Очередной день

Харви рвался подвезти Гордона домой, но в итоге Гордон сам поймал такси для Харви. На дорогах и без пьяного Буллока лихих водил хватало. Сунув таксисту десятку, Гордон осознал, что оказался без денег, и домой придется возвращаться пешком. Его не пугала перспектива прогуляться поздним вечером по улицам Готэма, но собственная непредусмотрительность разозлила. Джеймс пнул подвернувшуюся пивную банку, она со звоном отлетела в сторону кучки праздной молодежи. - Эй! – молодой человек в желтой распахнутой куртке отделился от толпы. - Ты чо, попутал, что ли? Ты в кого мусором кидаешься?! Гордон молча развернулся. Пистолет доставать не стал, не хватало еще заголовков в завтрашних газетах: «Пьяный коп расстрелял подростков», «Кровавая баня в Готэме» и его рожа в полстраницы, как обычно. - Ладно-ладно, ты чего? – скороговоркой сказал пацан и отступил к друзьям. Гордон неторопливо прошел мимо них. Ночью Готэм выглядел оживленнее, чем днем. Дневные клерки преображались в забулдыг, проституток становилось на порядок больше, да и в темноте они выглядели привлекательнее. Банды подростков собирались кучками, агрессивно поглядывали вокруг. И много, очень много бездомных. Гордон поднял голову и встретился взглядом с неподвижной мордой каменной горгульи. Горгульи повсюду. Только в этом городе мог появиться тип вроде Пингвина. Домой Гордон шел почти без приключений. Лицо его часто мелькало в газетах, а из-под пиджака выразительно выпирала кобура. Готэм город осторожных людей, кроме пьяных подростков, на рожон никто просто так не полезет. Джеймс бодро прошагал мимо борделя «Козьиножки», где предлагались изысканные услады, порой непопулярные в других уголках мира. Гордон с любопытством остановился у вывески, он еще ни разу не пользовался возможностью потешить плоть за деньги. Но ни денег, ни особенного желания не было. Гордон украдкой оглянулся. Его преследовали два совсем молодых парня. Один в сером свитере поверх бледно-зеленой рубашки, начищенные туфли блестели как лужа в пустыне. Высокий, с темными глазами и тонкими, но вовсе не изящными чертами лица. Второй уступал первому в росте, носил джинсы, черную куртку, белую футболку и смотрел больше под ноги, чем в сторону Джеймса. Оба типа остановились у ночного киоска с сигаретами, прикидываясь, будто рассматривают выставленные в ряд муляжи сигаретных пачек. Гордон не дал себя обмануть, знал, что на самом деле их интересует. Он пошел чуть быстрее, глубоко вдыхая ночной, пропитанный прохладой воздух. В голове вертелся разговор с Буллоком. Харви убеждал его взять отпуск и уехать из города на пару недель «пока все не утрясется». Уговаривал, впрочем, без особой надежды, что Джим его послушает. - Ты пойми, - втолковывал ему Харви. - Ты думаешь, что ты значок надел, чтобы жизни спасать? Так вот, нет. Мы решаем проблемы, а когда возникают проблемы – спасать уже некого. Не цепляйся ты за коротышку, он со своей мамой и без тебя справится. - Харви, я не такой человек, который бежит с поля боя, - возражал ему Гордон. - Если есть возможность спасти – надо спасти. - Ты вот на войне сколько народу убил? А сколько здесь? И много спас? - Не будем говорить про войну, лады? – Гордон сделал глоток из стакана, виски обожгло горло. - Ты говоришь так, будто у нас с тобой лицензия на убийство. Право решать, кому жить, а кому нет. - Так и есть, - сказал Харви. - Так дела и делаются. Ты недавно полклана Марони расстрелял к чертям, хоть кто-нибудь возразил? - Это другое. - Ну да! Конечно! Гордон снова оглянулся. На этот раз соглядатаи остановились у бара, возле которого стояла грифельная доска с названиями сортов пива и ценами. Ни один их них не курил. Из бара доносились громкая музыка и звуки