* * * *
— Шах и мат, — Сансет, сделала ход ферзём, поставив мат «золотые ворота». — Похоже тебе сегодня повезло, — сказал я, убирая фигуры в складную шахматную доску. — Никакого везения, — возразила пламегривая, — просто у тебя сегодня весьма утомилось внимание. Поэтому выигрыш остался за мной. Не захотев спорить, я просто отправился к себе в спальню. Отчасти она оказалась права — день для меня выдался действительно утомительным. Почти дойдя до спальни, услышал весьма необычное предложение. — Милый, ты не мог бы мне размять правый бок, — попросила Сансет, — похоже я его немного потянула во время утренней тренировки. — Я конечно не специалист, но если настаиваешь помогу чем смогу. Мы прошли к ней в спальню. Она легла на кровать, я накрыл единорожку простынёй и начал медленно ребром копыта делать рубящие и переступательные движения. Сказать искренне мне нравилось прикасаться к ней испытывая при этом нечто волнительное и прекрасное. Поразминав около десяти минут, я объявил, про окончании процедуры. Попросив немного задержаться кобылка неспешно перевернулась на другой бок, грациозно, словно танцуя, откинула простыню, изогнувшись в соблазнительную позу. Не нужно было обладать высокими умственными способностями, чтоб понять столь прекрасно выраженный язык тела. Всё-таки меня взяло сомнение. — Ты хочешь… большего? — шёпотом с плохо скрываемой страстью спросил я, получив в ответ обворожительную улыбку и кивок головой. — Такое неправильно, — еле слышно возразил я, — мы знаем друг друга всего ничего, такое неправильно. — Уверен? — так же шёпотом с похожей пылкостью спросила Сансет. — Не надо никого обманывать. За время, проведённое вместе мы великолепно узнали друг друга. Возразить стало нечего, оставалось отдаться появившемуся желанию. Я присел возле изголовья кровати, закрыв глаза, одарив кобылку жарким, полным страсти, поцелуем. За первым последовал второй, моё копыто непроизвольно делая вращательные движения, поглаживало по гладкой атласной шёрстке, приближаясь к месту расположенному ниже талии. Стараясь как можно меньше гладить против шерсти, начал нежно поглаживать круговыми движениями сокровенную часть тела. Чуть приоткрыв один глаз увидел насколько соблазнительно выделяется белое на янтарном. Скосив взгляд заметил хвостик подёргивающийся от возбуждения. — Мне продолжать? В ответ она, обняв меня прижала к себе в пылком поцелуе. Я опустился чуть ниже покрывая шейку желанной пони россыпью мелких поцелуев. Медленно поднимаясь принялся легонько покусывать холку своей любимой. Сансет отодвинулась немного от края уступая место рядом с собой. Спустя минуту она и я соединились в единое целое отдавшись приливу срасти, охватившей нас. Давно наступила ночь, я по-прежнему не выпускал свою возлюбленную из объятий, лаская крыльями, желая продлить моменты чувственности, шепча на ушки нежные ласковые слова. Наконец оба утомлённые сладострастием заснули обняв друг дружку.* * * *
Я проснулся, когда Селестия подняла солнце довольно высоко над землёй. Рядом, положив копытце мне на грудь, и прижавшись всем телом, сладко спала Сансет Шиммер — моя первая и последняя любовь. Не желая будить Сансет я просто лежал думая о всех прелестях прошедшей ночи. Задумавшись невольно начал перебирать длинные локоны гривы кобылки аккуратно стараясь отделить красный от жёлтого. В конце концов пламегривая зашевелилась начав просыпаться. Посмотрев на меня она улыбнулась и произнесла: — Доброе утро милый. — Скорее добрый день дорогая, — поправил я. Шиммер поглядела в окно убедившись в правоте сказанного мной. — Неужели удалось проспать так долго? — вставая спросила она. — После такой бурной ночи вполне вероятно — чуть смущённо ответил я встав следом. Взмахнув одеялом собираясь его уложить, да так и застыл увидев соответствующие следы на простыне. Сансет заметив моё состояние обеспокоенно поинтересовалась в чём собственно