Двоедушие

— Итак, — Фрид закинул ногу на ногу и медленно обвел взглядом присутствующих, — вы все — неисправимые идиоты. Впервые в своем маленьком офисе Фрид чувствовал себя уверенно. Никто его не прессинговал, и место в самом углу давало отличный обзор на виновато потупившихся согильдийцев, а заодно на стопки документов и стол, которые преградят путь, если кто-то захочет его прибить. Разумеется, бить его было не за что, но людей логика не часто останавливала. Всего их было четверо: насупившаяся МакГарден, придумывающая отговорки, Гажил, внимательно изучающий документы на новобранцев, Грей, смотрящий в единственное окошко под видом слежки, а на деле избегающий разговора, и Роб, чья вина была детской шалостью на фоне того, что натворили «надежные товарищи». «Роб прав, Фейри Тейл — это диагноз». — Я передам благодарности третьему отделу, — с иронией отозвался напарник. Синяки под его глазами были едва ли не больше. — Они стали пить прямо на рабочем месте, когда узнали, что тебя забрали. Вот, — Фрид на лету поймал пачку документов, — схватил все, пока Архив пустовал. И, — поднял руку Роб, прежде чем Фрид что-либо ответит, — как договаривались. Я не хочу. Ничего. Знать. «Умный парень». Побольше бы в Совете таких умных, раз офицер смог взять огромную папку личных документов прямо из-под носа охраны. Но сейчас отсутствие субординации играло ему на руку. Роб вышел и запер дверь на замок. Активировался барьер. «А вот теперь можно и поговорить». Бумаги зашуршали, Грей краем глазом следил, как подшивки падают на стол, считывая цветные корешки… и перестал делать вид, что его это не касается, заметив белые полосы. «Гражданские». — Кристофер Уэйн, Мэтью Блэк, Билл Картер, Кристин Лэй… — Прочитал Грей через плечо и нахмурился. — Что это? — Ответ на незаданный тобой вопрос, что я делал в Архиве. А точнее — это все, кого мы опрашивали с тех пор, как началась серия. Жертвы, очевидцы, просто болтуны… но вам надо обратить внимание на этих. Леви с Гажилом подошли ближе и склонились над столом. — Кристофер Уэйн, — фотография в знакомой синей форме, мужчина на фото выглядел куда моложе, чем написанное в графе возраста тридцать пять. — Бывший стражник, прозвище «Кувалда». Недавно без вести пропала дочь, которая была жертвой покушения вора, которого нашли поджаренным заживо. Скорее всего девочка видела лицо убийцы. — И от нее избавились, — пробормотала Леви. — Имеет смысл. Однако, тут время не сходится. Марта Уэйн долгое время после этого была дома и жила как обычно. Попытка убийства — травматичный опыт для ребенка, стражник у нее отец или нет. Неужто она ничего не говорила про это? Не описывала внешность? — А это, — криво усмехнулся Фрид, — самое интересное. Билл Картер, лавочник, — полноватый полуседой мужчина. — Сказал, что убийца был в плаще, вдобавок насмерть перепугался. По моим проверкам, вора убили крайне сильной огненной магией с превосходным контролем. Ха, поглядите-ка, как они побледнели. И Фрид наконец указал на последнего: — Наш старый знакомый Роб, который участвовал в задержании банды Одноглазых. И по просьбе некоторых людей, — он не удержался от раздраженного взгляда, — не стал опрашивать свидетеля. Двоих из банды убили, остальные покрыты точечными ожогами и перепуганы до немоты. Ничего не напоминает? На Грея уставилось три пары глаз. — И напоследок, — медовым голосом добавил Фрид, любуясь появившимся осознанием на лице приятеля, — весь паззл сложился, стоило мне услышать лишь пару слов от Сердоболии, прежде чем она вырубилась. И вам нужно как следует осознать, что мы могли бы избежать кучи проблем, если бы хоть кто-то из вас открыл рот и заговорил. Со мной или с дражайшим Нейтом. Для того, чтобы поймать человека на лжи, нужно эту ложь услышать. И если МакГарден из-за скрытности плохо играет в открытую, то ты… — он развел руки и широко улыбнулся: — Ты упустил серийника, Фуллбастер. Можешь начинать оправдываться. — Начнем с того, — Андерс передвинул кресло и с комфортом устроился напротив двери в личную лабораторию, — что ты не идиот. И это налагает определенную ответственность. Андерс не повышал голос, не сердился, казалось, даже не беспокоился — его тон был спокоен, словно речь шла об эксперименте, и Нейта это пугало куда