"Друг" по переписке моего брата

— Вить, ты чего? — ошарашенно, даже как-то перепугано спросил Сава, когда я резко выдернул шнур из розетки и поспешно направился в свою комнату. — Ты куда, я же еще не закончил… Я не хотел его слушать, я и не слышал бы его, если бы не уши. Что уж точно — я его не понимал, мысли мешали воспринимать информацию из внешнего мира. Причем, бились они в моей голове пока беспорядочно, но цепляясь к одной-единственной фразе: «Давай встретимся». Паника не давала здраво мыслить, я будто потерял всякое самообладание, будто разом забыл все на свете, как обычно с людьми и случается в любой стрессовой ситуации. Так, главное не поддаться, главное не дать унести себя. Я просто должен сесть, успокоиться и все решить — волнуясь, я наделаю ошибок, которые потом будет трудно исправить. Поставив компьютер на стол и предусмотрительно включив его в сеть, я с тяжелым вздохом завалился на кровать, которая как-то не особо радостно скрипнула мне в ответ. На улице уже смеркалось, ко всему прочему было еще и пасмурно; слабый свет еле-еле пробивался через полупрозрачный тюль и придавал обстановке еще большую мрачность. Вот и что значило его это «Давай встретимся»? Нашей переписке нет даже двух дней, он даже фотографий моих не видел, а уже такое предлагает. Очень странно, если не подозрительно. Я никак не мог найти всему этому объяснение, кроме того, что он хочет затащить «меня» в какую-нибудь подворотню и разобрать на органы — да, другого повода встретиться с незнакомцем я не вижу. Главное во всем этом — что делать мне. Упираться или согласиться? Придумать правдоподобную отмазку или уже строить план встречи Никиты и Ильи? А если строить, то как? А если отмазка? Не скажу же я, что, мол, живот у меня болит — с таким оправданием на физкультуру не ходят, тут же нужно что-то посерьезнее. Или все же устроить радостную встречу? Тогда нужно подобрать такое место, чтобы там никого из знакомых Гресева не оказалось, чтобы они с легкостью друг друга нашли… И, да, чтобы Никита согласился прийти туда. Что сказать ему? Попросить прогуляться в одном месте, но самому туда не прийти? Пфф, звучать это будет, как будто Виктор Лисец ни с того, ни с сего пригласил Гресева на свидание. Нет уж, не буду я так поднимать Никите планку самомнения. Попросить разобраться раз и навсегда? Можно, конечно, создать еще один профиль и пригласить Гресева от лица какой-нибудь милой девушки, но план этот с первых секунд провальный — у парня предостаточно особ для развлечения, да и не поведется он на такое крайне сомнительное знакомство. Так что придется приглашать его на «свидание», что уж там. Теперь еще один геморрой — где им встретиться? Это будет место однозначно удобное для обоих, значит… Нет, это место должно быть совершенно неудобное для Никиты, совершенно другой район, в котором он будет чувствовать себя некомфортно, где его волнение только усилится. А в таком состоянии он, предположительно, не сразу сообразит, что будет происходить. И я в стороне не останусь — нужно же будет проследить за ходом своего нехитрого плана. Только вот не много хорошего будет, если Никита сможет выцепить мой силуэт из толпы — тогда мне мало не покажется. И так, получается, мне остается назвать этому Илье адрес и дату. Какой же я общительный, какая у меня тяга к новым знакомствам с новыми людьми… Аж жутко становится, куда может завести такая легкомысленность. Я спокойно встал с кровати, подошел к столу и, сев, хорошенько к нему придвинулся. Такая важность только для того, чтобы снова открыть переписку… Мда, я все еще порядком волновался, хоть и убеждал себя, что причин к этому нет совершенно никаких. Для начала неплохо было бы почитать то, что мне парень вчера понаписал, вдруг пойму, с чего ему пришла идея встретиться. Илья Ну да, детство ушло, а шуточки остались Я внимательно взглянул на время: если ответ пришел чуть ли сразу же, то последующее сообщение — только через десять минут. Но оно пришло, а потом через каждую, казалось, секунду сыпались ничего не значащие слова или даже просто буквы. Создавалось впечатление, что вчера я был единственным «собеседником» этого Ильи… Илья Кстати, кем в дальнейшем планируешь стать? Илья Небось, в детстве мечтал стать космонавтом Илья А стал физиком Илья Точнее, еще не стал — только собираешься Илья Никита? Илья Никита! Илья Н Илья И Илья К Илья И Илья Т Илья А Илья !!! Илья Лучше бы ты меня так не пугал, а то сразу вспоминается вся фантастика про апокалипсис А потом резко, ни с того ни с сего, спустя целых три часа: Илья Давай встретимся? Я даже предположить не могу, что успело пронестись в голове у этого человека за три часа, что он предлагает незнакомцу, которого встретил на гейском сайте знакомств, встретиться! Неужели