Двоедушие

«Это плохая идея, — Люси сидела на земле и аккуратными точными движениями закапывала в землю маленькие квадратные пластинки. В некоторых пластинках были камни разных цветов, и несколько красных, что заставляло ее нервничать еще больше. — Это очень плохая идея». Она знала во что ввязывается и сама вызвалась помочь, но гадкое чувство скручивало ее желудок и вызывало тошноту. Она собиралась обмануть человека, который ей доверился. Человека, который с радостью воспринял ее предложение прогуляться в лесу и сейчас с детским восторгом носился и прыгал по деревьям за белками, не подозревая, что происходит за его спиной. Леви сидела на дубе и внимательно оглядывала округу, чтобы при малейшем шуме предупредить их о приближении Нейта. Времени было мало, приходилось работать без промедления, и Люси совсем не нравилось, что от волнения у нее дрожали губы, а не руки. Правы были все те люди, говорящие, что Фейри Тейл сильно изменился. Они готовили для Нейта ловушку и не колебались. Больше всего Люси, конечно же, хотела, чтобы ничего не сработало, но старая надежда, отравляющая каждый ее счастливый день напоминанием о бездействии, шептала на ухо, что на самом деле Люси очень-очень сильно хочет, чтобы все подтвердилось. Чтобы Нейт попал в ту миллионную долю процента, где находится имя самого близкого ей человека. И если это будет так… она не знала, что сделает. Потому что тогда они все собирались сейчас обмануть не просто очередную ее влюбленность, а верного друга, который постоянно рисковал собой ради спасения гильдии. Ее снова затошнило, и Люси стала копать быстрее. Чем быстрее она справится, тем быстрее уйдет отсюда и не будет видеть этих пластинок. Духи, их было еще так много… — Как Фрид вообще додумался до этого? — ворчал Грей, делая последние замеры. Нейт прибыл раньше, чем планировалось, так что выловить минутку между дерганьем и тестами их мини-полигона было довольно тяжело. Вчера они договорились на спарринг…. хотя как договорились: он пошутил, а Нейт, как оказалось, шуток не понимал и без колебаний согласился на состязание с полноценным боевым магом. Глупость, учитывая, что Нейт был охотником, а не магом… а также разумная предосторожность на случай, если парень им соврал. Грея все еще колотило от мысли, что где-то в Магнолии, совсем рядом с ними, убивает людей, растерзывая их как свора собак, какой-то больной ублюдок. Тем более, что у этого психа была огненная магия. — Не факт, — хмыкнула Леви, следившая за плетением контура. Раньше Грей ворчал бы о том, что она просто прохлаждается, но на деле руны требовали куда больше усилий и внимания, чем обычный физический труд. — Тот случай был единичный, но с него все началось. Грей чуть не уронил балку себе на ногу. — Тогда какого черта мы делаем? — Прототип универсального теста на обнаружение скрытой или непреднамеренной магии, — девушка сверилась с чертежом и кивнула на другой угол поля. — Закопай оградительную руну еще там, — еще пару минут, проведенных в тишине, и она продолжила: — Если это сработает, то подобные установки установят в некоторых переходах, чтобы отслеживать темных магов. Пока что попробуем разную стихийную магию. —Ты все еще не ответила на вопрос, какого черта Фрид подозревает Нейта, — вернул МакГарден в колею разговора Грей. — Даже не пытайся мне зубы заговаривать. Как оказалось, обманывать Грея Леви даже и не собиралась. Другое дело, что… — Это был секрет не от тебя, а от Фрида, — он все-таки уронил чертову балку. — Я не собираюсь рассказывать ему о Нейте и хочу просто проверить на ком-нибудь это устройство. Точнее, удостоверится, что оно не сработает на не-мага. — И если совершенно случайно выяснится, что сработали те миленькие пластинки с красными огненными камнями, то, упс, надо же, какая неожиданность… допрос, тюрьма и дело с концом? Леви поморщилась и сдалась. — Ладно, ты меня раскусил. Меня тоже беспокоит этот убийца, но… По большей части, я делаю это для Люси. Если она увидит, что Нейт не самозванец, и, уж точно, не Нацу, то сможет наконец спокойно строить с ним отношения. Грей прочистил уши и подошел поближе к девушке. Сел рядом с ней и неверяще уточнил: — Я сейчас правильно услышал? — О чем ты? — состроила невинность Леви. Да вот только за нежными тенями голубых чуть вьющихся волос и широко раскрытыми карими глазами крылся холодный расчет. «Думаю, мне в определенной мере повезло, что я могу вас раскусить», — невесело усмехнулся Грей и отвесил подруге подзатыльник. — Ты мне живого места не оставишь, — прошипела она, но перестала наконец кривляться. — Я не говорю, что доверяю Нейту, но он, вроде как, нормальный парень. С ничего не выражающим лицом Грей указал в глубину леса, откуда раздавались рычание и испуганный писк диких животных. — В любом случае он лучше, чем Фрид, — возразила Леви, и Грей был вынужден согласится. Через полчаса они закончили работу, позаботились, чтобы ничего не было видно и позвали Нейта. Парень, еще с утра скромно тупивший глаза в чистой рубашке и причесанными волосами, вышел к ним, весь измазанный в грязи, крови и улыбающийся непривычно широко и весело. Грею стало