Потерянные в полусвете

Подарите мне право на небо, сиятельный мастер Я мечтаю скользить над землёй, не касаясь камней Я несу сквозь помойку и смерть моё право на счастье Протяните же руку и тихо скажите: «Ко мне!»

Тэм Гринхилл - Собачий ангел

      — Вот дурак. Теперь лишние препараты тратить, — разочарованно сплюнув на тротуар, Хиро даже не удостоил очередного своего подопечного презрительным взглядом, он смотрел на небо, а то полнилось обрывками туч, никак не желающих собираться в единое полотно серости. Солнце упрямо прожигало лоскуты вестников непогоды и заливало улицы светом, едва не слепящим, заставляющим чёрные, как смоль, волосы демона искриться никем незамеченной и зловещей красотой.       — Он просто ошибся, — отметил милосердно Маса, уже имея возможность убедиться в том, что души, склонные к тьме, могли ещё переметнуться к свету, жаждали иного спасения, нежели того, за которым бы следовали бесконечно долгие муки, от которых уже и в смерти избавления не случится. Он с куда большей благодатью, чем его ныне ворчливый собеседник, принимал тёплый подарок небес — полуденное солнце, нежился под его тёплыми лучами и с сожалением понимал, что не может сейчас распахнуть крылья, напитывая их золотом дня.       — Но из неудачников могут получиться неплохие, пусть и не особо продуктивные убийцы. Думаю, поэтому я ещё задержусь здесь всё-таки, — причина нынешней несвободы ангела зашипела рядом вновь. — Такие ошибки делают из людей неудачников.       — Или счастливых людей, — последняя фраза Масы осталась без ответа — слишком загадочно прозвучала она из его уст. Он не собирался пояснять что-то демону, просто чувствовал, что этот рассерженный человек, который невольно призвал к себе обе стороны, на самом деле взывал к одной, к светлой.       Маса и Хиро продолжали сидеть на крыше телефонной будки, едва не соприкасаясь спинами. Ангел до сих пор не понимал, почему продолжает смиряться с присутствием Хиро, появившегося позднее него самого, но не постеснявшегося потеснить его на облюбованном месте. Не собираясь выглядеть сбегающим, Маса терпел, смотря вниз и наблюдая за раздосадованным молодым человеком, что закончил звонок, а после, вымещая злость, пнул дверку со всей силы в желании захлопнуть. Он не мог слышать раскатистого смеха демона, и уж тем более не видел, как опасливо сжались на кромке пластика пальцы Масы — уйдя в свои светлые думы, в которых виделось ему, несомненно, прекрасное будущее нуждавшегося в нём человека, он едва сдержал резкий вдох, стоило не новой кабинке пугающе покачнуться. Едва не соприкоснувшись с рукой демона, он поспешил немного отодвинуться назад, а после и вовсе спрыгнул на серую гладь тротуара, следуя за человеком.       — Ты серьёзно? — будто бы не веря собственным глазам, поинтересовался Хиро, продолжая взглядом касаться то человеческой, то ангельской спины. Первый не чувствовал, а второй вопреки лёгким уколам чужого внимания распрямлял плечи. Хиро мог с уверенностью заявить, что всего в одном мгновении он отчётливо видел вновь белизну распахнутых крыл, почти слепящую своей девственной чистотой.       — Более чем, — бросил через плечо Маса доброжелательным тоном, и уверенность его заявления граничила с невозможностью обмана.       — Но ведь он и не потерянный даже! Просто шантажист-неудачник, — всё ещё не собираясь покидать уютного местечка на крыше облюбованной телефонной будки, Хиро повышал голос, желая остаться услышанным и правым. — Ему не нужна твоя помощь.       — Скорее, ему не нужно твоё вмешательство, — Маса почти прошептал эти слова, но заботливый ветер донёс их до чуткого слуха демона, пробуждая в нём угасший было азарт. Он явно ожидал от невольно призвавшего их человека нечто иное. Жаждал увидеть кровавого представления, беспощадной резни бесполезных животных, но вместо этого нарвался на существо, желающее получить денег с богачей, и не больше. Скучающему демону оставалось лишь верить, что жажда наживы, да ещё и под руководством тёмных сил, приведёт юношу к мыслям о более выгодных делах, чем кража собак: например, дети могли бы стоить в разы больше. Усмехнувшись приятному осадку от собственной мысли, Хиро всё же последовал за возможной жертвой своих сил, не преминув толкнуть идущую ему навстречу пару, держащуюся за руки. Девушка тут же принялась отчитывать своего парня, на пустом месте закатывая громогласный скандал — приятную для слуха Хиро музыку.       — А потом они вновь помирятся, — твёрдо заявил Маса, не оставив шутку Хиро незамеченной.       — И поженятся? — насмешливо поинтересовался Хиро, подстраиваясь под шаг ангела, отчего-то выбравшего скучную прогулку вместо более быстрого появления у парня дома, куда тот, собственно, и направлялся.       — И поженятся, — так же твёрдо заверил Маса, не смея заглядывать так далеко, но веря, что истинные чувства способны пройти проверку временем и любыми испытаниями, что готовы свалиться на плечи будущей семьи — ещё неопытной, но стремящейся к созданию чего-то по-настоящему крепкого.       — Она убьёт его в очередном приступе истерии, так и не узнав, что он ей не изменял на самом деле, — Хиро продолжил шагать вперёд, делая вид, что не замечает краткого ступора оступившегося Масы. Ангел быстро взял себя в руки и продолжил путь. — Всё так банально, что даже скучно становится. Хочется чего-то более красочного, больше крови, больше…       Хиро недоговорил, понимая, что путь он вынужден продолжать в одиночестве. Маса исчез — то ли не желающий выслушивать неприятных речей, то ли задумавший нечто, явно с планом демона не совпадающее. А молодой человек тем временем удалялся прочь, спеша к своему дому, всё ещё мысленно продолжая негодовать допущенной оплошности. Столько раз его план был приводим в действие, так прост и безопасен по своей сути, что оставалось повторить его ещё несколько раз, прежде чем наколенная сумма превысила бы желаемую цель, цель, за которой бы следовала смена всего поднадоевшего жизненного устоя.       Работая помощником ветеринара, мало чего можно было добиться, кроме разве что мелких царапин, запаха лекарств, пропитавшего волосы без остатка, и твёрдой уверенности в собственной никчёмности. Принеси то… Подай это… Подержи… глядя на выряженных в дорогие тряпки хозяев четвероногих питомцев, парень всё чаще одарял их пренебрежительным взглядом. Обеспокоенные внешне и совершенно спокойные внутри, они готовы были платить любые деньги, лишь бы устранить муки любимца, даже закрывая порой глаза на единственный выход — смерть. Он знал, что лишившиеся своих домашних игрушек люди не будут долго горевать о потере, найдут замену.       Они всегда находили замену, если за расставание с любимцем говорил голос врача: «Мы не в силах помочь вашему питомцу, а потому…» Усердно кивая, хозяева платили, пускали скупую слезу или же в скорбном молчании удалялись прочь, оставляя грязную работу на посторонних людей, назвавших это занятие своей профессией. Юноша уже не помнил, сколько раз именно ему доставалось проводить процедуру усыпления, не помнил, скольких питомцев отправил в рай — он так любил говорить, зная, что ставшие в один миг ненужными бедолаги чисты и неповинны в случившемся. Но чем тяжелее становился груз маленького кладбища за спиной, тем ярче вырисовывался и план маленького ада для нерадивых хозяев, ещё не избавившихся от своих питомцев и честно заботящихся о них, но наверняка пожелающих предать их однажды.       Горько усмехнувшись и позволяя сладким речам демона наполнять сердце, он только теперь понимал, почему бездомная псина не вела себя как предыдущие временные обитатели его жилища. Она не скулила и не просилась на свободу, запертая в неволе чужого дома, оживлённо виляла хвостом, встречая человека с работы, и с удовольствием питалась любыми объедками с его стола, принимая их за лучшее из возможных угощений. Он ошибся, впервые за долгое время украв не то животное. Напрасная радость о не хватившихся своего питомца хозяевах сменилась удивлённым и бесчувственным ответом из трубки: «Что это за шутки? Наш пёс дома и с ним всё в порядке». Он никак не ожидал такого исхода, привыкший разом оглашать свои требования — место для выкупа и место, где оставлена будет псина, он не желал думать о том, что перепутал ухоженного породистого любимца с бездомной дворнягой, лишь внешне напоминающей своих чистокровных собратьев.       