События того вечера больше всего повлияли на Арта, ведь, все-таки, несмотря на все предательства и боль, Джиа — его бывшая девушка, за которую, где-то в глубине души, он чувствовал, что несет ответственность. Арт помнил, какого ему было, когда Чен рассказал ему о пристрастии Джии к наркотикам, и какой грандиозный скандал был после этого в ее доме. Тогда Джиа на его же глазах выбросила все свои запасы и пообещала, что никогда больше не вернется к прежней жизни — тогда Арт успокоился.
Он думал, что эта тема закрыта, но как же он ошибался… Чен предупреждал, что бывших наркоманов не бывает, и теперь ему предстоит тщательно следить за Джией, но Арт махнул рукой, окунулся в проблемы своей лучшей подруги Виктории, в поиски убийцы, и упустил из виду то, как тяжело Джие, и что она все еще требует поддержки. Он знал, что Джиа все еще страдает от их расставания, много раз говорил с ней об этом и убеждал, что все же они останутся друзьями, но она так не могла — она до последнего момента верила, что их отношения возродятся. Но Арт не мог этого сделать: он все еще помнил, какую боль принесла ему измена Джии. Эта боль не давала ему снова полюбить девушку, но и не могла погасить в нем чувство ответственности за нее.
Парень услышал хлопок входной двери — его дед вернулся. Юноша сразу же поспешил к нему с миллионом вопросов:
— Ну что, как Джиа? Где она? В какую больницу повезли и когда я смогу навестить ее?
Мужчина нахмурил свои брови и покачал головой:
— Прости, но ты не сможешь прийти к ней... это невозможно. Она попала в особую больницу, в… словом, учреждение для наркозависимых. Там ей придется провести несколько месяцев, я ничего не смогу с этим поделать. Мы должны радоваться, что Джию смогли спасти, ведь передозировка для шестнадцатилетнего подростка — невероятно опасная штука. — После слова «передозировка» по телу Арта побежали мурашки: неужели это все — правда?
У него были маленькие надежды, что на самом деле причина обморока девушки в другом, а шприц — не ее. Да, это глупо, но сознание просто отказывалось верить происходящему, но вот слова Майка поставили все на свои места. Арт впервые настолько серьезно столкнулся лицом к лицу с реальностью: больше нет месту играм и запугиваниям, нужно смотреть трезво. Но он слишком поздно начал это делать, нужно было протрезветь тогда, после слов Чена, что Джиа подсела на наркотики, а не сейчас.
— Я все узнал об этой бедной девушке. Сначала она начала с легкого — с таблеток, так называемых среди современной молодежи «колес», потом стала нюхать кокаин и героин, а потом, как ты уже сам видишь, принимать наркотики внутривенно. Знаешь, что было у нее в шприце в тот вечер? В нем был раствор коаксила — вот, чем чуть не закончилась ее жизнь. Также я узнал много нового о тебе, мой дорогой внук. Итак, почему ты сразу не сказал мне, что с Джией произошла такая беда? Я бы обязательно помог тебе, а не стал осуждать ее или тебя, если ты этого боялся. Ты должен помнить, что я — не только твоя семья, но и твой лучший друг, — говорил он поучительным голосом. Это очень раздражало юношу, ведь сейчас ему было совсем не до дедовских лекций.
— Я думал, что смогу решить все сам, но теперь признаю свою вину. Только сейчас я понял, каким глупцом был: я удивляюсь, как столько времени меня носила Земля. Я вел неправильный образ жизни, неправильно вел себя и вообще весь был неправильным. Я сказал тебе все, что ты желал услышать, теперь ты доволен?! А теперь уйди с прохода, я ухожу.
Майк проигнорировал просьбу внука и все так же продолжал стоять в «оборонительной позиции». Несмотря на грубый тон юноши, голос Майка оставался все таким же спокойным. Он всегда отличался стальными нервами.
— Ты никуда не пойдешь, пока я не узнаю, куда именно лежит твой путь. Теперь, после последних событий, я буду следить за каждым волоском на твоей голове.
Арт небрежно ответил, что хочет навестить и поддержать в такой трудный момент родителей Джии, и только после этого Майк отошел и дал ему выйти, но случилось неожиданное: в этот самый момент в дверь кто-то постучал — это была Виктория. Арт остановился и спросил, что ей нужно, но она ответила, что пришла не к нему, а к Майку.
