My personal psychologist

Я проснулась от того, что больше не ощущала того мирного покачивания, и открыла глаза. Я вздрогнула, потому что вокруг всё было незнакомым, но потом до меня дошло, что я заснула в машине, а сейчас, вероятно, мы подъехали к моему дому. Прошло несколько минут, но Хоран всё ещё продолжал сидеть за рулём и смотреть вдаль. Он ждёт, пока я проснусь, или думает, как лучше меня разбудить? Испугавшись того, о чём сейчас раздумывает Найл, я шумно вздохнула и выпрямилась. Брелки моей сумки звякнули, от чего парень резко повернулся, одаривая меня затуманенным взглядом. Его выражение испугало меня: мутные глаза, безэмоциональное лицо. – Проснулась? – он выглядел вымотанным и уставшим, от чего мне стало его жаль, и я просто кивнула, не желая сейчас разыгрывать комедию с моей молчанкой. Мы оба устали, так почему бы нам не отдохнуть от всего этого? Не дожидаясь, пока Найл сам попрощается со мной, я выскочила из машины. Яркое солнце ослепило меня, от чего я чуть покачнулась и схватилась за машину. Десять минут назад небо, из которого водопадом хлестал дождь, было серым и мрачным. Но сейчас из-за тучи выступило долгожданное солнце, и всё вокруг будто заискрилось. Дома, лавочки, дорожки – всё пылало под ослепительными лучами солнышка, даря людям такое же хорошее настроение. Люди больше не вышагивали по дорогам под зонтами с хмурыми лицами. Теперь они шли, подняв голову тёплым лучам, и улыбались, словно счастьем их жизни было увидеть солнце. Прохладный ветерок остудил мои пылающие щеки, и я облегченно выдохнула. Этот воздух был тем, чего мне так не хватало весь этот день. Запах дождя, ветер, солнце помогли мне освободить разум от ненужных мыслей. Бодро вскочив на лестницу, я развернулась, с изумлением смотря на всё ещё стоявшую машину Найла. Почему он не уезжает? Голова парня повернулась в мою сторону, и я, будто забыв, что произошло между нами часом раннее, подняла руку и помахала ему. На лице Найла выступила та самая ослепительная улыбка, и он помахал мне в ответ. Машина тронулась, оставляя меня стоять на крыльце. Он бы не уехал, пока я не попрощалась с ним, и он всё же добился этого. Сегодня не было сеансов, но это не помешало Хорану пообщаться со мной и установить некий контакт. Но мне даже понравилось просто кивать ему на некоторые его вопросы. Когда я отвечаю ему, он перестаёт быть тем занудным врачом, который так раздражает меня. Не думай, что взял надо мной контроль, доктор Хоран. Я всё ещё та девочка, которая не хочет иметь с тобой никакого дела. Часы показывали 15:00, когда я зашла домой. И первое, что я всегда делаю, когда захожу домой, – это разыскиваю верхнюю одежду и обувь моих, так сказать, домочадцев. Маминой одежды не было, а вот присутствие Майрона в доме выдавалось включенным телевизором и запахом сигаретного дыма. Зайдя на кухню, я застала своего алко-отчима спящим за обеденным столом. Разбросанные бутылки из-под водки, дымящиеся окурки в пепельнице и гора немытой посуды ни капельки не удивили меня. Такую картину я привыкла видеть каждый день. Сейчас моя обязанность только разгрести всё это, чтобы не получить от матери. Что меня раздражает больше всего, так это сигаретный дым, поэтому я мигом залила пепельницу водой и открыла окно. Чистый воздух проник в лёгкие, отгоняя тошноту и остужая мои нервы. Сейчас, пока Майрон находится в таком состоянии, я могу свободно перемещаться по дому, не боясь звякнуть какой-нибудь мелочью. Пользуясь свободным от криков временем, я принялась за уборку. Отчим продолжал спать за столом, пока я кружила вокруг него, убирая мусор, который он разбросал по всей кухне. Мусорка в нашем доме всегда пуста, да и зачем нам мусорка, если можно разбрасывать всё прям там, где ты находишься, все равно придёт Розетт и без лишних вопросов уберёт тут все. Ну, а если не уберёт, то получит по шее. Что в жизни может быть проще? Прошло два часа, пока я делала из этой помойки дом. Майрон так и не проснулся за всё это время, что было мне на руку. И сейчас, когда я сижу в своей комнате, читая лекции, мне даже кажется, что день проходит успешно, раз я ни разу не столкнулась с мамой или Майроном. Все домашние дела я выполнила, а это значит, что в этом доме обо мне больше никто и не вспомнит. Единственное, о чём я сейчас беспокоилась, так это о том, что завтра снова нужно идти к психотерапевту. И я сомневаюсь, что на нашем третьем сеансе он будет со мной так же терпелив и добр как на предыдущих. Мне ведь удалось вывести его сегодня