На этот раз денег за прожившее у него около недели животное — именно столько времени он отводил для горюющих хозяев, успевающих за этот срок отчаяться в поиске четвероногих, ему никто бы не дал, и самым простым вариантом было выгнать бродяжку прочь. Но та слишком привязалась к подобравшему её юноше, наверняка осталась бы преданно сидеть у двери или же подъезда, вызывая ненужные вопросы у соседей, и так нередко жалующихся на скулёж и лай. Оставалось лишь одно — усыпить животное, пополняя маленькое кладбище ещё одной крохотной могилкой. В конце концов, подумалось юноше, это будет в разы гуманнее, чем вновь обрекать животное на голодную смерть в задворках домов. Вот только сердце, пропитывающееся злобой и обидой, твердило иное голосом неотстающего демона. На губах появлялась улыбка от собственной власти, от мысли, что в его руках находится чья-то жизнь, пусть и не человеческая — ещё более мелкая и жалкая, но жизнь, которую можно оборвать одним уколом. Он делал это так много раз, что уже наизусть заучил процедуру, помня единственную волну дрожи, проходящую по расслабляющемуся телу, помня стекленеющий взгляд животного и вдруг… мысли его переключились на хозяев питомцев. «Каково это — убивать человека? Что чувствуешь, лишая жизни равное себе существо?»       — Да, всё верно, малыш, ты правильно мыслишь. Люди гораздо интересней, а ещё их можно заставить кричать — умолять тебя о пощаде. Они будут готовы отдать тебе все свои богатства, лишь бы ты только оставил их гнить в этом мире ещё на какой-то срок, — воодушевлённый проникшими в голову юноши мыслями, Хиро едва ли не упивался своим могуществом, прекрасной возможностью взращивать в пустом сердце цветы тьмы. — Это ведь так же просто, как и убить собаку, лишь тельце чуть покрупней…       — Не слушай его, — вновь появившийся из ниоткуда Маса сидел на подоконнике одного из окон второго этажа, за спиной его что-то скреблось, веселый лай нарушал ступор юноши, заставляя поднять взгляд вверх, но не увидеть радостно встречающую его собаку, лишь услышать. Окутавшая было сердце тьма вновь отступила, и юноша невольно улыбнулся нетерпеливой возне за окнами собственной квартиры и представил, как рослое животное пулей мечется из комнаты в комнату, останавливаясь лишь изредка, да и то — чтобы преследовать свой хвост, забавно виляющий из стороны в сторону. Маса был уверен в своих силах, а потому продолжал улыбаться, наблюдая за растерянностью демона, не понимающего, как четвероногий клочок шерсти мог в один миг разрушить его влияние. — Давай, она ждёт тебя…       И хоть молодой человек не мог слышать слов ангела, зов Масы был им воспринят на самом подсознании. Торопливо забегая в подъезд и минуя пару пролётов, он уже возился с дверным замком, когда голос Хиро отрезвил его мимолётное счастье.       — Не забывай, эта псина всего лишь помеха к твоему дальнейшему будущему, — шептал он, морщась настойчивости скребущего звука за дверью, — она будет портить твою мебель, крушить твой дом. Пачкать его и ту дорогую одежду, что ты сможешь купить себе на вырученные деньги. Она будет портить всё, о чём ты мечтал.       Парень замер, не с первого раза попадая в замочную скважину. Он в один миг погрустнел, понимая, что его последние мысли скрывают куда больше правды, чем прошедшая необоснованная радость существу, от которого он всё ещё должен был избавиться. И с чего вообще его голову могли посетить мысли о счастье? Какое счастье мог за собой крыть мешок шерсти? Счастье было в деньгах и их количестве, в мести бесчувственным богачам и в возможности, наконец, покинуть опостылевшую работу.       Когда дверь наконец распахнулась, навстречу кинулась счастливая собака, чья золотистая шёрстка взвивалась и опадала от непрекращающейся суеты, заставляя видеть её единым сгустком энергии, дышащим отрадой возвращения хозяина и неиссякаемым обожанием его скромной персоны. Позволяя облизать себе ладони и потереться об ноги, он прошёл внутрь квартиры, захлопывая дверь прямо перед носом демона, но тот не побрезговал воспользоваться и иными способами передвижения, оказываясь прямо в небольшой гостиной, где все вещи действительно оказались разбросаны неугомонным животным.       — И ради этого ты хочешь оставить себе пса? — направив взгляд к потолку, Хиро с долей театральной трагичности осмотрел заваленный тряпками пол и горестно заломил руки, замечая сброшенный с подоконника горшок с растением, чьи широкие ветки теперь торчали ломанными костями из-под просыпанной земли. — Хочется ли тебе заставать подобный хаос, приходя домой каждый раз?       — Прекрати, — Маса, продолжавший сидеть на подоконнике, поморщился громогласности этих пустых речей, что оседали на душе юноши растущим гневом. Тот был недоволен таким исходом, хоть и привык, что все животные, запертые в его доме, и раньше не числились среди спокойных. Молча направляясь на кухню, он заставил Масу усомниться в собственной правоте.       — Знаешь, Маса, — уже в привычной манере обратился к ангелу Хиро, — а потом он ведь действительно сможет перейти на людей. Гнев в его сердце застынет, как и эта псина. Очень скоро.       Юноша вернулся обратно уже с немалых размеров шприцом, преданно сидящая перед ним собака не чувствовала подвоха, даже когда её бездумный, но радостный взгляд метнулся к зажатому в руках её хозяина предмету. Полностью доверяющая ему, ослеплённая обожанием человека, она готова была лечь перед ним, сложив передние лапы и голову ему на колени. И лишь тёмно-каряя глубина влюблённых глаз нерешительно касалась его взора, немо спрашивая, что не так, и почему хозяин опечален. Поглаживая расслабленное тепло собачьего тела, он знал, что введённый меж шейных позвонков препарат подействует раньше, чем животное сможет причинить ему вред, прекрасно осознавал, что эта жизнь находится в его руках. Вот только под сочувственным взглядом ангела эта мысль уже не грела ничуть, заставляла усомниться в правильности собственного решения.       — Как долго, — вымученно простонал Хиро, едва ли не на материальном уровне ощущая убийственную силу растущей скуки. Он не желал более быть лишь свидетелем светлеющей души человека, осознавшего свои ошибки, заходя за спину продолжающего сидеть на коленях человека, демон привлёк к себе внимание собаки. — Давай поиграем, тварь.       Юноша растерянно замер, когда собака напряглась и на пару шагов отступила прочь, она не могла видеть демона, но растущую ауру его злобы — слепой ненависти принимала за ауру своего хозяина. Дружелюбие в её глазах сменилось бесноватостью, а беззлобно раскрытая пасть с вывешенным набок языком превратилась в озлобленный оскал, как две капли воды похожий сейчас на нечеловеческий оскал демона, дразнящего животное своим присутствием, демона настолько сильного, что и разум преданного человеку животного становился ему подвластен.       — Ну же… фас! — обманчиво кинувшись вперёд, Хиро окончательно спровоцировал животное, и то из боевой стойки совершило прыжок, ослеплённое и своей целью наметившее шею некогда единственного любимого человека.       — Нет! — Маса, неспособный на обычном уровне уберегать разом и мужчину от ошибочности поступка, и животное от опасности убийства человека, нарушая возведённые перед ним правила, попытался оттолкнуть собаку в бок, но схваченный за руку демоном был затянут им в плен безоговорочных объятий. Крепкие руки обвились вокруг его талии, болезненно впиваясь в поясницу. Сердце стучало так быстро, что удары его отчётливыми толчками отдавались в грудь демона, продолжавшего прижимать его к себе даже тогда, когда исход стал очевиден.       — Разве ты не можешь играть по-честному, Маса? Слишком сложно? — Хиро раздражала эта благоговейная улыбка на губах ангела. Хотелось стереть её с милого личика, но даже крепость объятий, способных в любой момент переломать хрупкие кости, не лишала его рассудка, и лишь сбитое с мерного темпа сердцебиение всё ещё давало знать об ощущениях Масы.       — Тебе ли говорить о честности? — Маса, упираясь ладонями в грудь демона, отстранился прочь, ещё пара шагов назад, и он мог взять себя в руки, ответом ему служила лишь издевательская улыбка, а потому он перевёл сочувственный взгляд на молодого человека, который всё ещё сидел на полу. Ненужный более, так и не использованный шприц выпал из его руки, пострадавшей от укуса, и закатился куда-то под диван. Алые полосы крови неровными дорожками сочились из незначительной, но болезненной раны на запястье, путаясь в шерсти животного, как и слёзы молодого человека, едва не погубившего единственного своего друга. Он прижимал к себе виновато скулящее животное, и то благодарно жалось в ответ, понимая, что только что обрело право на счастье и вторую жизнь. Понимая, что и для самого человека позволило надежде на эту жизнь разгореться новым светом, подобным тому, с которым ангел вслед за демоном покидал их дом.