End of Deponia

На небе начали скапливаться темно-рыжие тучи, значит, скоро линет дождь. Руфус не стал этого дожидаться и спустился по лестнице вниз, на землю. Из приоткрытой форточки разносились душераздирающе-ароматные запахи, мама Тони готовила обед. После дня, проведенного на крыше, Руфус был голоден, как волк, так что он собирался поспешить в дом, как вдруг из форточки донеслись еще и голоса. — Руфус, сынок! — удивленно воскликнула мама Тони, — Зачем ты надел этот костюм? Разве ты уже прямо сейчас хочешь вернуться на Элизиум? Но… — Я… я… — проблеял знакомый голос, — Я не Руфус, а инспектор с Элизиума. Но я ищу Руфуса, чтобы забрать его назад. Скажите, где он прячется? Его там ждет его девушка, она очень скучает, и вообще… он нужен нам всем. Мама Тони рассмеялась: — Руфус, да ты разыгрываешь меня! Какой еще инспектор? Давай, садись скорей за стол, будем обедать, только руки вымой. Спасибо, что починил генератор, я хоть плиту разогрела как следует! — Вы не понимаете, — снова начал ее собеседник. «Вот хлам! — мысленно выругался Руфус, — Клитус! Зачем он здесь появился, неужели и правда за мной? Сейчас еще выболтает маме Тони про меня и Гоал!» Он бросился к дверям домика и там неожиданно наткнулся на целующуюся парочку, а еще, в огороде мамы Тони засело десятка два органонцев, и все они держали наготове оружие. — А… вы почему не на работе? — машинально спросил у них Руфус, потирая лоб, которым врезался набегу в крепкое плечо… Аргуса! — Ты жив? — Руфус не поверил своим глазам, а когда девушка, с которой целовался командир органонцев, обернулась, он распахнул их еще шире. — Тони? Ты и Аргус?! — Да, — Тони улыбнулась, — Аргус остался жив, но времени на выздоровление ему потребовалось больше, чем тебе. Повстанцы среди органонцев и депонианцев прятали его все это время. Я теперь вхожу в подпольную организацию защиты прав органонцев и сопротивления тоталитарному режиму тирана Клитуса! — Но… ты же раньше входила в подпольную организацию сопротивления органонцам, — удивленно сказал Руфус, — Если я ничего не путаю. — Не путаешь, — торжественно произнесла Тони, — ведь я всегда на стороне угнетенных! Это помогает мне повышать самооценку — одна из рекомендаций психоаналитика. Раньше органонцы притесняли нас, теперь Клитус и Совет Элизиума притесняет их. Значит, пора восстановить справедливость! — Сейчас мы арестуем Клитуса, — сказал Аргус, — Тони заманила его на Депонию в дом своей матери, и этот идиот приехал даже без сопровождения. А потом будем требовать у Совета изменить ситуацию с заводами. — Хм, если остановить заводы по переработке мусора, то как же тогда Элизиум отправится на Утопию? — спросил Руфус. — Ты поможешь что-нибудь придумать, — сказала Тони, — раньше ведь у тебя получалось. — Ну ладно, — ответил Руфус, — я попробую. Но сначала я должен увидеть Гоал. — Она ждет тебя, — сказала Тони, — А пока отойди в сторону, мы с Аргусом должны арестовать Клитуса. — Ты давно с ним встречаешься? — спросил Руфус напоследок, отходя в сторонку. — Когда вступила в новое сопротивление, — ответила Тони, — я помогала ухаживать за ним… А потом он стал ухаживать за мной. — Признай, что целуюсь я лучше! — произнес Руфус. Тони испепеляюще глянула на него, а потом они с Аргусом распахнули дверь дома и выхватили оружие. — Сдавайся, Клитус! — крикнул Аргус, — Дом окружен! Клитус сидел за столом и за обе щеки уплетал еду с тарелок, которые ставила перед ним мама Тони. — Никогда в жизни не мог представить, что еда на Депонии окажется такой вкусной, — проговорил он с набитым ртом, — Это самое потрясающее овощное рагу и пирожки с мясом, которые я когда-либо пробовал. — Ешь, сынок, ешь, — приговаривала мама Тони, — Ты сегодня так наработался. Как только дверь распахнулась, Клитус обалдело поднял руки с зажатыми в них столовыми приборами и растерянно проговорил, когда сумел проглотить то, что было у него во рту: — Аргус? Откуда… — Тони! Девочка моя приехала! — воскликнула мама Тони. — Входите же скорей, стол как раз накрыт, все горячее! А кто этот молодой человек? Она в свою очередь уставилась на Аргуса, потом перевела взгляд на Клитуса, сравнивая их, и