состоит дело. — Ты… девственница?! — выжал я наконец из себя. — Почему такое тебя поразило? Я безумно рада что именно ты сделал меня настоящей кобылкой, или чего-то не так? — Нет всё нормально, просто сказать правду, я тоже в эту ночь… по-настоящему стал жеребцом, — пробормотал я. Она посмотрела недоверчиво на меня видимо считая, что обманываю. Затем подойдя вплотную глянула в глаза, словно стараясь прочесть сокровенное скрытое в душе. Видимо ничего не заметив спросила: — Ты меня не разыгрываешь? — С какого перепуга тебя разыгрывать? — вопросом ответил я. — Просто ты имеешь настолько уникальные данные, так великолепно целуешься. Кобылки за тобой гуртом бегать должны, — пояснила Сансет. — Не нужно мне таковое, и внебрачные дети тоже. Я хочу иметь одну-единственную особенную пони, которая будет любить меня несмотря не на что, — уверенно произнёс я, посмотрев в ответ ей в глаза. После последних слов Сансет одарила меня поцелуем. Я соответственно не остался в долгу подарив ответный, не менее прекрасный, поцелуй. Постояв так какое-то время спустились вниз подкрепиться. Так мои и её взаимоотношения поднялись на более высшую ступень. Сансет оказалась довольно «знойной» кобылкой, проявляя сильные порывы страсти. В основном они сводились к различным позициям возлежания, причём некоторые не мог себе представить и в самых смелых фантазиях. Уверен подобную теорию она почерпнула находясь в параллельной вселенной. Я и не подозревал в себе такую выносливость в любовных делах. Не знаю насчёт других видов пони, а единорожки благодаря магии могут контролировать свою беременность. Шиммер не стала исключением. Мы условились думать о жеребятах после бракосочетания.* * * *
С момента нашей первой близости пролетело чуть менее месяца. Мы по-прежнему размеренно жили вместе деля заботы и радости. Только я стал замечать повышенный интерес к себе кобылок со стороны. Мне на такое было откровенно говоря наплевать, моё сердце принадлежало Сансет и никому больше. Откровенно признаюсь не видел ничего хорошего во множественности любовных отношений. Но представительницы прекрасной половины Эквестрии похоже считали совершенно иначе. С каждым новым днём попытки познакомиться становились более настойчивыми, можно сказать агрессивными. Почему они не проявляли особого интереса ко мне раньше, когда я был свободен? Не знаю, может из-за ощущения доступности. Сансет воспринимала такое весьма угрюмо и мрачно, с трудом не доводя до скандала. Хорошо она понимала, что моей вины по большому счёту здесь нет. Дальше становилось хуже, я понял — надо как можно скорее покинуть Понивилль, хотя бы на определённое время. В тот день я зашёл в мэрию и договорился с градоначальницей об уплате за аренду дома на полгода вперёд. Теперь предстояло дело за малым — уговорить мою благоверную поехать вместе со мной в Колдкракс. Войдя в магазин, я ненавязчиво попросил Сансет пройти за мной в комнату. — Дорогая, — обратился я к ней и набрав полную грудь воздуха спросил, — ты не против познакомиться с моими родителями? — То есть ты предлагаешь уехать из города? — попыталась она уловить мою мысль. — Да именно это я предлагаю, — переехать ненадолго в мой родной край. Ну как ты согласна со мной отправиться? — Больше ни слова! — воскликнула она. — Когда ты планируешь собираться? — Чем скорее, тем лучше. Нужно собрать необходимые вещи и можно отправляться. Я полагаю двух дней должно хватить. — Поддерживаю, — с нескрываемым облегчением согласилась она. Складывалось ощущение — Сансет такого ждала от меня всё окончательное время, а если учитывать последние обстоятельства, то вполне возможно так оно и было. Видать не одному мне начало казаться, что тут становиться весьма неуютно.* * * *
