The Diary of Harry

(Poets Of The Fall – Where Do We Draw The Line) it-is-the-diary-of-harry.tumblr.com/post/121200565683/poets-of-the-fall-where-do-we-draw-the-line-26

      Первое наше свидание состоялось в твоей квартире, где я впервые увидел тебя (вживую). Ты явно был в шоке, когда я пришел. Хотя, я не знаю, было ли это неожиданностью для тебя? Ты валялся обдолбанный на своем любимом диване. Понятия не имею, сколько прошло тогда времени с того момента, как ты вколол себе дозу, но я не нашел ничего умнее, как позвонить в скорую. Тебя прокапали, а после именно в больнице среди кучи пищащих аппаратов и запаха медикаментов состоялось наше знакомство, потому что я не оставил тебя там одного, потому что я, как и прежде, ждал тебя на стульчике возле твоей кровати. Это было смешно, потому что первое, что ты сказал мне сухим голосом, когда разлепил глаза, было: "Кто ты?". Скажи мне, все наши воспоминания будут связаны с больницей? Если так, то я не выдержу и ударю тебя чем-нибудь тяжелым.       Сказать тебе, что я чувствовал в тот момент, когда лицезрел твое вот такое, никакое, состояние на диване? Это было вполне ожидаемо для меня, правда. Я, наверное, даже совсем не удивился. Все, что я заметил тогда, - не твое избитое состояние или трясущиеся руки, я заметил только твои волосы, которые вкусно пахли. Не помню, чем они пахли, но помню, как мои длинные пальцы оттягивали каждую каштановую прядь на твоей голове, а нос на автомате тянулся вдохнуть их запах, пока мы ждали помощи. Пока я ждал помощи. Ничего в тебе меня не привлекло, ведь говорят, что в любимом человеке всё должно приковывать взгляд. Нет, ничего. Только волосы. Это была единственная твоя живая часть. Мертвое тело, мертвые глаза, мертвые губы и живые волосы, которые точно вкусно пахли. Сейчас они пахнут не так, потому что я мою тебе голову только специальным шампунем. Это не твой запах, но это даже радует. Не хочу, чтобы ты пах так же, как и в тот день. В день, когда ты еще был жив. Это ведь лишние воспоминания. Те самые, которые ты должен знать обязательно. Те самые, которые я вспоминать не хочу. К слову, у нас никогда не было свиданий, именно поэтому я обусловился называть "свиданиями" каждый день, что мы провели вместе.       Прости, что в прошлый раз я писал тебе все в грубой форме. Я не жалею, что называл тебя так, вовсе нет. Ты это заслужил, честно. Я жалею лишь о том, что из-за тебя и моих срывов, мне назначили курс каких-то препаратов. По всей видимости, это были успокоительные. От них ничерта не лучше, к слову. От них все еще в сто раз хуже. Постоянно болит голова и меня клонит в сон.       Кстати, в твоей палате твой толстый лечащий врач поставил диванчик для меня. Теперь поза для сна более удобная. Я скоро принесу сюда подушку и плед (!не забыть: взять подушку и плед!). Твой лечащий врач мог бы стать нормальным человеком в моих глазах, ну, если бы не занимался "этим" с медсестрой. Не могу на неё спокойно смотреть. Уууф.       Знаешь, кто мне посоветовал вести этот дневник и кто говорит мне, что лучше в нем писать? Это все мой психиатр. Не психолог, Луи, а психиатр. У меня есть свой собственный психиатр. Это как моя собственная кома. А знаешь, кто его оплачивает, и кто оплачивает тебе твою палату и твою жизнь? Мои родители, Луи. К слову, они думают, что эти деньги идут на оплату моей квартиры, которую я уже давно продал. И все по твою душу, милый. Ты рад?       Смотри, что мы имеем на данный момент: комнату в хосписе, палату в больнице, двух врачей и каждый по коме. Впечатляет. Мне двадцать, тебе - двадцать три. И как долго мы будем иметь целое ничего, Луи Томлинсон? Ты ведь обещал быть рядом, ты ведь обещал целовать по утрам и любить по ночам. Я сделаю вывод для тебя неутешительный, к сожалению. Ты – гребанное трепло, Луи Томлинсон. Не хочу снова пить эти таблетки, но ты – обделанный пустослов и просто конченый придурок, милый.       