утром, значит, ему не нравится моё поведение. И оно останется таким же, и, может, даже ещё хуже. Хотя… Куда уже хуже? Сделать хуже можно только тем, что вообще не пойти завтра ни на какой сеанс. Внезапно я оторвалась от тетради, и на моём лице расплылась ехидная усмешка. А я вообще завтра никуда не пойду, и пусть ему будет стыдно за то, что к нему не хотят ходить клиенты. Мама не знает, когда у меня назначено к психотерапевту, а значит, вообще не узнает, хожу я туда или нет. Тем более, никакой пользы от нашей встречи я не наблюдаю. Перебравшись с исписанной тетрадью на кровать, я продолжила читать. Теперь вникать в написанное стало проще, ведь все проблемы отошли на второй план. И почему я сразу не забила на эту больницу? Кого вообще волнует, здорова я или нет? Убедив себя в правильности своего решения, я с удовольствием углубилась в чтение своих лекций. Мягкие губы страстно касаются моих, не давая оторваться, чтобы набрать воздуха. Я сижу на чьих-то коленях, обвив ногами торс парня, и настойчиво целую его, зарывшись рукой в непослушные волосы. Кресло, на котором мы сидим, качается и нещадно скрипит, но мы не обращаем внимания. Мне жарко, мне хочется ещё, но я понятия не имею, как контролировать ситуацию. Моё сознание будто заперто в стеклянной будке, мозг отключен, и я всего лишь игрушка в руках того, кто так жадно целует меня. – Я даже рад, что ты постоянно молчишь, – говорит незнакомец, отрываясь от меня. Поднимаю голову и смотрю в синие глаза. Это... это не незнакомец, это Найл Хоран. Пугаюсь увиденного передо мной человека и хочу оторваться, но не могу. Руки сами обвивают его шею и притягивают к себе для более страстного поцелуя. – Нам и без слов есть чем заняться, – снова смеётся он и поднимает меня, кладя на бордовый широкий стол. Почему я раньше не замечала, какой красивый стол в кабинете доктора Хорана? Вдруг сверху раздается громкий топот, и парень отстраняется от меня, задирая голову на потолок. – Слышишь? Они ищут нас, потому что мы молчим. Пытаюсь сфокусировать зрение и понять весь смысл этого бреда, но перед глазами всё плывёт. В смешанной суматохе комнаты могу разглядеть только Найла, чьи глаза больше не синие, а… чёрные. В них не видно зрачка, и это пугает ещё больше. – Ты страшный бездельник. Ничего не делаешь, а только спишь и пьёшь целыми днями! – говорит он не своим голосом, и в его руке появляется плеть. Пытаюсь вырваться и брыкаюсь в его руках, но он только яростно усмехается мне и замахивается плёткой. Комната горит красным, и только черная плеть пылает синим огнём и молниеносно приближается ко мне. Секунда, и она обжигает мою руку холодными искрами. Пытаюсь закричать и вдруг… Резко подскакиваю на кровати, и в глаза тут же ударяет яркий свет. Это сон, это был всего лишь долбанный сон, в котором я и Хоран… Морщусь от представления этой картины и тянусь к повреждённой во сне руке. Оглядываю кровать, замечая на ней свою расческу с железными зубчиками. Видимо я наткнулась на неё в тот момент, когда плеть обожгла мою руку, и именно поэтому после удара руку кольнуло холодом, а не, как всегда это бывает, жаром. Но что за бред он говорил мне? – Лили, детка, мне снова отказали с работой, – несвязно кричит Майрон и вдруг что-то гремит, а затем разбивается, и слышно, как мелкие осколки рассыпаются по полу. Новость, что мать с отчимом снова ругаются на кухне не очень меня радует, но вот смысл последней фразы Найла становится понятен. Тем временем внизу опять что-то разбивается, и я спешу погасить свет и лечь в кровать, иначе мать увидит, что я не сплю, и втянет меня в их разборки. Накрывшись одеялом, я попыталась расслабиться, но еще не восстановившееся сердцебиение вновь напомнило мне о страшном кошмаре, приснившемся мне минутами раннее. Вдруг мне стало страшно засыпать. Страшно было снова почувствовать эти прикосновения, увидеть эти синие глаза и пытаться закричать. Теперь доктор Хоран стал преследовать меня не только наяву, но и во снах, и от этого моя жизнь, к сожалению, не сделается лучше. Сердцебиение всё ещё восстанавливалось, когда по ту сторону двери послышались шаги, и вдруг комнату озарил яркий свет. Главное сейчас, это не выдать себя. Через несколько секунд дверь захлопнулась, вновь оставляя меня наедине с моим ночным кошмаром. Теперь я точно уверена: ни видеть, ни слышать Найла Хорана я совсем не хочу. Я стала настолько много думать о нём, что он стал являться ко мне во снах. Всё, что мне следует сделать в ближайшее время, – так это забыть его.