Через двое суток мы сидели в вагоне и ехали в Мэйнхеттен. Сборы оказались весьма недолгими, быстро уложив всё необходимое в сумки я и она отправились в путь. Прибыв в город я предложил отправиться на его окраину, а после телепортироваться в Колдкракс. — Ты раньше такое совершал? — поинтересовалась она, когда мы вышли с вокзала и направились по центральной улице. — Нет, просто всё, подчас приходиться начинать впервые, или ты сомневаешься во мне? — Ну что ты любимый, — отвечала кобылка идя рядом со мной, едва касаясь боком, — я подумала не лучше ли станет если отправиться на корабле, идущем туда. — Нельзя по двум причинам. Первая — слишком долго придётся плыть, а вторая — скоро начнутся сильные шторма, с комфортом пройти по океану просто не получиться. Похоже я сумел её убедить, больше вопросов и возражений не последовало. Гуляя по Мэйнхеттену, не забывали обращать внимание на здешние красоты с особенностями архитектуры. Проходя мимо здания телеграфа, я зашёл внутрь и отправил две телеграммы. Одну на свою родину, на всякий случай дабы предупредить родителей о нашем ближайшем приезде. Другую на металлообрабатывающее предприятие в Ванхувере, когда заказы будут выполнены, пусть телеграфируют на другой адрес. Приближаясь к северной окраине города, заметили — высотки уступили место четырёх-пятиэтажным старинным домам с идущей по фасаду замысловатой лепниной и ажурными кованными ограждениями по краям крыш. Понемногу дома начали редеть, а скоро мы вышли за пределы городской черты. Отойдя от города на весьма приличное расстояние, я опустился на землю приказав Сансет взобраться на себя. — Зачем такое надо делать? — спросила она. — Понимаешь я хочу во избежание несчастного случая перенестись в небо над городом. Поэтому тебе просто необходимо залезть на меня. Шиммер похоже хотела высказать какие-то соображения, но затем махнув копытом молча оседлала меня. Поднявшись на определённую высоту, я представил точку куда нужно перенестись и применил заклинание, позволяющее проходить через шестое измерение. Едва это сделал как нас подхватил сильный порыв ветра уносящий в сторону от гор. Я кое-как сумел выправиться позволив ветру нести нас. Сансет сжала мои бока до хруста рёбер, я за такое не осудил, сам бы поступил подобным образом случись похожее. Порыв потихоньку сошёл на нет, мы благополучно приземлились на отрогах гор. — Слезай прилетели, — произнёс я вновь опускаясь на камни. Пони слезла, немного оглушённым взором рассматривая местность вокруг нас. Судя по всему, нас отнесло на склон Кристальных гор, вот только вопрос — на северный или на южный? И почему нас телепортировало сюда, а не в Колдкракс? Я попробовал вынуть из сумки часы и ничего не получилось. Меня бросило в холод, ничего подобного за мою жизнь не случалось. После нескольких неудачных попыток, мне пришлось расстегнуть кармашек копытом, достав зубами за цепочку часы. Направив часовую стрелку на солнце и проведя биссектрису угла между часовой стрелкой и цифрой «2» определил стороны света. Сансет понемногу пришла в себя, задав вполне логичный вопрос. — Где мы сейчас находимся? Это непохоже на твой город. — На северных отрогах Кристальных гор, — несколько отрешённым голосом отвечал я и попросил указывая взглядом, — будь добра попробуй поднять вон тот камешек. Она, закрыв глаза, напряглась пытаясь сдвинуть тот с места. Проделав такое не единожды Сансет испуганно воскликнула. — Моя магия не действует! — И моя тоже, — глухо отозвался я, — вероятно нас угораздило попасть на территорию где распыляется любая магия. — Как теперь быть? — Ну как быть, — нетерпеливо ответил я, — мы пока живы-здоровы, ничего себе не сломали. — и рассказал план действий. — Значит так, летим до ближайшей реки и по ней долетаем до побережья океана, а далее вдоль берега до Колдкракса. Возможно по пути получиться выйти с территории где распыляется магия, тогда станет ещё легче. — Звучит весьма просто, — отозвалась пламегривая, — значит полетели? Она снова забралась ко мне на спину, я расправил крылья полетев на северо-восток. Отрог