действительно не по себе. Эта улыбка… была такой знакомой. У него не было проблем с тем, чтобы смирится с исчезновением Нацу. Он неплохо знал Головешку, чтобы понимать: если он явится через десять лет, то так тому и быть. Они приложили все усилия, чтобы найти его, в конце концов. Нацу был хорошим и упрямым парнем, но если за прошедшее время он изменится? Легче будет судить о нем, как о другой личности. Это было умно, рационально и логично. И все же, он уже трижды поймал себя на сравнениях. Это… напрягало. Нейт вел себя по-другому, по-другому смеялся и щурился и всегда стоял так, словно ожидал от него какого-либо подвоха или реакции на неосторожные шутки. Будь он Нацу, Грей уже давно бы влез в драку, чтоб почесать кулаки, и это было бы правильно. И все же Нейт отличался, был очевидно чужим незнакомцем, но руки Грея все равно тянулись к лохматой голове, чтобы отвесить дружескую затрещину. И если учесть, что, по словам многих друзей, у Грея была пугающая интуиция…. «Думаю, я не буду ничего проверять. Не сейчас». Поэтому он отбросил лишние мысли и выдавил из себя ответную улыбку. Размял костяшки пальцев. — Начнем? «Ух, это было близко». Грей сгруппировался и почти уклонился от атаки. Удар пришелся чуть левее плеча, и он порадовался, что боевые маги будут покрепче обычных людей, а иначе вывиха было бы не избежать. Нейт нападал со стремительностью разъяренной пумы, грациозно ускользая от его атак, причем, в прямом смысле — на льду парень-дикарь чувствовал себя столь же свободно, как и на земле. Удар, кувырок. Заморозить пол и уйти в сторону, прежде чем… «Черт! Как он досюда допрыгнул?» Нейт оттолкнулся от дерева, вытянул руку, притягивая Грея за ворот рубашки и со всей силы ударил коленом о его спину. Грей сплюнул выступившую кровь и, не теряя ни секунды, врезал в ответ. Черт, парень грязно дрался. Это было хорошо — противник, который не идет на уловки, не мог быть достойным. Но Грей чувствовал, что завтра, весь покрытый синяками, он будет жалеть об этом. Завтра. Сейчас был он, Нейт и лед. — Ладно, парень, с играми закончено! — рассмеялся Грей, нападая. Более резко, используя больше магии, лед был острее, но… Нейт лишь шире улыбнулся. Это было «блеф», это было «я знаю все, что ты сделаешь». Между моментами атака и защиты, переводя дыхание и ловя этот хитрый полный вызова взгляд Грей почувствовал, как бурлит его кровь от восторга. «Я проигрываю». Без шуток, без уступок. Нейт не был магом, но считывал его так же легко, как если бы сражался с ним с детства. «Ха, похоже я теряю форму». Водопад из всей ярости зимы обрушился вниз, протыкая землю и всех, кто не успел убежать. «И как ты ответишь на это?!» Восторг, пьяная безбашенная радость и азарт — они затмили его разум, и Грей не сразу понял, что наделал. А когда понял, то было слишком поздно. «Я идиот! — в панике заметался разум. — Он не сможет уклонится, он же не…» Зеленый, спокойный как глаз шторма. «…маг». Один удар сердца Нейт неподвижно стоял и смотрел, как ледяная смерть движется на него. Усмехнулся. И грянула буря. По его венам тек жидкий огонь, так и норовящий сорваться с пальцев. Нейт сцепил зубы, сдерживая ярость и азарт в рычании и вздымании ноздрей. Все его инстинкты вопили поджечь стремящуюся к нему ледяную смерть. Животные инстинкты. Нейт был человеком. И столь простое осознание словно приморозило его к месту. «Я справлюсь с этим». Не просто глупая мысль — факт, пришедший из прошлого. Во всплеске потонули сотни образом битв и переделок, в которые попадал Нацу. Может, прошло всего пару секунд, но в его памяти проплыла вечность. «Пару секунд, — раздраженно напомнил себе Нейт, — и ты будешь уже не гением, а кровавым сгустком на полу. Пару секунд, и если я не смогу…» Он смог. Нейт извернулся, сложил ладони вместе и усилием воли замер. Потянулся к своей ревевшей магии, но вместо того, чтобы успокаивать ее, решил дать ей выход. «Когда ты летишь, воздух работает против себя, но если достаточно нагреть…» Крыло—подхватывающее—поток—дыхание—огня—огненный—шторм—вспышки—во—время—грозы. Вода отлично проводила электричество. Полный разворот, который он делал сотни раз в прошлом, пусть ему и не хватало укрывающего крыла. Воздух затрещал. Вспышка. «Похоже на метеоритный дождь», — подумала Леви, не в силах оторваться от высшего проявления контроля, которого она когда-либо видела в стихийной магии. Не просто молния: Нейт нагрел воздух вокруг себя, дождался, пока в это поле попадут ледяные осколки и сделал маленький, но невероятно сильный толчок. Это было все равно, что поджечь дорожку из спирта, но вместо веществ тут сталкивались две магические силы. И судя по тому, что абсолютно весь лед Грея развеялся во вспышке, молнией прокатившейся от одного кристалла к другому… «Нейт сильнее. И он маг». Леви не могла понять, почему эта мысль кажется ей странной. Да, парень не говорил об этом. Да, судя по шокированному лицу Люси, ей он тоже ничего не говорил. Сама МакГарден вроде как привыкла к невозможному, но глядя на солнечные лучи, преломившиеся от оставшихся кристалликов в сотни маленьких радуг, она чувствовала себя неправильно. И