больше резких угроз. Когда собеседник ведет себя как обычно, начинаешь замечать, что изменения в отношениях произошли именно из-за тебя. Его затошнило, — в который раз за день, — от чувства вины, сомнений и усталости, но извинения стояли поперек горла. Так что он закусил губу и еще раз повернул ключ в двери. Плевать, что это не решит проблему. Он устал. Он имел право побыть усталым и недовольным. В одиночестве. — Оставь меня в покое. — Я бы с удовольствием, — дерево приглушило смех, — но ты находишься в моей лаборатории. — Я не виноват, что это единственная запираемая комната в доме! «Черт». Он не собирался кричать. Нейт подтянул к себе ноги и уткнулся носом в колени. Ткань пахла Люси. «Проклятье». Нейт зло стер собирающиеся слезы. Неважно, насколько больно это было, главное — результат. И результатом было осознание, что дело не том, как сильно он подходит к этому месту, а как это место не подходит и никогда не будет ему подходить. В отличие от горного клана, тренировок с Вайлет и ночных патрулей. «Все же следовало отравиться драконьим языком и никогда не просыпаться». — Мне нужно проверить- — Я тебе все рассказал, — перебил Нейт. — Все! От пары минут ничего не изменится. Просто дай мне посидеть в, — он огляделся, — темноте. Раньше мне это помогало. — Раньше? Нейт съежился. И как ему объяснить? — Раньше, когда я был… — Нацу? — подсказал Андерс. Повисла тишина. Нейт прислонил ухо к двери и прислушался. Спокойное ровное дыхание. Шелест бумаги. «Наверное, записывает детали», — решил Нейт и, поколебавшись (хуже все равно не будет), признался: — Драконом. Когда я был драконом. Я не просто вышел из себя, это был всплеск. Знаешь, как раньше. Это странно, но я помню это куда четче, чем Нацу. Нацу… он как краткое содержание книги, а дракон — как иллюстрации, подробные и запоминающиеся. — А имя у этого дракона есть? Рука сама поднялась и отстучала азбукой по двери «Нет». — Интересно, — пробормотал сосед, и дерево снова заскрипело о дерево. Отодвинув кресло, Андерс приказал: — Открой дверь. Нейт отодвинулся вглубь комнаты. — Мне надо осмотреть тебя, чтобы понять, в чем дело. — Я же попросил… — Для осмотра не нужно думать, — отрезал Андерс. Его тон стал резче: — А к остальному мы вернемся позже. «Не думай, — означало это. — Не выбирай. Все так, как есть. И мы решим это». Наверное, в этом и была причина. Люси улыбалась, искренне, сочувствующе и так же устало. Люси говорила мягко и давала обещания знакомой манерой Андерса. Но Андерс всегда говорил, что есть вещи, о которых он был не готов узнать, никак не наоборот. Если она хотела что-то скрыть, могла бы не давать обещаний. Он бы понял, но эти уклончиво заботливые ответы ощущались как вранье. Ему нравились прямые ответы, потому что тогда он мог оценить угрозу. Почувствовать ложь. Открывая дверь, Нейту совсем не думал, что для обмана иногда достаточно просто промолчать. «Молчи и не отсвечивай», — сказала себе Леви, сжимая кулаки. Она устроилась в единственном кресле для посетителей, которое Гажил любезно перетащил в самый темный угол и встал рядом, закрывая ее от бегающего взгляда Фрида. Джастин был полностью поглощен кипящим от негодования и стыда Греем, но рисковать переключением внимания ей не хотелось. Как уже не хотелось врезать самому Фриду. Она знала этот заторможенный взгляд, пальцы, массирующие переносицу, словно поправляющие очки. — Я запаниковал, с каждым бывает! — Грей вскинул руки. — Я устал и вообще. — Запаниковал и предложил разумный, с твоей точки зрения, выход из ситуации, — тон Фрида выражал «Да-а-а, очень умно». — Вешай лапшу кому-нибудь другому. И не тебе говорить мне об усталости. Это мгновенно заткнуло и Грея, и остатки негодования Леви. «Устал» не описывало состояние Фрида, который держался лишь на силе воли и какой-то дряни, которая заставляла синяки под его глазами отливать синим, явно влияя на кровь. — Хочешь сказать, это усталость? — Леви моргнула. Ей не показалось, в комнате похолодало. — А может, тебе просто наплевать?! Да, я облажался, но что с тобой не так?! — Ай, чем Грей вообще думал, говоря такое? —Ты не можешь, я не знаю, вести себя как человек? Повозмущаться, попсиховать? Девушка храбрилась, но все равно съежилась под мертвым холодным