за это время он преспокойно нарисовал себе мой идеальный образ и теперь жаждет встречи с ним? Он хоть отдает себе отчет в том, насколько может разочароваться? Совершенно не понимаю этого безумца! Но с другой стороны… Этот безумец так удачно играет мне на руку — я назначаю ему встречу, раз он так ее пылко просит, договариваюсь с настоящим Никитой якобы встретиться якобы со мной на этом месте якобы встречи. И вуаля, мой план должен сработать так, что я получу нужный мне результат. Но все это звучало предельно легко, просто и от того нереально — тут точно должна быть какая-то проблема, нюанс, из-за которого мой план в одночасье провалится. Одна небольшая деталь… Влечение! Именно влечения не хватает этому виртуальному парню, Илье не достает того дикого чувства, которое движет людей на самые безумные поступки. Как это обычно называется? Любовь? Страсть? Помутнение рассудка? Да, это все заставляет человека напялить розовые очки, заставляет совершать невозможное и полностью отключает здравый смысл. И у «моего» «друга» по переписке всего этого, к превеликому сожалению, нет. Он должен быть просто по уши влюблен в Никиту, буквально сходить от парня с ума и твердо стоять на своем, если даже Гресев будет упираться и отказывать… Сейчас же это всего-навсего интерес, чего мне явно недостаточно. Нет, никакой встречи — я должен заставить этого человека не просто хотеть, а вожделеть больше всего на свете встречи не с кем иным, как с Никитой Гресевым. Никита Вряд ли получится — сейчас дел просто невпроворот И стал ждать. Я прекрасно осознавал, что человек просто физически не может круглыми сутками сидеть у компьютера или держать в руках телефон и ждать-дожидаться ответа от малознакомого человека, но все равно мне это осознание нисколько не помешало через пять минуть начать нервно постукивать подушечками пальцами по столу. И сидеть на месте вскоре расхотелось, поэтому я вернулся к кровати — аська же все равно издаст звук, если придет сообщение. Но и подушка мне была не мила, и одеяло как-то неудобно комкалось подо мной, и вот я уже мерил комнату шагами. Будто девчонка перед первым свиданием волнуюсь, что же это такое, в самом деле? И жарко в комнате было, еще чуть-чуть и потом начну обливаться, как на экваторе без кондиционера, поэтому я поспешил распахнуть окно. Сразу дунуло влажным осенним воздухом, пахнущим промокшей и подгнивающей травой, дождем и раздавленными червями. А еще зимой. Да, еще немного, и появится жижеобразная слякоть, замерзшие лужи и первый грязный, городской снег; все дороги и тротуары польют разъедающими обувь реагентами, автомобилисты возьмут за правило сталкиваться друг с другом на каждом миллиметре, если выпадет чуть больше двух сантиметров осадков (в России это вообще доходило до целого коллапса) — в общем, начнется зима. Уже загорелись фонари, фары машин превратились в белые и красные нечеткие реки, да и весь город стал зажигаться огнями вывесок и обычных люстр в обычных квартирах, внутри которых с наступлением темноты можно было четко рассмотреть необычную чужую жизнь. Ночью, когда не видно деталей, когда подсвечивают только самое красивое и загоняют в тень все самое безобразное, все проблемы, мозолящие глаза, и все нудные дела откладывают на неопределенный срок, когда все вокруг сверкает, как гирлянда на новогодней елке, когда в людях просыпается второе дыхание и сила для новой жизни, Москва становится действительно красивой и живой. И чем все люди заняты?.. Кто-то, может, и спит уже давно, вдоволь наслушавшись сказок или, напившись, обколовшись, обкурившись, самостоятельно попав туда. Может, кто-то планирует и вовсе не спать этой ночью, отрываясь под психоделическую и бессмысленно гремящую музыку в каком-нибудь клубе или просто веселясь с друзьями, отмечая знаменательную дату или просто очередное окончание трудового дня. Кто-то жертвует сном ради знаний и пашет на грядущий экзамен и оценку. А кто-то качает маленького ребенка, плача вместе с ним. Кто-то может сидеть в кутузке, а кого-то могут туда только везти, чтобы вскоре отпустить или навсегда засадить за решетку. А пока полицейские этим заняты, за кем-то крадется грабитель или маньяк, или насильник. Хах, а кто-то жует козявки на потолке в обитой войлоком камере психушки. А кто-то уже ничего не делает, может, просто умирает или ждет смерти, избитый в каком-то закуточке только за то, что посмел слово вставить или сделать что-то назло. Вероятно, некоторые, если не большинство, проводят свое время в постели с любимым или, деря очередную шлюху, которая только и думает о том, чтобы не пополнить собой коллекцию трупов в хозяйском шкафу. Кто-то путешествует, кто-то работает, кто просто размышляет о собственном предназначении в этом мире. Кто-то, так