* * *
Подобрав на крыльце фонарик, Рик вошел внутрь и двинулся по темному коридору; подойдя к нужной двери, мужчина набрался смелости и как можно увереннее позвал: - Карл, ты здесь? Это папа, не бойся. По ту сторону послышался какой-то шорох; Граймс, здорово нервничая, кое-как вставил ключ в скважину замка и отпер дверь. Похоже, пленников держали в какой-то кладовке – окна тут не было, и Рику пришлось поднять повыше свой фонарь. - Папа? Из темноты навстречу отцу нерешительно шагнул Карл – по лицу мальчика было хорошо видно, что за последние пару суток он пережил настоящий кошмар. Рик прослезился, глядя на сына – левая рука парня была обмотана грязной окровавленной тряпкой. Значит, палец в лесу не был блефом… - Что с тобой сделали? – тихо спросил Карл, не дойдя до отца пары шагов и в полном замешательстве смотря на его забинтованную культю. - Долго объяснять, сын – главное, ты жив… - Рик опустился на колени и притянул к себе мальчика. – А как Джудит? Карл вдруг часто задышал, уткнувшись лицом в плечо отца – Рик, сердцем чувствуя беду, еще раз повторил: - Джудит? Карл поднял голову, посмотрев папке в глаза – но не смог и слова вымолвить, давясь слезами. После нескольких попыток мальчик сдался и затрясся в беззвучных рыданиях, находясь в объятиях отца. Рик какое-то время молча обнимал сына, уставившись в стену с тупым взглядом – нет, он не мог поверить в ТАКОЕ. Все чувства куда-то пропали, в его сердце появилась пустота, огромная зияющая рана, которую невозможно было исцелить. Слова не требовались – мужчина понял, что его дочери больше нет. Не будь с ним сейчас Карла, Рик бы, верно, сошел с ума – и теперь величайшим усилием воли заставлял себя держаться. Ненависть, черная злоба и мстительность опутывали мысли Граймса, наводя на определенные темные действия; нужно было что-то делать, пока накачанное наркотиками сердце не разорвалось от чрезмерной нагрузки… В углу кто-то застонал, и в голове Рика мелькнула безумная надежда – может, это всего лишь сон, его затуманенное воображение! Схватив фонарик, Граймс направил туда луч света – но увидел лишь обессилевшего Габриэля, распластавшегося на полу. - Пить, - простонал священник, чуть приоткрыв глаза (только сейчас Рик заметил, что у бедняги нет одной ноги). На улице вдруг раздались чьи-то крики и вопли, потом послышался треск и звуки ударов – похоже, там началась схватка. Рик вцепился в плечо сыну: - Карл, оставайся здесь – у меня кое-какие дела снаружи. Ни в коем случае не выходи из дома! - Нет! – взмолился мальчик. – Прошу, не уходи! - Эй, все будет хорошо, - Рик строго посмотрел в глаза сыну, возвращая шляпу. – Они уже никому не причинят вреда. Я вернусь, обещаю – главное, оставайся внутри. Оставив Карла с Габриэлем, Рик быстрым шагом двинулся на улицу, торопясь успеть к сражению. Кто-то должен заплатить за содеянное.* * *
К возвращению Рика короткий бой уже завершился: единственная женщина из состава каннибалов скулила от боли, лишившись половины руки – отрубленная кисть валялась чуть поодаль; Дэрил и Абрахам дружно пинали вопящего что есть мочи молодого паренька. Сам же Гарет, получив прикладом по голове от Андреа, пытался отползти в сторону – но рычащий Абрахам легко подхватил обливающегося кровью врага за шкирку и швырнул в кучу к остальным пленникам. Рик догадался, что охотники, предчувствуя дальнейшие события, решились на отчаянную попытку бегства – но его товарищи оказались готовы к такому повороту. - Что там, Рик? – Дэрил, оторвавшись от избиения Альберта, наконец увидел друга. Граймс, бледный как полотно, молчал, не в силах произнести страшный ответ. - Что-то с детьми? – тревожно спросила Андреа. - Карл? – еще тише уточнила Мишонн. – Джудит? Рик чуть качнул головой, еле слышно отвечая на второй вопрос: - Ее больше нет. Все – и победители, и побежденные – на несколько мгновений замерли, потрясенные известием. А потом люди взревели разом – одни от ярости, замахнувшись