постепенно снижался, понемногу переходя в небольшие голые холмы, которые язык чесался назвать курганами. Весьма скоро на глаза попалась небольшая речушка берущая своё начало высоко в горах. Подловив восходящий поток я заскользил по нему летя над водой. Спустя несколько часов полёта под нами показались первые деревья. Выбрав небольшую полянку возле берега я пошёл на снижение и изогнув крылья в тормозящем полёте приземлился на землю. Когда Сансет слезла, я подошёл к реке с удовольствием напившись прохладной воды. Кобылка тем временем принялась разглядывать стену деревьев, возвышавшихся на краю поляны. — Метеор, а в вашем лесу случается, чего не то необычное? — Какой лес не без чудес, — откликнулся я, — естественно здесь обитают опасные звери и прочие существа. — Мы здесь заночуем? — тревожно оглядываясь осведомилась она. — Да, — доставая из сумки длинный нож в кожаных ножнах с кармашком, отвечал я. — Интересное оружие, — заметила Сансет. — Нож-выживания, — самодовольно отозвался я, — моя личная запатентованная разработка. — и далее рассказал обо всём подробно. — В Гиперборее в тесном пространстве джунглей нагинатой рубить было крайне неудобно. Тогда у меня и возникла идея создать такое оружие. Конечно проще воспользоваться мачете, но я задался целью создать многоцелевой нож: содержащий в себе аварийно-спасательный набор. Сам набор находиться в эфесе и представляет собой несколько пеналов: в одном находиться жидкостный компас; в другом сухое горючее; в третьем средство для добычи огня, в данном случае огниво; в четвёртом марганцовокислый калий, чтоб обеззараживать воду и питьевая трубка; в пятом наконечники для дротиков. На самом лезвии находиться пилообразная насечка, а в его основании на выступе есть выпил этакий своеобразный гвоздодёр и кусачки, а также несколько отверстий для фигурного изгибания проволоки. В кармашке ножен находится оселок для заточки. — Зачем нужны дротики? — осмысливая услышанное спросила Сансет. — Может возникнуть такая ситуация, при встрече с дикими зверями, что одного ножа для самозащиты окажется недостаточно. Тогда дротики придутся весьма кстати. — и добавил сгрузив сумки. — Я сейчас иду за дровами. — Можно я с тобой? Мне вовсе не хочется оставаться здесь одной — едва ли не с мольбой попросила она. — Идём, — согласился я. Мы вошли на территорию леса в поиске дров. Скоро нам попалось сухое здоровенное упавшее дерево. Взяв в изгиб копыта нож принялся срубать со ствола сучья и ветки. Обрубив лишнее разделил ствол на три части. С помощью Сансет отнёс приготовленные дрова на выбранную полянку. Закончив делать заготовки для костра, из елового лапника сделал два костровых бивака. Пока делал подобные действия натёр небольшую мозоль на сгибе. Без магии очень плохо, и не думал насколько сильно повязан с ней. — Будем находиться сегодня порознь? — спросила Сансет помогая укладывать еловый лапник на каменистую почву под навес бивака. — Придётся для безопасности, — пояснил я, — ты ляжешь ближе к реке и если произойдёт нападение, то я смогу дать отпор и защитить нас, да и теплее так будет. Ляжем по-другому придёт древесный волчок и откусит твой нежный сладкий бочок — сопроводив последнюю фразу лёгким укусом за бок Сансет. — Ах ты! — отпрыгнув воскликнула она и добавили тревожным тоном. — До сна полагаю мы можем быть рядом? — Разумеется можем, тем более всё готово, — удовлетворённо отвечал я и предложил доставая из сумки провиант, — давай сейчас поедим. — Откуда он у тебя? — Гостинцы для своих, просто в теперешних условиях они долго не протянут и испортятся. Поэтому лучше съесть самим, чем дать пропасть в туне. Она со мной согласилась и некоторое время мы были заняты поглощением пищи. Между тем солнце клонилось к закату, скоро пришла кромешная тьма соснового бора. С долей некоторых усилий, сумели путём высекания искр, поджечь трут добыв огонь. Скоро пламя весело вгрызлось