Если небо молчит

Выключив свет, Вера залезла под тёплое одеяло. Нужно было выспаться, ведь завтра им предстоит тяжёлый день, хотя скорее даже ночь. Но сон никак не приходил: она всё время прокручивала все возможные последствия завтрашнего похода в подземелье. Одной из самых главных целей, на сегодняшний день, было найти ампулу с модифицированным вирусом и антидотом к нему. Девушка уже около получаса ворочалась в кровати, отгоняя дурные мысли, как в дверь постучали. «Кого там ещё принесло?» - подумала блондинка. Решив проигнорировать стук ночного гостя, она перевернулась на другой бок. Но человек, стоящий за дверью, явно был настойчив. Повторившийся стук показался девушке чуть более громким и уверенным. Но открывать дверь она по-прежнему не планировала. На что-либо серьёзное она сейчас не была настроена, а по пустякам ей разговаривать точно не хотелось. Но её планы изменились, когда незнакомец решил заговорить. -Вера, открой, это я. – знакомый голос звучал немного встревоженно. Вера соскочила с кровати и, даже забыв накинуть халат, открыла дверь. Внешний вид мужчины её, скажем так, немного смутил. На голове у него красовался поварской колпак, на шее, словно мантия, завязана тёмно-синяя с жёлтыми звёздочками простыня. А в руках он держал небольшой пакет, внутри которого Назарова заметила что-то разноцветное, и довольно длинную палку, которая, по многочисленным признакам, ещё совсем недавно являлась веткой какого-нибудь роскошного дуба. -Позволишь войти? – аккуратно спросил Володя после затянувшейся паузы. – Если меня заметят в таком виде, то всю оставшуюся жизнь ты будешь винить себя за то, что по твоей милости я попал в дурдом. -А не боишься, что я буду первая, кто позвонит туда. – Прочистив горло, ответила она ему. -А кто тебя знает! – Бросил Соколов своей напарнице и, так и не дождавшись разрешения, прошёл внутрь. -Володь, объясни, что происходит. – она устало посмотрела на него, скрестив руки в замок. -Торжественно клянусь, что затеваю только шалость! Он достал, будто из ниоткуда, из воздуха, букет разноцветных лилий. Загадочно улыбнувшись, он отдал его девушке, на лице которой с лёгкостью читалось удивление. -Но как ты это сделал? – она расплылась в довольной улыбке. -Секрет фирмы. Но на этом он останавливаться не собирался. Из пакета наш фокусник достал два небольших шарика, синий и красный, и точно таких же цветов два платка. В красный платок он завернул красный шарик, а в синий – соответственно синий. Все его движения были отточены, легки и воздушны; а вокруг стояла невероятная атмосфера: здесь пахло тем самым, беззаботным детством. Володя отдал Вере платки. -Абракадабра! – он пристально смотрел на платки, что-то шепча, после чего поводил над ними руками и поднял голову, устремив свой взгляд в небо, ну то есть потолок. Когда весь обряд был выполнен, он обратился к девушке, которая до сих пор держала шарики, завёрнутые в платки: - а сейчас разверни. Она послушалась. Но каково же было её удивление, когда в синем платке лежал красный шарик, а в красном – синий. -Этого не может быть, я внимательно следила за тобой. Когда ты их успел подменить? – Назарова подошла к нему, пытаясь найти в его костюме карманы, в которых должен лежать подмененный шарик. -Ничего я не подменял, и никакого третьего шарика ты не найдёшь. – Он говорил очень спокойно и размеренно. – Это не обман, это волшебство. -Придётся тебе поверить, иначе будешь ко мне каждую ночь приходить со своими фокусами. – она взяла в руки подаренный им букет. -А ты против? -Кстати, - не отвечая, она решила перевести тему, - где ты взял эту чудесную мантию? -Позаимствовал у первоклашек. Ладно, мне пора, спокойной ночи. – Соколов взял свои вещи и вышел из комнаты, как уже в коридоре его окликнула Вера. -Володь, в этот Новый Год я обязательно напишу письмо Деду Морозу. Князев достал из бара пятилетний коньяк и сел за свой рабочий стол. Мягкий свет от настольной лампы едва освещал просторное помещение. Его стол был заставлен рамками с фотографиями: с одного края стояла совсем старая, ещё чёрно-белая, фотография родителей и Ивана с Софьей, ещё улыбающихся и счастливых. С другой стороны Володя, Кирилл с Митей и Вера. Прошлое и настоящее. В его душе всю жизнь идёт напряженный бой. Оставить прошлое и жить настоящим? Или всё же дойти до конца, отомстить всем, кто залез в твою жизнь, не оставив там ничего, кроме боли и какого-то странного холода, от которого, кажется, уже никогда не согреться; но забыть о том, что в данный момент за окном уходит твоя жизнь. Даже от алкоголя не становится легче: да, боль заглушается, но кожа покрывается мурашками, будто последние несколько лет живёшь где-то в районе вечной мерзлоты. Обжигая горло, коньяк ударяет точным ударом в сердце, затапливая какой-нибудь жизненно важный клапан. И дышать почему-то не хочется. Он достал из стола документы отца Веры, что они нашли в той ячейке. Нужно ещё раз проверить данные по вирусу, который ребята должны завтра найти. Всю папку он и так знает наизусть. Почти всю. Кроме одного листочка. 