Дружба на все времена

Утром первого сентября дом семьи Эванс был перевернут вверх дном. Все, кроме Петуньи, конечно, помогали готовиться к предстоящему отъезду. Миссис Эванс бегала и аккуратно складывала последние вещи дочери в большой чемодан, мистер Эванс проверял машину, хотя скорее не знал, куда деть себя, пока супруга вертится, как юла. Лили перебирала книги и складывала свёртки чистого пергамента. Петунья сидела за столом, читала книгу и жевала намазанный джемом тост, отказываясь участвовать во всеобщем безумстве. Когда всё было уложено в чемодан, а он благополучно спустился по лестнице и разместился в машине, сову Зарю закрыли в клетке. Это имя придумала Лили, она искала в новых книгах имена древних богов, ей хотелось именно такое имя и, не найдя ничего подходящего, она решила быть оригинальной и назвала сипуху Зарёй. Она прилетала на рассвете с добычей в руках и в первый раз до смерти напугала девочку, но потом она привыкла к птице, приносящей первые солнечные лучи. Миссис Эванс страшно волновалась. Она не с первого раза закрыла дверь машины, руки её дрожали, а глаза то и дело увлажнялись. Когда Джордж Эванс сумел успокоить жену, машина отъехала от дома. Яркое солнце светило прямо в глаз Петунье и та недовольно бурчала что-то о бесполезности этой поездки. Мать не позволила ей остаться дома в такой важный для младшей дочери день. Лили, наблюдая за солнечным лучиком, тихонько посмеивалась. У вокзала мистер Эванс побежал за тележкой и выгрузил на неё чемодан, пока миссис Эванс перебирала свою сумочку. Она явно что-то искала, но не могла собраться с мыслями. Руки её всё ещё дрожали. Профессор МакГонагалл подробно расписала, как пройти к Хогвартс-Экспрессу, но Кэтлин Эванс оказалась морально не готова бежать сломя голову прямо в стену, хотя и пыталась смириться с этим достаточно долго. Ей, как и всем, понадобилось время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Мистер Эванс схватил Лили за руку и первым шагнул навстречу барьеру. Она смело выпрямилась и побежала вслед за отцом. Девочка зажмурила глаза, а когда решилась открыть, увидела ярко-алый паровоз, испускающий клубы дыма, которые заволокли всю платформу. При всём желании дальше трёх шагов ничего видно не было. Миссис Эванс и Петунья вскоре нагнали их, но выглядели обе уж слишком потеряно. Всё семейство расположилось у стены, с интересом рассматривая всё вокруг. Совы ухали, коты недовольно мяукали, а жабы протяжно квакали, заполняя туман звуками. Одна огромная и особенно уродливая жаба пыталась ускакать от мальчугана, но он схватил её поперек живота и затолкал в карман, так что при всём желании бедное животное не смогло бы выбраться. Лили стало жаль её, а мальчонка, заметив, что она смотрит, подмигнул и махнул ей рукой, будто они были старыми друзьями. Она раскраснелась и отвернулась, пытаясь разглядеть Северуса. Минутная стрелка отцовских часов двигалась к двенадцати, а она так и не нашла его в этой толкотне, а между тем время отправления приближалось. Через десяток минут Лили стояла в коридорчике с огромным чемоданом и плакала. Её родная сестра ненавидела её и называла уродкой. Ладно бы она действительно сделала что-то по-настоящему скверное… Она ведь так любила Петунью, а Петунья её. Но теперь всё изменилось. Петунья завидует ей, Лили. Она хочет быть на её месте. Иначе зачем она написала Дамблдору? Девочка прятала лицо в руках и тяжело вздохнула, пытаясь успокоиться. Плачут только маленькие девочки, а она уже большая, поэтому пора успокоиться и найти Сева. Он куда-то пропал, хотя обещал встретить подругу на перроне. Эванс оглянулась, сама не зная, что ей искать и куда идти. Какой-то тёмненький парнишка, проходивший мимо с друзьями, остановился и предложил помочь с чемоданом, наверное, заметил раскрасневшиеся глаза. Он остановил друзей и нашёл для Лили свободное купе. Ребята много шутили, рассказали, что бояться в Хогвартсе ей нечего. Наверное, они решили, что Эванс испугала новая школа и одиночество. Среди них была девушка в чёрной мантии и значком буквой «С», и, когда старшие решили разойтись, она пообещала ещё заглянуть и проверить, как она здесь устроилась. Ребята ушли, а Лили уставилась в окно. Старшекурсники не смогли развеселить её, хотя и пытались. Вскоре кто-то заглянул через стекло и осторожно отодвинул дверь.  — Лили, — тихо позвал Северус и присел на краешек сиденья. Эванс оторвала взгляд от окна и в упор посмотрела на друга. Это он был виноват, без него Лили не притронулась бы к чужому письму. Хотя… Притронулась бы, но времени ей понадобилось бы больше. Глаза снова были на мокром месте, а Снегг застыл, не привыкший видеть подругу такой. — Лили, что случилось? Она попыталась сдержать рыдания, вырывающиеся из груди, но получалось плохо. Тряпка. Северус при всём желании смог бы разобрать всего пару слов: «Дамблдор», «письмо», «уродка»… В общем, ситуация начала проясняться. Он ведь знал, что они оба без спроса прочли письмо Петуньи Дамблдору, так что удивляться было нечему. Снегг сел рядом.  — Но ведь мы едем! Мы едем в Хогвартс! Лили посмотрела на него и невольно улыбнулась. Северус хотел сказать что-то ещё, но в купе постучали. Два мальчика вошли в него, предварительно спросив разрешения. Один из них был худой и высокий, бледный с тёмными волосами чуть ниже подбородка. А второй немного смуглее и с непокорными патлами. Лили неодобрительно покосилась на него: мог бы и причесаться. Он ухмыльнулся и бросил на стол упаковку ирисок, чтоб не мешалась, пока они заталкивали чемоданы под сиденья. Эванс с интересом разглядывала обоих, а Северус только презрительно косился на тех, кто смог завладеть таким вниманием подруги. Он тут же продолжил их разговор.  — Тебе лучше поступать в Слизерин, — произнёс он, а один из вошедших мальчишек уронил себе на ногу чемодан и чертыхнулся. Тут же начался весьма любопытный разговор о факультетах, в результате которого Лили пару раз краснела от гнева, Северус бы оскорблён, а Эванс зареклась не иметь ничего общего с подобными типами. Уже минут десять после того, как Эванс захлопнула дверь первого купе, друзья нашли себе другое. Тяжеленный чемодан, который Снегг кое-как смог снять, стоял около двери: закинуть его на верхнюю полку ребятам не удалось, а запихнуть под сиденье уже не хватало никаких сил. И на этот раз кто-то постучал. Лили вздохнула, а Северус даже не обратил внимания. Хотя парнишка извинился за вторжение.  — Хэй, привет, — мальчишка с платформы улыбнулся.  — Привет! — Эванс так же просияла. Это знакомство обещало быть приятным. По крайней мере, жаба в кармане мальчика, как и он сам, не собиралась оскорблять Лили и её друга.  — Я не сильно помешаю, если присяду? Все купе битком набиты, — Лили живо кивнула, Северус по прежнему игнорировал парнишку. — Я, кстати, Фрэнк.  — Я Лили, а это Северус, — Снегг оторвался наконец от созерцания пейзажей и как-то не особо радостно уставился на нового знакомого. Тот притворился, что не заметил этого. Фрэнк достал какой-то журнал и погрузился в чтение, а Снегг чуть расслабился и снова стал рассказывать что-то. Он быстро увлёк подругу разговором о школьных факультетах, а мальчик рассматривал движущиеся картинки. Лили изредка бросала взгляд на журнал, откидываясь на спинку сиденья и вытягивая чуть шею, но продолжала говорить: — Я думала, по факультетам распределяет шляпа. Так написано в книге, — сказала Лили, когда Снегг в очередной раз агитировал её поступать на Слизерин. — Так и есть, — подал голос Фрэнк. Он ничего не сказал о факультете и не стал осуждать Северуса, как эти наглые мальчишки. Он прикрыл книгу и продолжил:  — Я уже на втором курсе, и в прошлом году нас распределяла Шляпа. Она говорит, куда тебе отправиться. Ты не сам выбираешь факультет. Мальчик завладел вниманием Лили очень быстро, чему Снегг совсем не обрадовался. А вот ей нравился Фрэнк, с ним было очень легко разговаривать и он оказался весьма положительным. Она принялась расспрашивать его о преподавателях и самом замке. Со временем выяснилось, что историю магии ведёт призрак, которых, ко всему прочему, не так уж мало в волшебной школе. Лили такое немного смутило и даже испугало, но Фрэнк заверил, что бояться его не стоит. Она