кроме того… ну, у них не было пластин, рассчитанных на молнии. Туман рассеялся. Нейт стоял посередине поля с догорающей в некоторых местах травой от попавших в нее искр и искренне улыбался, изумленный и счастливый. И Люси, с грустью увидела Леви, увидев эту улыбку, тревожно отвернулась и закусила губу. Что ж, теперь у нее было хорошее доказательство — Нацу был лесным пожаром, полагающимся на свою силу. Нейт… Нейт был волей, упорством и воображением — подземный пожар, несильный, но гарантирующий: когда земля прогорит, все рухнет вниз. Чуть меньше бочка взрывной смолы — чуть больше торф. И как бы девушке не хотелось признавать, она посмотрела на Нейта совсем другим взглядом. Ее привлекали виртуозы. Даже такие как Фрид, будь он неладен. Кстати о Джастине… Он не знал Нейта, но тем не менее, специально попросил ее добавить больше огненных пластин. И если они сработали на молнию… да, объяснить это параноику будет трудно. «Поэтому я просто ничего не скажу, — решила Леви. — По крайней мере, пока сама все не проверю». Она повернулась к согильдийцам. Люси поддерживала Грея и что-то обеспокоено ему шептала, а Нейт… — Это было круто! — парень звонко рассмеялся, его потряхивало от прилива адреналина. Кроме того, он немного хромал. Новообнаруженный маг явно использовал все свои резервы, чтобы отразить атаку. «И что-то еще, — зашевелились к ее мозгу подозрения, — он ведь…» Блин, они быстро ходили. Откинув лишние мысли, Леви побежала вслед за друзьями. Если у Джастина снова разыгралась паранойя, она обязана была обезопасить жизнь одного хорошего парня. Но если он не был столь хорошим, как казался… «Не только у Фрида есть планы». Усталость была свинцом в его ногах, пока он шел, спотыкаясь о каждый камень и надеясь только на инстинкты, а не зрение. И молясь о том, чтобы не потерять сознание. «Еще совсем чуть-чуть…» Нейт не помнил, что именно сказал Люси и остальным, пока в спешке уходил из их компании, почувствовав недомогание, но это было и не важно, потому что понимание, что каждое его слово не было словом, волновало его куда сильнее. Он говорил «гроза», имея в виду не явление, а то сладостное чувство, когда полет становится не просто прогулкой, а игрой на выживание, безумной, захватывающей, доказывающей, что только он властен над этим небом… Камень. Секунда на раздумье, и нога, которая оказалась не в том месте, чтобы предотвратить падение. Нейт проехался коленями по каменной насыпи и стиснул зубы, снова поднимаясь на подрагивающие ноги. Он почти ничего не видел, но понимал, что уже вышел за черту города. А значит, ему нельзя терять сознание. Это было бы еще и позорно: он выдерживал тридцатичасовые патрули, чтобы вырубаться после одной битвы… «Патрули? Бред». Нейт нервно рассмеялся, хотя в этом не было ничего смешно. «Еще немного и я сойду с ума». Желание рассмеяться и сдохнуть прямо на месте стало только сильнее. Угу, он уже спятил. Желать сойти с ума? Может, по началу это и было заманчивой перспективой, но под конец, когда твой разум действует отдельно от твоих принципов… «Нет! Я не сойду с ума снова!» Голова взорвалась роем игл. Нейт снова покачнулся и рефлекторно выставил руку, приготовившись к жесткому удару. Удара… не последовало. «А, я на месте». Облупленный старый кирпич, все такой же отвратительно желтый и пахнущий сыростью и плесенью посреди жаркого лета. Как будто бы под домом был спрятан гигантский холодильник… — Нейт? — донесся до него голос словно через пелену. Высокая бледная фигура в ободранных штанах и серой кофте. Два ярко-голубых пятна, похожих на горящий огненный лед. «Андерс». Нейт через силу улыбнулся. «Я в безопасности. Пока что…» Шаг, еще один, и темнота. — Эй, хватит спать, соня! — услышал он сквозь сон крик Вайлет. И разумно проигнорировал его. Сегодня было такое чудесное солнце — грех упускать такой день. — Будешь отлеживаться, превратишься в каменного Бо! — ехидно предприняла подруга вторую попытку, и она подействовала. Он с ворчанием поднялся и погрозил драконице хвостом. Серый дракон Бо был известен своими жировыми складками, из-за чего стал похож на большой камень. Они с Вайлет только недавно подслушали, как отчаявшиеся старейшины на полном серьезе обсуждали, можно ли поставить его как ограду у главного входа. — Отстань, у меня все кости болят после последней тренировки… — Не сработает, ты пришел первым и заявил, что умираешь со скуки, — драконица положила лапы ему на бок и начала методично мять, пока это не стало болезненным. — Думаешь, твоя мать оценит такую лень? — Шантажистка… — он размял крылья и взмыл в небо. По-дружески пнул в бок Вайлет. — Как думаешь, если я прилечу первым, то смогу убедить ее оставить все лакомые кусочки мне? — Ты не посмеешь! — возмутилась драконица и звонко рассмеялась. Она была быстрее, так как родилась в клане Ветра, и он знал это, но… иногда проигрывать было довольно приятно. Приятно будет наорать на идиота, думал Андерс, меняя повязку на мечущимся в бреду Нейте. Ледяная вода на горячем лбу испарялась за секунды, и все его руки уже давно покрылись ожогами. Конечно, у него были царапины и пострашнее, но на самом деле