Вовсе не из-за жгучей злости на тебя я это пишу. Я просто стараюсь жить по твоим принципам – всегда говорить только правду, какой бы мерзкой она ни была.       У каждого здесь своя собственная кома. К примеру, мой психиатр. Славный малый, вот только возомнил о себе невесть что. Погряз в своих терминах, книгах, болезнях и постоянных диагнозах. Его окружают психи, невольно он и сам не в своем уме. Иногда в его диалогах с пациентами даже непонятно, кто больший сумасшедший? Неужели я тоже? Тоже псих? Давай, будем надеяться на лучшее? Возможно, на меня просто не хватило психолога? В любом случае, я привык к своему психиатру. Во-первых, он забавный – постоянно пытается заговорить со мной. Каждое мое посещение его кабинета заканчивается новой баночкой с цветными таблетками. С чего он вообще взял, что я болен? Если я ни с кем не разговариваю (кроме тебя, естественно) вот уже девяносто пять дней, это еще не означает, что мне нужна помощь психиатра. Я просто не хочу разговаривать ни с кем, кроме тебя. Может я берегу мысли для тебя, Луи? Да и о чем с этими людьми можно говорить? Все они меркантильные и циничные личности, в которых постепенно умирает человек, которые только и делают вид, что им не все равно. На самом деле, прекрати им поступать деньги на счет, они тут же покажут мне пальцем на дверь, а тебя, в лучшем случае, аккуратно уложат на асфальт рядом с больницей на улице. Вот так и будет, если мои родители вдруг перестанут класть средства на банковский счет. Но ты не волнуйся, такого не случится. Мои родители сделают все необходимое, чтобы никогда не видеть меня. Они ради этого готовы даже ежемесячно переводить неимоверную сумму на мой банковский счет, лишь бы я не напоминал им о своем существовании. Это их собственная кома, которая есть здесь у всех. Я не виню их в этом. Я просто немного скучаю. Погода сегодня странная, попеременно агрессивная и умиротворенная из-за действия успокоительных препаратов.       Самая хреновая часть моего месяца – это когда я сажусь писать тебе этот чертов дневник. Потому что это все моя бесполезная трата времени. Ты же никогда его не прочтешь. Я же делаю это все только для того, чтобы по окончанию месяца мой психиатр втайне (конечно, "втайне") прочел все эти записи и поставил мне очередной новый диагноз. Я его понимаю, он отрабатывает свои деньги, но, по-моему, мне должно становится лучше? Разве нет? Это все вроде должно помогать? Или я чего-то не понимаю? Тем не менее, я сажусь и пишу и все еще, как идиот, надеюсь, что это поможет тебе. Тебе будущему. Надежда умирает последней? На самом деле нет. Последними умирают клетки эпителия. Будьте уже реалистами, гребанные придурки.       Но в ведении дневника есть и свои плюсы. В день, когда я его пишу, вот, к примеру, сейчас, я могу нанести на твою кожу порез чуть поглубже, потолще, побольнее. Я не вымещаю злобу, если у тебя сложилось именно такое впечатление. Я даю тебе шанс жить.       Ты же всегда не уставал твердить, что жизнь невозможна без боли. Ты на моих глазах покрывал открытыми порезами свою бледную кожу на бедре, повторяя: "Мне больно, Гарри, чувствуешь? Значит, я все еще жив". Я мог бы тебе каждый день по нескольку раз кричать в лицо, что ты жив, чтобы ты прекратил оставлять эти кровяные дорожки на своем теле, но… ты же болен. Я понял позже, что ты режешь себе бедро не для того, чтобы доказать себе или кому-то, что ты все еще жив. Ты это делал из-за того, что был болен. На голову болен, придурок! Но раз уж боль – это неотъемлемая часть твоей жизни, Луи Томлинсон, тогда живи. Я буду продолжать напоминать тебе о жизни твоим любимым способом. Кровь. Тебе больно? Порез. Ты жив? Шрам. Чувствуешь?       Кстати, на психиатра я согласился сам, кажется на пятьдесят первый день твоей комы, когда перестал скучать по тебе. Я собственноручно поставил подпись в документе на оказание мне медицинской помощи в виде психиатра. Я не считал себя больным или психом. Нет. Просто мне сказали, что это поможет. Только поможет с чем?