взглядом. — Нет, — спокойно, как разговор о погоде, произнес Фрид, — я не могу. — Конечно, ты же лучший работник, да чтобы тебе не было плевать… — Фуллбастер, ты не слушаешь. — Я не слушаю? Да я только и делаю- — Грей осекся. — Это еще что? Гажил отодвинулся, дав ей обзор на предмет, который сжимали трясущиеся руки. И ругательство, которое пробормотал ее парень, целиком и полностью описывало происходящее. Леви быстро подошла и схватила Фрида за руку. Вот только колбу с синей светящейся жидкостью он не выпустил. Энергетик, который он пил раньше, был, кстати, того же цвета. «И как я раньше не догадалась?» Грею понадобилось чуть больше времени, чтобы соотнести цвет магического концентрата и вторую бутылочку, которую Гажил со знанием извлек из внутреннего кармана фридовского пиджака. — Это у нас?.. — с намеком спросил он. — Ответ на вопрос Фуллбастера, почему я спокоен и еще не вырубился после всех стрессов. Надо развеять недопонимание, прежде чем он накрутит себя, — Фрид вырвал колбу с порошком: — Отдай это. Грей потерял дар речи. — Да ты, блять, издеваешься, — ему оставалось только глотать ртом воздух. — Что?.. ты… Кто-нибудь знает? — Роб, — нехотя ответил Фрид и зажал одну ноздрю. Приложился к колбе и вдохнул. С минуту просидел в прострации и уже бодрее продолжил: — Не смотрите на меня так. Это как витамины. Для использования темной магии все равно нужно хоть немного эфира. Я темный маг, логично? Грей пустым взглядом проследил за этим самым «немного эфира», вновь исчезнувшим в рукаве. Мертво сказал: — Витамины в больших количествах тоже наркотик, ты ведь в курсе? — Да, и у меня нет зависимости, — отмахнулся Фрид, явно желая вернуться к делу. Но Грей все еще не мог прийти в себя. — И поэтому ты закидываешься так, словно уже несколько лет занимаешься этим? — Нет ничего «этого», Фуллбастер, — маг закатил глаза. — И всего два года. Бикслоу притащил дурь, но я нашел, что получше, а потом изобрел способ избежать зависимость. Эфол легко нейтрализуется другими веществами. — Допустим? — поднял бровь Грей, не впечатленный. Леви поддержала его. Концентрат эфира в таких количествах выжигал организм. «Сейчас, как всегда выяснится, что это лишь выдумки, чтобы оправдать…» — Кофе. —…Серьезно?! — задохнулся Грей. — Конечно, у меня же нет чувства юмора. — А чем ты нейтрализуешь кофе? —… Эфолом. Грей уронил голову на руки. Гажил покосился на дверь, признавая, что тот Роб-напарник был прав не вмешиваться. Леви скрестила руки на груди и зашипела: — И после этого ты мне смел заявлять, что ни на чем не сидишь. — Иногда я рад, что побочный эффект отрубает посторонние эмоции. В любом случае, у меня нет времени болтать, — после дозы маг прибодрился и вернулся к своему поганому характеру. — Нам нужно составить план, чтобы арестовать подозреваемого. И если ты мне не доверяешь, Грей, то поздравляю, можешь составлять план операции самостоятельно. — Я просто приду на место и поговорю с ним, — заупрямился тот. — Не выйдет, — вмешался Гажил, знающий о безопасности больше, чем любой в Совете. — Леви рассказывала мне о той разработке, которую вы украли. Наша цель нестабильна и очень сильна даже по старым меркам. Если и есть шанс, что парень невиновен, то он мал. Надо ориентироваться на больший процент. Устроим засаду. Вдобавок, — драгонслеер нахмурился, вспоминая, — твоя подруга что-то говорила про некого Андерса… — Во-первых, ориентироваться на свидетельства Сердоболии в пользу розоволосых ублюдков мы не будем, — отрезал Фрид. — Во-вторых, мы подошли к причине, почему Грей не должен был отпускать Нейта. Велик шанс, что он сбежит и мы его никогда не поймаем. Леви нахмурилась и переглянулась с ребятами. — Разве нельзя устроить засаду вокруг его дома? Не в лесу же он спит, сам говорил. — В том то и дело, — Фрид кивнул на стопку документов, — никакого Андерса в этом городе не было и нет. — Ты уверен, что меня не найдут? — Я принял меры. — То есть, мы в безопасности? Сомнение в голосе Нейта заставило его усмехнуться. Андерс закончил осматривать затылок на предмет повреждений и положил ладони на шею. — Не уверен, что ты, я и безопасность в одном предложении хорошо сочетаются. — Ты понял, о чем я. — Разумеется. Плечи под его руками напряглись. Андерс прищурился. — Что