расспрашивала буквально обо всём, что мог рассказать ей второкурсник: многого он не знал или не интересовался. Сам же мальчишка удивлялся и восклицал, когда Лили говорила о совсем обычных вещах, как метро или телевизор. Время шло незаметно. Северус сидел, всё ещё дуясь, и только иногда бурчал под нос, что он тоже это знает. По коридорчику проезжала тележка со сладостями, и немного проголодавшаяся Лили купила себе тыквенное печенье и пару шоколадных лягушек. Девочка была сильно удивлена, когда лакомство попыталось удрать. Фрэнк долго смеялся, но объяснил, что в волшебном мире всё совсем не так как у магглов. Чего стоят только лягушки! — А в каждой лягушке есть вкладыш. Мы их собираем. У меня уже пятьсот тридцать четыре. Некоторые повторяются, и мы меняемся. Попробуй начать, — мальчик запихнул в рот лягушку и посмотрел на оставшуюся карточку. — Это, например, Мерлин. Он часто встречается. Держи. Дарю. На синем пятиугольнике мужчина в мантии со звездами и остроконечной шляпе улыбнулся и подмигнул девочке. Лили дернулась от неожиданности, она ещё не скоро привыкнет к двигающимся картинкам. Фрэнк усмехнулся. Солнце все ниже опускалось к перелескам и холмам, пряталось за них, а после и вовсе укатилось за горизонт. Когда совсем стемнело, в купе заглянула та самая девушка со значком «С» на груди: — Привет. Я Бони Крауд, староста Когтеврана, — протараторила она и только потом посмотрела на сидящих в купе. — Эй, привет! А у тебя, вижу, всё отлично! — Да, спасибо, — Лили улыбнулась ей. — Вам лучше надеть мантии: мы уже скоро приедем, — предупредила Бони. Она мило улыбнулась и закрыла за собой дверь. Северус давно уже был в мантии, наверное, стеснялся своей рубашки, а вот остальные потянулись к чемоданам и на одежду натянули форму. У Фрэнка на справа был вышит золотой лев на красном фоне, он гордо выпятил грудь, пока Лили, словно зачарованная, рассматривала льва. Ей бы хотелось скорее распределиться. Вдруг скажут, что произошла ошибка, и ей не нужно учиться в Хогвартсе. Она же не сможет жить как раньше: каждый день над ней будет смеяться сестра. А после магического мира, в который ей, хоть и ненадолго, но удалось окунуться, не захочется возвращаться к обычной жизни. Так хотелось быстрее пройти распределение! Поезд замедлил ход, и дети столпились в коридоре. Как только он окончательно остановился, мальчики и девочки всех возрастов высыпались на платформу. Лили чувствовала себя очень маленькой, когда её зажали со всех сторон старшекурсники. Хотя бы не пришлось тащить за собой огромный чемодан: он остался в поезде и по всем обещаниям должен был оказаться в комнате, когда она туда придёт. Эванс оглянулась в поисках Северуса или Фрэнка. Она ведь не знала, куда нужно идти, и об этом спросить совсем забыла. Страх остаться на платформе одной и не попасть на распределение разрывал её на части. Лили судорожно вдохнула свежий влажный воздух: где-то поблизости явно был водоём. — Первокурсники! Давайте, собирайтесь! Первокурсники! — кричал человек, ростом с двух, а в ширину с трёх взрослых мужчин. Его волосы и борода вились так, что, казалось, их не чесали очень давно. Великан выглядел уж очень неприветливо и даже страшно. Лили облегчённо выдохнула, но, как и большинство, опасалась подходить к мужчине. Находились и те, кто совершенно не боялся или притворялся, что это так. — Вы Хагрид? — первым шагнул к нему тот самый несносный мальчишка с страшно неопрятной шевелюрой. Он протянул великану руку. — Ага. А ты кто будешь? — Джеймс Поттер. Мой отец рассказывал о вас, — к Джеймсу подтянулся тот красивый мальчик из купе. Лили не помнила, как его звали, но это и не нужно было. Ещё чего, запоминать имена таких кадров. Увидев, что Хагрид совсем не страшный, первокурсники подошли к нему, а Лили с нескрываемой неприязнью смотрела на Джеймса Поттера. Тот обернулся, будто почувствовав её взгляд, улыбнулся и подмигнул, будто не он несколько часов назад обидел её друга, будто не из-за него они ушли в другое купе. Убедившись, что все в сборе, Хагрид повёл детей вниз по склону, через лес. Спустя несколько минут