же, как и я, ждет чего-то. Кто-то может и не дождаться. Никогда. И немало всего могут люди делать в эту минуту, даже в эту самую секунду — их очень много и уследить за каждым невозможно, предугадать действия каждого до шага нереально, от того общество становится таким загадочным и крайне непредсказуемым. Кто знает, на что хотя бы я способен? И так каждый — все многослойны, особенно, если это чужой человек… Я могу перебрать все возможные варианты, но только если и Илья, и Никита будут следовать моему сценарию. Но так в реальности не бывает — я не сценарист и не могу заставить их выучить свои роли. Практически ничего невозможно просчитать, когда в процесс вмешиваются субъективные факторы, а когда их еще и два… Вари голова, пожалуйста, только вари. Из всего возможного, что подвластно мне, осталось только влюбить в «себя» Илью — и дело (практически) в шляпе. И вот же она первая загвоздка — Ильи-то в сети сейчас не было и еще не известно, когда парень объявится. И объявится ли вообще. Когда я обернулся, в комнате собралась темнота намного более густая, чем за окном, поэтому пришлось пару раз моргнуть, прежде чем глаза привыкли. Пусть память мне услужливо и расставляла мебель по комнате, но она никак не могла объяснить появление трех белых простыней посреди спальни. Хоть я и понял вскоре, что это очередная несмешная шутка Лисицев, но те несколько секунд замешательства чуть не стоили моему сердцу жизни — когда оно болезненно сжалось, заставляя занеметь все от ребер до левой лопатки, я начал всерьез задумываться о смерти от испуга. Ни одна шутка-самосмейка не закалила меня и не выработала хоть какой-нибудь иммунитет. — Не смешно, — неожиданно громко выпалил я и задышал так, будто только что пробежал кросс. А у меня там еще переписка открыта… видели ли они ее? Фигуры так и не шевельнулись, а лишь начали тихонечко подрагивать и издавать давящиеся звуки. Ржут. Подойдя и резко сдернув ткань с, как оказалось, брата, я, слишком переполненный мыслями и эмоциями, чтобы хоть что-то все-таки сказать, прошел мимо, к столу, дабы поскорее закрыть все разоблачающие меня доказательства. — Ошибаешься, братишка, — все еще посмеиваясь, блаженно растянулся на кровати брат. Нянь с Савой тоже стащили свой маскарад и по-хозяйски разместились рядом с Максом, оставив мне из вариантов один лишь стул. — Ради твоей испуганной, но ужасно смешной мордашки стоит и не такое вытворять. — Когда-нибудь ваши шуточки до хорошего не доведут, — зло буркнул я, медленно, чтобы не вызвать каких-либо подозрений, удаляя историю и закрывая программы. Илья так и не ответил, что меня очень даже настораживало — не хотелось терять партнера в моей пусть и маленькой задумке. — В один прекрасный день я умру от разрыва сердца. — Сердце? У Лисица? — усмехнулся Денис с такой грустью, что ирония в его голосе была практически неуловима. — Кажется, что порой вы начисто лишены этого органа. — Сам ты бездушная тварь, — по-доброму оскалился брат и несильно ткнул няня ногой. — Порой добрее и великодушнее нас и во всем свете не сыскать. Ха! — неожиданно пришла в его голову гениальная мысль как раз тогда, когда я под шумок закрывал крышку компьютера. Посторонний бы от такого возгласа в испуге подскочил на месте, но Лисицы вряд ли даже ухом поведут. Кроме меня, конечно. Я, как любой человек, имеющий какие-то секреты и которого грызет совесть за их сокрытие, стал ужасно мнительным и начал воспринимать любой резкий выпад за свое столь быстрое разоблачение. Дело-то я свое по-прежнему не спеша завершил, только вот сердце теперь билось так, будто пыталось сбежать из клетки моих ребер и этой ужасной ситуации, чтобы потом благополучно провалиться под землю; руки стали настолько влажными, что вот-вот пот начнет капать на стол; меня всего резко бросило в жар. Хорошо одно, что все это длилось лишь несколько секунд до следующей фразы брата. — Дэн, ты уже настолько долго с нами живешь, что ничуть не хуже любого Лисица! И как? Все еще остаешься при своем мнении? — Кажется, кто-то не продумал этот вариант, — монотонно, даже скучающе заявил Сава, не отрываясь от телефона. Видно, игра его занимала больше, чем перманентные семейные распри, хотя и к ним, как оказалось, он вполуха прислушивается. — Как раз из-за вас я и стал таким, — прыснул мужчина, но тут же ухмыльнулся и закатил глаза, не веря собственным словам и смеясь над их нелепостью. — Слушай, Вить, — резко сменил он тему, от чего я слишком быстро развернулся в сторону семьи. Все три пары глаз были устремлены на меня. Кажется, я совершенно не умею что-либо скрывать. — Чего это ты такой нервный сегодня? — Не первый день уже, — добавил брат. И все такие хмурые, даже Сава. Походу, я понял изначальную причину их ко мне визита и суть прелюдии. Как