такое? — Ты… — Нейт дернулся, когда он прошелся пальцем по шее, уходя от прикосновения. — Ты не злишься на меня? — А. «Так вот оно что». Ты поэтому сегодня избегал смотреть мне в глаза? Нейт повернулся и вопросительно склонил голову, слишком изнеможденный для удивления. — Я разве избегал? «Очаровательно». — Да, — и продолжал это делать неосознанно, бегая взглядом по комнате, мешая как следует рассмотреть радужку, с которой что-то было не так. «Разберусь позже». — И я не злюсь. Это была правда, он пытался почувствовать раздражение, но ощущал лишь пьянящий восторг от того, насколько еще простой потерявшейся была формирующаяся при нем личность. Он перебрал пальцами отросшие волосы. Те вновь потемнели. Как вино, от розового до рубинового, все темнее и темнее, остановившись на изысканном оттенке молодого Мерло. — На тебя сложно злиться. Это вызвало кривую усмешку. — Только ты так считаешь. Ты, — Нейт вздохнул, — я бы хотел так же. Оставаться спокойным, что бы ни происходило. Я — как бочка со взрывной смолой, у которой дюжина фетилей и никогда не знаешь, что вызовет искру. — Складно говоришь, — заметил Андерс. «Даже слишком». — Это из-за дракона? Нейт дернул плечами в понятном «Откуда мне, черт побери знать?», а значит, разговор откладывался. Вот только то, что Андерс обещал не спрашивать, не означало, что он не строил догадок. «Я — Нацу Драгнил» — чистосердечное искреннее признание, реакция на которое пугала Нейта больше, чем изменения, происходящие в собственном теле. Константа, вокруг которого строились все его действия и мысли, мешающая увидеть истину. Чуть другой поворот головы, бегающий взгляд, тело, избегающее прикосновений, словно Нейт вчера не ластился к нему, как кот. И четкие движения пальцами, которыми Нейт скучающе зажигал и тушил фитиль стоящей перед ним свечи. Как та досуха выпившая его молния, вызвавшая сон о полетах в небе. Идеальный контроль, на уровне мышечной памяти, нарабатываемый десятилетями, чтобы тело привыкло к дикому потоку энергии. Но чье тело — вот в чем заключалась главная тайна. Не зря же говорят, в мире маги подделать внешность очень легко. Ему надо только проверить… — Мы можем даже иметь дело с оборотнем, который принял внешность Нацу, чтобы втесаться в доверие. Поэтому запомните, — Фрид указал на собственную светящуюся радужку. — Здесь пролегает столько эфирных сосудов, что любые линзы и заклятия с них спадают. Подделать радужку невозможно, и это наш единственный шанс. Грей сжал кулаки, в последней отчаянной попытке тихо произнес: — Неужели нельзя договорится? Просто поверить, хотя бы раз? Леви посмотрела на него с болезненной приязнью и тут же отвернулась. Гажил с молчаливой поддержкой положил руку ей на плечо и окончательно заявил: — Джастин под подозрением, ему не дадут отряд, чтобы устроить засаду и отслеживать, если он попытается смыться через вокзал. Твоя вера — единственное, на что мы можем рассчитывать. Поэтому на удачу полагаться уже нельзя. Один шанс — схватим его и потом будем договариваться. «Я ненавижу это, — думал Грей, позволяя ногтям впиваться в ладони, — я ненавижу это до глубины души». Но эта ненависть была его частью. Частью Фейри Тейл, который они защищали несмотря ни на что. Ради семьи они все совершают ужасные вещи. И Нейт семьей никогда не был. Запястье словно прожгло раскаленным железом. Андерс дернулся, пытаясь уменьшить зону контакта, отрешаясь от панического шума в ушах. Но Нейт… он не отпустил, лишь сжал крепче, почти до хруста, все еще смотря на горящую ровным племенем свечу. — Андерс, — прошептал он, — мы ведь семья, не так ли? — Если ты так считаешь, — подумав, ответил он. Кожа краснела, словно ее опустили в кипяченую воду. «Что произошло? Он ведь не… О». Пламя, которое он гипнотизировал взглядом, горело ровно, но свечи в другой части комнаты расползались раскаленным воском от жаркого высокого пламени. Еще выше пламя, еще сильнее хватка. И прищур, не от света, а от боли в висках с надувшимися венами. Никаких сомнений. Он вспомнил. — Хорошо, — голос Нейта звучал глухо и низко, как сдерживаемое рычание. — Я не знаю, что произойдет сегодня вечером, но… пообещай мне одну вещь. И Андерс услышал еще кое-что. Страх. И то, как он сжимал его ладонь, словно за спасительный