***

Утро следующего дня выдалось несладким. Мало того, что я полночи боялась заснуть, так под утро у меня ещё разболелась голова. Медленно и лениво я всё же собралась в колледж и вышла из дома, распутывая наушники. Утро было менее прохладным чем вчера, что позволяло мне прогуляться пешком. Кирпичное здание моего учебного заведения не встретило меня ярко и радостно. Так же, как дома, меня здесь никто не замечал. Жить без друзей, без внимания, без шумных компаний – я уже давно привыкла обходиться без всего этого. Две пары прошли незаметно, вернее, я даже не слушала преподавателя, потому что от слабости просто слипались глаза, а разум был затуманен. Как и всегда, я сидела на лавочке в коридоре и слушала музыку в наушниках. Закрыть глаза и расслабиться – вот чего мне не хватало всё утро. И сейчас, пока остальные ученики набивали свои животы в столовой, я с ногами забралась на лавочку и пыталась восстановить свой недосып хоть чуточку. «Почему ты не в столовой как остальные?» – спросите вы. А я никогда на ем в колледже. Денег на обеды мать не даёт, она вообще редко когда даст хотя бы цент. Поначалу я пыталась устроиться на работу, но кому нужна немая несовершеннолетняя девчонка? Мне практически удалось заснуть, когда я почувствовала, как лавочка покачнулась. И я бы продолжила лежать с закрытыми глазами, только вот тот факт, что ко мне кто-то подсел сам по себе являлся странным. Лениво разлепив глаза, я вздрогнула от шока и неожиданности и тут же дёрнулась в строну, чтобы убежать, но мои ноги схватили прежде, чем я успела поставить их на пол. Быстро выдернув наушники из ушей, я прижалась к стене, испуганно прижимая к груди свой рюкзак. – Думаешь, раз не пришла на сеанс, значит отделалась от меня? – спросил Найл, ухмыляясь и наклоняя голову в сторону. Я застыла, испепеляя взглядом тело парня. Перед глазами снова всплыли картины того сна, что будоражат моё подсознание с момента пробуждения. Эти глаза, губы, волосы, прикосновения - всё это было будто и впрямь наяву, будто всю ночь я развлекалась с Хораном в его кабинете. – Рози? – настороженно спросил парень, – Рози? – я не реагировала. – Тебе снова плохо? Ты вся синяя, что-то произошло? И прежде, чем он успел спросить что-либо ещё, я резко подорвалась с места и побежала в сторону выхода. Нет уж, это общение с ним мне только вредит. Я стану сумасшедшей, если схожу ещё хоть на сеанс к нему. Выбежав на улицу, я промчалась мимо парковки, планируя перемахнуть через забор и скрыться в лесу. До моей цели оставалось два шага, как вдруг сильные руки поймали меня, зацепляя кольцо рук на моей талии. Не успев вырваться, я в ту же секунду была оторвана от земли и перекинута через плечо. Что себе позволяет этот белобрысый баран? Ему самому нужно лечиться, раз он позволяет себе такое! Первое, что приходит человеку в голову при таких ситуациях, – это начать вырываться. Брыкаться, бить по спине и груди – именно это я и делала. Но ему было всё равно. Он не слышал моих криков, потому что их не было, но он так же не чувствовал моих ударов, которые я беспощадно наносила ему снова и снова. – Помнишь нашу последнюю встречу? Я обещал, что свяжу тебя. Именно это я сейчас и сделаю, – холодно прозвучали его слова, когда он закинул меня в машину и пристегнул ремень. Но не просто пристегнул, а завязал его на узел, чтобы я не смогла его распутать. Захлопнув дверь с моей стороны, Найл стремительно обошёл машину и сел за руль, сразу же блокируя двери в целях не допустить мой побег снова. Мы оба тяжело дышали, но я всё ещё была на нервах, потому что каждая клеточка моего тела не хотела этой встречи. Боковым зрением я заметила, как Хоран смотрит на меня, и повернулась, с вызовом смотря в его глаза. Но не успела я продержать напряжение и двух секунд, как тут же осеклась. Лицо Найла больше не излучало холод и серьёзность, оно светилось теплотой и заботой, которые сбивали с толку. Ещё минуту назад он привязывал меня ремнём с такой силой, что вены на его руках и шее стали проступать, но сейчас… – Когда же ты успокоишься уже? – сказал он и усмехнулся, протягивая руку к моему лицу. – Как же ты не понимаешь, глупенькая, я хочу помочь тебе. Его рука коснулась моей щеки, убирая влажные от бега волосы. Я затаила дыхание, продолжая следить за действиями его руки, но вдруг она нежно опустилась на мой подбородок, заставляя меня посмотреть в глаза парню. – Я же вижу, что ты нормальная девушка, – сказал Найл, упорно смотря мне в глаза. Что ты хочешь? – Я хочу, чтобы ты поверила мне, что моя помощь нужна тебе. Не нужна. – Мы справимся вместе. Я в порядке. – Тебе нужно просто успокоиться. Я попробую…