Андерс беспокоился за Нейта, чья кровь по идее должна была вскипеть и свернуться, но странная магия убийц драконов удерживала волшебную горячку, но не более того. Кровь хлестала из глубокой царапины на лбу и разодранного колена, но вопрос, когда Нейт успел покалечится, сейчас был совсем не важен. Посмотреть в окно, свериться с солнцем, охладить повязку, удержать руки от спонтанных вспышек огня и закрыть мелкую царапину, взявшуюся словно из неоткуда — это продолжалось уже более часа, а парень все не просыпался. И, самое худшее, ни на секунду не затыкался, не давая влить лекарство, бормоча места и имена, от которых волосы вставали дыбом. Если информация, выбитая из того глупого гильдейского мага за бутылкой пива правильна, и все, что он говорил о Нацу тоже… имена были понятны и вполне встречались в биографии драгонслеера. Но вот те, что не были знакомы… — Вайлет, — вновь и вновь мычал Нейт, и лакрима, охлаждающая воду, вспыхивала, реагируя на выбросы магии и трескалась. — Я не хотел… Клинт… — всхлип, и по щеке потекла слеза, тут же испаряясь. — Я не убил его, я не использовал огонь, прости меня, Вайлет… Андерс сверился со временем. Пятьдесят один, пятьдесят два… Спустя минуту бормотание оборвалось на полуслове, и Нейт потерял сознание. В третий раз. Обожженные руки ничего уже не чувствовали, но его лоб был холодный. Андерс нахмурился и проверил пульс. Слабый ток крови, ощущающийся как тысяча ползающих под кожей муравьев. «Что происходит?» Впервые за долгое-долгое время Андерс почувствовал дрожь в руках. Такого не должно было происходить. Не с людьми. И точно не с огненным магом, со столь сильным талантом, который уже давно переделал его из человека в подобие элементаля. В мире, где волшебство меняло климат, поворачивало время вспять и создавало жизнь с нуля было возможно все. Но так было раньше. Здесь и сейчас Нейт должен был быть мертв. В любом случае, согласно предыдущим разам, он скоро вновь проснется… Дрожь пульса под пальцами вдруг прекратилась. Андерс застыл. «Не может быть». Он перевернул безвольное тело, проверил дыхание, стук сердца… и тлеющую спинку дивана, в которую намертво вцепилась рука, несмотря на полный безоговорочный факт того, что человек перед ним был мертв. Или же… «Магическая кома». Был только один вариант это проверить. Вещи сыпались и ломались, склянка с кровью взорвалась в руках, пока Андерс, наступая на осколки, тащил мехамагичизированный аппарат к дивану. Достал полую трубку, присоединил к эфировой батарее, соединил с иглой… и с силой вогнал в вену. Аппарат завизжал, стрелка достигла лимита, и впитавшая магию красная жидкость внутри взорвалась. Нейт резко сел на месте, зеленые глаза распахнулись… Говорили, сильные маги и полукровки настолько пропитаны волшебством, что было неправильным даже сравнивать их с людьми. Посмотрев в суженный зрачок и услышав утробное рычание, прежде чем Нейт отключился, Андерс охотно этому поверил. Он видел такие глаза. Однажды. У другого человека. Лежать без дела и чувствовать все свои синяки было неприятно, но привычно. Видеть, как ласково улыбается Леви, помогавшая тащить его к Полюшке было больно для мужской гордости. Выслушивать упреки со стороны почти всех знакомых магов? «Этот день официально объявлен отстойным». Он напряг слух, прислушиваясь к бурчанию за дверью. — …этот выродок, да что он себе позволяет… нормальные люди хотя бы предупреждают, прежде чем так подставлять других, невыносимая безответственность… «А, — успокоился Грей. — Это всего лишь Фрид. Бедный парень, даже когда ты пытаешься выругаться, ты тот еще зануда». Леви протолкнула ему какую-то дикую идею про незнакомого мага, с которым познакомилась Люси, и пока эта версия работала. Пришлось, правда, признаться, что этот маг соврал насчет своего волшебства, что и привело к тому, что Грей получил магическое истощение. Другое дело, главный специалист отныне оставался недоступен — поэтому вопрос, какого черта Нейт так повлиял на него, обсуждался только в узком кругу. — Как самочувствие? — проворчала Полюшка, ощупывая его ноги. Что-то произошло с его сосудами, и Грей очень надеялся, что старуха-целитель ничего не обнаружит. — Нормально? — осторожно поинтересовался он и обмяк, увидев быстрый кивок. Он смотрел в милый белый потолок и честно пытался сообразить, как он докатился до жизни такой. Мысль, как и локация, новой не была, но по сравнению со вчерашним днем он чувствовал себя куда лучше. Честно говоря, что угодно было лучше ощущения сломанных конечностей. Как Нейт вообще это сделал? «Просто признай, что в этом мире есть люди лучше тебя», — мрачно усмехнулся кусочек его разума. «Через твою магию пропустили дюжину электричества», — пояснила Полюшка в перерывах между причитаниями. Старуха выглядела всерьез обеспокоенной, поэтому и Грей подошел к осмыслению ситуации со всей ответственностью. Дополнительную энергию, правда, задавал Фрид, который всеми правдами и неправдами решил докопаться, кто же был тем загадочным испытуемым, и сейчас усиленно капал на мозги Леви. Работница Архива, может, и была стойкой, но в борьбе на выносливость Грей ставил на