я раньше не догадался, что так добродушно у нас в доме никогда не ссорятся?.. — С чего мне вдруг быть нервным? — пожал я плечами и откинулся на спинку. Тяжело было смотреть им в глаза, в особенности — Максу, который знал чуточку больше и мог эту «чуточку» приписать не совсем правильно и не совсем туда. Но отвести глаза было равносильно тому, чтобы признаться во вранье, и тогда придется все рассказывать. Пусть все мы и были Лисицами, но мне было стыдно говорить, в какую авантюру завела меня глупость и до чего я в итоге дошел. Да еще при Денисе говорить про аккаунт брата на гейском сайте… нет, не буду я им ничего рассказывать, не сегодня. — Дергаешься при малейшем резком звуке, как-то подозрительно тихо себя ведешь, стараешься побыстрее оказаться вне зоны действия наших вопросов. Человек, которому нечего скрывать, так себя не ведет. Еще заявились все разом. Если бы, скажем, один Макс пришел, я бы в спокойной обстановке что-нибудь да рассказал — я уже чувствовал, что не могу держать все в себе, мне нужно было с кем-нибудь поделиться непривычными эмоциями и наконец узнать, а правильно я вообще поступаю. Но когда меня пришли так настойчиво допрашивать… чем сильнее действие, тем и сильнее противодействие. — Ничего подобного, никакой мировой тайны я от вас не скрываю. — Крайне глупо принимать нас за идиотов, — хмурился нянь, недовольно смотря на меня. Естественно, я слишком принизил их умственные способности, чтобы рассчитывать на снисходительный тон. — А ну быстро признавайся, что случилось. — Да вы сами себе придумали проблему, приписали ее ко мне и объяснений еще требуете, — нервно прыснул я, еле сдержавшись, чтобы не вскинуть к потолку руки. — Который час! Пошел-ка я, а то время недетское… — Сядь, — холодно перебил Макс, от чего я тут же шлепнулся обратно на стул. Я явно ощутил момент, когда шутки кончились. — Ты тащишь свою задницу сюда, — похлопав по матрасу, вполне внушительно приказал брат, — а ты, — обратился он уже к Саве, — раз время детское, отправляешься в ванную чистить зубы и спать. — Но… — Еще одно «но», и я придумаю самое жесткое наказание, которое только возможно для твоей возрастной категории. Марш. Сава, надувшись, но ничего не смея возразить столь грозному сейчас отцу, медленно поплелся к двери, будто все еще надеялся, что мужчина вдруг изменит свое решение и разрешит ему остаться в комнате. Но нет, гнев Максим Лисиц не сменил на милость, приберегая его тепленьким для меня. Как только дверь закрылась, я медленно направился к своей кровати, как к эшафоту, стараясь оттянуть время и еще на что-то надеясь. Наивный — брат был слишком серьезен, а вид Дениса даже если и выглядел недопонимающим, то сам мужчина был готов подключиться к выносу мозга при первой же причине это сделать. Максим молча закатал рукава моей водолазки чуть выше локтей и отогнул воротник, демонстрируя налитые, темно-сине-фиолетовые синяки и содранную кожу Денису. Тот ничего не смог сказать, не смог накричать или удивиться, не смог даже нахмуриться, он просто с окаменелым лицом смотрел на меня или даже сквозь меня. — И как давно это произошло? — Позавчера явился, — ответил за меня Макс. — Кто, что и как — говорить отказывается. — Вы только посмотрите… — с придыханием покачал головой нянь, изучая меня, будто самое удивительное, что когда-либо попадалось ему в жизни. — Человек, который либо слишком «взрослый» и «самостоятельный» гордец, либо чересчур стыдливый и недоверчивый трус. Видимо, всего понемногу… — Избавьте меня от лекций, — вздохнул я, пытаясь пристроить взгляд к чему-нибудь менее грозному в комнате, чем Лисицы на моей кровати. — Он еще и просить что-то смеет, — прыснул, заводясь, Денис. — И знаешь, что больше всего выводит из себя? Это то, что ты нам не доверяешь! — С чего такие поспешные… — Шаш, а ну молчать, — шикнул на меня нянь, переползая через кровать. Возвысившись передо мной, он, видимо, надеялся, на большую эмоциональную податливость с моей стороны, но я лишь откинулся на матрас, чтобы изучить давно во все стороны изученный белый потолок — так, по крайней мере, я попытался избежать всяческого зрительного контакта. Интересно, Максим специально спустил на меня Дениса?.. — Смотри в глаза, когда с тобой разговаривают. Хотел я этого или нет, но пришлось сесть обратно. Как же мне все это не нравилось, не нравилось чувствовать себя какой-то жалкой, загнанной в угол мышью! Чего мне хотелось точно, так это провалиться под землю. Макс сел рядом, вглядываясь в мой профиль — я старательно делал вид, что не замечаю его пристального взгляда. Даже не так было страшно получить физическое наказание, чем переносить эти моральные пытки. — Знаешь, что самое ужасное в этой ситуации? — тихо заговорил Денис немного погодя, будто подбирал