Insomnia

Я проснулся по вине ласковых прикосновений к своей опухшей от сна щеке. Веки осторожно распахнулись и обнаружили перед собой светлое лицо с невероятно заботливым взглядом. Это была моя мама. Рядом с ней покоился круглый поднос с завтраком, предназначенным для меня. -Как ты себя чувствуешь? - сонно спросила женщина, держась за мою коленку. А я не знал, как я себя чувствую. Голова принялась отчаянно вертеться, разыскивая в комнате Зейна. Позже подключилось сознание, пояснившее, что Малик, вероятно, давно на занятиях, которые никто не отменял. -Ты давно здесь сидишь? - прохрипел я, немедленно подавившись адской сухостью во рту. Мама обеспокоено протянула стакан с теплым молоком и начала говорить только после того, как я окончательно успокоился. -Около часа. Я зашла приоткрыть здесь окно, но когда я увидела тебя... - женщина замолкла и на секунду отвела взгляд. -Ты не хочешь рассказать мне, что произошло? Я вздохнул, сделал еще один глоток белой жидкости и осторожно начал: -Вчера в парке меня избили. Это были Эд, Ник и Джордж. Их отстранили от школьных занятий, потому что я чуть не умер по их вине. Они посчитали своим долгом отомстить, и у них бы получилось, если бы не один...парень, что был со мной. Легкая улыбка мелькнула на моих губах, когда мама сжала мою вспотевшую ладонь. Казалось, сердцебиение этой женщины эхом раздавалось по всей квартире. Эмоции на ее лице менялись с каждым сказанным мною словом. И, видит Бог, я очень боялся ляпнуть что-то, что могло довести её до инфаркта. -Он спас меня, - продолжал я. -Принес домой, уложил в постель и обработал все раны, мам. Я жив благодаря нему. Румянец окутал мои щеки, когда в мыслях начали всплывать подробности вчерашней ночи. Каждый участок кожи, до которого дотронулся Малик, давал о себе знать, воспаляясь и передавая тот жар, что царил вчера в этой комнате, на этой кровати. Брови мамы нахмурились буквально за секунду, её глаза выражали непонимание. Я сглотнул, пытаясь осознать, что именно сказал не так. -Мам? - аккуратно спросил я. -Это всё, конечно, замечательно, милый, - светловолосая удрученно бегала глазами по моему телу. -Но твои раны не обработаны. И тогда я наконец перевел взгляд на себя. Мои тонкие бледные руки, что вчера были тщательно перебинтованы Зейном, вызывали неслыханную жалость своими многочисленными царапинами со спекшейся кровью. Ноги отчаянно ныли, а та самая мазь, которую по мне так жарко размазывали желанные руки, лежала на комоде абсолютно не тронутая. Я осторожно приподнялся и заглянул в огромное зеркало, занимавшее всю стену: ни одного пластыря на лице обнаружено не было. Судорожно кашлянув, я нагнулся и принялся искать бинты под кроватью, наивно полагая, что отцепил их, ворочаясь ночью. Однако под кроватью был найден лишь красный шерстяной носок, подаренный мне на прошлое рождество. -Не может быть, - удивленно прошептал я, откидываясь на подушку и морщась от дикой боли, что разрывала моё покалеченное тело. Мама осторожно накрыла меня одеялом и подвинула поднос с едой ближе. -Это нормально, Найл, - заверила она. -Во всём виноват шок, который ты испытал. -Он помог мне! Он был там! - взвыл я, дергаясь и роняя содержимое подноса на пол. Мама вскочила и испуганно заглянула в мои глаза. Её пальцы дрожали, и я почувствовал себя сбежавшим из сумасшедшего дома. -Я верю тебе, - осторожно произнесла женщина, немного успокоившись и одобрительно кивнув. -Знаешь, позови этого героя на ужин, я бы хотела с ним познакомиться. Она говорила со мной, как с ребенком. Боялась спугнуть меня, вызвать агрессию. Я же просто устало закрыл лицо руками. Идея с ужином показалась мне неплохой. Будет интересно увидеть её реакцию, когда я стану знакомить её с сыном самой близкой подруги. -Приглашу,- я повернулся на бок, не в силах наблюдать за тем, как мать собирает размазанную по паркету еду. -Прости меня. Я был уверен, что Зейн придет ко мне сразу после занятий, поэтому его отсутствие я смело сваливал на внеплановую задержку в школе. История с пропавшими бинтами не давала мне покоя, и я безумно желал поскорее поделиться ей с ним. Я стоял у зеркала и внимательно изучал порезы, ссадины и синяки, что "украшали" моё тело. Их омерзительно-сладостное изобилие напоминало мне те самые узоры, что рисовал Зейн на здании заброшенной столовой. -Это океан, правда? -Нет, Найл, это твои глаза. Каждый его вздох в эту самую секунду эхом раздавался в моём сознании. Тело безумно желало ощутить его ласки, просто взять и утопиться в его теплых объятиях. Взгляд остановился на многочисленных засосах, оставленных на моей шее. Мама приняла их за синяки, что не могло не радовать, однако я-то прекрасно помнил, чему свидетельствовали эти любимые мною следы. Я мягко коснулся пальчиком одного из них и блаженно закусил губу. Рука сама по себе поползла в боксеры и крепко обхватила уже возбужденный орган. Веки захлопнулись, и перед глазами возник сладостный образ полуголого брюнета, ласкающего во всех местах моё бледное дрожащее тельце. Сжавшийся кулак принялся осторожно двигаться