оружием на поверженных врагов, другие же – от страха, предчувствуя мучительную смерть… - Стойте! – вдруг повелительно приказал Рик. – Сначала я хочу кое-что у них спросить. Граймс встал перед Гаретом, прожигая поверженного врага ледяным взглядом. - Чего тебе? – выдохнул Гарет, раздавленный столь внезапной рокировкой сторон. - Почему? – с поразительным спокойствием промолвил Рик. - Мы же есть хотели, разве не ясно? - оскалился Гарет. - Нет. Почему вы посмели тронуть беззащитного младенца? Гарет непонимающе глянул на противника, а потом неожиданно расхохотался безумным смехом: - Малявка слишком много кричала – поэтому я и свернул ей шею. Мне это не в новинку. Мы выжили не для того, чтобы чужих младенцев нянчить! Товарищи Рика сжали кулаки, готовые наброситься на ублюдков и тут же растерзать их на месте – но Граймсу теперь и этого было мало. Нагнувшись к мерзавцу, Рик процедил с явным удовольствием: - Ты такой легкой смерти не получишь, как и твои приспешники. - Постойте, не надо! – взмолилась раненая Тереза. – Отпустите хотя бы нас, и вы больше никогда о нас не услышите! - Умоляю, сэр! – вторил женщине Альберт. – Я не убивал младенца, не калечил вашего сына – только смотрел… - Только смотрел? – с участием в голосе повторил Рик и обернулся к друзьям. – Вы слышали – «он просто смотрел». Пускай и сейчас смотрит – он будет последним… - Что ты задумал, ублюдок? – поборов боль, выдохнул озлобленный Гарет. – Решил поджарить и сожрать нас? Вперед, занимай освободившееся место! - Нет, есть мы вас не будем - Рик шагнул к скамье и подобрал топорик. – Кладите его на стол. Пока Мишонн и Андреа сторожили остальных охотников, Дэрил и Абрахам подхватили за руки Гарета – тот, почуяв свою смерть, упирался и старался вырваться из объятий (безуспешно, разумеется). С грохотом мужчины швырнули Гарета спиной на стол – даже в свои последние мгновения тот не утратил язвительности, издеваясь над противниками: - Ах, какое же нежное на вкус мясо было у этой малютки! Сочное, сладкое – давно такого не пробова-ААААААААААА!!! Рик одним ударом топорика отсек оставшиеся пальцы на правой руке Гарета, кроме большого. Посмотрев в глаза товарищей (и видя там полное одобрение своих действий), Граймс снова занес оружие – на сей раз, чтобы отрубить мерзавцу всю кисть. Он решил, что превратит Гарета в бесформенный кусок мяса без конечностей. Лидер каннибалов хотел, чтобы Рик почувствовал его боль – так пускай теперь и сам ощутит все прелести ампутации, как и Граймс. - АААААААРГХ! – дико завопил Гарет, получив новый удар.* * *
Рик, изрубив в куски Гарета, совсем выбился из сил – но на его место заступили друзья; время от времени уставшего палача сменял товарищ, и страшная экзекуция продолжалась. Один за другим на стол отправлялись другие каннибалы – кто-то проклинал мучителей, кто-то жалобно просил пощады, но конец для всех был одинаков. Изрубленные куски тел бросали в костер, подбросив туда побольше дров. Команда Рика на какое-то время превратилась в совсем других людей, и теперь в своей жестокости могла соперничать с группой Гарета. Каждый выживший был поглощен процессом разрубания врагов на части. Для некоторых это было актом мести за погибших. Другие искали выход собственным страхам, гневу и всякому злу, скрывавшемуся в них. А кто-то, возможно, просто хотел быть вместе с товарищами – чтобы потом сказать, что тоже внес свой вклад в общее дело… Покончив с последним из каннибалов, залитые чужой кровью и полностью выбившиеся из сил выжившие повалились на траву и скамейки, только теперь мало-помалу приходя в себя. - Мы поступили правильно, - наконец глухо молвил Абрахам, вытирая тряпкой капли крови с усов и щек. – Мы защищали себя и мстили за павших. Никто не ответил – до сих пор у всех отзывались эхом в сознании вопли обреченных каннибалов. Разум говорил, что злодеи понесли заслуженное наказание – но сердце отказывалось принимать столь радикальные