— Здравствуйте, мистер Тейп. Приношу свои извинения за то, что врываюсь в ваш дом без приглашения, но это дело просто не может ждать, — сказала вежливо блондинка. Да, когда нужно, она умела быть вежливой.
Майк был немного удивлен, но он, как обычно, не подавал виду. Мужчина внимательно, с ног до головы, осматривал юную особу и думал, что же ей могло пригодиться в его доме.
— Ты, наверное, хочешь поговорить про наши отношения с твоей матерью? Или про Джию? Или про Арта? Или у тебя снова какие-то проблемы в школе и ты хочешь, чтобы я тебе помог? — спросил мистер Тейп. — Кстати, не стой в дверях, проходи на кухню.
Поскольку разговор намечался долгим, девушка учтиво согласилась, сняла верхнюю одежду и пошла вслед за мужчиной. Она даже не испытывала никакого напряжения, несмотря на то, что общается с завучем своей школы, как с другом. Мистер Тейп предложил ей чашку кофе, в ответ чему блондинка кивнула.
— Так вот, — начала она, — я пришла с целью сказать слова благодарности, ведь если бы не вы, то мы бы сгорели на том треклятом чердаке. Спасибо вам за то, что в тот момент оказались рядом и сумели помочь нам, поверьте, я ценю вашу помощь. Вы — мой настоящий ангел-хранитель.
Мужчина внимательно слушал ее, вникая в каждое слово. В кофеварке готовился кофе.
— И, знаете, мне кажется, что я была неправа в отношении к вам. Все-таки, это — ваша жизнь, и вы можете встречаться, с кем вашей душе будет угодно. Теперь вы можете продолжать отношения с моей матерью, то есть Сарой, и я думаю, что это даже к лучшему, ведь теперь в нашей семье будет надежная опора.
— Это к лишнему, — усмехнулся Майк и взглянул прямо в глаза девушке. Они встретились взглядами. — Ты права, никто из нас не имеет права вмешиваться в чужую жизнь и я рад, что ты извинилась за свои ошибки.
— Я не ошибалась, — возразила девушка. Ее вредный характер давал о себе знать, но на Майка это не действовало. У него, так сказать, уже был иммунитет. — Просто у меня была другая жизненная позиция, но теперь все иначе. Но что означали ваши слова «это к лишнему»? Я не совсем поняла их.
Кофе было готово, Майк налил его в чашку и поставил возле девушки. Виктория, уже по привычке, полезла в карман за пачкой, вытянула сигарету с зажигалкой и демонстративно закурила. Она не стеснялась Майка и уже не скрывала своей вредной привычки.
— А это означает то, что между мною и Сарой все кончено. Ты не очень следила за ходом нашей любви, поэтому проглядела ее начало точно так же, как и проглядела ее конец. Все закончилось неделю назад, но мы остались друзьями.
Теперь уже Виктория была удивлена. Она сделала глубокую затяжку и вскоре кухня окуталась тяжелым сигаретным дымом.
— Но когда вы успели? У вас же все было так хорошо, или, быть может, в этом все-таки виновата я? Тогда бегите и верните мою мать, даю вам слово, она — прекрасная женщина и ей будет действительно сложно без вас. Хотите, я вам могу даже помочь с этим?
— От твоей «помощи» все всегда становится только хуже, поэтому уймись. Дело в том, что мы слишком, повторяю, слишком часто ссорились. Я согласен с тем, что Сара — воистину прекрасна, но, все же, наши характеры не схожи. Она была первой, с кем я задумывался о свадьбе после смерти моей жены, но я жалею, что позволил таким пагубным мыслям одолеть мою голову. Я никогда больше ни на ком не женюсь, возможно, буду встречаться с кем-то, но жениться — нет. Я хочу почтить светлую память моей жены и, когда встречусь с ней на небесах, не огорчать ее.