Фрида. Ну, а еще он просто умирал от скуки, прикованный к постели. Это ведь такое разнообразие: в сотый раз пересчитывать грачей на виднеющемся из окна дереве и следить за временем суток по медленно плывущему по небу солнцу. Словом, причин было предостаточно. Однако, спустя полчаса напряженных раздумий захотелось взяться за голову и побиться обо что-нибудь. Голова, привычная к стандартной «поел, поспал, подрался — значит, счастлив» картине, решила взбунтоваться и напомнить хозяину, что он боевой маг, а не вычислительная машина. Грей подумал об этом, о том, что многие его знакомые страдали от такой головной боли ежедневно, да еще щедро сдобриваемые выяснением отношений по работе, и испытал смешанное чувство стыда и радости. Пусть вездесущий Фрид Джастин и мог откинуть в сторону свою интеллектуальность и надрать задницы плохим парням, что, вроде как, ставило его на ступеньку выше по крутости, зато у Грея было гораздо меньше проблем с окружающими. И, конечно, бонус для везучих дураков в виде интуиции. Хоть сейчас везунчиком он себя совсем не чувствовал. Победил или проиграл — вроде бы, без разницы. Грей легко отходил от поражения с хорошим спарринг-партнером, но волосы у него на затылке до сих пор не улеглись. Друзья как особо вкусную конфету облизывали и дополняли теории о том, как «обычный охотник» овладел столь сложным волшебством, как молния. Да, впечатляюще, но Фуллбастера беспокоило не это. Даже не вся эта шутливая Нацу-не-Нацу теория, заставляющая «старый набор» Фейри Тейл обливаться холодным потом. Ему было слишком плохо, чтобы присоединяться к грызущей ногти Люси и решать, была ли магия молнии вариантом огненного волшебства или нет. «Не сегодня». Тем более, Драгнил был в его неуверенности не при чем. Маг или нет, что-то в парне было не так. Ощущение, преследовавшее его, очень-очень напоминало тот миг, когда он впервые увидел, нет, почувствовал, как Врата Затмения открылись. Сначала дрожь земли, медленно нарастающая, глухая и мощная, словно под его ногами был вулкан, который очень хотел извергнуться. Потом — рев, раскатами грома раздавшийся на километры и… драконы. Тот момент, когда гигантское древнее существо вступило не в свое время… да уж, такое вряд ли забывается. «Чернокнижник Зереф, все еще живой спустя столетия. Его Врата Затмения, открывающие путь в прошлое. И драконы, ныне вымершие, но вполне живые в том времени четыреста лет назад, откуда пришли. Да уж, прошлый год был безумием». Грей усмехнулся и посмотрел на часы. Джастина могло хватить еще на полчаса, но он ставил, что терпение Леви закончится через пару минут, и тогда можно будет наблюдать отменное шоу. «Как будто бы у них есть на это… время…» Грей вцепился в матрац и медленно выдохнул. «Спокойно, — сказал он себе, чувствуя знакомую липкую панику, когда осознание прошло через него как молния через лед. — Спокойно, это просто ощущение». Ощущение, которое четко выло о том, что именно напомнил ему Нейт. Кого именно.У обычных людей не бывает таких глаз. Даже в шутку, но Леви попала в точку. «У него взгляд как у нее». Они уезжали из Крокуса, и тогда, трясясь в повозке, Грею вздумалось взглянуть в окно. Прошел год, но он все еще помнил. Помнил старуху с глазами, которые он видел до этого на другом лице, более молодом, уверенном и напряженном. «Уртир». Женщина, пожертвовавшая всеми своими годами жизни, чтобы обернуть время вспять и дать им победить. Неправильные глаза. Слишком молодые для старухи, слишком старые для молодых, слишком знающие. Игра воображения или нет, но это упрямо сидело на подкорках сознания и вылезло, когда он вспомнил Нейта. «Совпадение. Мне просто показалось». Ха, если бы. Чем дольше он думал об этом, тем крепче становилась уверенность. «Проклятье, может я спятил, но… Я уже видел эти глаза раньше. Не у Уртир, а у другого человека. Но где?» — Я — это Нацу, — медленно повторил Нейт в трехсотый раз, стоя перед зеркалом в ванной. Ситуация ничем не отличалась от того, как он рассматривал себя в доме у Марты или же на том самом чердаке, с которого все и началось. Но в этот раз фраза казалась ему просто неправильной. Он боялся предательства? Славно, но никто из знакомых ему членов гильдии не говорил о Нацу Драгниле со злобой. Так почему он боялся? Было ли это связано с его бредом, который посещал его все чаще в последнее время? Одни вопросы и никаких ответов. Нейт думал, что как только чуть пополнеет и пострижет волосы, то все станет на свои места, но это не помогло. Волосы он укоротил, но они все равно лежали по-другому, тяжелыми прядями свисая на лицо, а не светлым торчащим во все стороны ежиком. — Я — Нацу Драгнил. Теория, почти полностью перешедшая в факт. Так почему он себе не верил? По крайней мере, метка на руке все еще была. Алый хвост пламени, яркий и теплый. А такое подделать вряд ли удастся. Сейчас метка была закрыта бинтами, как и половина его тела. «Я тебя еле вытащил с того света», — серьезно сказал Андерс, когда он проснулся. Вот только хотел ли он в самом деле просыпаться?.. Андерс позвал его завтракать, и Нейт отвлекся от разглядывания. Сегодняшние котлеты были просто