в дерево начав поглощать топливо. Шиммер сидела прижавшись ко мне, неотрывно вглядываясь в огонь. Давно за собой заметил такое, мог бесконечно глядеть на танцующие язычки пламени. В данный момент наблюдался похожий случай. Лесные существа бояться огня, пока горит костёр к нам никто не посмеет приблизиться. Мрак постепенно сгущался охватывая нас всё более плотной пеленой. В лесу раздалось гулкое уханье, перешедшее в рыдающий хохот. Постепенно звук затих, во верхушкам деревьев прокатился шелест, создаваемый ветром. Пламегривая поёжившись теснее прижалась ко мне. Я непроизвольно приобнял кобылку крылом. — Что это сейчас было? — Не знаю, — надсадно отвечал я, — возможно какая-то птица. — Метеор, а ты не мог бы рассказать о своём родном крае. Про него почти никто ничего не знает, — пояснила она свою мысль. Я уловил за этим нечто большее, ей похоже просто не хотелось оставаться в безмолвии с ночным лесом. — Могу конечно, — и начал свой рассказ. После победы над Дискордом под воздействием сил хаоса, которые он воплощал, земля была крайне истощена. Множество пони двинулось тогда на побережье океанов, где оставались более-менее пригодные пространства для проживания. Так образовались известные всем крупные города. Некоторые пони захотели уйти ещё дальше на север, за Кристальные горы. Неизвестно почему земные пони и пегасы отказались идти дальше, возможно их отпугнули слишком суровые условия, поэтому далее путь продолжили только единороги. Среди ними отправился, и мой пращур Голдкнайф. Понятное дело такой переход сопровождался нападением диких зверей, обморожениями, болезнями и прочими осложнениями. Из начавших путь приблизительно четверть не дошли до окончательной точки маршрута. Пройдя вдоль побережья океана беженцы вышли к Северному морю основав на его берегах в дельте полноводной реки Студёной небольшую колонию, которая постепенно выросла в промышленный город под названием Колдкракс. Со временем освоившись единороги начали потихоньку осваивать вновь открытый край. Понятное дело в первую очередь искали продукты питания. Поскольку мы не имеем такого природного единения связывающей нас с землёй как у земных пони, то пришлось искать пищу на просторах моря и в озёрах. Так были обнаружены многочисленные съедобные водоросли и растения. Поначалу всё употреблялось в натуральном виде, потом мы научились готовить из них по-настоящему вкусные блюда. Один вид водорослей содержал достаточно много сахарного сиропа, перерабатывая их — мы научились добывать сахар. Фактически это первое предприятие, возникшее в нашем крае. Позднее изучив как следует среду произрастания и условия в которых они растут, стали создавать акваплантации выращивая всё сами, почти перестав зависеть от дикорастущих водорослей. Спустя время, даже сумев культивировать растения добившись более высоких результатов. Нужно сказать благодаря однородной среде, урожаи почти всегда получались высокого одинакового качества. Прожив определённое количество лет основатели колонии поняли — океан может не только прокормить, но и одеть. Отдельные морские травы имеют волокнистую структуру, при правильной обработке дающие необходимые волокна из которых вьют нити и ткут ткань. Кстати по качеству она выходила более тёплой и прочной. Из неё научились делать не только одежду, но и постельное бельё, спасавшее нас в сильные холода. Наблюдение за морскими животными позволило использовать их особенность для наших нужд. Скажем некоторые виды гигантских угрей выползают на берег для линьки и сбрасывания старой кожи. Собирая её некоторые умельцы путём правильной обработки сумели делать великолепные кожаные изделия в частности перемётные сумки, с непромокаемыми плащами. Обеспечив себя всем необходимым, не особенно заботясь о пропитании пони углубились в развитие прикладных искусств, ремёсел, механики и естественно волшебства. Параллельно с этим началось