— Мне мама ничего не говорила по этому поводу, — опустила голову Вик. — Надо же, из-за ваших отношений я назвала ее предателем, и, наверное, за такие слова мне стоило сгореть в Аду. Что ж, извините, что начала эту тему, я не хотела. — Она сама не могла поверить в то, что отношения Майка и Сары, с которыми она так долго боролась и которые она сейчас так желает воссоединить, закончились. Но больше она не сказала по этому поводу ни слова, ведь пообещала самой себе, что не будет вмешиваться в чужие жизни. Если бы она тогда, с самого начала, не обращала бы такого внимания на личную жизнь матери, то не стала бы считать ее предателем. Сталкиваясь лицом к лицу с проблемами других, видя их истинные сущности и обличия, которые ей лучше не видеть вообще, она делает больно самой себе.
— Не переживай, ведь все-таки, несмотря ни на что, я буду и останусь твоим верным товарищем, который всегда поддержит и поможет. Я знаю тебя с детства и помню, как весело ты игралась с Артом у нас во дворе, поэтому ты уже давно стала для меня дочуркой. Моей любимой дочуркой.
Виктория была лишена отца и никогда ни от кого не слышала таких слов. Она улыбнулась искренней и широкой улыбкой: так, как не улыбалась еще никому и никогда.
***
Все в школе только и говорили про то, как Джию увезли в больницу после передозировки: кто-то считал это крутым, кто-то — аморальным, кто-то хвалил Джию за то, что та живет по собственным правилам, кто-то — обливал грязью. Только самой «золотой десятке» эта ситуация не нравилась совсем.
Информация просочилась в школу быстро, со скоростью света, и уже на следующее утро имя «Джиа Вуйл» было на устах у каждого школьника, а огонь, конечно же, подливали главные сплетницы — Ризз, Вейн и Рита. Даже элита — самая влиятельная компания школы — никак не смогла это предотвратить, так как было слишком поздно.
Сегодня на учебу пришло только несколько членов «золотой десятки» — Джордж, Фиби, Лилли, Стивен и Вайолетт, остальные же предпочли остаться дома и просто пережить этот период в тишине и спокойствии. После уроков Джордж позвал Фиби в беседку в школьном дворе под предлогом очень важных дел. Девушка пошла с ним и даже не могла представить, что в итоге ее будет ожидать.
Парень, спрятавшись в беседке от любопытных глаз, предложил Фиби присесть, а сам остался стоять, что ее насторожило. Девушке казалось, что что-то здесь не так.
— Ты уже отошла после происходящего? — промямлил спортсмен, не в силах начать свой важный разговор.
— Ты меня позвал сюда, чтобы поговорить на эту тему? Тебе мало было сегодняшних обсуждений? — взорвалась Фиби, так как девушка уже действительно очень устала после постоянных расспросов и сплетен. Да и просто говорить с Джорджем, после того, как она поняла, что больше его не любит и даже чуть не изменила ему, ей было тошно.
Ее посетила восхитительная мысль: «А почему бы не сказать Джорджу "прощай" прямо здесь и прямо сейчас? Это положило бы конец всему и я бы могла быть с Картером, не скрываясь ни от кого».
— Нет, конечно же нет. В моих планах было кое-что иное.
— Это все очень прекрасно, но я хочу тебе кое-что сказать. А теперь сядь ты, так как, возможно, это шокирует тебя. То, что сейчас я скажу, было совершенно обдуманным и я ручаюсь за свои слова. После этого ты можешь делать со мной все что хочешь: дать пощечину, оскорбить, унизить, теперь уж мне все равно на те… — Девушка уже загорелась желанием расстаться с парнем, но тот помешал и сделал то, чего она не могла никак ожидать:
— Подожди, — остановил он ее. Парень был настолько занят мыслями о том, как правильно вручить подарок, что даже не слушал монолог Фиби и все ее усилия были напрасны. — Вот, я дарю это тебе, мне кажется, что эта вещичка дополнит твой образ.
Джордж вынул из кармана своего черного пиджака коробочку, перевязанную лентой. Он торжественно потянул за нее, снял крышку и показал то, что лежало внутри — золотой браслет с драгоценными камнями. Семья Джорджа могла позволить ему дарить любимой девушке подарки.