все это время нужные слова. И я очень сомневаюсь, что он не справился с этим. — Даже не то, что с тобой случилось и к каким бы последствиям могло все это привести, будь повреждения чуть сильнее… Намного ужаснее твое недоверие. Чем бы ты сейчас не прикрывался, какие бы оправдания не придумывал, все исходит именно из него. — Мужчина замолк, а потом, усмехнувшись, взъерошил волосы на макушке. Он, видно, сам не верил своим выводам… Но я оказался неправ. — Почему-то я думал, что мы не давали каких-либо поводов для того, чтобы от нас скрывать что-то. Но, скорее всего, во всем этом есть и наша вина. — Вообще-то все не так, — поспешил я возразить, но взгляд, брошенный на меня, ясно дал понять, что вмешательства в свой монолог Денис не потерпит. Как и возражений. Меня морально уничтожат, не дав даже вякнуть что-либо в защиту. — Я разочарован. — Сказав лишь это, он вздохнул так тяжело, как я еще ни разу не слышал, и развернулся, чтобы уйти из комнаты. Макс бесшумно слез с кровати и направился также на выход. Уж лучше бы он, проходя, дал мне подзатыльник или что-то в этом роде — тогда бы не осталось этого неприятного осадка от разговора и потока мыслей, которые лишь добьют меня. В тишине щелкнул замок. Любой скандал Денис с Максом всегда старались переделать в шутку, если и ругали, то с нечеловечески жестоким сарказмом, чтобы мне было в два раза обиднее, что я не могу на это им ответить; если и встречались проблемы, то их встречали с позитивным пофигизмом — в этом всем и были Лисицы. А сейчас… Сейчас я их действительно разочаровал своим недоверием, не заслуживая любого другого отношения. Мне было плохо, но из-за этого разговора стало еще хуже. Я ведь всего лишь не хотел волновать их по всяким пустякам, а во что в итоге это вылилось… — Наверное, я действительно дурак, — вздохнув, я упал на матрас и закрыл глаза. Ничего не хотелось. Не хотелось больше этой дурацкой мести, не хотелось даже к компьютеру обратно подходить. И из комнаты не выйти — неприятное чувство, что было у меня сейчас на душе, только с еще большей силой начнет мучить меня, если я столкнусь с нянем или братом. Когда я в следующий раз поднял голову, было уже не по-детски поздно. Но отвлекся я не для того, чтобы передохнуть, а чтобы где-нибудь найти калькулятор: рисунки, расчеты и общие формулы — это, безусловно, хорошо, но с меня спросят число. И не дайте боги, оно будет неправильным. Верный способ отвлечься — работа. Тем более, сотня практических задач к допуску сами себя не решат. Телефон остался в куртке, хотя толка от него было бы и здесь немного — я уже два дня его не заряжал; счет я так себе и не подкупил для таких случаев, поэтому пришлось вновь включить компьютер. Не успел мой трехгодовалый пенсионер толком заработать и высветить тысячу и одно окно тысячи и одного антивируса, как издал совершенно непривычный и неожиданный звук. И это не было обычное, но не менее неожиданное «Вирусная база успешно обновлена». Что-то новое. Высветилось окно аськи. Это хорошо, а то я уже обдумал все самые худшие варианты от нашествия инопланетян до полной поломки компьютера без его дальнейшего восстановления. Илья Что, президентом подрабатываешь? : Р Что? Причем тут президент? Почему этот человек вдруг решил привязать «занятость» к этому? Что за странный тип! Никита Да нет, просто копил все на последний день, вот теперь и расхлебываю… Только вот решил отдохнуть, а то совсем свихнусь Илья Пфф, можешь не оправдываться, тем более, у самого та же тема — только с работы вернулся Только с работы вернулся?.. Я перевел взгляд чуть вверх и направо, где на панели задач светились цифры, которых я, конечно, все равно не разглядел — перед глазами стояла мутная пелена. Только хорошенько проморгавшись, я узнал время — второй час ночи. Не припоминается мне что-то, чтобы когда-либо рабочий день обычного смертного заканчивался так поздно. Всякая фантастика лезет в голову. Никита Так поздно? Ты когда вообще учишься? Илья Сейчас, например: Р Никита Сейчас ты со мной переписываешься Илья Учусь общению с людьми, ведению диалога, приобретаю умение заинтересовать собеседника. Чем тебе не обучение? Никита Только на экзамене по твоей химии эти умения вряд ли пригодятся Илья Говорю же, мне нисколько переписка учить химию не мешает. Да и будет еще время до и между парами: Р Никита Ну да, как же Илья А тебя это что ли как-то задевает? : Р И правда, какое мне вообще дело до того, как он учится? Как будто первый раз замужем! Я бы еще понимал, был бы какой-нибудь прикладной предмет, а тут химия и он хочет выучить ее с полпинка! Не бывает так, просто не бывает. Это самая настоящая загадка века, как Илья с таким отношением к учебе еще не вылетел из универа. И эти его смайлики сбивали с толка. Вроде