сам сомневался в своих силах. Глотнув свежего воздуха, Джеймс немного успокоился. Страх медленно отступал, словно перед матчем по квиддичу. Стоило только выйди на улицу, почувствовать дуновение холодного ветра и в голове прояснилось. С каждым шагом Джеймс только убеждался, что они делают всё правильно. Римус совсем один. Ему страшно и больно, где ещё они должны быть, если не с ним? Поттер оглянулся. Питер совсем бледный на негнущихся ногах плёлся за ним. Сириус отстранённо уставился в сторону. – Хвост, нажмёшь на тот нарост слева? – Джеймс остановился на безопасном расстоянии от воинственного дерева. Он решил не напоминать Питеру о минутном страхе в замке. Петтигрю кивнул и весь сжался, черты его стали больше походить на крысиные, а сам парень заметно уменьшился. Через мгновение крыса, быстро перебирая лапками, добралась до ствола и парализовала дерево. Тут же возле ствола появился Питер. Джеймс ухмыльнулся: всё шло по плану. Он первым стал на колени и пополз в проход среди корней. Сзади послышались кряхтение и возня. Коридор был совсем узким, Джеймс едва помещался в нём. Наверное, мама не врала: он очень вырос за лето. Скоро Поттер смог встать с коленей, а когда появилась возможность выпрямиться, впереди показались ступени. – Мы уже совсем близко, – заметил сзади Сириус тяжело дыша. Ребятам пришлось задержаться и дождаться Хвоста: тот совсем запыхался и отстал. Джеймс поднял палочку выше, освещая проход, и уверенно пошёл по вырубленным прямо в земле ступеням. скоро они стали деревянными, и вот он уже поднялся за второй этаж дома с заколоченными окнами. Мародёры свернули направо и уткнулись в дверь на замке. Сириус снял с шеи веревочку с ключом и протянул Джеймсу. Тот опасливо покосился на часы. Половина двенадцатого: за дверью их могло ждать что угодно. Питер уже превратился в крысу и отошёл от двери так далеко, как мог. Джеймс кивнул Сириусу и тот, обернувшись псом, стал перед дверью. Всё было продуманно. В случае, если Римус поджидал их под дверью, Блэк смог бы задержать его хотя бы на долю секунды и дать Поттеру возможность обернуться. Джеймс с ужасом подумал, что будет, если он не успеет… Поттер несколько раз глубоко вдохнул и открыл замок. Он осторожно снял его с двери. Сердце стучало в ушах, руки не слушались. Джеймс приотворил дверь и сморщился, обращаясь. Чёрный пёс лапой раскрыл дверь шире и робко прошёл внутрь. Джеймс последовал за ним. На огромной кровати лежал Римус. Всё ещё Римус, а не тот страшный монстр, которого он себе представлял. Поттер мысленно выдохнул, уже с большим интересом оглядываясь. Стены расцарапаны, мебель опрокинута или разорвана в клочья... Заколоченные пыльные окна совсем не добавляли уюта. Ребята приняли обычный вид и осторожно приблизились к нему. Люпин вцепился в собственные ноги, он дрожал словно от холода, хотя в комнате было тепло. Джеймс осторожно дотронулся до него, и Римус медленно сел на кровати. – Ты как? – прозвучало за спиной. Сириус изумлённо уставился на друга со смесью страха и волнения. Джеймс снова посмотрел на Римуса. – Как всегда, – попытался улыбнуться Римус. – Мы можем тебе чем-то помочь? Хочешь чего-нибудь? – Джеймс не мог оторвать взгляд от друга. Римус покачал головой и обвел друзей грустным взглядом. – Можете превратиться? Мне будет спокойнее. Сириус тут же обернулся псом, Питер последовал его примеру. – Мы знаем, что тебе больно. Ты можешь лечь… или как тебе удобнее, ладно? Римус кивнул и Джеймс тоже обернулся. Сириус подошел ближе к другу и положил морду на его ноги. Питер осторожно устроился у спины Люпина, скрутившись калачиком, а Джеймс остался у кровати, не зная, куда деться. Проходили минуты, казавшиеся часами. Римус был таким, как всегда: ни намёка на монстра