методы борьбы. - Ребят, проверьте Карла внутри. А мне… мне нужно побыть одному, - вдруг тихо попросил Рик. Дождавшись ухода товарищей, Рик подобрал рюкзак каннибалов, вытряхнул из него все содержимое, закинул его на плечо и отправился с фонариком вокруг дома. Он знал, что это место должно быть неподалеку – и вскоре его обнаружил. Свежевырытая неглубокая яма, вокруг разбросаны комья земли и куски дерна. А дне ямы – человеческие кости. Большие и маленькие, массивные и совсем миниатюрные, начисто обглоданные и с остатками обжаренной плоти. Рик, дрожа всем телом, опустился на колени и стал аккуратно собирать останки в рюкзак – каждая извлеченная косточка была для него все более тяжким ударом. И тут Рик сломался – взвыв в голос, мужчина повалился на траву, проклиная себя и жестокую судьбу. Граймс с безумным взглядом рычал, мычал, грыз зубами землю и револьвер; он пытался застрелиться – но барабан был пуст, а запасных патронов у шерифа не было. Действие наркотиков, похоже, закончилось – но теперь мужчину терзали гораздо худшие демоны, совесть и родительский долг. Будь у него способ покончить с жизнью – Рик, несомненно, так бы и поступил, но сил хватало лишь на звериный вой. Теперь он уже молил о смерти.* * *
Мишонн, распахнув дверь, со слезами обняла Карла; остальные взрослые столпились в коридоре с подавленным видом – никто не ждал такого конца. Они заплатили высокую цену ради победы, но результаты оказались совсем скромными. - Пожалуйста… сделайте что-нибудь… - пробормотал в темном углу Габриэль, до этого момента не замеченный группой. Четверка выживших зашла в кладовку, осветив священника лучом фонаря. - И что же нам с ним делать? – раздумчиво промолвил Абрахам, спрашивая мнения остальных. Дэрил в сердцах плюнул на пол: - Лучше бы его целиком сожрали, а не Джудит. - Не думаю, что он хотя бы до утра доживет, - бесстрастно заметила Андреа. - Значит, убийство из милосердия, - подвел итог Абрахам. – Есть что сказать напоследок? Габриэль поднял голову и слабым голосом пробормотал: - Просто сделайте это. Я заслужил это наказание, Господи. Я не пустил внутрь Храма Божьего свою паству, когда ее рвали на куски мертвецы у дверей церкви – и теперь расплачиваюсь за свои прегрешения. Простите меня, братья и сестры – за то, что не сумел остановить посланцев дьявола и защитить невинных. Да хранит вас Господь… Абрахам, вздохнув, достал из кобуры свой USP: - Ну, прощай… - но выстрелить не успел, потому что Мишонн схватилась за пистолет руками. - Ну нет! – возразила самурайка. – Хватит на сегодня крови! Андреа – что с тобой, неужели ты позволишь добить несчастного? Андреа опустила взор, устыдившись: - Пожалуй, ты права. Это слишком. - А вы? – Мишонн раздраженно выговаривала мужчинам. – Да, Габриэль не смог защитить детей от каннибалов – но кто бы из нас смог в одиночку отбиться от пятерых мразей? Карл остался в живых только потому, что Габриэль остался без ноги. Скажи им, Карл… Карл? Но мальчика уже не было в доме – воспользовавшись моментом, он куда-то пропал. - Ладно, мы заберем святошу с собой, - нехотя согласился Абрахам. – Я даже понесу его на себе – авось выживет.* * *
- Пап? Рик, с пеной у рта и безумным взглядом, чуть приподнялся на коленках и повернулся на голос – Карл, готовый вот-вот разрыдаться, наставил на него пистолет. - Папа? Ты меня узнаешь? Пожалуйста, ответь что-нибудь! – умоляюще попросил мальчик, не обращая внимания на текущие по щекам слезы. Словно кадры старого кинофильма, в голове Рика пронеслись картины прошлой жизни: рождение сына, их совместные поездки, тихая семейная жизнь, начало зомби апокалипсиса, обретение и потеря тюрьмы, смерть жены… Сейчас именно этот испуганный мальчик, что стоял перед ним, оставался единственным напоминанием о той, счастливой жизни. - Кхх-карл, - пробормотал Рик, потрясенно глядя на паренька. – Мой сын… Карл, отбросив пистолет, бросился к отцу на шею; сквозь слезы и всхлипы