они есть и придают шутливый тон предложениям Ильи, а вроде уберешь их, так навеет холодом и агрессией. Тем и бесполезно общение в интернете, что ты никогда не знаешь, что имеет в виду человек, тем более, если ни разу его не видел. Никита Наоборот странно. Обычно первые-вторые курсы строчат, ходят на лекции, зубрят все ночи напролет, когда как студенты последних курсов — самые редкие гости универа. Тут все выходит наоборот Илья Просто зубрю я не ночью, а вовремя, да и ты, видно, редкостный ботаник: Р Даже эта ехидная улыбка не сгладила впечатления. Оказывается, мой собеседник еще тот недружелюбно настроенный саркастичный грубиян. Теперь я почему-то был уверен, что реальность вполне соответствует моим представлениям. Эх, если бы он знал, сколько мне порой приходится пахать на универ и на курсы одновременно, он бы так не говорил. Никита Ах это я ботаник? Илья И наверняка зануда: Р Никита Еще книжным червем назови для полного счастья! Илья Пфф Илья Еще чего Илья Ты физический червь: Р Никита Ну вот спасибо тебе на добром слове Илья Обиделся что ли? : Р Илья Еще скажи, что настроение испортил: Р Я не отвечал. Я просто не знал, что сказать ему, пусть он хоть сотню раз думает, будто я обиделся. Я не обижался, я злился: я же не девчонка какая-нибудь, чтобы воспринимать близко к сердцу слова какого-то… Да-да, он был тем самым типом, на которого так падки все девчонки — неотёсанный, брутальный, хамоватый, язвительный, а ко всему этому комплекту еще и не тупой. Ходячий джек-пот какой-то. Илья Ну чего молчишь, пальцы в кнопках застряли? : Р Или правда дуешься, как мышь — на крупу? : Р Никита Есть вариант, что я просто отлучился? Илья Звучит как плохая отмазка: Р Интересно, и почему этот человек так начал меня бесить и когда это началось? Сейчас, в два часа ночи, или раньше? Обычно, если мне что-нибудь не нравилось, я старался без лишних эмоций это обойти и больше не сталкиваться, я в буквальном смысле убегал, а тут вдруг захотелось ответить. Да не просто ответить, а сделать еще хуже, задеть глубже, нахальством за нахальство. И откуда во мне в последнее время столько злобы? Илья Ну ладно-ладно, погорячился я, не бери в голову. Чего не спишь-то, отличничек? : Р Никита Физику делаю Илья Делать что ли больше нечего али не спится тебе? : Р Никита Не спится Илья Мысли тревожные тревожат? Никита Масло масляное маслится Илья Да не цепляйся ты так к словам, хватит уже злиться: Р Настроение, видно, еще до меня тебе подпортили. По носу что ли схлопотал? : Р Никита Не твое дело Илья Точно схлпотал: Р Никита И с чего ты взял, что я что-то тебе буду рассказывать? Илья Так я и не просил, не нервничай ты так: Р Илья Но мой тебе совет — не держи в себе Илья Шрека же смотрел? : Р Никита Предлагаешь себя в качестве жилетки? Илья Да ни в коем разе — у самого проблем хватает, чтобы кого-то еще утешать: Р Илья Хотя порой бывает забавно послушать, как кому-то хуже, чем тебе, пусть и бывает такое редко Илья Воображают, что у них вселенские проблемы, а масштабы этих «проблем» не больше пука в городском сортире Никита Со мной не разговаривает вся семья Илья О Божечки, какой кошмар! Ты справишься, малыш?! Оо Никита Это не смешно! Когда от тебя отворачиваются все, кого ты любишь, это не смешно. Илья Даже точку в конце поставил, какие мы серьезные. Ты хоть со стороны себя слышал, звучит же смешно. Такие проблемы бывают в десять лет, в двенадцать, но никак не у совершеннолетнего парня: Р Никита Побыл бы ты на моем месте Илья Мне и на своем пока неплохо. Илья А вот ты действительно делаешь из мухи слона. В конце концов, семья на то она и семья, чтобы прощать и принимать таким, какой ты есть. Развозишь еще тут слюни на пустом месте, будь мужиком, а Никита Много ты понимаешь Илья Выходит, намного больше твоего Никита Нашелся еще тут семейный психолог Илья Даже не претендовал! Илья Эти мученики, которых ты таким красивым словом называешь, сами с ума съезжают со своей работенкой Илья Кому — кому, а мне такого счастья не нужно: Р Илья В этом плане точные науки надежнее Никита На твоем месте я бы так громко не высказывался. Есть такие фанатики своего дела, что забывают про всю жизнь, посвятив себя целиком и полностью науке. Илья А разве это плохо? Пусть работают во благо человечества: Р Как будто от этого кто-то страдает Никита Но в любом случае, это странные люди, а кто знает, что можно ожидать от странных людей. Наверняка ты их не раз видел Илья Было дело Илья Ходят эти призраки практически незаметно и живут они в потустороннем мире, не замечая этого. Никита А как заговоришь с одним из этих чудиков, так одарит таким взглядом, будто человека никогда до этого не видел, что уж там говорить о нормальном общении Илья И откуда такие только берутся? : Р Никита