молчания послышался восхищённый вздох: за озером возвышался замок. Такого великолепия Лили не видела ни разу в жизни. Величественное сооружение, как все сказочные замки находилось на самом берегу. В тёмной воде отражался свет многочисленных окон, а в небе в лунном свете плыли обрывки облаков. Они будто цеплялись за башенки, словно влаги корабля, или осторожно оплывали их. Поттер присвистнул и толкнул в плечо второго мальчишку. Рядом с ними стояла девочка с косичками и восхищенно смотрела на замок. Лили громко хмыкнула и подошла поближе к Северусу. — Ты был прав. Он великолепен, — тихо сказала она, на что Снегг только счастливо улыбнулся. Хагрид терпеливо ждал пока ахи и вздохи утихнут и провёл всех дальше, к флотилии лодочек. Как только дети забрались в них, неведомая сила понесла их по непоколебимой глади воды. Поттер и его друг разместились рядом с болезненного вида пареньком и той девочкой с косичками. Она смеялась над шутками мальчишек и негромко отвечала на их вопросы. Лили тем временем не могла оторвать взгляда от горящих окошек замка, которые освещались дрожащим светом. — Всем пригнуть головы! — звучно крикнул Хагрид. У него была своя лодочка, больше остальных, возглавляющая флотилию. Дети послушно пригнули голову и проплыли под каким-то растением. Вскоре лодочки причалили к каменному полу одного из подземелий замка. Тёмные коридоры освещались подрагивающими огоньками свечей. Лили завороженно смотрела на зеленоватое пламя и гадала, кто сменил его обычный тёплый свет на изумрудный и сложно ли это. Лесничий провёл их мимо раскрытых дверей огромного зала, в котором уже наверное собралась вся школа, в небольшое помещение. Перед противоположной дверью стояла профессор МакГонагалл. Лили попыталась улыбнуться ей, надеясь, что получится что-то приветливое в ответ, и профессор еле заметно кивнула. Эванс это немного помогло, но она все равно ужасно боялась не подойти ни на один факультет, а ещё больше упасть прямо перед всеми учениками: колени дрожали, сосало под ложечкой, немного кружилась голова. — Добро пожаловать в Хогвартс, — смерила детей строгим взглядом профессор. — Через несколько минут вы войдёте в эти двери и присоединитесь к товарищам по учёбе, но прежде вас распределят на четыре факультета: Гриффиндор, Слизерин, Когтевран и Пуффендуй. За успехи вам будут присваивать очки, за провинности очки отнимают. В конце года факультет, набравший большее количество очков, награждается кубком. МакГонагалл строго посмотрела на растрепанного Поттера, и Лили ощутила прилив симпатии к профессору. Как только женщина скрылась за дверью, поднялся взволнованный шепот. Лили с интересом рассматривала стены и высокий потолок, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей. Северус держался рядом с ней. Он волновался, что Лили могут распределить на другой факультет и что она перестанет с ним общаться. Больше всего он боялся, что подруга станет гриффиндоркой, что было вполне возможно. Пока Северус нервно перебирал в голове мысли, Поттер веселился на всю. Он достал палочку и пускал пузыри в сторону полного мальчика с огромной уродливой родинкой на носу. Девочка со светлыми косичками держалась непринужденно и вместе с Лили рассматривала стены и потолок. Красивый мальчик, рядом с Поттером, полностью ушёл в себя, и его лицо стало непроницаемым. Профессор МакГонагалл зашла как раз во время, чтобы увидеть как Поттер веселится. Она строго посмотрела на него, и мальчик поспешил убрать палочку. — Идите за мной. Дети повиновались и вошли в огромный зал. Потолка словно не было. Вместо него колонны упирались в тёмное небо, усыпанное звёздами. Свечи, летающие в воздухе без поддержки, яркие гобелены со змеёй, барсуком, орлом и львом висели за столом преподавателей. Посередине разместился огромный гобелен, объединявший все четыре в одном. Профессор провела малышей к преподавательскому столу и поставила перед ними трехногую табуретку, на которую положила ничем непримечательную шляпу. Складка на ней раскрылась, и Лили вздрогнула, когда она запела, уставшим, но приятным голосом. Песня рассказывала