изумительно мягкими и сочными, но ему кусок в горло не лез. — Ты непривычно тихий сегодня, — констатировал Андерс и оторвался от своих записей, чтобы пощупать его лоб. Нахмурился: — У тебя нормальная температура. — Это плохо? — Это странно, — фыркнул Андерс, а он снова почувствовал себя погребенным под новой волной апатии. — Угу, а чего еще я ожидал… — он проглотил очередной кусок без вкуса и запаха. Андерс пристально посмотрел на него, до холодного пота по спине, открыл рот, словно намереваясь что-то сказать, но в итоге просто съел очередной мясной кусочек. «И чего я ожидал? — подумал Нейт с непривычной досадой. — Мы чужие друг другу. Я вообще всем чужой». И от этих мыслей ему еще меньше захотелось возвращаться в гильдию. Дело было даже не в сравнивающих взглядах… Он пообещал вернутся, ему были рады, но после той молнии? Как минимум, Люси должна чувствовать себя отвратительно из-за того, что он не сказал ей. Нейт чувствовал себя так, словно солгал. А он очень-очень не любил ложь. «Но я лгу. Потому что я Нацу, но называю себя другим именем. Потому что я не Нацу… Агрх, да что не так?!» Это все те проклятые сны. Сны, в которых у него было беззаботное детство. Где его воспитывал дракон, и он мог лететь высоко-высоко на его спине, расставив руки… или крылья? Ха, будто бы он мог взять и так просто вспомнить свое детство, которое к тому же было бы таким нереальным. Драконы вымерли. Точка. Никаких «но» или «после». Нейт знал, что они существовали, но давно. Нацу же от силы было лет двадцать. Или нет? Завтрак проходил в молчании. Лапша тоже имела пресный привкус, и Нейт от души захотел раскошелится на самые острые специи, которые когда-либо видел мир. Может, это немного развеяло бы это чувство тревоги. Он как раз засасывал лапшу, как вдруг в голову пришла мысль, из-за которой палочки пришлось срочно отложить, чтобы не подавится ими. Андерс повторил его действие и отложил стакан. — Хочешь что-то сказать? — Н-нет, ничего. — Ты определенно хочешь что-то сказать, — прищурился Андерс. Нейт выругался. — Не матерись в моем доме. — А ты не думай, что знаешь, что я думаю, — попытка протеста была встречена смешком. — Я не думаю, я знаю, — подмигнул Андерс, легко усмехнувшись. — Зато ты отреагировал. Нейт почти умилился такому проявлению заботы. Почти. — Спасибо я тебе за это говорить не буду, — пробурчал он и вновь приступил к еде. Узел, сворачивающий внутренности, чуть ослаб и дышать стало полегче. Но Андерс все еще смотрел на него. Пристально и почти ласково. «Жуть какая». — Может, прекратишь? — О чем ты? «Ну вот опять». Нейт быстро доел и отложил чашку, мучимый предчувствиями, что сейчас произойдет нечто необратимое. Он практически попался на милую бледную улыбку, но дважды? Трижды? Андерс сразу дал понять, что прошлое человека его не интересует, а значит, ему что-то было нужно. И Нейт не был уверен, какая часть этой мысли вдруг забеспокоила его больше. «Я не думаю, я знаю». О духи. Он действительно знал. Нейт подышал на внезапно похолодевшие руки и нарочито легко поинтересовался: — Ладно, я… я принимаю, — как это называется? — правила игры, безумный ученый. Что тебе от меня надо? — Мне надо, чтобы ты был в форме к следующему эксперименту, — отрезал Андерс. «А… об этом я не подумал». — И я не безумен. Было что-то странно-забавное в том, что они оба понимали, сколько кротовых нор содержится в этой фразе. И одна из них заключилась в том, что… — Я знаю. Правда знаю, я умею отличать безумие. И будь все проклято, ему было интересно откуда. Неужели тот бред все еще не прошел? Кровь на его руках, кровь на его зубах и языке и низкий раскатистый смех, пока легкие наполнялись пеплом и запахом горелой плоти. Нейт зажмурился. «Это бред. Это не реально. Этого не было. Этого…» Легкое прикосновение холода, и он отшатнулся, едва не упав с дивана. Андерс придержал его за плечи и прошипел: — Сиди смирно и дай мне осмотреть тебя. Потекли минуты. Андерс не делал ничего страшного, но извечная улыбка с каждой секундой превращалась в странную гримасу. «Как будто бы гримасы бывают нормальные», — усмехнулся Нейт. Наверное, он ударился еще и головой, потому что пока Андерс осматривал его и тихо ругался… это было довольно привычно. И, в конце концов, он был из тех людей, который могут сварить противоядие для любого сочиненного на коленке яда. Если кто и мог разобраться, в чем дело, то только он. … и от этого становилось еще любопытнее, что именно этот парень скрывал. Особенно, в металлической шкатулке в ящике с пистолетом, которую Андерс время от времени доставал, открывал и со вздохом закрывал обратно. И долгое время после в комнате стоял изумительный запах лимона, шоколада и табака. Не то, что ему было нечем заняться, но за все это время Нейт узнал об Андерсе целое ничего. В то время как сам продолжал раскрываться и выдавать себя на каждому шагу. «В чем же твой секрет?» К сожалению, секрет путаницы в собственной голове беспокоил его больше. «Убийство, — он вновь задрожал. — Я убивал людей. Это естественно, Нацу тоже делал это, разве есть разница один или сорок? Я не должен так себя чувствовать.» Вот