Увидев это, Фиби просто сбилась столку и не смогла больше вымолвить ни слова. Ее зацепило не само украшение, — ее семья тоже была состоятельной и таких «стекляшек» в ее коллекции было несколько десятков — а то, как не вовремя Джордж решил продемонстрировать свои чувства. Вся жестокость и холодность Фиби куда-то испарились, и она стала похожа на испуганную первоклассницу, впервые встретившую свой класс. Джордж осторожно надел на руку девушки браслет и улыбнулся, но ответной улыбки от нее он так и не дождался.
Фиби осознала, что все-таки ее жизнь совсем не так проста, как кажется, и за свое счастье нужно побороться. Теперь у нее появилась новая проблема — отмахнуться от приставучего романтика Джорджа.
Неожиданно, именно в момент, когда парень застегнул застежку на золотом браслете, телефон брюнетки зазвонил. Она сорвалась с места, оттолкнула Джорджа и метнулась к лежащему на лавочке телефону.
Звонок Виктории вывел ее из состояния шока, разговор получился довольно коротким:
— Алло.
— Фиби, так, слушай меня внимательно. — Вик тяжело дышала в трубку. — Только что полиция забрала Картера прямо из его дома и сказала, что подозревает его, как убийцу. Его повезли в местное отделение. Результаты экспертизы куска ткани, найденного в моей комнате после нападения, показали, что на нем есть частицы кожи Картера Уезерса. Эм, все нормально? Не молчи.
***
— Но я же не виновен, не виновен! — разрывался от крика бедный Картер. — Меня подставили! Наручники жмут, снимите их с меня, мне больно!
Двое полицейских вели его под руку по коридору полицейского отделения в комнату для допроса. За ними сзади шел полицейский с дубинкой, а возле него катился в коляске с красным от слез лицом отец-инвалид, который поверить не мог, что его мальчик в чем-то виновен.
Парня арестовали прямо дома, после того как он вернулся из школы. Приехало двое полицейских машин с вооруженными до зубов полицейскими, которые ворвались к нему домой, заломали руки и повезли в отделение. Только по дороге туда они сказали, за что именно арестовывают Картера — как выяснилось, его посчитали тем самым анонимом, который так жестоко терроризировал Викторию, а потом Джию. Но Вик подвергалась большему террору и полиция посчитала, что этот убийца, должно быть, за что-то мстит девушке, а значит, он из ее окружения. Догадки подтвердило сообщение анонима, что он был на горящем чердаке вместе с самой Вик. Результаты экспертизы вывели полицию на путь к убийце, который привел к ни в чем не виновному Картеру Уезерсу.
— Да отпустите же вы меня, я с вами никуда не пойду! — не унимался юноша. Он сделал рывок рукой и почти вырвался, но, в наказание за дерзость, получил ударом резиновой дубинкой по плечу, после чего ужасная боль пошла волной по его телу. Это вывело его на пару секунд из себя и дало знать, что он действительно попал в беду, из которой будет тяжело выбраться. Сейчас его должен был лично допрашивать сам сержант, а потом приедет Виктория и будет давать показания против него, как пострадавшая.
Узнав про то, что Картера задержали, Фиби, ни на секунду не задумываясь, рванула к нему в отделение. Когда она приехала, то сначала ее не пускала охрана, но ей, испуганной, но невероятно упертой девушке, было все равно на них: она побежала на второй этаж, а потом прямо по коридору, чтобы догнать полицейских.
— Картер, Картер! — кричала неистовым голосом брюнетка. — Я здесь, я пришла за тобой.
Она бежала со всех ног к парню, но не смогла близко подойти к нему: полицейский с дубинкой схватил ее сзади и оттащил назад. Он настолько сильно сдавил грудную клетку девушки, что она стала задыхаться.
— Я не виновен, Фиби, слышишь, не виновен! Я справлюсь со всем, просто верь мне!
Отец Картера не мог понять, что за дикая, кричащая на весь коридор девушка, хочет от его сына и вообще, кто она. Он никогда не видел до этого Фиби.
— Я знаю, что ты — не виновен, и мы докажем это. Мы найдем этого чертового убийцу, Боже, Картер, только держись! — кричала она,тем временем, когда ее оттаскивали все дальше.
— Правильно, только что бы того не стоило, верь мне! — Это были последние слова Картера. Полицейский ударил его в бок электрошокером.