об основателях факультетов. Для Эванс это была важная информация, но она не могла отнести себя ни к одному факультету. Волнение нарастало. Что если и правда произошла ошибка? Как только головной убор закончил свою песню, все единодушно зааплодировали. Профессор МакГонагалл развернула свиток и читала имена ребят. Они выходили, садились на табурет, а профессор надевала на них потрёпанную шляпу. — Асторс, Элисон. — Пуффендуй! — крикнула шляпа, а крайний правый стол зашумел и зааплодировал, приветствуя нового ученика. Девочка осторожно слезла с табурета и поспешила занять своё место за столом. Лили позавидовала ей. Она уж точно останется в замке. — Боун, Эрни, — прозвучал голос МакГонагалл, и мальчик с родинкой на носу вышел к табурету. — Слизерин! — выкрикнула шляпа, перед этим решением она долго думала и шептала Эрни, что-то в ухо, от чего мальчик морщился и краснел. Ещё один стол разразился аплодисментами, и напуганный Боун быстро пошёл к свободному месту на скамье. — Блэк, Сириус, — громко сказала профессор. Тот красивый мальчик, что стоял рядом с Поттером, выпрямился и важно прошёл к шляпе. Приятная на ощупь, но от старости неприятно пахнущая, она накрыла глаза мальчика. — Снова Блэки? Куда на этот раз? — тихонько прошептала шляпа прямо в ухо Сириусу, она словно издевалась. — Только не Слизерин, — одними губами прошептал мальчик и хитро улыбнулся. — Гриффиндор! — выкрикнула шляпа очень громко, но никто, исключая нескольких человек за столом факультета, не реагировал. Кто-то присвистнул, но мальчик не растерялся и так же важно и спокойно прошёл к столу и плюхнулся на свободное место. Даже профессор МакГонагалл немного помолчала, прежде чем объявить следующее имя. Лили совершенно не поняла, почему стоит такая тишина и что вообще произошло, но решила отложить этот вопрос до лучших времён. Сейчас она прикладывала массу усилий, чтобы от волнения не упасть. Иногда шляпа выкрикивала ответ сразу, не задумываясь, а иногда долго решала: куда и кого определить. Например, она очень долго размышляла перед тем, как отправить Луи Вэй в Когтевран. Того выскочку Джеймса Поттера в несколько секунд определили на Гриффиндор, где он присоединился к Сириусу и пожал несколько рук перед тем как сесть. — Эванс, Лили. Девочка побледнела и на ватных ногах медленно шагнула вперёд. Она преодолела весь путь до табуретки и вцепилась в сиденье так, что побелели пальцы. Шляпа мягко накрыла её макушку и достала до носа. Лили сидела достаточно долго, и шляпа совершенно с ней не разговаривала. Она уже стала волноваться, что сейчас профессор МакГонагалл снимет её и скажет, что произошла ошибка, но тут складка на шляпе дрогнула. — Гриффиндор! Эванс слетела с табуретки и поспешила занять место за столом. Плюхнувшись напротив Блэка, она оглянулась на Северуса. Друг выглядел неважно. Лили подмигнула ему, но он ответил лишь слабой вымученной улыбкой. Сириус наблюдал за ней и, когда Лили повернулась, подозрительно посмотрел на девочку. — Ты дружишь с этим? — Блэк прищурил глаза и кивнул на Северуса. — Тебе какое дело? — важно посмотрела на него Лили. — Мне дела нет, просто они не ровня тебе, — уже спокойнее ответил Сириус. Он вертел в руках вилку, словно разговор, который сам же и начал, успел ему наскучить. — Я сама смогу решить, с кем мне дружить, а с кем нет. — Мы предупреждали, — влез в разговор Поттер, и Блэк отстал. Лили демонстративно отвернулась и махнула рукой другу, а он попытался улыбнуться ей, но вышла лишь гримаса. Когда прозвучало имя Северуса, он, чуть опустив голову, словно расстроенный чем-то подошёл к профессору. Шляпа, лишь дотронулась до его слегка растрепанных волос, как тут же прокричала: «Слизерин!». Снегг разместился за своим столом, но выглядел совсем уж подавлено. — Приветствую старую гвардию, добро пожаловать новичкам. Мы все голодны, так что не будем тратить время на стариковские разговоры. Да начнётся пир! — директор поднял обе руки, и на столах появилось море разнообразных блюд. Только сейчас Лили поняла, как проголодалась. Это волнение выжало из неё последние соки. А худенькая девочка