внутри. Джеймсу иногда казалось, что всё враньё. Сейчас Римус встанет и скажет, что всё хорошо, это большая шутка, но с каждой минутой друг бледнел, его лицо морщилось, как бы он не старался сдерживаться. В одно мгновение Питер с писком отскочил от Римуса, Сириус резко убрал морду с ног и отошёл. Люпин дрожал, бился в припадке, его черты перестали быть человеческими. Джеймс от ужаса не мог сдвинуться с места и отвезти взгляд от уродливо вытянувшгося тела друга. Питер пулей вылетел из комнаты, Сириус отошёл в дальний угол, Джеймс последовал за ним, прижимаясь к Бродяге левым боком. Он зотвернулся буквально на секунду, а на месте Римуса уже лежало что-то среднее между волком и человеком. Длинная шерсть, вытянутая собачья морда с влажным розовым носом... Всё как в книжках. Животное медленно подняло голову и принюхалось. Джеймс оглянулся на Сириуса: тот поджал хвост и прислонился к стене. Существо подкралось ближе, Джеймс теснее прижался к Сириусу. Тепло тела друга придало смелости. «Оборотням не интересны животные, только люди», – твердил себе Джеймс, стараясь оставаться в анимагической форме. Страх окутывал его, но Джеймс не мог позволить поддаться ему. Он шагнул вперед, давая себя обнюхать. Сириус последовал его примеру. Через несколько секунд, когда Лунатик заново познакомился с ними, он осмелел подошёл ближе к Сириусу. Он пригнулся, игриво, как обычный домашний пёс. Джеймс посмеялся бы над ними, но не сейчас. Когда Лунатик рычал или поскуливал… Сердце стучало в ушах, успокаивало лишь то, что Римус предугадал это. Собаки, волки, они ведь играют так. Джеймс старался дышать ровнее. Сириус казался очень напуганным. Поттер отвлек внимание на себя. Лунатик забросил лапы на спину и чуть ли не запрыгнул на Джеймса. Хвост робко подошёл к друзьям, перебирая крохотными лапками, словно извиняясь за свой страх. Римус повернул голову и, заметив движение, подошёл ближе к крысе, чтобы обнюхать нового зверька. Когда и его наконец обнюхали, Петтигрю поспешил устроиться на кровати, откуда наблюдал за играми Сириуса и Римуса. Джеймс тоже пытался занять оборотня. Страх понемногу рассеялся, Поттер даже перестал возвращаться к мыслям об анимагической форме: всё происходило атоматически. Вечер стал даже приятным. Когда Люпин выдохся и улёгся на пол, Сириус устроился рядом с ним, как и Джеймс. Совсем скоро черты зверя стали походить на человечьи. Длинная шерсть медленно втягивалась обратно, морда зверя принимала человеческую форму. Когда Римус окончательно принял свой обычный вид, Мародёры осторожно перенесли его на кровать. – Как всё прошло? – сдавленным шёпотом спросил Люпин. – Отлично, – Джеймс сжал его плечо обернулся к ребятам: – Нам пора. Ключ в замке приятно щёлкнул, в заколоченных окнах забрезжил рассвет. Закрыв дверь, он обернулся к друзьям. Сириус улыбался. – Сильно он тебя вымотал? – Джеймс поспешил спуститься с лестницы. – Не очень, но я бы не отказался прилечь, – улыбнулся Сириус, разминая шею. Он убрал руки, и сердце Джеймса упало. Все ладони были вымазаны чем-то тёмным. – Это кровь? – послышался сорвавшийся голос Питера. Сириус и сам испуганно уставился на свои руки. – Как ты мог не заметить? – Джеймс поднял палочку выше, освещая руки друга, убрал его волосы с шеи и уставился на небольшую, но достаточно глубокую царапину. – Было как-то не до этого, – отшутился Сириус, вытирая руки о свитер. Поттер взмахнул палочкой, рана чуть затянулась, но этого было недостаточно. – Не получилось. Нужно к Помфри. – Да брось, заживёт. Это всего лишь порез. Я даже не заметил, помнишь? Ничего страшного, – Сириус грубо сбросил с себя руки друга. Он замер на секунду: – Лунатику ни слова. Поттер и Петтигрю не раздумывая кивнули: Римусу знать не стоило.