только на деле он боялся не самих убийств, а криков в своей голове, собственного безумного смеха, отдающегося в перепонках. «Я не хочу сойти с ума. Никогда больше». — Я устал, — вдруг признался он, осознав, что насколько плевать ему на бормотание Андерс под ухом, то, как он проверял его шрамы и делал заметки. Парень косо посмотрел на него из-под челки и продолжил брать кровь. — Ты… можно задать вопрос? Хриплый смешок. — Неужто ты осмелился. Я полагал, ты меня боишься. — Я боюсь, — ровно ответил Нейт. У него болела голова. У него болела душа. Он чувствовал себя таким… — Как ты узнаешь, что не в кошмаре? Руки, зачесывающие его волосы набок, чтобы добраться до уха, остановились. — А почему ты спрашиваешь? — тихий вкрадчивый голос опалил висок. — Потому что прямо сейчас я предпочел бы вернуться в кошмар и никогда не просыпаться, — честно ответил он. Вновь посмотрел на бескрайнее небо… — Может быть, все, что я вижу — это сон, который длится уже много месяцев? — Реальность — сама по себе один паршивый сон, — после паузы ответил Андерс. Сделал какое-то странное движение руками… Нейт замер. «Он меня гладит». — Ты никогда не узнаешь, что находишься не в кошмаре, пока не пустишь себе пулю в лоб, — молодой голос звучал куда тише, взрослее и печальнее, чем можно было ожидать от человека его возраста. Андерс засмеялся, фальшиво и душераздирающе: — Ты будешь идти к своей цели и не приближаться, чувствуя, что хочешь все бросить и начать новую жизнь. Но каждый раз останавливаться, и пытаться изменить себя под существующую реальность. А потом сломаешься. Сядешь на могилу, устав от всего дерьма и, предприняв последнюю попытку найти ответы, выкуришь самую сладкую и прекрасную сигару в своей жизни и нажмешь на курок, — еще одно, протяжное, печальное «ха». — Не думай, что ты один страдаешь. Ты уникален только физически, а в остальном — обычный глупый человек. — Обычный глупый человек, — повторил Нейт. Увидел на горизонте за окном вспышку молнии и задрожал. — Крылья… У меня были крылья. И… у меня была семья. Небольшая, но… — он печально улыбнулся. — Бред, да? Я точно брежу. Мне уже снились такие сны, но я не хочу путать это с реальностью. Андерс не ответил, но перестал чесать его за ухом и тяжело вздохнул. — Как я уже говорил: мне плевать, кто ты, какой ты человек. Но если тебе понадобится поговорить… я сделаю одолжение. Нейту было страшно называть бывших согильдийцев друзьями, но пугающего молчаливого и помешанного на своих травах парня? Другом он Андерс точно никогда не назовет — тот все еще пугал его до полусмерти, но приятелем? Что ж, если и начинать жить полной жизнью, то почему бы и не с опасных знакомств? Через растерянность и усталость Нейт выдавил слабое: — Спасибо. И с удовольствием заметил, как на долю секунды через лед за стеклами очков вспыхнули отголоски настоящих человеческих эмоций. «Он выглядит таким умиротворенным». Андерс ненавидел прикосновения, и то, что он так просто позволил Нейту уснуть у него на плече… было плохим знаком. Горячее дыхание обжигало тонкую бледную кожу. Крылья носа по-кошачьи вздувались, брови сходились на переносице, когда Нейт морщился от легких прикосновений к носу. Над левым глазом обнаружились красноватые веснушки и небольшой еще теплый шрам. Столько черт, что он еще не видел. Столько особенностей, которые ему предстоит открыть, даже если он не имеет на это права. Мало по малу, это чувство накопилось к нем, несмотря на все предосторожности. Пальцы пробежались по щеке и ниже, на шею, к бьющейся жилке. В глазах потемнело. Ему было действительно плевать, какой Нейт человек… так как человеком он не являлся. — Сокровище, — пробормотал Андерс. Самая чудесная аномалия, годы исследований, нашедших отражение в одном теле. Обладатель неизвестной магии, которую никто не мог найти столетия. Пальцы обхватили шею и несильно сжали. «Отпусти», — шептал голос из прошлого, опыт и боль, когда ему ничего так не хотелось, как… Один вздох, и Андерс отвел взгляд. Посмотрел на разгром в доме, перевернутый стол и валяющуюся рядом склянку с синей жижей. Откупорил пробку и нанес состав на обожженные ладони. Тихо. И спокойно. Умиротворенно. Когда он в последний раз чувствовал себя так? То было затишье перед бурей. Воздух искрил, зная планы неба на сегодняшнюю грозу, и только прогноз погоды примерял Роба с тем, что этот треск исходил вовсе не от Джастина. Фриду куда больше пошло бы быть магом-стихийником, но тогда этот город точно перестал бы существовать. Особенно этот риск был велик сейчас, когда он обломал магу незапланированное путешествие в столицу с очаровательной спутницей. А то, что этой спутницей была Леви МакГарден, заставило Роба следить за Джастином вдвойне пристальней. Обычно эти двое на дух друг друга не переносили, а значит… «Они что-то планируют. Мне это не нравится». В прошлый раз эта сомнительная компания привела к исчезновении документов о мутном деле с контрабандой на границе. Стать пособником по преступлению Роб весьма не хотел. Что ж, гражданские тоже не хотели выслушивать бурчание Джастина, которое со временем становилось лишь громче, и один из