тросс… «О, разумеется». Страх перед собой, всегда неожиданный и такой неприятный. И такой контролируемый. Андерс расслабился и ответно положил ладонь на хрупкую раскаленную шею. — Я обещаю. Что такое? Нейт резко обернулся. — Не дай мне предать тебя, — по запястью начал расползаться ожог, но Андерс смотрел лишь в полные отчаяния глаза Нейта, в которых загорались алые искры. — Если гильдия на самом деле как клан… я не знаю, что я могу сделать, когда встречу Грея. Поэтому… ты — моя семья, — он улыбнулся. — И ты будешь здесь. Теперь ощущения каленого железа распространилось с запястья на позвоночник, к ногам, которые налились свинцом. «Ты будешь здесь», — шептала память другим голосом. Андерс огладил пальцем пульсирующую жилку на шее и ответно улыбнулся. — Договорились. Они смотрели друг на друга и слышали лишь звон кандалов и цепей. Сквозь окно виднелись тяжелые тучи, сгрущавшиеся и сулящие грозу. Озон оседал на языке, Нейт облизнулся и медленно обвел языком зубы, очерчивая клыки, слишком длинные для человеческих. Ощущение скапливающейся слюны вновь раззодорило воспоминание, и Нейт вновь уставился в окно, пытаясь отвлечься. Бесполезно. Все вокруг напоминало ему о той ночи, которая даже в сыром остатке всплеска вызывала тошноту. Гроза напоминала о драконе. Темное небо напоминало тоже. Клыки, кровь, ощущение, что его разум распадается на части и даже собственные глаза, отражение которых зеленело в стекле — все вновь и вновь возвращало его к алому дракону. Андерс сидел в соседней комнате, что-то смешивая, но нет да нет поглядывал на него через открытую дверь. Может, еще вчера его бы это выбесило, но сегодня он уже сорвался и чуть не поджарил Люси за, в общем-то справедливую догадку, и страх, который вроде бы поутих за время в Магнолии, вернулся вновь, острый как никогда. Нейт был в ужасе от того, насколько не мог доверять себе, насколько быстро ярость и алый дракон в его разуме захватывал контроль с целью уничтожать и убивать. Он убивал, много, и только тонкая грань, которая не позволяла эмоциям проникать во всплески удерживала его от безумия. Забавно, но именно это и удерживало его от боязни этого самого алого дракона, потому что, ну… он знал его. Нейт знал клан, придирчивых старейшин, Вайлет и ее брата Клинта, свою собственную самоуверенность и вкус человечины слишком хорошо, чтобы противится этому. Его человеческой части, Нацу, все это было ненавистно, но… Нацу тоже был связан с драконами, а сам Нейт едва ли еще ассоциировал себя с огненным драгонслеером. Что не говори, но в сухом остатке они были очень и очень разные. Признавать это, отпускать последнюю нитку, связывающею его с веселой прошлой жизнью, было больно. Но врать самому себе и Люси… он так больше не мог. Его разум раскалывался пополам, и Нейт изо всех сил пытался удержать его воедино. Он вновь посмотрел в окно. Вспышка. Гром. Вспышка. Эхо того, какими прекрасными были полеты в оке шторма. Стекло покрылось мелкими каплями, образовывая рябящую серость, и изображение полей за ней поплыло, сливаясь в зелено-коричневую гнусь. Как сель, уносящий деревья и землю, видение смешалось и образовало лес с полными воды каналами и огромной горой где-то вдалеке. Он слышал собственное тяжелое дыхание, кровь капала с губ, а голова неистово болела. Эмоции были настолько сильны, что всплеск заблокировал их все, и дальнейшее напоминало просмотр книги с иллюстрациями. Жестокими и в чем-то прекрасными картинками. Он разодрал глотки четверым и утащил их в глубины леса. Была ли это сталь, что рассекла горло людям или когти — неважно, это было убийство ради убийства, не ради еды и даже не ради мести. Каким-то образом он знал это. Этот всплеск повторялся уже третий раз, преследуя его, напоминая и шепча, что в тот раз он тоже думал, что пластины в лесу ему привиделись, а в итоге оказались очень даже реальными. Нейт медленно открыл глаза. Окно вновь было окном, буря набирала обороты. Совсем скоро ему придется сделать последний отчаянный ход, выяснить наконец что к чему, а потом… может, он уедет куда-то еще. Снова жизнь с начала, снова охота в мелких деревнях. Один разговор, и эта боль утихнет. Нейт слабо улыбнулся и поймал взгляд Андерса. Его Андерс, его семья, он мог ему доверять. «Он