2 года назад. -Борис Константинович, а вдруг там что-то его, личное? – с опаской спросила Вера, стоя в хранилище перед ячейкой. -Нет, Вер, поверь, он хотел, чтобы ты это увидела, раз спрятал ключ в самой дорогой для тебя вещи. Два поворота ключа и на дне ячейки виднеется чёрная папка. Через несколько секунд всё, что так тщательно скрывалось ото всех, станет явным. Через несколько секунд кончится это незнание, непонимание всего и начнётся новый период жизни. Период ожидания и поиска. Наверху лежала обычная страница, вся исписанная синей шариковой ручкой. Девушка осторожно взяла чуть дрожащими руками этот листок и провела ладонью по написанному. Верочка, моя любимая девочка, Знаешь, мои дни уже сочтены. Правда, я не знаю, сколько мне осталось: может месяц, а может и чуть меньше недели. Не плачь, моя хорошая, ведь слёзы – это слабость, не забывай об этом. И ещё никогда не забывай всё хорошее, что было в нашей жизни. Помнишь, когда ты была в первом классе, мы выиграли школьный конкурс, слепив самого смешного снеговика. Мы назвали его Илюшей, честно говоря, уже и не помню почему, а после этого мы дома испекли торт в честь дня рождения нашего Илюши. Или помнишь, как каждое лето ездили к нашим родственникам в деревню: собирали грибы, ловили рыбу, катались на велосипедах, играли в разведчиков. А ты однажды забралась на высокое-высокое дерево, чтобы посмотреть, не идут ли вражеские войска, а слезать боялась. Ты тогда была очень похожа на маленького, беззащитного котёнка. Всей деревней тебя с дерева снимали. Вера, после того, что ты прочитаешь в этой папке, у тебя будет полное право меня ненавидеть. Но я пойму тебя, я это заслужил. Мне даже самому страшно вспоминать, что приходилось делать в лаборатории, какие ставить опыты. Не знаю, рассказал ли тебе Князев, откуда я его знаю. Но всё же я верю, что вместе вы справитесь и доведёте это дело до конца. Виновные должны быть наказаны за все их преступления. В этой папке я собрал всё, что мне самому удалось узнать о компании «Ингрид» и самом главном её проекте, проекте «Гемини». Но здесь лишь малая часть, ведь я обыкновенный учёный, очередная пешка в руках королей. Я не мог начать расследование раньше, сразу, как узнал об истинном роде занятий «Ингрид», ведь у меня была ты. Я не мог оставить тебя одну, пока ты не встанешь на ноги, не сможешь самостоятельно жить. Мы оба уже поняли, как «Ингрид» обращается с предателями. Когда я только попал в «Ингрид» у меня была какая-то эйфория, наверное. Мы создавали лекарство от опаснейшего вируса, способного за несколько дней уничтожить население всей планеты. Знали бы мы тогда, что этот вирус изготовила сама компания. Многие и сейчас там работают, не представляя, какую ошибку совершают. Если вам удастся обезвредить верхушку компании, пожалейте этих молодых ребят, не наказывайте их. Они такие же жертвы, как и многие. Вер, как мне не тяжело, это говорить, но я должен. Быть может, мне следовало тебе рассказать это раньше, но я не мог, слишком сильно тебя любил, чтобы сказать тебе это, глядя в лицо. Дело в том, что ты, точнее твой дар, это тоже результат деятельности «Ингрид». Над твоей биологической матерью во время беременности ставили опыты. А когда ты родилась, руководителям компании нужна была ты, поэтому твоим настоящим родителям сказали, что их девочка умерла через несколько часов после рождения из-за вторичной асфиксии. А тебя отдали меня, чтобы ты всегда была под наблюдением. Но когда я узнал о твоей способности, о том, что опыты над твоей матерью не прошли бесследно, я уже понимал всю сущность «Ингрид». Именно поэтому молчал и запретил тебе кому-либо рассказывать о том, кто ты есть на самом деле. Ведь если бы они узнали, то твоя жизнь сложилась бы ничуть не лучше моей. Прости меня, если сможешь. Я не желал причинить тебе вреда. Ты стала для меня самым родным и близким человеком на свете. Спасибо тебе, что ты была со мной, иначе я, наверное, сошёл бы с ума. Я очень тебя люблю. Я прошу только об одном, не забывай меня. Прощай.