прохожих подошел и прямо в лоб попросил прекратить это. Роб усмирил его своим лучшим взглядом офицера Совета, который не понимает, почему должен тратить свое время на проблему, за которую не отвечает. Гражданский понятливо отвалил, спасая офицера от вынужденной головомойки, но самого Роба от нее спасать было некому. Будь проклят Джастин и его некстати проснувшаяся внимательность. — Что-то произошло? — поза напряжена, обманчиво ленивый взгляд осматривает окружение в поисках опасностей — полезно, но сейчас это раздражало. — Ты произошел, — буркнул Роб и двинулся по улице, не дожидаясь, пока напарник сообразит, что к чему. А Джастин хорошо соображал, и нагнал его через пару секунд. — Приношу свои извинения за нарушение порядка, — отвратительно по-деловому сказал он и тут же поменял тему: — Ты уверен, что это был Уильям? — С таким гнусным голосом? — Роб ухмыльнулся. — Да я бы в кошмаре его не перепутал. «Если хочешь выжить, — невольно вспомнил он совет от парня, которого считал хорошим до того, как тот порекомендовал его в напарники к ходячей бомбе, — не притворяйся перед Фридом. Он засранец, но к людям, которых не уважает, относится совсем отвратительно». Тогда он не понял смысла фразы (куда еще-то отвратительнее?), но офицер Уильям был отличным наглядным примером. Когда Роб дошел до части, где передавал вежливую просьбу офицера прислать в столицу пару магов-специалистов, то напарник перешел на откровенный мат. Впрочем, заслуженно: коллега знал, что в Магнолии ведется дело об убийствах и наплевал на это с высокой башни. Снова. — Слышал, у них там замечено множество темных магов. Роб не собирался оправдывать никого, но нытье Джастина было невыносимым. И он слишком поздно понял свою ошибку. И к счастью, извинился, прежде чем маг открыл рот и погреб его под лавиной ядовитый замечаний, что, вот же неожиданность, он тоже темный маг. — Понял, не прав, — пошел на попятную Роб и полюбопытствовал: — Так зачем ты собрался с столицу? Молчание. Разумеется. Однако, на его стороне в этот раз были аргументы. — Начальник попросит нормального объяснения, какого черта ты смотался из города посреди расследования. И, поверь, если ты не будешь присутствовать на допросе подозреваемых, то сам окажешься в списке. — Уже есть подозреваемые? — взбодрился Фрид. «Тебя не корми — дай нормально поработать». — Два человека, — кивнул Роб. — Всех подняли на уши, так что компенсацию за потраченный билет на поезд будешь выпрашивать сам. Джастин только рукой махнул. Роб скривился. Ох уж эти богатенькие маги. — Ну, вообще-то их было три, — добавил он, решив, что информация не повредит. — Но я его отпустил после разговора. Тем более за него ручалась Хартфилия. Слишком поздно Роб понял, что именно сказал. — Как, говоришь, он выглядел? Тщательно контролируемая ярость в его голосе заставила Роба подумать дважды, прежде чем ответить. Однако, бывают случаи, когда больше выводов можно сделать из того, что человек не говорит. Джастин резко вдохнул и пошел куда более резким и быстрым шагом, очевидно, решая, на какого идиота ему стоит наорать первым, чтобы получить всю информацию об неком «Нейте». «Не так уж и плохо, что он злится», — проснулась рациональная часть его мозга. В конце концов, Джастин не умел выполнять работу плохо, просто он делал это весьма нехотя. Но когда у него есть цель, до которой ему очень нужно добраться? Роб не сдержал улыбку. Эти переговоры со столичными неженками обещали быть весьма… емкими. «И тот парень, судя по тому, что сказала Хартфилия, в городе проездом. Слава богам». Роб расслабленно потянулся и огляделся. И весьма пожалел, что это сделал. — О, быть не может… Мистер-острый-слух-Джастин тоже остановился и проследил взгляд Роба. Зеленые глаза пораженно распахнулись. Удаляющаяся в сторону леса фигура с длинным хвостом розово-бордовых волос на затылке. Рунных рыцарей не зря называли Советскими ищейками. Впервые на его памяти Джастин в людном месте начертал руну и уже собрался взмыть в небо на фиолетовых плоских крыльях, а Роб уже подумал о переводе в другой отдел, как вдруг приятную мысль развеял раздавшийся в ушах резкий сигнал. Выругавшись, офицер активировал лакриму. Джастин заколебался, но ему хватило разума прослушать сообщение, поданное аварийным сигналом. Однако, увидев, кто именно их вызывал, напарники поморщились. — Какого черта, Уэйн?! То, что тебя приняли на службу, еще не означает, что… — Заткнись и слушай, — палачи не бывают бывшими. Услышав голос Кувалды, Роб вытянулся по струнке против воли. — Только что сообщали о каком-то устройстве и сказали, что дело срочное, — он помолчал. — Фрид Джастин с тобой? Роб скривился, и это уже само по себе было ответом. — Ясно, — вздохнул Уэйн и снова заговорил: — Значит, пока будешь за него. — Да что случилось то? — начал раздражаться Роб, искоса поглядывая на стоящего вне зоны видимости Фрида. «Засранец». — Мехамагическое радио. Тот сигнал расшифровали. — И что? Уэйн опустил голову и помрачнел. Следующие фразы, казалось, раскаленной иглой впечатались в его мозг. — Мы отправили по адресу делегацию из пятерых человек. Все найдены мертвыми.