тебя использует», — вдруг раздался крик Люси в голове, и Нейт откинул его в пустоту. Неважно, уже не важно. Он не человек в полном смысле этого слова, и он опасен. А опасное оружие не должно быть без своего командира. Нейт потрепал висящий на шее амулет Марты, всмотрелся в забавное отражение алых светящихся искр в камне и убрал за пазуху. Только когда он вышел из дома, и Андерс аккуратно погладил его по щеке, вглядываясь в лицо, Нейт понял, что те искры были вовсе не из камня, а ничем более, как отражением его собственных глаз. Алой радужки алого дракона. Грей наворачивал круги около ветхого дома у дальней дороги и его тревога замораживала каждую каплю в радиусе пяти метров. Он старался не нервничать, но это было невозможно. Погода испортилась, сидящие в засаде на ближайшем холме Фрид с компанией едва ли что-то увидят в этой взвеси. Вполне возможно, что Нейт просто не придет на встречу или отложит, или на крайний случай им придется вести беседу в самом доме, что тоже было проблематично — слепая зона. Часть его рационально беспокоилась за собственную шкуру: вдруг Нейт все еще взбешен и готов убивать каждого, кто попадется под руку, если придерживаться теории. Убивал серийник все же крайне жестоко и непоследовательно. Боги, как Грей это ненавидел. Ему было плевать на убийство вора и прочих ублюдков, он был не самым чистоплотным человеком, и с куда большим удовольствием посидел был с Люси, которая в шоке лежала в больничном доме, и в истерике рвалась помочь. Кому помочь, не понятно. И вообще как они собрались его ловить? Нейт был силен, как накаченный эфиром полукровка с нестабильностью годовалого темного мага. Зимняя катастрофа словно и вовсе на него не повлияла. Оборотень, серийник, Нацу — одних теорий было слишком много, чтобы Грей хотел в это ввязываться. И Джастин с его «смотрите в радужку». Да как он вообще что-то рассмотрит в такой темени? Летний дождь быстро утих, но тучи не спешили рассеиваться. Грей вгляделся в горизонт, уже разочарованный, что придется давать отбой, и в ступоре замер. В сумерках как фонари замелькало несколько точек. Две светлых, похожих на светлячков, одна красная и еще два, в точно как в сказках, ярких зеленых духовых огня, от которых шли мурашки по кожи. Грею понадобилась минута, прежде чем огни стали ближе, и он понял, что свет идет от, ой-ой, тех самых преусловутых радужек Нейта. Который, судя по тяжелой степеной поступи, ничего хорошего не сулил. Грей сглотнул, помахал рукой и зашел в дом, надеясь, что безумный план Фрида сработает. И еще больше надеясь, что Люси справится со своими. «Где же они, где же?» — пальцы перебирали карточки, сбиваясь, нервно дергая за новые папки, сметая документы в один малопонятный комм, но нужной бумаги Люси так и не увидела. Полки в стеллаже были узкие и пыльные, ими явно никто не пользовался долгое время, и именно это давало Люси надежду, что никто сюда не заглянет. Она проникла в Совет и в связи с последними событиями попасться на горячем ей очень не хотелось. Кто бы ей сказал, что в конце концов и она начнет воровать из Архива… Хотя, ей не нужны были специальные разработки или секретные документы — лишь старый, знакомый многим гильдиям поисковый артефакт, доступ к которому было сейчас не получить из-за Мастера в отъезде, а в его кабинет врываться напролом было еще худшей идеей. Слава богам, стеллажи были довольно низкие и грузные, и не приходилось брать лестницу. И когда через полчаса Люси нашла папку «Поисковые артефакты, переданные на хранение», то чуть не завопила от радости. Вот он, ее шанс доказать, что все было недоразумением и спасти Нейта. Она не верила, что он убийца, он просто… не мог им быть. Она надеялась, Грей прислушается к ней и задержит всех достаточно, чтобы она нашла доказательства. Люси нашла номер ячейки, положила папку на место и, наколдовав тихую поступь, побежала в хранилище. В Хранилище были ряды исписанных рунами ячеек квадратной формы, за стеклами которых левитировали различные артефакты. Это не были опасные или редкие вещи, помещение скорее было складом чужих вещей или часто используемых предметов. Люси нашла номер ячейки и вгляделась в матированое стекло. Книга, похожая на энциклопедию, высокая и толстая, левитировала на