исследование территорий, прилегающих непосредственно к Колдкраксу. В недрах гор нашлись богатые залежи полезных ископаемых: различных редкоземельных металлов, каменного и бурого угля, железа и многое другое. Благодаря такому получила развитие металлургия. Здешние леса имели много весьма ценных породы древесины. Ясное дело при таких обстоятельствах стали формироваться деревообрабатывающие предприятия и столярные мастерские. В мастерских чаще всего изготавливали мебель, пользующуюся весьма высоким спросом. Когда были найдены жилы благородных металлов стало развиваться и ювелирное дело. Думаю, не нужно говорить, что его основоположником в нашем крае стал Голдкнайф. В ювелирном ремесле использовались не только камни, добываемые в почве, но и жемчуг с янтарём. Сначала жемчужины просто искали на берегу, впоследствии научились разводить жемчужниц на специальных фермах. Забыл сказать после того как была основана колония в горах произошло страшное землетрясение, завалившее все пути которыми беженцы пришли в этот край. Это отделило нас от Эквестрии почти на пятьсот лет. Желая связаться с остальной страной стали активно развиваться такие науки — звёздозаконие, кораблевождение. Параллельно с ними начало формироваться судостроение. Сперва корабли строились из корабельного леса, а много позже с развитием металлопроката и станкостроения начали выходить современные суда на паровой тяге, с гребным винтом. Как только было освоено мореходное дело, первый морской караван отправился в Мэйнхеттен для установки контакта, налаживания торговых связей и дипломатических отношений. Само собой, жители Эквестрии весьма удивились, когда узнали, что на крайнем севере существует развитый край, основанный единорогами. Когда связь была установлена к нам последовал наплыв коммерсантов, торговцев и туристов. У нас было что предложить друг другу и скоро возник довольно крепкий торговый союз. Самое интересное — установив эконмические взаимоотношения наш край сохранил свою автономию и независимость. Селестия не смогла, а может просто не захотела навязывать нам свою власть оставив всё идти своим чередом. Отдельно стоит упомянуть обитель длиннобородых. Группа магов являвшиеся последователями Старсвирла Бородатого прибыла в наш город попросив основать здесь место, вдали ото всех, для развития учения завещанным первым основателем. Им был сдан в аренду остров и заключён договор о взаимопомощи. Фактически последователи создали много полезных заклинаний, используемых повседневно… — Устал? — спросила Сансет, когда я замолчал, давая языку передохнуть. — Есть такое, — подтвердил я и зевнув во весь рот предложил, — может отправимся спать? Шиммер похоже согласилась весьма неохотно отправляясь на своё место у костра. Я, в свою очередь, растянулся под навесом на ложе из елового лапника. Долго не мог заснуть наблюдая как огонь охватывает брёвна по всей длине. Возможно пролежав примерно час начал понемногу засыпать. Разбудило сильное жжение на правом крыле, я сразу уловил запах палёного. Вскочив на ноги увидел пламя, поглощающее перья. Возможно на крыло попала искра, или я сам спросонок сунул его в огонь. Сильно ругнувшись, резко метнулся, к реке и добежав в мгновение ока опустил его в воду, от которой сразу пошло шипение и одновременно успокаивающий холод. Переводя дыхание лежал возле берега не торопясь вынимать повреждённое крыло из воды, ибо знал вынь и последует обжигающая боль. Послышался приближающийся стук копыт. — Дорогой, тебе чем ни будь помочь? — послышался сильно встревоженный голос Сансет Шиммер. — Помочь? — механически повторил я последнее слово. — Видишь вон тот лишайник, растущий на камне около воды? — получив утвердительный ответ продолжил. — Принеси его мне. Когда лишайник был принесён, я взял его в рот, разжевал в однородную массу и полученную смесь наложил на повреждённое крыло. Не ранозаживляющая мазь из мха, но