Недостаток любви и внимания в детстве, сочувствия и поддержки — в отрочестве, понимания и общения — в юношестве. Илья Как у тебя все красиво звучит. Случайно, не принадлежишь к их гильдии униженных и оскорбленных? : Р Никита Только вот сейчас это придумал;) Никита Надеюсь, это не звучит, как паршивая отмазка?;) Илья Придется тебе поверить, за четыре года ты уж точно больше моего повидал: Р Илья Да и вообще, что ты за вундеркинд-то такой, все из головы не выходит. Или все же обыкновенный зубрила? Никита Оно само, я тут практически не при чем Илья И все же странный ты малый Илья Шуруй-ка спать, время уже давно недетское: Р Илья Да и у меня еще были планы на эту ночь, не все же такие одаренные от природы: Р Илья До завтра Никита До завтра И больше Илья ничего не написал в ответ, вскоре высветилась иконка, что парня нет в сети. В голове было как-то пусто, не считая тех обрывков фраз из нашего разговора, которые мозг пытался хоть как-то связать по смыслу между собой. Я перечитал наш диалог еще раз. Логику я не был в состоянии уловить: сначала этот «друг» по переписке чуть ли не кидался на меня на пару со своим, мягко говоря, неприятным сарказмом, но как только нависла угроза, что такой диалог мне вскоре надоест и я его покину, натиск неожиданно смягчился. Он как нашкодивший, но раскаявшийся пес начал извиняться и быстро, лаконично увел тему совершенно в другую сторону, от чего моя злость поулеглась и перестала ломиться из всех щелей. Советами еще раскидывается. А потом это его «До завтра»! Он надеялся на дальнейшее общение или это была дежурно-вежливая фраза, скажите мне на милость? Именно неожиданность и мою неспособность все это сопоставить и переварить я предпочитал называть нелогичностью. Я тщетно сидел над тетрадью уже несколько минут, размышляя о каких-то глупых вещах, которые не пришли бы мне в голову, допустим, утром или днем, или тогда, когда я нахожусь в обычном, человеческом состоянии. Ночь делает из меня не пойми что, и, возможно, Илья прав, что уже пора спать… — А ну-ка, давай-ка, вставать начинай! — раздался жизнерадостный голос, как будто Денис обещал мне все блага, богатства и радости мира, а не вырывал из уютного сна в сырое, прохладное и до безобразия унылое утро. Такая погода никогда не могла сподвигнуть меня на подвиги, как, например, подъем с кровати. — Нет, не хочу… — закрывая глаза и натягивая одеяло на уши, промычал я не своим голосом и посильнее свернулся в калачик. — Если ты не будешь учиться, то в будущем сможешь примкнуть лишь к обществу дворников, которым приходится вставать аж с рассветом. Тебе нравится такая перспектива? — заговорил в няне оптимист. — Я буду учиться, — вздохнул я, переворачиваясь на спину и силясь открыть глаза. По одному веку, не спеша, это у меня выходило, но как только дело доползало до двух одновременно, я терпел сокрушительно фиаско. За все года своего существования я так и не смирился со своим бессилием. — Ну тогда это я у тебя заберу, — улыбнулся Денис и сдернул с меня одеяло. Сразу весь холод комнаты обрушилось на меня и все волшебство тепла и комфорта улетучилось. Продрогнув, я попытался найти спасение во второй подушке, но не тут-то было. — И это тоже лишнее. Сгромоздив мое постельное на стул и на прощание миловидно улыбнувшись, нянь удалился. С щелчком замка я остался совсем-совсем один в этой холодной и неприветливой комнате. Больше не в состоянии терпеть непрекращающеюся дрожь, я все же встал и проклял себя на всех знакомых мне языках, что не поставил тапочки у кровати — пол больше походил на выездную Антарктику. Быстро, чтобы уже, наконец, согреться, натянув на себя вчерашнюю одежду, я спустился на кухню. Там что-то бурно обсуждалось, впрочем, как это всегда было. Ну да, глупо было предполагать, что я спущусь в какой-то другой мир, будто за один вечер все изменится, будто Лисицев можно просто так исправить или поменять… — Да не намерен я терпеть твоей физиономии сегодня на кухне! — рыкнул Макс, не на шутку злясь. — Сегодня мой день, потому что! — Да я тебе говорю, плита сломалась, до завтра потерпеть что ли не можешь? — пытался ровно отвечать нянь, но вскоре это у него стало плохо получаться — видно, они не только что затеяли свой спор. — Ну конечно! Как же! Уже разбежался! — закатывал глаза брат. — А завтра ты скажешь, что кухня твоя, наглая ты рожа. — Не скажу… — Скажешь! — Да завались ты! — Ох, не нравится мне это молоко, ребятки. — Вздохнул я, заходя со спины Дениса и поглядывая на белую поверхность, уже покрывшуюся пузырьками. Видно, сегодня у нас на завтрак должна была быть каша. Оба замолчали и вместе со мной принялись гипнотизировать кастрюлю с ее содержимым. Полминуты мы точно это делали, после чего Макс, будучи человеком ужасно нетерпеливым, развернулся