(Three Days Grace – I am Machine) it-is-the-diary-of-harry.tumblr.com/post/121200722193/three-days-grace-i-am-machine

      Еще одна дрянь жизни – ложь. Все лгут. Врачи, которые день за днем твердят о твоем выздоровлении, мой психиатр, который говорит о помощи мне. И даже ты, Луи, даже ты мне врал, а я обманывал тебя. Ты говорил мне, что любишь меня больше, чем наркотики, а когда я просил тебя завязать с ними ради меня, ты только криво усмехался. Получается, ты врал мне. Видимо, наркотики приносили в твою жизнь больше удовольствия, чем я. Вот и люби свою наркоту и трахай тоже её! На кой черт тебе сдался я, в самом деле? В чем была моя ложь тебе? Поройся в глубинах своего разума и вспомни вот это: "Не привязывайся ко мне." – Т. "Никогда" – Г.       Если ты не помнишь, я напомню тебе. "Т." - это был твой псевдоним в интернете. Там, где мы познакомились. Там, где я проклял весь мир с твоим появлением. Так вот, моя ложь была именно в этом "никогда". На самом деле, уже тогда я был полностью погружен в тебя. Хотя на тот момент я даже не видел тебя вживую.       К слову, это довольно распространенная проблема сейчас. Я говорю об этих "отношениях" в сети. Сейчас же почти каждый пятый имеет свою "любовь" по ту сторону экрана. И это, вроде как, нормально? Вот только не всегда кончается хорошо. Каждый раз по-своему, хотя начинается вроде бы одинаково. Все ведь зарождается с общения. Что-то странное происходит уже во время самой переписки. Та самая грань, когда вроде бы ты не знаешь этого человека, а вроде знаком с ним чуть ли не целую вечность, проходит у каждого по-разному. Мне кажется, именно по исчезновению этой грани наступает виртуальная зависимость. Когда тебе нужен не сам человек, а его сообщения. Тебе весело, ты можешь часами смеяться с ним. Тебе плохо, ты можешь все рассказать ему без тайн. Потом ты понимаешь, что за всеми этими электронными посланиями через километры сидит кто-то невероятно близкий тебе, и именно тогда наступает жизненная зависимость. Как-то это все странно. Влюбиться в ничто с электронными сообщениями. Этакий парадокс виртуальности. Ведь, черт знает, какой лживый наркоман Луи Томлинсон пишет тебе под заветным "Т.".       *Кстати всегда хотел спросить у тебя: "Т." - это сокращенно Томлинсон или Пизда? К слову, "Г." - это сокращенно Гарри, а не Гомик. "Я тебе интересен?" – Г. "Нет вовсе. С чего ты это взял?" – Т. "Я надеялся" – Г. "Зачем было надеяться?" – Т. "А зачем было давать надежду?" – Г.       Если ты этого не помнишь, то я ненавижу тебя, потому что я это помню. Это наше с тобой ничего. Вспоминай. Я не хочу жить с этим один всю жизнь. Это наша с тобой кома. Будь добр нести её вместе со мной.       После того, как я впервые написал тебе (да, первым написал я, кажется, я все всегда делал первым) у меня сложилось о тебе некоторое впечатление. Если ты, черт тебя возьми, все-таки потерял свою гребанную память, то вот как выглядела наша первая переписка: "Почему ты пишешь здесь все это?" – Г. "Почему нет?" – Т. "Но ведь здесь тебя никто не поймет" – Г. "Я не ищу понимания." – Т. "Тогда зачем ты здесь?" – Г. "Почему нет?" – Т.       Ты не понял сути переписки? Если не понял, то тебе следует прочитать это: Наше с тобой ничего началось на электронных страницах одного заброшенного блога. В один из дней, когда я еще старался вести нормальный образ жизни, я набрел, то ли к счастью, то ли к великому сожалению, на вышеупомянутый блог. **"Пока ты прочитаешь это, ты станешь ещё старше." – Т. "Может человеку действительно лучше умереть, чтобы вновь начать жить?" – Т. "Смерть еще не означает конец." – Т. **"А правда в том, что где бы ты ни хотел быть сейчас, ты не там." – Т. "Только когда человек на самом деле безумен или под наркотиками, в его сознание проскальзывает подсознание." – Т.       Это твои записи, Луи. Помнишь? Нет? Читай дальше.       Данный сайт был создан человеком, который, по всей видимости, уже давно забросил его, оставляя блог в свободном доступе для всех пользователей. Записей было много. Кто-то писал, что хочет познакомиться с кем-то из своего города, превращая злополучный блог в сайт знакомств, кто-то считал нужным набирать на своей клавиатуре из ряда вон выходящие вещи, и оставлять их здесь в качестве своей записи. Будто некое напоминание о себе, словно увековечивая свое имя. Среди всего этого сброда я смог найти именно твои записи. Наверное, потому что они не были бездумными и как-то сразу притягивали к себе внимание. Твоя чертова загадочность, твое чертово "Т.". Я купился на это. Я написал тебе. Я – мудак.       