он торопливо шептал, чтобы помочь родителю сохранить остатки здравого смысла: - Папка, родненький – ты только держись, хорошо? Пожалуйста, не умирай – я все ради тебя сделаю, слова больше поперек не скажу! Я буду за двоих сразу тебя любить, за себя и Джудит! Держись, папочка – просто держись. Папка-ааа… Отчаянные просьбы Карла, кажется, нашли лазейку в безумии Рика – теперь мужчина крепко-крепко прижимал к себе сына, плача и мелко трясясь от пережитого за последние дни. Только этот маленький человечек и остался у него – и Рик был просто обязан выжить, чтобы обеспечить Карлу будущее. Не мог он предать надежды своего сына, просто не мог!* * *
Заново перевязав ногу Габриэля и напившись воды, команда выживших вскоре отправились домой, не дожидаясь утра – никто не хотел оставаться на месте случившейся резни. Полная луна освещала их путь, и ходячих почти не встречалось. Абрахам тащил на себе Габриэля, Дэрил помогал идти слабевшему Рику с рюкзаком за плечами, Андреа и Мишонн несли захваченное оружие. С таким грузом они продвигались очень медленно, время от времени делая привалы – и подошли к церкви уже утром. Только выжившие вздохнули с облегчением, выбираясь на окраину леса, как из окон саданули длинной очередью (по счастью, пули прошли слишком высоко). - Ложись! – гаркнул Абрахам, падая в траву – и товарищи мигом последовали его совету. - Эй, Гленн! Розита! Не стреляйте, мы вернулись! – крикнул Дэрил, обращаясь к защитникам церкви. Внутри послышался какой-то шум, а потом двери распахнулись, и из церкви выбежали кореец и мексиканка. - Господи, вы вернулись! – Розита не сдерживала слез, едва касаясь ладонями хмурого лица Абрахама - У вас все было в порядке? Кэрол и Мэгги живы? – осторожно спросил Дэрил. - Да, с ними все хорошо – это просто я такая дура, от счастья плачу, - призналась девушка, вытирая рукавом слезы. - Рик, ты в порядке? – с тревогой спросил подбежавший Гленн. Граймс-старший неопределенно мотнул головой – за него ответила Мишонн: - Мы надеемся, что да. Гленн вдруг спохватился, кого-то ища – не веря своим глазам, он с надеждой посмотрел на Андреа, но та лишь отрицательно покачала головой. - Господи… - выдохнул кореец. – Получается… - Каннибалов больше нет – это главное, - отрезал Абрахам, прекращая дальнейшие расспросы. В церкви вернувшихся членов группы уже встречали сидевшие у стены Кэрол, Мэгги и Синтия – они сразу догадались о причине всеобщей печали; Юджину при виде искалеченного отряда стало плохо, и толстяк тихо сполз по стене. Гленн помог Дэрилу нести Рика, а Розита, взглянув на руку Карла, тут же повела мальчика за собой на процедуры. Чуть живого шерифа уложили на постель из одеял – и сокрушенный ударами судьбы мужчина практически сразу же заснул. После этого люди разошлись кто куда – Дэрил, к примеру, просто сел рядом с Кэрол, понурив голову и не в силах что-нибудь сказать. Да и нужны ли были тут какие-то слова?* * *
В этот день в церкви не было слышно ни возгласов, ни песен, ни смеха – скорбное молчание, казалось, повисло в воздухе. Но вот печали, скорби и слез было в избытке – теперь, когда опасности были позади, ничто уже не могло сдержать поток горести. Утирал слезы Дэрил, копая сразу три могилы перед церковью; рыдала Мишонн, сидя под деревом в лесу; плакала Андреа, в последний раз смотря на тело Мерла; всхлипывал Гленн и хмурился Абрахам, колотившие из церковных скамеек гробы; оплакивали доктора Уайтхилла Кэрол и Мэгги. Рик так и не пришел в себя, проспав весь день – после перевязки к нему присоединился Карл, прижавшись к боку отца. Группа пробила себе дорогу на Вашингтон – вот только желания двигаться туда уже почти ни у кого не было: потери оказались слишком велики. Едва ли это можно было назвать победой – в конечном счете проиграли все. Кроме ходячих мертвецов. Greensleeves was all my joy Greensleeves was my delight, Greensleeves was my heart of gold, And who but my lady greensleeves.*