по стволу, когда картинки в сознании разгорячились до полнейшего предела. Я буквально чувствовал в себе его влажный шершавый язык, который умело растягивал раскрасневшуюся дырочку, его сильные мужские ладони, грубо впивающиеся в ягодицы, и его колом стоящий член, что сводил с ума при каждом прикосновении к телу. К слову о члене, мой уже буквально изнывал: стал твердым, ожидая разрядки. Я сделал пару шагов назад, бухнулся на скрипящую кровать и выгнулся от мысли, что Малик забрасывает мои худенькие ножки на свои плечи и мягко входит внутрь, обжигая дыханием помеченную его же губами шею. Я закатываю свои одурманенные возбуждением глаза и царапаю ногтями его широкую спину. Он обрывисто шепчет что-то на ухо, лишая возможности думать и дышать, лишая возможности представлять себя с кем-либо другим. "Зейн!" - громко выкрикиваю я и изливаюсь в кулак. Вязкая жидкость грубо окутывает ладошку, сердце стучит со скоростью света. -Милый, всё в порядке? - неуверенный стук в дверь. -Да, мам, - пытаюсь перевести дыхание. -Всё прекрасно. Дождь был неимоверно редким явлением в нашем городе, но сегодняшний день можно смело назвать исключением из правил. С самого утра проливной гость барабанил по всем городским крышам, не считая нужным обделять вниманием хотя бы одну из них. Не могу сказать, что дождь был мне не приятен. Он просто с детства имел свойство навевать тоску. К семи часам вечера я просто-напросто не сдержался. Занятия давно закончились, номера Зейна у меня не было, а чувство тревоги не покидало моё быстро стучащее сердце. Я был уверен в том, что Зейна интересует моё состояние, учитывая, каким нежным и заботливым он был этой ночью. И если он не прибежал ко мне сразу же после школы, значит, иных вариантов нет: что-то произошло. Выкрав у мамы из записной книжки адрес Триши, я бесшумно отворил входную дверь и на всех порах помчался по указанному направлению, действуя, как настоящий шпион. Конечно, ломящую ребра боль во всем теле никто не отменял, потому бежать приходилось по мере своих возможностей. Дом семьи Малик был таким же сказочным, как каждый обитающий в нем человек. Даже ливень на пару с бушующим ветром не сумели убить эту теплую атмосферу, пропитавшую собой голубые мраморные стены и небольшие окошки, эффектно зашторенные с внутренней стороны. Одиноко стоящие в саду качели покачивались с характерным скрипом, будто пытались мне что-то сказать. Здесь каждая травинка, казалось, пыталась мне что-то сказать. Дрожащая рука осторожно потянулась к двери и ограничилась всего тремя стуками, после чего нервно полетела в карман. Что я скажу Трише? Или его сестрам? Я абсолютно ничего не предусмотрел, меня сочтут идиотом. Я отшатнулся назад, так как ноги абсолютно перестали подчиняться мне. И если бы не медленно отворившаяся дверь, я бы, вероятно, сбежал домой, мучаясь на протяжении всей ночи и ожидая долгожданной встречи. -Найл? - удивленно моргнула Триша, не выходя за порог. Я попытался заглянуть внутрь и отыскать пару любимых глаз, но женщина загородила собой весь проход. Поняв, что в данный момент я не собираюсь что-либо говорить, брюнетка схватила меня за руку и затащила в дом, желая уберечь от давно уже окатившего меня дождя. -Боже, маленький, ты весь промок! - воскликнула она, а я поморщился. Только он может звать меня "маленьким". -Что привело тебя сюда в такой ливень? Я сидел на белоснежном диване, укутанный зеленым пледом. Три пары удивленных девичьих глаз смотрели на меня, как на нечто инопланетное. Эти красавицы отличались некой изюминкой в своей чертовски привлекательной восточной внешности. Той же изюминкой обладал и он - мой мужчина. -Откуда все эти царапины и синяки? - глаза Триши были испуганными, выражали заботу. Вопросы неслыханным потоком слетали с её уст, но я не мог дать ни единого ответа. -На самом деле, - тихо, почти шепотом заговорил я. -Это выглядит очень странно, я понимаю. И я прошу у вас прощения за то, что побеспокоил без приглашения. Я бы действительно не пришел сюда в такую погоду, если бы не одна вещь. Очень важная вещь. Триша заинтересованно наклонила голову. -Мне нужен Зейн, миссис Малик, очень сильно. Скажите, что он в порядке, прошу вас! Тишина, окутавшая комнату, была поистине напряженной. Я пытался прочитать эмоции на лице, казалось, обескураженной женщины, но все попытки были обречены на провал. Сердце бешено колотилось, предупреждая, что ему невмоготу слышать одни лишь тикающие часы. Наконец, Триша заговорила: -Какой Зейн, милый? - осторожно поинтересовалась она. Я учащенно задышал, обвел взглядом недоуменные лица сестренок, после чего выдал до невозможности истеричный смешок. -Как какой? - идиотски улыбался я, предполагая, что надо мной подшучивают. -Ваш сын, миссис Малик. Триша умоляюще взглянула на дочерей, ища среди них какую-то поддержку. Морщинистые женские пальцы опустились на колени и слабо потерли их. Сожалеющий взгляд до боли добрых карих глаз вернулся ко мне, а губы в ту же секунду прошептали приговор: -У меня нет никакого сына, Найл. Я не понимаю, о ком ты говоришь.