подставке, бренча украшениями корешка. Кроме различных цепочек и замков, на обложке была выведена строгая надпись чернилами «Фейри Тейл» с указанием прошлого года и штампом. Все действительные участники Фейри Тейл за пятилетие и их магические и физические отпечатки. Ей повезло, что у Мастера была только нынешняя книга, а старая версия пылилась в Архиве. Хотя как пылилась, ее использовали столько раз в попытках найти Нацу и, забавно, она собиралась проделать то же самое. Только в этот раз все получится, точно. Люси сжала в кармане бинт с остатками крови Нейта. Она сравнит и все станет на свои места. Осталось совсем немного… Еще немного и у него поедет крыша. Фрид всматривался в композицию фигур у дома и сдерживал ругательства. Бинокли МакГарден помогали, он все видел, но даже при всем желании он не мог сосредоточится на двух лицах одновременно. И кто знает какое нервировало его больше. Нейт подошел в калитке спокойно и уверенно, и не потратил ни секунды чтобы оглядеться. Но в том, как он замер у покосившейся именной таблички с полустертым «Дом Нацу и Хэппи» и аккуратно почти ласково поправил ее и убрал плющ… От этого волосы на затылке встали дыбом. Фрид не верил в эти Нацу-сказки, но черт побери… Но если с Нейтом тревогой все и ограничилось, то второй незванный гость заставил его сцепить зубы и грязно выругаться. Что ж… Он посчитал Андерса выдумкой. Бледная молодая фигура, лениво осматривающая местность, и правда больше смахивала на призрака, чем на человека. Человека крайне-крайне опасного, если Фрид подавится логикой и примет за факт, что некий манипулятор у подозреваемого есть. Убийца? Наставник убийцы? Что за черт? В любом случае, Фриду было по по себе даже смотреть на него, и по переглядываниям Гажила и Леви, он был не одинок. — Что думаешь? — шепотом спросил Фрид. — Не снимем, — покачал головой Гажил. — Далеко, да и в принципе… У меня странное ощущение, что этот ублюдок смотрит прямо на меня. Тревожащее предчувствие. — Нас рассекретили? — тогда дело плохо, надо сниматься и импровизировать. Леви успокаивающе похлопала его по плечу: — Вряд ли, просто… Странное ощущение. Словно его не должно быть. Думаешь, — карие глаза распахнулись, — это может быть магия? Фрид задумался. Любая настолько мощная магия как контроль разума либо фальшивая физическая оболочка не работали в Фиоре даже у темных магов уже как шесть месяцев. Но если учесть, что Нейт ухитрился сжечь подчистую пластины… — Надо подумать, — кивнул Фрид. — Возможно, мы имеем дело с новым видом черной магией или каким-то безумным повышающим потенциал наркотиком. А сейчас за работу. Наша цель — захват Нейта, на ней и сосредоточимся. — А второй? Фрид пожал плечами. — Как обычно, несчастный случай. Вырубим и разберемся. — Все у тебя так, — неодобрительно сказал Гажил, но замолчал и приник к биноклю. МакГарден села проверять прочность барьеров вокруг дома, которые готовы были схлопнуться и устроить ловушку. Фрид заправил магией ручку и сел наизготовку. Троица зашла в дом, и отряд замер в ожидающей тишине. Нейт выглядел плохо. Грей заметил это не сразу, но когда они зашли в освещенное помещение, в глаза сразу бросились синяки и отсутствующее измотанное выражение, которое он слишком часто видел у Фрида. И точно так же на сероватой коже горели пламенем глаза. Ярко зеленый, захочешь и не перепутаешь. «Итак, — невесело улыбнулся Грей. — Это все тот же Нейт». А вот такие глаза, как у второго, нельзя было не то что перепутать — Грей не видел таких глаз никогда в жизни. Как два подсвеченных полярным солнцем осколка льда. Что, всемилостливые боги, приняли эти двое, раз эфир буквально выливался наружу этим потусторонним светом? Одно дело в пылу битвы, когда магия бурлила в крови, но сейчас… Он уже не был так уверен в плане Люси. Грей прошел внутрь, намеренно не обращая внимания на интерьер, и сел на стул посреди комнаты, предложив остальным занять кресла в углах. Нейт пытался держаться невозмутимо, но его глаза скользили по потрепанной мебели, одиноким тарелкам на столах и надолго замерли у гигантской доски, которая была сплошь забита выполненными Нацу заданиями. — Тут так, — неровным голосом произнес он, — чисто. — Люси убирается тут с тех пор, как Нацу пропал, — не стал врать Грей. И