всёж таки лучше, чем ничего. Смесь немного притупила боль сделав её вполне терпимой. Сделав все возможные лечебные процедуры, я поплёлся на своё спальное место около огня. Остаток ночи прошёл совершенно спокойно. Утром, при свете занимающейся зари, подробно осмотрел ожог. Опахала маховых перьев выгорели начисто, плоть оставалась обожжённой становилось ясно — путь в небо на ближайшее время мне заказан. Я зубами повыдёргивал обугленные стволы перьев, закинув в затухающий костёр, вновь осмотрев повреждённое крыло, похожее на уродливый обрубок. План по перелёту над водой до океана в одночасье рухнул. Сансет тем временем заспешила к деревьям на конце поляны. — Подожди! — окликнул я. — Прости за нескромный вопрос. Ты в туалет? — Да, а что-то не так? — Нет ничего, просто, когда будешь справлять естественные надобности встань… хм в общем хвостом к дереву, — и разъяснил, — в такой момент сильно расслабляешься и становишься лёгкой добычей для хищников, а мы сейчас для них дичь, притом весьма соблазнительная. — Буду иметь ввиду, — на полном серьёзе произнесла она, исчезая за деревьями. — Станем добираться пешком, — скорее констатируя очевидное, нежели интересуясь промолвила Сансет, вернувшись назад. — Придётся, — несколько виновато признал я, — ты наверно сильно сердишься на меня. Не переживай пойму, здесь по большому счёту только моя вина. Послушайся я тебя, возможно такого бы и не случилось. — Не надо себя обвинять, до нас сказали, — под беду не подпишешься. Я согласился с её выводами. Загасив злополучный костёр, начали поход вдоль берега реки. Оставалось утешаться, хоть успели до неё долететь, а то пришлось бы гораздо хуже. Обалдеть! даже сейчас, в аварийной ситуации, стремлюсь найти некий позитив. Правда такое обстоятельство было весьма к месту — нас ничего не ограничивало в водопотреблении. Идя дальше внимательно осматривался по сторонам стремясь предупредить нападение. По пути вырубил себе весьма здоровенный кол, заострив, с одной стороны. Хорошо в своё время обучали обращаться с древковым оружием. Теперь любой дрын мог стать довольно грозным оружием. Идя по лесу меня снедало беспокойство за свою пони. За себя мог не волноваться — выжил в зимой в тундре, выживу и в лесу. Тем более сейчас шансов намного больше, ибо лес в отличии от тундры даёт время обучаться на ошибках. В тундре, если не знаешь, что делать, готовься к немедленной смерти. И всё-таки мысли не давали покоя, случайно взятой с собой еды хватит на один, при экономии на два раза. Далее придётся перейти на дары леса. Само собой, я знал где и что нужно искать. Хватит одного взгляда на определённый участок деревьев, чтоб сказать где и чего растёт. Но Сансет долгое время оставалась оторванной от Эквестрии, сумеет ли есть грубую пищу? Тем более в Кантерлоте никто её не употребляет. Как узнал позднее на балу даже предложенную еду Эпплджек почти никто не купил. Беспокоило не только отсутствие повседневного съестного, близилась осень. Не сегодня-завтра пойдут дожди и тогда условия станут совсем невыносимыми. Оставалось надеяться наш маршрут закончиться до наступления ненастной погоды. Задумавшись о погоде невольно поглядел на ясное небо. Шагая между деревьев внезапно вышли на лужайку посреди которой рос громадный раскидистый дуб. Он превосходил размерами уничтоженную библиотеку Понивилля раза в четыре, если не больше. Подле него валялось довольно много опавших желудей. Действительно повезло, нужно будет взять с собой столько сколько унесём. На вопрос Сансет зачем нужно собирать? Ответил — для дальнейшего употребления в пищу, после специальной переработки. — Скажи, а кто тебя научил выживанию в этом диком крае, — помогая собирать жёлуди поинтересовалась она. — Отчасти родители, когда мы вместе ходили за грибами и ягодами. Отчасти сам, изучая соответствующую литературу о дикорастущих съедобных растениях. Я не просто изучал, ходил