со свободным хвостом светлых волос нетерпеливо поерзала и скорее стала накладывать в тарелку всего и побольше. Когда Эванс насытилась жареной курицей и картошкой, а девочка рядом с ней съела всё, до чего можно было достать, тарелки снова опустели, но только за тем, чтобы наполниться сладостями. Мороженое различных вкусов, пироги, торты, конфеты, печенье разных видов и пряники запивали горячим шоколадом, тыквенным соком, чаем и кофе. Когда столы, ломившиеся от блюд, опустели, директор снова поднялся. — А сейчас, когда мы все сыты, я в который раз повторю важные старые правила. В Запретный лес ученикам вход строго запрещён. В коридорах школы запрещено колдовать, а также в список запрещённых предметов попали некоторые новые изобретения фирмы «Зонко». В кабинете мистера Филча вы можете ознакомиться с полным перечнем. А теперь вам всем пора спать! Стали отодвигаться скамьи и старшекурсники потянулись к выходу. Новички же озирались по сторонам. — Привет. Я Оли Камп, староста Гриффиндора, — подбегая к малышам проговорила блондинка с добрым чуть полноватым личиком. — Это Оскар Корт, он тоже староста, — тут она схватила за капюшон мантии парня, который намеревался сбежать, но, поняв, что попался, махнул высокому блондину и развернулся к первогодкам. — Мы покажем вам дорогу к гостиной Гриффиндора. Она будет для вас домом все семь лет обучения. Оскар попытался улыбнуться, и быстро двинулся в сторону двери, засунув руки в карманы. Оли последовала за ним, улыбаясь своим мыслям. Наверное, не всегда ей удавалось заставить Корта сделать что-то полезное. Оскар свернул на лестницу и провел всех мимо волшебных картин. Порой Оли интересовалась самочувствием ребят, выражала своё отношение к их новому факультету и рассказывала о их первом курсе. Оскар пару раз начинал рассказывать действительно интересные истории о себе и его друге, но удар локтя прерывал его на самом любопытном месте. Волшебные лестницы любезно прекратили перемещаться на время, пока первокурсники шли по ним, пытаясь запомнить их расположение. Два раза они прошли мимо потайных дверей. На одной из них висел портрет дамы в розовом платье. Тут все остановились, выслушивая Оскара. — Это вход в гостиную. Его охраняет портрет и перед тем как войти внутрь, вам нужно сказать даме пароль. Сейчас это «Храброе Сердце». — Полная Дама кивнула, и рама портрета отъехала в сторону, открывая уютную гостиную, оформленную в красно-золотых тонах. Пухлые кресла, диваны, столики и пуфы — всё обладало каким-то собственным теплом и гостеприимством. Мальчишки присвистнули. — Слева по лестнице спальня для девочек. Для мальчиков — справа. Сразу предупреждаю мальчиков, в девичьи спальни вам прохода нет. Лестница заколдована. На каждой двери будут фамилии. Ваши вещи уже в комнатах. Постарайтесь выспаться, так как завтра первый учебный день. Все по спальням! — быстро и отчетливо проговорил Оскар и скрылся на лестнице. — Вы слышали. Спокойной ночи, — промурлыкала Камп и тоже убежала по ступеням наверх. Толпа первогодок стала рассасываться. Каждый нашёл табличку со своим именем. Лили так устала, что только зайдя в комнату, рухнула на огромную кровать с алым пологом. Так же сделали и её новые соседки. — Может, познакомимся, а? — та самая девочка, которая поместила в себя уйму еды за ужином подала голос с соседней кровати. — Я Марлин. Марлин МакКиннон. — Алиса Мерфи, — девочка с толстой шикарной косой тёмных волос мило улыбнулась, показав неровные зубки. — Лили Эванс, — сонно откликнулась Эванс, собирая последние силы и подходя к своему чемодану. Он как раз стоял рядом. — Я Эмили, а это Элизабет Фортис, — худенькая утончённая девочка с короткой стрижкой натянула пижаму и скрылась за пологом. — Очень приятно, — поспешила добавить её полноватая сестра и тоже улеглась в постель. Девочки переглянулись и, молча переодевшись в пижамы, легли в кровати. Каждая думала, что в эту волшебную ночь не сможет, да и не захочет заснуть, а оставит её в памяти на долгие годы. Но коснувшись головами подушек и закрыв глаза, они погрузились в сон. Первый волшебный сон в Хогвартсе.