перехватил удачно начавшийся диалог: — О чем я тебе расскажу как можно подробнее, но сначала… кто твой друг? «Друг» улыбнулся, остро и пробирающе холодно. — Я Андерс, — ответил он вместо. — И я не уйду отсюда, — еще одна улыбка. — Если уж ты тоже пригласил друзей, Грей Фуллбстер. Он неприкрытой угрозы похолодало, причем буквально. Грей взял магию в руки, удерживая панику. Что такое? Почему этот парень на него так действовал? И как, черт побери, он узнал о Фриде?! — Грей, брось, — усталый вздох Нейта стал сюрпризом. — Я чуть не ранил Люси, разумеется тебя бы никто не отпустил одного. Андерс тут для того же — остановить меня если придется. Так что не зацикливай внимание, пожалуйста. Переварив вежливую речь и сумасшедше наивную точку зрения Нейта, Грей не нашелся, что ответить и попробовал с другой стороны: — Это приватный разговор. Нейт моргнул. Угрожающе сощурился. — Почему же? — Речь о Нацу, — напомнил Грей. Чем этот парень вообще думает? — Я помню. И в чем проблема? — А то, что я снова ворошу порох потерянного друга! — разозлился Грей. — Я доверяю тебе его секреты, но рассказывать их всем подряд немерен. Я не хочу рисковать другими драгонслеерами, если придется! Это приковало внимание Андерса к нему как магнитом. И, не будучи таким уж дураком, это заметил и Нейт. — У драгонслееров есть какие-то тайны? — настороженно спросил он. — Разумеется, — выплюнул Грей, раздраженный как разбуженная мантикора. — Потерянная древняя магия неизвестного для многих происхождения. И Великие Магические Игры, которые по большей частью являются государственной тайной. Повторяю: я не доверю секреты друга кому попало. Он не врал, не совсем. Он не горел желанием ничего рассказывать, но из-за Люси и Фрида ему придется выложить каждую деталь, лишь бы Нейт оставался на этом самом месте как можно дольше. По-крайней мере, он завладел их вниманием. Нейт сомневался. Он пожеввал губу, задумчиво оглядел комнату еще раз и серьезно посмотрел на Андерса. И мягко улыбнулся: — Я буду в порядке. На что тот, — Грей глазам своим не поверил, — просто кивнул и вышел за дверь. Неужели он все надумал и он правда был здесь только для гарантии безопасности Нейта? Интуиция кричала, что все не так просто, но Нейт сел на диван, сощурил глаза и приказал: — Рассказывай. И разговор начался. Книга раскрылась с тихим бум, и Люси облегченно выдохнула: она активировала артефакт прямо в архивной ячейке и надеялась, что Мастер, и так устав от шума, не встроил в книгу звуковых эффектов. Желтые, будто старые листы зашелестели, раскрывая разворот на, — Люси закатила глаза: показуха да и только, — выведенном вензелями оглавлении с множеством подпунктов. Даты вступления, перерегистрация, экзамены, нахождение и, вот, образцы. Книга вновь зашелестела и раскрылась ровно на середине. Весь разворот занимало несколько углублений, под волосы, слюну и прочие виды образцов, и небольшое место внизу, где указывалось имя и информация о члене гильдии. Люси глубоко вздохнула, взяла бинт с парой капель крови и аккуратно поместила ее внутрь расширенного магией окошечка. Чернила в надписи «кровь» подсветились, а кровь вдруг вспыхнула и исчезла вместе с марлей, Люси едва успела забрать загоревшийся бинт. Потекли долгие минуты. С надписью происходило что-то странное, она то ярко загоралась, то свет пропадал на минуту, и Люси надеялась, что это нормальный процесс поиска. Она уделила все внимание пустому окошку, где так же медленно, время от времени мигая, проявилась «Н». Люси затаила дыхание. Невозможно. «Н». Затем «А». Маленькая «Ц». Почти принявшая форму «У»… Надпись вдруг мигнула и пропала. Люси едва не закричала. Но тут же «Нац» вернулось, и снова пропало. Снова вернулось, но с буквами было что-то не то. Они искривились, хвостик от «У» загнулся в другую сторону и превратился в «Й». В полном шоке Люси смотрела, как судорожно мигающее «Нацу» превращается в «Нейт», а потом надпись начинает мигать вновь, обрубая полслова и заполняя остаток разными малосочетаемыми согласными. И погасла. Люси молча смотрела, как артефакт с кряхтением захлопнулся и сам отлетел в свою ячейку, чуть не прищемив ей пальцы дверцой. У нее наконец был ответ. Но он не внес никакой ясности. И она не знала, что с этим делать.