веселья. Втроем с Гордоном они миновали почти целый квартал, прежде чем Джеймс внезапно остановился, сделав вид, что закашлялся и ищет носовой платок по карманам. Гордон не торопясь развернулся, выставив перед собой пистолет. Преследователи замерли. - Чего надо? – осведомился Гордон, следя за их руками. Вот оно, пронеслось у него, это оно. Кто-то из них писал те письма Пингвину. Преследователи переглянулись. - Вы нас не помните, детектив Гордон? – робко спросил высокий. - Нет! - Мы в одном департаменте служим, - высокий пошарил в нагрудном кармане и вытащил значок. Его напарник сделал то же самое. Гордон слегка расслабился. - Я Дэвид Уайтхед а это мой напарник – Перегрин Шеферд. - И? - спросил Гордон, не опуская оружие. Мало ли что за копы, и кто себя за них выдает в Готэме. - Охраняем вот вас, - извиняющимся тоном сказал Уайтхед. - Вам же угрожают. Нельзя позволить, чтобы вас прямо возле дома убили. Вы хоть и связались с этим… - Уайтхед сделал неопределенный жест, обозначающий «этого», - вы все равно один из наших, - он смутился и добавил, - из полиции. Гордон медленно убрал пистолет. Смерил преследователей взглядом. - Я не нуждаюсь в защите. - Вы что, хотите умереть? – удивился Шеферд. - Что? Нет, нет, я… - Мы с вами пройдемся, без возражений, - сказал Шеферд. - Если с вами что-то случится, нас уволят, а потом Харви живьем съест. - Он может, - вздохнул Уайтхед. Возле самого дома Гордон обернулся. - Зайдете? – спросил он. - Или я вам такси вызову. Время позднее. - Нет, нет, - соглядатаи испуганно попятились. - Не нужно. - Ну, как хотите, – сказал Гордон и направился к двери. Съемная квартира находилась на втором этаже. Гордон привычно проверил замок на следы взлома, скользнул внутрь, прошелся по комнатам, не зажигая свет. Полицейское чутье молчало. В холодильнике лежала початая бутылка виски. Прогулка, да и небольшой эпизод с преследованием, Гордона слегка отрезвили, надо это срочно исправить. Джеймс достал бутылку, отхлебнул из горла. Позвонить Барбаре захотелось после первого же глотка. Ее телефонный номер Гордон удалил сразу же, как получил ту ее прощальную записку, но это не значило, что он не помнил его наизусть. Гордон замер, глядя на дисплей телефона. Он все больше походил на бывшую девушку. Пьянство, однополые связи, неотмеченными пунктами остались только: подсесть на наркотики и сойти с ума. Жаль, что, когда они были вместе, Джеймс совсем не понимал Барбару, а теперь уже поздно. Слишком поздно набирать ее номер. Она наверняка в Аркхэме или в частной клинике подороже. Он бы навестил ее, но боялся, что сделает только хуже. Гордон стер телефон Лесли, поскольку забыл сделать это накануне. Полистал список контактов. Половина – различные службы и компании. Другая половина – работа. Телефон брата. Телефон мамы. Пара номеров армейских сослуживцев, про которых он даже не вспомнил, стоило вернуться в Готэм. Но и они тоже ему не звонили. Гордон вспомнил командира Уилсона. Лихой человек. Как-то теперь его дела? Джим отхлебнул еще немного, присел на диван, да так и уснул, завалившись на бок. Не хватило сил даже скинуть пиджак. Разбудил его телефонный звонок. За окном уже светлело, странная тишина стояла за окном. Та самая тишина, когда ночные жители города уже утихомирились, а дневные еще спят. Гордон нащупал трубку левой рукой. Правую он отлежал до онемения. Кое-как нажал кнопку «принять». Голова болела, словно он всю ночь бодался с каменной стеной. - Да, - хрипло сказал он вместо обычного «детектив Гордон». В трубке всхлипнули. - Джим, - Пингвин, судя по голосу, плакал. - Что случилось? - Моя мама… - Жива? - Д-да... - Где ты? - В Центральной больнице Готэма. - Еду. Еще один день. Пережить еще один гребаный день.