добавила: — До чего же вы похожи! В этот момент на улице полил сильный дождь. Руфус поежился, пряча лицо в воротник, но это помогло мало. Мокнуть на грядках вместе с органонцами ему не хотелось, так что он проскользнул в дом мимо Тони и Аргуса и возмущенно указал пальцем на Клитуса за столом: — Вот хлам! Этот подонок уже почти сожрал мой обед! Тони, арестуй его немедленно! — Не смей мне приказывать! — прошипела она в ответ. — Сынки! — мама Тони всплеснула руками, переводя ошеломленный взгляд с одного на другого, — Почему вас так много, и почему вы все одинаковые? — она растерянно посмотрела на дочь, — Тони, ты объяснишь мне, что происходит? — Потом, мама, — ответила она, — Сейчас мы должны арестовать того, кто сидит за столом. Брось нож! И вилку тоже! — крикнула она Клитусу, и Аргус скрутил ему руки за спину. — Да за что же вы его? — спросила мама Тони, — Он же мне генератор сегодня починил! — Генератор починил я! — возмущенно воскликнул Руфус, — А это всего лишь слизняк-инспектор с Элизиума, которого вы незаслуженно накормили обедом вместо меня! — Сам ты слизняк, — прошипел Клитус, морщась от захвата Аргуса, — Не смейте меня трогать, я неприкосновенная особа! Скоро тут будут отряды органонцев, и тогда вам несдобровать! — Органонцы больше не подчиняются тебе, — сказал Аргус, — Работа заводов прекращена. — Что? — воскликнул Клитус, — Это вам не сойдет с рук просто так, Совет вам этого не простит! Мама Тони устало опустилась на табуретку. — Я совсем ничего не понимаю, — пожаловалась она. На улице продолжал стеной лить дождь, и его потоки, проникающие в приоткрытую дверь домика, все усиливались. Воды вдруг разом хлынуло столько, что всех окатило с головой, в комнате стала плавать мебель. — В чем дело? — крикнула Тони, отплевываясь от воды. — Похоже, что-то случилось с водостоком, — ответила ее мама, забираясь на плиту и прижимая к себе миску с пирожками. — Наверное, там утконос застрял! — крикнул Руфус, — Я его достал из генератора и засунул с гнездом в водосток, ну, чтобы ему было где жить… — Какой же ты кретин! — Тони кинулась к окну, чтобы открыть его и выпустить воду, которая продолжала прибывать, но раму явно заклинило. Вода потекла с потолка, через крышу, делая в ней прорехи. — Дверь! — завопил Клитус, в ужасе глядя на захлопнувшуюся дверь, — Нас сейчас совсем затопит! Давай, Железная Башка, выбьем ее скорее! — крикнул он Аргусу. — Не забывай, что ты арестован, — напомнил тот, пытаясь высадить дверь плечом вместе с Клитусом. Очень скоро все это оказалось уже не нужно. Потоки воды размыли опоры стен маленького домика мамы Тони, проломили крышу, и он развалился на части. Огород тоже оказался затоплен. Но, к тому моменту дождь закончился. Мама Тони сидела на плите, поджав ноги и продолжая прижимать к себе миску, и рыдала. — Мой дом… мой огород… где теперь я буду жить? И на что? И все из-за… — Из-за Руфуса, — вздохнула Тони, — Теперь ты понимаешь, мама, каково мне приходилось все эти годы… Клитус в это время пыхтел в грязи, пытаясь побороть Аргуса, оружие которого унесло потоком воды, но был схвачен органонцами. — Да, — печально произнес Руфус, — бедняжка утконос. Наверное, он захлебнулся там, в водостоке. Затем он подошел к маме Тони и сказал: — Ну… что теперь плакать? Сделанного не вернешь. Я же не знал, что пойдет дождь! — Лучше молчи, идиот! — прошипела Тони, — Отстань от моей матери, ты уже разрушил ей жизнь, как разрушаешь все, к чему прикоснешься! Руфус на всякий случай спрятал за спину руку, которой собирался утешительно тронуть маму Тони за плечо и сказал: — Нет, я к тому, что раз уж так случилось, то ничего уже с этим не поделаешь, но пирожки у нас все-таки остались. Может быть, съедим по одному? А потом подумаем, что делать дальше. — Ах, — мама Тони всхлипнула и кивнула, — сделать правда уже ничего нельзя. Хорошо, что пирожки удалось спасти. Ешьте их, дети. Она сняла с миски крышку, но вместо пирожков в ней оказался утконос. Мокрый, весь в крошках, сытый и довольный. — Эй, малыш, — обрадовался Руфус, — Так ты не утонул, — он протянул палец и погладил раздутое от еды брюшко утконоса, — И я все-таки подарю тебя Гоал.