на природные полигоны самолично пробуя различные аспекты и способы приготовления пищи в диких условиях. Сказать прямо, сбор диких растений — не поход за овощами на рынок. Поскольку на всё уходит весьма длительное время и трата сил, хорошо если пока ищешь можно перекусить травой. В общем, пока собирали жёлуди, я сумел провести небольшую лекцию на тему по сбору и переработки съедобных растений. Она оказалась внимательной слушательницей, когда становилось непонятно спрашивала и уточняла. Закончив собирать мы отправились дальше вдоль реки. Идя по берегу Шиммер высказала весьма логичное предложение: — Знаешь я вот тут подумала почему бы не смастерить плот и доплыть на нём. — Я думал о таком, — отозвался я, — к сожалению, не предоставляется возможным. Основных причин две: у нас нет необходимых инструментов и потом река имеет много порогов и подводных камней. Плот при таком не просто бесполезен, но и опасен. — Вижу ты многое продумал пока мы шли. — с уважением сказала кобылка и спросила. — Специально выбрал реку для того, чтобы быть поближе к воде? — Не только, от реки всегда идёт восходящий поток воздуха. По нему намного легче скользить, когда летишь. Дальше пошла труднопроходимая местность. Пришлось прекратить все разговоры, сосредоточившись на преодолении неровностей. Ступать приходилось весьма аккуратно, стараясь не подвернуть ноги. Осложнялся путь тем, что он пошёл под откос, приходилось вдвойне соблюдать осторожность. Оставалось утешаться — нам пока не встретились хищные звери, правда между деревьями явно мелькали чьи-то силуэты. Наконец спуск закончился и стало возможно с облегчением перевести дух. Остатки еды разделили на два раза. Сегодня вечером привычная пищи закончиться. Поглядев на Сансет, я увидел — она еле идёт. Дойдя до первого подходящего места — устроил до завтра привал. Когда развели огонь, я нарубил веток для плетения корзины. Шиммер в это время, по моим указаниям, очищала жёлуди от кожуры и разрезала на четыре части. — Понимаешь, — признался я, плетя корзинку, — только сейчас понял насколько был глуп, пытаясь отказаться от магии. Слава Селестии мама удержала от такого поступка. — То есть как отказаться от магии? — не поняла пламегривая. — Как тебе сказать, — начал объяснять я, — родись я в Понивилле или ещё где, то думаю на мою аномалию, не обратили бы и внимания. Но в городе, где все в детстве, в первую меряются рогом, я особенно сильно выделялся. У нас, на этом плане, даже наличие кьютимарки задвигается на второй план. В общем альбинизм сильно отравил мои детские годы. Я из-за него хотел лишить себя рога, по принципу: лучше быть земным пони, чем каким-то уродом. Мама тогда и удержала меня от такого опрометчивого поступка, объяснив: этим оторву часть своей сущности. В настоящее время понял насколько сильно она оказалась права. — Но ты и без магии неплохо управляешься, — заметила она. — Просто детская забава, мы с друзьями часто устраивали игры в которых надо было что-то сделать без употреблении магии. Не думал, как простое развлечение в дальнейшем окажет столь сильную услугу, — закончил я своё объяснение доделывая корзинку. — У тебя аристократичный рог, — сказала она. — Какой? — оторвавшись от работы поинтересовался я. — Аристократичный! — повторила Сансет, затем разъяснила. — Большинство единорогов имеет на роге четыре витка, у тебя семь. Чуть меньше чем у сестёр-принцесс, но гораздо длиннее среднего. Рог близкий к количеству витков сестёр-аликорнов в Кантерлоте называют аристократичным. — Впервые слышу, — закончив плести произнёс я. Забрав у Сансет очищенные жёлуди, я сложил их к корзину и поставил в реку. Глядя на течение увидел, как мутно-синим потоком выходят дубильные вещества. Теперь нужно найти глину, для изготовления огнеупорной посуды. Впрочем она не потребовалась, высшие силы, словно сжалившись над нами, послали неожиданный, весьма приятный подарок.