ко мне: — И чего это ты тут панику разводишь, мелочь пузатая? — щурился он. — Зная эту плиту… — начал говорить Денис, также разворачиваясь ко мне. Но как только молоко осталось без присмотра, оно побежало, как пленный от заснувших сторожевых. И побежало оно красиво, бурля и пенясь, и поток был его нескончаемым, пока нянь все же не догадался снять кастрюлю с конфорки. Чудно. Вся плита и пол возле нее теперь были в нашей недокаше. — Стоит ли мне сейчас сказать, что я был в очередной раз прав? — цедя злобу сквозь зубы, говорил Денис, еще злобнее уставившись на Макса. — В очередной раз! — лишь передразнил брат и направился за тряпкой в ванную. — Достаньте себе хлопьев, — кинул он нам с Савой, который за всем этим наблюдал из-за стола, — Денис все испортил. — Ах я все испортил?! — кинул в след нянь, после чего послышался металлический звон от столкновения раковины с несчастной кастрюлькой. — У самого руки вместе с глазами из задницы произрастают, а я еще и крайний в этом деле оказываюсь! Здорово ты, Лисиц, все придумал! — Не я же виноват! — с еще большим наездом отвечал Макс из ванной. — Нечего было меня отвлекать своим трепом! На этой позитивной ноте все стихло и пошло по обычному, спокойному руслу, как это бывает в нормальных, не таких всклоченных и странных семьях. Они никогда не скажут друг другу, что любят, что беспокоятся, что готовы всегда прийти на помощь, что не представляют жизни друг без друга… Они будут ссориться, ругаться, плеваться пеной, даже ударить друг друга могут за неимением иных аргументов, нет у них места для сентиментальностей и нежности. Это больше похоже на айсберг: на поверхности Макс с Денисом могут показаться самыми неподходящими друг другу людьми, когда как на самом деле за всеми этими распрями скрыты намного большие чувства, чем у вечно мирных и целующихся показушников из сопливых мелодрам. Видимо, никто уже не считал нужным ворошить прошлое и вспоминать произошедшее вчера, поэтому позавтракали мы относительно спокойно: лишь раз эти двое сцепились из-за того, что Денис отказался передавать сахарницу. Они бы снова завелись, если бы Сава предусмотрительно не выполнил просьбу отца. В универ меня даже на машине довезли. То ли это была мера предосторожности, то ли им было просто по пути, то ли попросту сжалились надо мной, я точно не мог сказать. Да и ничего и не надо было говорить, я все благодарил судьбу за такой подарок, ведь совсем нездорово ехать самому по такой мерзопакостной погоде. В путешествиях на автомобиле сплошные плюсы — как бонус, прибыл я за добрых сорок минут до начала пары, чего мне вполне хватило, чтобы доделать те самый злополучные задачи по физике… или сделать видимость, что я их делал. За таким занятным делом время пролетело уж как-то совсем незаметно, и когда по коридорам пошло подозрительно оживление, я все же удосужился взглянуть на часы. Было без пяти начало пары, а мне еще нужно было тащиться в другой корпус. Да не тащиться уже, а бежать, что есть мочи! Рюкзак на оба плеча, телефон в карман, а тетрадь А4 с физикой перехватить покрепче, и вот можно уже тискаться сквозь, как я погляжу, не особо опаздывающих студентов. На лестнице было вроде поспокойнее, но именно в эту минуту и этот час решили спустить шкаф с третьего этажа. Шкаф с третьего этажа! Ироды! Серьезно? Только процессия со шкафом спустилась, я тут же начал свое восхождение, но дальше второй ступеньки так и не продвинулся, встав словно в клей-момент. Гресев был на самой верхней ступеньке. Как сточные ямы обходят за километр из-за ужасного зловония, так и мне хотелось обойти Никиту. Собственно, именно за этим я и остановился — обдумать все возможные варианты. Звонок. Вот черт. Я уже хотел наплевать на все, а на Гресева чуть побольше, когда неожиданно сердобольный первокурсник (это было видно по его растрепанному, переполошенному и дико перепуганному виду) буквально слетел с предыдущего пролета и кинулся на лестницу, что разделяла нас с Никитой. Он опаздывал. А когда такие люди опаздывают, они ничего не замечают, поэтому не удивительно, что и Гресева он не заметил. Гресев был неслабым и очень даже удачливым парнем… …, но не сегодня. Первокурсник, что на голову выше Никиты и шире того в плечах, пролетел словно ураган мимо меня, позже меня обдало ветерком. А потом какой-то глухой стук одновременно со звонким. Это была немая сцена, даже сейчас, пару мучительно долгих секунд спустя, люди, толпившиеся вокруг, ничего так и не произносили, боясь, что произошедшее им лишь померещилось. Будто само время остановилось. Я, затаив дыхание, медленно повернул голову и опустил взгляд на пол, на котором в неестественной, безобразной и как-то нереальной позе распластался Никита. Нет. Все не могло так закончиться…