Теперь ты понял смысл нашей первой переписки? Ты меня заинтересовал, ты меня привлек, ты меня заразил. Заразил собой. Гордиться особо нечем, поэтому сними сейчас же со своего лица свою кривую ухмылку! Я ненавижу её!       Тебе самому не смешно, когда ты читаешь всю эту нашу переписку? Ты только посмотри, сколько в тебе лжи, излишней показухи и вычурности. Ты так хотел показаться мне загадочным и тайным. У тебя это вышло, вот только зачем? Чтобы скрыть от меня все свое глубинное дерьмо под слоем тысячи масок? Ах, какой же ты глупый, Луи Томлинсон.       Ты же на самом деле совсем не такой. Ты же ничерта не тайна. Все написано на твоем лице, гребанный наркоман. Вот только для того, чтобы прочесть все это, потребуются очки, которые я надел слишком поздно. Чувствуешь, чем здесь пахнет? Новой дозой успокоительных, от моего заумного психиатра.       Раз уж пошел такой разговор и мне не избежать лекарств, то я ненавижу твою палату, хоть и провожу в ней большую часть своего бесполезного дня. Тут всегда пахнет медикаментами, тут всегда шумят твои приборы, а еще ты дышишь. Нет, это конечно хорошо, что ты дышишь, но ты не мог бы делать это чуть потише? Мне иногда сложно уснуть. И в этом тоже виноват ты.       Знаешь, что я ненавижу так же, как и твою палату? Утро. Утро – это самая ужасная часть дня, недели, месяца и так далее, выходя уже за пределы Вселенной. И я не шучу. Я ненавижу утро. Будь оно проклято трижды мной и моим существом. Утро – это когда вот я, и я открываю глаза. Я лежу на кровати и каждый чертов день в надежде поворачиваю голову на бок. Для чего? Чтобы увидеть, что ты лежишь рядом, Луи. Но вот он я, и я устало закрываю глаза, вспоминая, что сейчас ты "спишь" в своей палате. Ты не со мной, ты в своей собственной коме. Утро – это чертово осознание того, что мир – реален, что мир – не сон, и я не могу, закрыв глаза, вообразить тебя рядом, и ты появишься. Хотя, знаешь… я и во снах тебя не вижу. Но это не проблема, вовсе нет. Я совсем не вижу снов – ни с тобой, ни с птичками, ни с ужасами. Если мой психиатр сейчас читает это, хочу передать ему огромный привет и попросить выдать мне таблеток, чтобы я смог видеть сны. Не знаю, где великие поэты видели красоту и чудность утра? Даже тот самый старик Пушкин: "Мороз и солнце – день чудесный". Ну, вот я подхожу к окну… смотрю на улицу, где вроде и мороз, и солнце – вот только ничего чудесного я не наблюдаю. Вот мужчина в толстой дубленке бежит, видимо, на работу. Вот маленькая румяная девочка тащит маму за руку, должно быть, в школу. Я не вижу чудесности. Я вижу только серые лица людей, пустых, как моя жизнь без твоих глаз. Никто не любит утро. Разве что только сумасшедшие, которые любят все. Да и я не думаю, что утро их особо заботит, максимум – Третья мировая война между Наполеоном и Сталиным в соседней палате.       Не думаю, что тебе будет интересно читать все это, но на случай, если ты все еще делаешь это, я хочу все же вернуться к нам. То есть, как к "нам"? К тебе в коме и ко мне в палате. Не против, если я попытаюсь подвести итог этого месяца и всех моих записей, написанных в этот период?       Я рассказал тебе о нашем знакомстве в сети и в жизни. С записей в блоге и моем чертовом любопытстве, и с твоим маленьким передозом и моей первой попытки спасти тебя. Я написал тебе, откуда у меня есть средства на все это и про моего психиатра. Я забыл только сказать, что я все же скучаю по тебе, Луи Томлинсон. Ты все еще нужен мне. Когда же я стану нужным тебе?       Говорят, что любовь – взаимное чувство, когда любит только один – это болезнь. Ты тоже считаешь, что я болен? Если так, то не читай дальше, потому что во мне все еще дышит надежда на то, что ты любишь меня. Хотя… способен ли ты, придурок, на это? Что-то я сомневаюсь.       Пожелания на будущее? Хочу, чтобы ты перестал так громко дышать! Я уже битый час не могу сосредоточиться, чтобы закончить этот чертов дневник! И да, пусть выключат звук у этих приборов – они бьют по ушам, меня это порядком выводит.

*Гарри напиши, пожалуйста, сколько дней прошло с начала комы Луи?*

      Вот так вот, Луи. Теперь в твой (наш) дневник будет писать еще и мой психиатр. Славно. Что за глупое общение? Прошло девяносто пять дней с момента начала его комы, включая сегодня – 26 февраля.

*Депрессивное расстройство самовосприятия. Ощущение быстрого течения времени. Подозрения на патогенез развития деперсонализации. Февраль 2014*

      Они шутят. Луи, они смеются? Это не правда. Я не болен. Что все это, черт возьми, означает? Они ошибаются, Луи, пожалуйста. Они ошибаются!

Пока еще с тобой – Г.